[139]. Пострадали и сочувствовавшие студентам профессора и преподаватели университета. Многие из них были уволены от службы и лишены прав на пенсию.
Оказавшись в Петербурге, Адам Мицкевич знакомится с будущими декабристами Рылеевым и Бестужевым. Подружился он в Москве и с Пушкиным. Вслед за великим русским поэтом 27-летний Мицкевич влюбился в Каролину Собаньскую и стал жертвой её интриг. Всё произошло во время его 9-месячного пребывания в 1825 году в Одессе. Мицкевич получил назначение учителем латыни в Ришельевский лицей, однако сразу такой вакансии не оказалось.
В середине февраля 1825 года в Елисаветграде состоялась первая встреча опального польского поэта и его коллеги по лицею с графом Виттом, который по воле случая являлся попечителем лицея. Правда, само попечительство графа не утруждало. За всё время пребывания в Одессе он лишь однажды побывал в здании лицея, располагавшемся на улице Дерибасовской. Это произошло в 1828 году, во время посещения лицея императрицей.
Граф встретил Мицкевича довольно любезно. Поручил директору лицея трудоустроить обоих поляков по специальности, обеспечить их квартирой и установить вновь прибывшим преподавателям оклады в пределах от 600 до 750 рублей в год. Фактически находившийся в ссылке под негласным надзором Адам Мицкевич, конечно, и не догадывался, что генерал Витт возглавляет политический сыск во всех губерниях на юге России[140]. Надо отметить, что всесильный граф не знал о том, что в Петербурге Мицкевич получил рекомендательное письмо за подписью двух его знакомцев — будущих декабристов А.А. Бестужева и К.Ф. Рылеева. Это письмо являлось в Одессе пропуском на встречи участников Вольного общества, куда входили будущие декабристы.
Первое время Адам Мицкевич лишь числился учителем в лицее, получая исправно своё жалованье. Однако уже в марте 1825 года граф Витт, исполняя волю императора Александра I, требует прибывших поляков-преподавателей, причастных к беспорядкам в Виленском университете, отправиться в другие российские губернии «по собственному их избранию». Поиск места по службе для Мицкевича затянулся до осени. Впрочем, поэт не спешил покидать Одессу. Почти все свои вечера он проводил в салоне пани Каролины Собаньской, с которой его познакомил сам граф Витт. При этом за Мицкевичем и его друзьями графом была установлена слежка и контролировалась вся их приватная переписка.
Он сразу же в неё влюбился. И, как считали современники, гордая красавица ответила ему взаимностью. Известный польский поэт посвящал ей свои стихи и написал в её честь многие из своих одесских и крымских сонетов. Этому способствовало и путешествие в Крым, состоявшееся в период с середины августа до середины октября 1825 года. Влюблённый поэт отправился в путь вместе с Каролиной Собаньской и её близкими и друзьями[141]. Мицкевич скрывал от посторонних свои чувства и не называл в своих сочинениях имени возлюбленной. Обычно он скрывал её имя под инициалами «Д.Д.», под которыми подразумевалось «донна Джованна». Однако два стихотворения польского мастера пера с посвящением «Д.Д.» вскоре оказались в альбоме Каролины. Позже он указывал её как «К II», поскольку в донжуанском списке поэта оказалось сразу три Каролины. Однако Собаньская довольно скоро охладела к молодому, хотя и известному, но бедному поэту, служившему учителем словесности.
Как любовник, молодой поляк, видимо, ей скоро наскучил. Однако по поручению графа Витта и в интересах скрытого надзора за дерзким поэтом и его окружением, радевшем за независимость Польши, она продолжала кокетничать и принимать его в своём салоне. Но гордый поляк уже понимал, что стал игрушкой в руках опытной кокетки. Его разочарование, замешанное на чувстве ревности, нарастало и в конечном итоге проявилось в язвительных строках в сонете «Прощание»:
Так сердце свое у меня отняла ты?
А впрочем, едва ли его я имел[142].
Поэт знал о том, что в объятиях «одесской Клеопатры», как иногда именовали Каролину, мало кто задерживался надолго. Но визиты и её романтические встречи с другими мужчинами вызывали у влюблённого поэта чувство жгучей ревности. Позже он напишет в стихотворении «Ястреб» пророческие строки:
Оставь же милых слов, пустых надежд обманы,
В опасности сама, не ставь другим капканы[143].
В то время влюблённый поэт не знал о том, что прекрасная полячка, черты которой угадываются во многих его стихотворениях, служила тайным агентом у графа Витта и по его поручению встречалась с молодым поляком с целью получения от него определённых сведений в интересах политического сыска. Неблаговидная роль красавицы Каролины Собаньской станет известна значительно позже.
В 1824 году она вместе с графом Виттом оказалась в столице. Здесь она на деньги любовника и наставника в секретных делах открыла шикарный аристократический салон.
Вновь встретилась с влюблённым в неё Пушкиным. Познакомилась с его приятелем князем Вяземским, который тоже пополнил ряды её тайных воздыхателей. Однако, судя по тому, как развивались дальнейшие события, красавицу-агента больше всего интересовали участники тайных обществ, чем столичные ухажёры. Поскольку ни Пушкин, ни Вяземский среди заговорщиков не состояли, то и интереса к поддержанию с ними каких-либо близких отношений у пани Каролины не было.
Витт продолжал использовать Собаньскую в своих целях, не стесняясь укладывать любовницу в постель к другим мужчинам, попавшим по какому-либо поводу под подозрение руководителя политического сыска на юге Российской империи.
Графу Витту нельзя отказать в прозорливости, а, возможно, в информированности. Действительно, под влиянием европейских ценностей и духа свободолюбия, проявившихся на фоне сворачивания императором Александром I ранее начатых либеральных реформ, в армии в 1816 году возникло тайное общество «Союз спасения». Его участниками стали 30 офицеров — участников войны с Наполеоном Бонапартом. С течением времени организация заговорщиков меняла свои названия и расширялась за счёт новых участников. Так случилось, что в 1819 году начальник военных поселений на юге России генерал-лейтенант граф И.О. Витт даже предлагал полковнику Пестелю возглавить его штаб, но тот отказался. Между тем в 1821 году в армии была введена тайная полиция, а год спустя вышел указ императора о запрете тайных организаций и масонских лож[144]. Однако эти меры не сильно повлияли на развивавшиеся в обществе и армейской среде процессы по подготовке конституционных реформ и либеральных перемен. В это же время в зоне влияния графа Витта было создано Южное тайное общество, во главе которого оказался командир пехотного Вятского полка полковник Пестель. И он по-прежнему проявлял интерес к военным поселениям, которые, по своей сути, являлись милиционными формированиями. Солдаты совмещали военную службу с выполнением разных, чаще всего сельскохозяйственных, работ. Понимая возникшую угрозу монархии, граф предпринял несколько попыток вступить в тайное общество. Однако каждый раз под каким-то благовидным предлогом вопрос его приёма переносился на более поздний срок.
Как известно, император Александр I в конце 1820 — начале 1821 года уже знал о существовании политических тайных обществ и их составе[145]. Царь, не прибегая к репрессиям, принял необходимые, по его мнению, меры предосторожности. В рамках этих мер, на наш взгляд, были уточнены и конкретизированы усилия графа Витта в деле политического сыска на юге Российской империи. Спустя время в его руках оказались неоспоримые доказательства существования в армейских рядах заговора против существующей власти.
Среди них наиболее полными были доносы агентов графа Витта — И.В. Шервуда и А.К. Бошняка, поступившие во 2-й половине 1825 года. Донос капитана А.И. Майбороды из полка Пестеля поступил уже после смерти императора Александра Павловича[146]. При этом граф Витт доложил основные результаты наблюдений Шервуда и Бошняка 18 октября 1825 года лично императору Александру I. Самодержец поручил начальнику Главного штаба генералу И.И. Дибичу полученные от графа Витта сведения о тайных обществах отправить своим братьям — цесаревичам Константину и Николаю Павловичам. Почему сразу обоим? Конечно, великие князья занимали высшие посты в армии и в империи. Но здесь существовала более глубокая и важная государственная тайна. Напомним читателям суть этой столь скрываемой тайны, относящейся к вопросу российского престолонаследия. После Александра I по закону и старшинству царский престол должен был перейти к Константину. Однако ещё при жизни императора Александра Павловича великий князь Константин сам отрёкся от престола, о чём был 16 августа 1823 года издан секретный Указ Александра I. С того времени наследником стал считаться следующий брат императора — великий князь Николай Павлович. Однако сам Николай об этом не знал, поскольку указ держался в секрете и его надлежало огласить лишь после смерти Александра Павловича. Всё это вместе взятое породило полную неразбериху осенью 1825 года и привело к внутриполитическому кризису в империи. Сразу же после смерти в Таганроге Александра I был оглашён его секретный указ. Однако сам цесаревич Николай, большинство членов Госсовета и армия присягнули императору Константину I. Спешно была отчеканена монета с его профилем — Константиновский рубль. При этом новый император в те дни находился в Варшаве, откуда он потребовал исполнения указа и вновь отрёкся от русского престола. Лишь 13 декабря 1825 года великий князь Николай Павлович провозгласил себя императором Николаем I и объявил о начале процедуры верноподданнической присяги. Эти события, а также арест П.И. Пестеля стали поводом для выступления заговорщиков, позже названных декабристами. Заметим, что все основные события происходили в Петербурге. А на остальной территории империи продолжалась прежняя работа по исполнению прежних указаний и распоряжений по выявлению участников тайных обществ.