А когда еды больше не остаётся, а остатки шампанского разливают по последним бокалам, толпа начинает рассасываться. Кто-то сразу едет отдыхать домой, а кто-то жаждет веселиться дальше, агитируя оставшихся отправиться то в ресторан, то в клуб, то в бар. Одна из стилисток, имя которой Тэджи в душе не знает, но с которой они столкнулись в дамской комнате, пригласила её в караоке. Но Хёк, кажется, не особо горит желанием составить ей компанию:
— Я не люблю петь, — наотрез отказывает он. — В караоке ходят только школьники и пьяные студенты.
— Какие школьники? Я люблю караоке, — обиженно выпячивает губу Джи.
— Ты можешь поехать с ними, я не обижусь, — улыбается он, кивая в сторону компании девушек, уже готовых к выходу. — Я слышал, как Хумин говорил что-то про клуб. Я бы лучше потанцевал.
По правде говоря, Джи не очень хочет идти в караоке без Минхёка. Этих девушек она не знает, так что выбор даётся ей легко.
— Спасибо за предложение, — она подходит к ним, чтобы извиниться. — Но, к сожалению, я откажусь. Как-то нет настроя на караоке, может, в другой раз? — предлагает она, хотя понимает, что больше её никуда не позовут.
— Жаль, конечно, — хмыкает одна из них. — Будет весело.
Интересно даже, в караоке будут петь песни только Ким Джинсо или ещё чьи-то? Потому что половина из собравшихся в караоке дам подходили в Джинсо за автографом в течение дня дважды — Джи запомнила их лица, но не имена.
— Ты с нами? — тут же интересуется Сындже, как только Тэджи возвращается к Минхёку.
— Естественно, — отвечает вместо неё Минхёк, прижимая к себе Джи за плечи.
— Отлично, — в карих глазах Сындже уже вспыхивают огни вечерних улиц Сеула. — Хумин и Тэхён не пили, поэтому они нас отвезут. Мы как раз должны поместиться в две машины.
Погодите, ни о каком Тэхёне речи не шло. Но, кажется, ни Минхёк, ни Сындже сейчас не примут отказа. А девушки уже уехали в караоке без Тэджи.
— Чур, я еду с Хумином, — бронирует место она, залпом допивая бокал шампанского и надеясь, что на этом казусы уходящего дня закончатся.
Время уже перевалило за полночь. Изначально Тэджи не планировала много пить — зарплата ещё нескоро, да и завтрашний рабочий день никто не отменял, а жаль. Но когда выяснилось, что Чон Сындже решил устроить аттракцион невиданной щедрости и угостить всю компанию выпивкой, Джи тут же ломанулась к бару за виски с колой. Хочет он покрасоваться перед остальными или же делает это лишь по доброте душевной — какая разница? Ведь чтобы наконец-то расслабиться, Мин Тэджи мало пары бокалов шампанского, которые она выпила на фуршете — нужен допинг.
И спустя несколько часов безудержных танцев с Хумином и Минхёком, а также бесчисленного количества выпитых коктейлей, Тэджи уже с трудом держится на ногах — соображает тоже с трудом. Продолжает танцевать, будто по инерции, но и курица с отрубленной головой тоже ещё пару минут может бегать.
— Подружка, тебе стоит присесть, — предлагает Хумин, стараясь перекричать техно-музыку.
И в какой момент он проглядел, что подруга собирается пересечь рубикон своих возможностей? За эту оплошность она отдавливает ему обе ноги.
— Это моя любимая песня! — игнорируя его предложение, она продолжает прыгать, абсолютно не попадая в такт музыки. А руками-пропеллерами то и дело пытается заехать Хумину по лицу.
— Как и каждая предыдущая, — подмечает Минхёк, подхватывая Джи под левую руку. — У меня есть подозрения, что домой она сама не доберется, — обращается к Хумину, предотвращая неминуемое падение подруги.
— Я слишком пьян, чтобы садиться за руль, — Хумину подхватывает Тэджи под вторую руку, чтобы помочь. — Да и ночь в самом разгаре. Я бы ещё повеселился.
Он ведь не её старший брат, чтобы приглядывать. Шиву, конечно, выскажет ему всё завтра за состояние Тэджи, но что поделать. Как говорят французы — это жизнь. И Джи наконец-то почувствовала её сладостный привкус. Зато потом будет что вспомнить. Хотя, видя, как заплетаются её ноги, Хумин понимает, что помнить сегодняшний вечер будет только он. Может, ещё Минхёк.
— Я бы тоже ещё остался, — честно признаётся Хёк. — Как вариант, можем в такси её посадить.
— Я боюсь оставлять её в таком состоянии одну, — она для них обуза. Но Хумин не такой ублюдок, чтобы бросать пьяную девушку на произвол судьбы. Тем более, они близкие друзья. Плевать уже, что подумает Шиву — Хумин сам себя не простит, если с Джи что-то случится, пока он будет веселиться дальше.
— Давай её хотя бы на диван посадим. Может, она проспится и сможет идти на своих ногах?
Это отличная идея. И было бы просто замечательно, если бы Джи не сопротивлялась и шла спокойно, пока её ведут к их столику.
До клуба их доехало десять человек, но сейчас тут остались лишь самые стойкие. Их компания заметно поредела. Теперь за столиком сидит только менеджер Чон, беседуя с владельцем заведения, который оказался его близким другом, а на другом конце притаился Кан Тэхён, неспешно потягивая безалкогольный махито.
Кажется, всё складывается очень даже неплохо. Хумин будет проклят за это, но зато в ад они отправятся вместе с Минхёком. Бесы в его глазах уже водят хороводы, и Хумин понимает всё без лишних слов:
— Мне кажется, Тэджи заслуживает, чтобы этот день запомнился ей на всю жизнь, — ехидно улыбается он, косясь на Минхёка. — Что думаешь?
— Думаю, что она это точно заслужила, — соглашается он, опуская взгляд на свои истоптанные ботинки. Тэджи по всем прошлась — в прямом смысле. — Сам справишься? Ты для него более авторитетный, чем я.
Даже обидно такое слышать.
За годы их дружбы Хумин не раз тащил пьяную Джи в кровать — никаких извращенств, лишь дружеская поддержка. Поэтому он поудобнее закидывает руку Джи себе на плечо и осторожно придерживает за талию, теперь в одиночку таща на себе её непослушное тело.
— Встретимся у бара, — подмигивает Минхёк и тут же исчезает в толпе, будто опасаясь, что Хумин передумает.
Но у Джи внезапно открывается второе дыхание. И стоит Минхёку только отойти, как она тут же рвётся за ним, спотыкаясь о собственные ноги.
— Да угомонись ты уже, — Хумин пытается её сдержать, но на удивление Джи сильнее, чем кажется. — Раз ты теперь можешь идти, тогда хотя бы держи курс в сторону дивана.
— Я не хочу на диван, — она обиженно надувает губы, глядя на него снизу вверх, всё ещё повисая одной рукой на его шее. — Я хочу… — икает, — танцевать!
— За что мне это наказание, — в никуда бубнит Хумин, буквально через силу таща Джи к их столику. Будет непросто реализовать их с Минхёком план. Но зато, как они потом все вместе посмеются — он надеется на это. Усаживает Джи на диван, и сам садится рядом. — Тэхён, — приторно улыбается он, уже зная, что получит отказ. — Ты же сегодня не пил?
— Я догадываюсь, к чему ты клонишь, — Тэхён поворачивает на него голову, продолжая перемешивать трубочкой подтаявший лёд в высоком стакане. — Хочешь, чтобы я отвез вас с ней домой?
«Милый, наивный Тэхён. Ты ещё даже не догадываешься, что тебя ждёт», — Хумин ещё больше расплывается в улыбке, но в слух произносит совсем другое:
— Ну, почти, — смотрит так жалостливо, поглаживая Джи по растрепавшимся волосам. А она уже лежит головой на столе, бормоча что-то совсем неразборчивое — вырубилась моментально.
— О, не-не-не, — Тэхён смотрит несколько секунд на Джи, прежде чем осознаёт, о чём его просят. — Сами напоили её — сами и везите, — отрезает он, делая большой глоток махито, будто в горле пересохло.
— Да посмотри на неё. Она же абсолютно безобидная, — откровенно врёт Хумин, продолжая рекламировать Джи, точно завалявшийся товар с бешенной скидкой. Все понимают, что он бракованный, но продавцу нужно втюхать его кому-то, чтобы закрыть план на сегодняшний день. — Она проспит всю дорогу, как сурок. Адрес я тебе сейчас скину.
Какой же Кан Тэхён упрямый — они с Джи друг друга стоят. Так что Хумин будет добиваться этой поездки всеми правдами и неправдами.
— У вас всё в порядке? — вклинивается в их разговор Сындже, отвлекаясь от беседы с приятелем.
— Да, — отмахивается Хумин. — Просто Тэхён и Джи собираются ехать домой.
— Никуда я не собираюсь с ней ехать! — Тэхён даже выставляет руку, пытаясь дать понять, что никакого соглашения не давал. — Почему вы просто не вызовите ей такси?
— Её в таком состоянии нельзя оставлять, — Хумин резко поднимается с дивана, пытаясь поднять на ноги Джи, создавая иллюзию спешки.
— Я бы отвез её, но я слишком много выпил, — Сындже искренне разочарован, но Хумину всё равно. Это было бы не так эффектно. Но вот если её отвезёт домой Тэхён…
— Тогда хорошо, что наш Кан Тэхён решил сегодня воздержаться от выпивки, — Хумин игриво подмигивает Тэхёну, а тот закатывает глаза от раздражения, допивая мохито теперь уже до дна.
— Позаботься о ней, — просит Сындже, глядя на Тэхёна в упор. — Ты ей нужен.
— Да уж, конечно, — фыркает он, но из-за музыки никто не может разобрать его слов. — Если её стошнит у меня прямо в машине, то вы вместе будете менять мой салон! — угрожает он, глядя поочерёдно на Хумина и Сындже.
— Да не кипишуй ты. Всё будет в порядке, — заверяет Хумин, хотя и сам не очень верит в это. Но он готов оплатить химчистку машины — если бы следил лучше, то Джи бы так не напилась. Так что он виноват и даже почти готов это признать.
— Вставай уже, — Тэхён буквально выпихивает Джи из-за стола, что Хумин едва успевает подхватить её под руки.
Да, Кан Тэхён церемониться с ней не собирается. Но и вряд ли бросит посреди ночи — он ответственный. Хумин знает его по нескольким проектам, так что доверяет. И чтобы немного облегчить ему работу, самостоятельно выводит Джи из клуба, пока Тэхён забирает своё пальто и её куртку из гардероба.