ем и ГПУ – ОГПУ неоднократно предпринимались попытки переподчинить себе военных разведчиков. Против таких шагов активно выступал наркомвоен Л.Д. Троцкий, справедливо считавший, что Красная армия не может полноценно выполнять свои функции по вооружённой защите РСФСР без военной разведки и контрразведки. В результате было принято компромиссное решение, согласно которому разведка РККА в организационной форме Регистрационного управления сохранилась в составе Полевого штаба. При этом возглавлял управление штатный сотрудник штаба, а представитель РВС Республики осуществлял контрольные функции. Были учтены и интересы ведомства Ф.Э. Дзержинского. В армейских структурах были созданы особые отделы, имевшие двойное подчинение – ВЧК в столице и реввоенсоветам фронтов и армий на местах.
«По утверждению Антонова-Овсеенко: «Андреева-Горбунова работала в первые советские годы в Коллегии ВЧК – по рекомендации Якова Свердлова. Феликс Дзержинский видел в ней «совесть ВЧК», он поручил Александре Азарьевне контроль за соблюдением чекистами революционной законности»[214]. Заметим, что в 1920–1921 годах Владимир Александрович был человеком весьма информированным и сведущим во многих секретных делах, поскольку являлся членом Коллегии Наркомата внутренних дел и одновременно занимал высокую должность зампредседателя Малого Совнаркома.
Эта версия перехода героини нашего очерка из военной разведки в ВЧК по рекомендации всесильного председателя ВЦИК в основном повторяется и в другом источнике. Так, по свидетельству А.Л. Балашовой – дочери Александры Азарьевны, её мать оказалась в рядах чекистов по воле «товарища Андрея». «В Москву ее вызвал Свердлов – «Андрей», – писала Ариадна Львовна в своём обращении в МВД Коми АССР в мае 1989 года, – по имени которого у нее подпольная фамилия «Андреева». Ф.Э. Дзержинский назначил маму своим особоуполномоченным, называл ее «совестью ВЧК»[215].
Участие Якова Михайловича Свердлова в судьбе Андреевой-Горбуновой было не только возможно, но и вполне понятно. Он знал её лично ещё по подпольной работе на Урале. Наверняка был достаточно осведомлён о её прежних чувствах к нему, что позволяло рассчитывать на её личную преданность и готовность выполнять любые его указания. К тому же такой шаг вполне укладывался в его планы иметь «своих людей» во всех звеньях советского государственного аппарата, включая ВЧК. Кстати, что касается утверждения Антонова-Овсеенко о том, что Александра Азарьевна входила в состав Коллегии ВЧК, то эта информация нуждается в документальном подтверждении. До настоящего времени считалось, что в составе этого высшего органа ВЧК состояла лишь одна женщина-чекистка – Яковлева В.Н., о судьбе которой было рассказано в нашем предыдущем очерке.
Однако и в версии об участии Свердлова в трудоустройстве своей бывшей партийной соратницы по большевистскому подполью тоже есть моменты, которые нуждаются в дополнительном, на наш взгляд, уточнении. Здесь сомнение вызывает странная очерёдность событий. В приведённых нами свидетельствах роль Якова Михайловича в чекистской судьбе А.А. Андреевой-Горбуновой формально как бы подтверждается, но имеет серьёзные расхождения по датам. Так, известно, что сотрудником ВЧК она стала в октябре 1921 года, а Я.М. Свердлов умер 16 марта 1919 года. Конечно, можно предположить, что разговор о ней с Дзержинским мог у него состояться значительно раньше. Но тогда непонятно, почему она в марте 1919 года оказалась сотрудником военной разведки, а не была сразу принята на службу в ВЧК. Вряд ли бы Феликс Эдмундович столь небрежно отнёсся к рекомендации Свердлова. Если, конечно, предполагаемый нами разговор не произошёл в первой половине марта 1919 года. После внезапной смерти председателя ВЦИК ситуация могла кардинально измениться, из-за чего стало не до протекций и рекомендаций.
Отметим также, что в ранее упомянутой нами книге «Женщины-чекистки» изложена другая история о том, как Андреева-Горбунова оказалась в Москве, да ещё и на службе в ВЧК. «Такой перемене в ее жизни, – читаем на страницах этой книги, – посодействовал приятель Александры Азаровны, Самсонов. Когда и при каких обстоятельствах произошло это знакомство – неизвестно»[216]. На первый взгляд эта версия, не подкреплённая документами и фактами, выглядит неубедительно.
Если ознакомиться с биографией чекиста Т.П. Самсонова (настоящая фамилия – Бабий), то сразу становится понятно, что до 1917 года они вообще не могли быть знакомы, поскольку все события в жизни Тимофея Петровича происходили в основном на юге России, тогда как героиня нашего очерка практически всё это время находилась на Урале. К тому же в период с 1915 по осень 1917 года Самсонов находился в вынужденной эмиграции за пределами России. Правда, по возвращении он всё-таки оказался на уральской земле, но только в городе Челябинске. Здесь, судя по его биографии, приведённой в книге «ВЧК. 1917–1922. Энциклопедия», председатель Союза железнодорожников Челябинского транспортного узла Т.П. Самсонов неожиданно оказался в рядах военной разведки 3‐й армии Восточного фронта РККА, сформированной согласно директиве командующего войсками этого фронта И.И. Вацетиса от 20 июля 1918 года для вооружённого подавления мятежа частей Чехословацкого корпуса и разгрома белогвардейских войск. За короткий срок Самсонов сумел сделать головокружительную карьеру в военной разведке. Начав службу инструктором военного контроля 3‐й армии, он быстро оказался на должности начальника отдела военного контроля этой армии[217]. Затем в январе 1919 года перешёл на должность начальника Особого отдела ВЧК той же армии. Все эти назначения на высокие посты в военной разведке и контрразведке выглядят несколько странно, поскольку бывший анархист лишь в феврале 1919 года вступил в ряды РКП(б). Тем не менее через 5 месяцев он оказался уже в Москве, где возглавил Особый отдел МЧК. Как пишет уже упоминавшийся нами тюменский писатель А. Петрушин, этот перевод чекиста Самсонова в столицу произошёл по инициативе самого Ф.Э. Дзержинского.
«Вместе с ним, – как указал это автор, – в столицу уехала его помощница и гражданская жена Андреева»[218]. Если этот факт соответствует действительности, то он может служить объяснением дальнейших служебных перемещений и карьерного роста Александры Азарьевны в советских спецслужбах.
С сентября 1919 по 1920 год Самсонов вновь состоит на службе в РККА, где занимает должность заместителя начальника Регистрационного управления Полевого штаба. Осенью 1920 года он опять возвращается на руководящие должности в ВЧК, где сначала возглавляет Секретно-оперативный отдел (СОО), а затем Секретный отдел (СО) и до 1922 года состоит членом Президиума ВЧК. Позже некоторое время он проходил службу в системе ГПУ – ОГПУ, после чего с согласия Дзержинского перешёл на работу в народное хозяйство. Что касается А.А. Андреевой, то она продолжила службу в органах государственной безопасности. Кстати, вновь отметим, что в это время в документах советских спецслужб она официально числилась под этой фамилией, а Андреевой-Горбуновой она стала лишь после увольнения из органов НКВД СССР в 1938 году.
По службе продвигалась быстро
Начав свою карьеру в 1919‐м в военной разведке, бывшая подпольщица Александра Азарьевна быстро набиралась специальных знаний и опыта в ранее неизвестной ей сфере деятельности в качестве сотрудника Регистрационного управления Полевого штаба РККА. Предположительно, что её служба в этой организации продолжалась примерно два года и завершилась переводом в ведомство Дзержинского. В октябре 1921 года она стала штатным сотрудником Секретного отдела в центральном аппарате ВЧК, а спустя два месяца она была переведена на должность помощника начальника этого отдела Т.П. Самсонова. После упразднения ВЧК и создания в феврале 1922 года Главного политического управления (ГПУ) при НКВД РСФСР Александра Азарьевна сохранила свою должность помощника начальника Секретного отдела в новом ведомстве государственной безопасности Советской России. Теперь в круг её обязанностей дополнительно вошли функции контроля следственных мероприятий и ведение следственных дел по направлениям деятельности своего отдела.
После образования СССР возникла необходимость формирования единой системы органов государственной безопасности в рамках союзного государства. С этой целью в середине ноября 1923 года ГПУ при НКВД РСФСР было преобразовано в Объединённое государственное политическое управление (ОГПУ) при СНК СССР. В новой структуре центрального аппарата государственной безопасности Секретный отдел организационно вошёл в состав Секретно-оперативного управления (СОУ), которое возглавил В.Р. Менжинский, через некоторое время ставший первым заместителем председателя ОГПУ Дзержинского. Помимо Секретного отдела в состав управления вошли и другие ключевые отделы: особый, контрразведывательный, оперативный и иностранный[219].
Начальником отдела был назначен Т.П. Самсонов, однако в том же 1923 году он перешёл по собственному желанию на партийно-хозяйственную работу. Его сменил известный чекист Т.Д. Дерибас. Функционал Секретного отдела расширился и включал теперь 8 направлений работы, начиная с борьбы с анархистами, враждебными и антисоветски настроенными политическими партиями и завершая борьбой с религией и православной церковью. Активное участие А.А. Андреевой (именно этой фамилией она в то время подписывала служебные документы) в работе отдела было отмечено её начальником Дерибасом. В январе 1924 года она получила повышение по службе и стала, по неподтверждённым сведениям, заместителем начальника Секретного отдела ОГПУ СССР. На этом посту она находилась 5 лет. В конце 1929 года в результате очередной реорганизации Дерибас был переведён на должность полномочного представителя ОГПУ СССР на Дальнем Востоке, а отдел возглавил известный чекист Я.С. Агранов. Новый начальник в декабре 1929 года вернул Андрееву на её прежнюю должность помощника начальника Секретного отдела. Судя по всему, служебные отношения с новым начальником отдела у Александры Азарьевны не складывались, в результате чего она в марте 1931 года была переведена с оперативной работы на административную должность начальника секретариата отдела. В 1931 году в результате новых организационно-штатных перемен Секретный и Информационный отделы были объединены в Секретно-политический отдел (СПО) ОГПУ СССР, начальником которого был утверждён Молчанов Г.А. Новый руководитель реорганизованного отдела был переведён в центральный аппарат из Ивановской области, где он состоял полномочным представителем ОГПУ СССР, поэтому нуждался в опытных и знающих специфику оперативной работы по направлениям деятельности нового для него отдела. В декабре того же года Андреева вновь стала помощником начальника теперь уже СПО ОГПУ СССР.