– Жаль, что тебе будет кое-чего не хватать, Мэри. А я буду рада, что мы опять окажемся вместе, – сказала она с несколько преувеличенной сердечностью.
На лице Мэри появилось испуганное выражение.
– Здесь? С тобой? Что ты хочешь этим сказать?
Только то, что сказала, подумала Элен.
– Теперь, когда я вернулась, у тебя нет никакой нужды оставаться в доме Уорсли.
– Ты хочешь сказать, что мы будем жить здесь?.. – в ужасе спросила сестра. – Без всякой прислуги?
– Так же, как и раньше.
Мэри протестующе замахала руками.
– Не понимаю, Элен! Уорсли сказал, что Хоуп один из богатейших людей страны. После долгих лет лишений ты можешь иметь все, что пожелаешь. И несмотря на это хочешь вернуться к старому? Я и прежде не понимала тебя… но это уже слишком!
– Ты принадлежишь Рэдкорту, – твердо заявила Элен, ловя взгляд сестры. – По крайней мере, до вступления в брак. – Наступила молчаливая пауза, потом Мэри поднялась с софы.
– Хорошо, ты как всегда победила! Я останусь здесь, но не рассчитывай на мою помощь. И как только мы с Рандольфом поженимся, я тут же уеду! – Она направилась к выходу, но, дойдя до двери, обернулась. – А ты можешь вовсю наслаждаться своими страданиями, Элен!
Лайонел не находил себе места, он никогда не предполагал, насколько трудно ему окажется быть без нее. Но подобно бросившему курить человеку, боролся изо всех сил – каждый день, каждый час, надеясь обрести душевное спокойствие и самообладание. И все же, даже проклиная себя за слабость, баронет часто задумывался: а не стоило ли заплатить эту цену за Элен, за ее общество, за теплоту и страстность отношений?
Черт бы все это побрал, он мечтает о ней словно молокосос! Лайонел в сердцах ударил кулаком по столу, будто надеясь, что это поможет ему привести мозги в порядок. А они ему могут сегодня понадобиться. Вчера ему позвонила миссис Хейвуд и, не вдаваясь в подробности, высказала желание обсудить с ним одно дело, касающееся Элен.
Дверь кабинета открылась.
– Вас хочет видеть некая миссис Хейвуд, ваша светлость, – хмуро сообщил вошедший лакей.
За краткое время пребывания Элен в доме прислуга успела привязаться к ней, и Лайонел постоянно ловил на себе осуждающие взгляды слуг. Бросив на лакея ответный суровый взгляд, он согласно кивнул.
– Понимаю, что явилась к вам в совершенно неподходящий момент, баронет, – начала миссис Хейвуд, усаживаясь в кресло. – Но обстоятельства вынуждают меня пренебречь правилами тактичного поведения.
– Вы желаете сообщить мне что-то насчет моей жены, мадам? – спросил Лайонел.
– Да, в некотором роде, – ответила та с лукавой улыбкой.
– Что же именно?
– Что ж, если желаете напрямую, то пожалуйста, – сказала миссис Хейвуд, оставляя свои попытки заигрывания. – Дело заключается в том, что я обладаю некоторой информацией, которую вы наверняка предпочли бы сохранить в тайне.
Чтобы сдержать охватившую его вспышку ярости, Лайонел с силой сжал кулаки. Сам он успел привыкнуть к подобным вещам, шантажистов в Лондоне с избытком, но тут дело касалось Элен!
– Какую же? – спросил он спокойным тоном.
– А вы хорошо держитесь, ваша светлость, – заметила вдова. – Я знаю многое, но не столь глупа, чтобы выложить все без гарантии получения адекватной компенсации.
Лайонел рассмеялся.
– Вы не получите от меня ни гроша, а если вздумаете болтать языком, позвольте сказать вам напрямую, то первой погубите себя самое.
Открыв ящик стола, он вытащил оттуда несколько листков бумаги.
– Мои долговые расписки! – вскричала миссис Хейвуд. – Откуда они у вас?
– Неужели вы думаете, что первой надумали взять меня за горло? – презрительно спросил баронет. – Я много чего повидал в жизни, и ваши жалкие попытки шантажа вряд ли достойны моего внимания. Радуйтесь тому, что я сразу вас не раздавил как гадину. – Поднявшись на ноги, он продолжил: – Еще одно предупреждение, мадам. Не вздумайте больше беспокоить меня или моих близких. И не дай Бог, если я узнаю, что вы пробуете свои грязные трюки на моей жене.
В глазах миссис Хейвуд мелькнул страх, и у Лайонела по спине пробежал холодок.
– Вы уже говорили с ней, – не вопросительно, а с гневной уверенностью произнес он.
Это обвинение достигло своей цели, вдова, в ужасе перед его гневом, съежилась в кресле. Так вот оно что! Может быть, Элен покинула его именно с целью защитить от возможных последствий распространения слухов?
С трудом сдерживая рвущуюся наружу ярость, Лайонел подошел к двери и отворил ее. С мотивациями жены он разберется позднее, а сейчас…
– Подите вон, – приказал он. – И если вы промолвите хоть слово о моей жене, то окончите свою жизнь на панели.
Элен уныло мыла посуду после завтрака. От радости, с которой она готовила еду для сестры и Дика, не осталось и следа. Молчаливо выказывая свое недовольство, Мэри проводила в Рэдкорте так мало времени, как только могла, а Дик не переставая нахваливал Лайонела и твердил о том, какую ошибку она совершает. Глупец! Он ведь понятия не имеет, что встало между ней и ее мужем.
Вытерев руки и выглянув в окно, она увидела подъезжающий к дому автомобиль Уорсли, из которого выскочила Мэри, сопровождаемая Рандольфом и еще каким-то мужчиной. Одетая, как всегда, в брюки и не ожидавшая никого постороннего, Элен недовольно поморщилась.
Вбежав в дверь, Мэри бросилась в объятия сестры.
– О, Элен, это просто катастрофа! И во всем виноват Хоуп, зачем он дал мне эту надежду, если теперь все пропало, – рыдая объявила сестра.
– В чем дело? Что произошло? – Элен с беспокойством оглянулась на грустно качавшего головой Рандольфа.
– Я сейчас объясню вам в чем дело, – выступил вперед незнакомец. Он был низок ростом, жилист и довольно прилично одет, однако одежда сидела на нем плохо и была плохого качества. Волосы его были жидкими и сальными, маленькие глаза бегали. В общем, он гораздо больше соответствовал образу шантажиста, чем миссис Хейвуд.
– Он опротестовал церковное оглашение! – воскликнула Мэри.
– Что? – Элен вопросительно взглянула на мужчину. – Кто вы, собственно говоря, такой?
– Меня зовут Браун. Для вас мистер Браун. Меня послал джентльмен, управляющий данным имением. Он опекун этой девицы, и она не имеет права выходить замуж без его согласия.
Дядя Рейнолд! Сердце Элен болезненно сжалось. Что же им теперь делать?
– Но откуда мы знаем, что вы тот, за кого себя выдаете? Есть у вас какие-нибудь документы?
Браун грубо рассмеялся.
– Нет, у меня нет никаких документов, да они мне и не требуются. А где ее сестра? У меня к ней тоже есть дело, – с ухмылкой добавил он.
– Она перед вами, – холодно заявила Элен. Мужчина остолбенело уставился на нее, потом покачал головой.
– Не втирайте мне очки! Мне нужна вторая дочь графа, а не какая-то шлюха в мужской одежде.
Впервые в жизни Элен пришлось пожалеть о своей излюбленной одежде.
– Не хотите верить – не надо. Вас больше здесь никто не задерживает.
– Я же говорила вам, негодяй, что Элен вышвырнет вас отсюда! – воскликнула Мэри.
Прищурив маленькие глазки, Браун перевел взгляд с Мэри на Элен и обратно.
– Элен, вы сказали? – Он ухмыльнулся. – Так, значит, это все-таки вы?
Шум в холле, видимо, привлек внимание Дика.
– В чем дело, Элен? – спросил он, входя и одновременно подтягивая брюки.
– До тебя мне дела нет, старик, – заявил Браун, презрительно оглядев шофера. – Я здесь для того, чтобы присмотреть за девочками, пока не прибудет Рейнолд. Это означает, что никаких свадеб не будет. – Он осклабился.
– Вы опоздали, – ледяным тоном сообщила Элен. – Я уже замужем, и мой муж, баронет Хоуп, не потерпит никакого вмешательства в свои дела. – Внезапно отъезд в Рэдкорт показался ей глупым, ребяческим поступком.
Коротышка вновь рассмеялся.
– Что ж, придется вам развестись, только и всего.
Только сейчас Элен ясно осознала, что вне зависимости от того, любит ее Лайонел или нет, она ни за что от него не откажется, и это придало ей сил.
– Не советую вам связываться с Хоупом. Он один из могущественнейших людей страны.
– Не пытайтесь меня запугать, – предупредил Браун, делая шаг вперед.
Дик немедленно встал между ними.
– Руки прочь от леди Хоуп, подонок, или я сообщу в полицию! Тебе здесь нечего делать.
Лицо Брауна исказилось в злобной гримасе.
– Это тебе здесь нечего делать. Этот дом не принадлежит прекрасным леди, а уж тем более тебе. Убирайся отсюда, ты уволен.
Дик сделал движение в направлении незваного гостя, но Элен, схватив за руку, удержала его. Хотя и небольшого роста, Браун производил впечатление опытного драчуна, к тому же, вполне возможно, вооружен. Сейчас им мог помочь только один человек. Наклонившись, она прошептала шоферу на ухо.
– Поезжай за Хоупом.
Немного помедлив, Дик неохотно удалился, бормоча угрозы в адрес того, кто осмелится хоть что-нибудь сделать с леди, но Браун только рассмеялся. Мэри залилась слезами, и Рандольф бросился ее утешать. Хотя Элен отлично понимала, что он слишком робок, но все же в его присутствии вряд ли с ними что-нибудь случится. Во всяком случае, до тех пор, пока не прибудет дядя Рейнолд. Однако как поведет себя этот юноша тогда?
Да, единственная их надежда – это Лайонел. Но захочет ли он прийти на помощь сбежавшей от него жене?
Выскочив из машины, Дик пулей ворвался в особняк баронета. Как ни претило ему оставлять девочек под защитой этого труса Уорсли, он понимал, что Элен права: им мог помочь только Хоуп. Баронет быстро разберется с Рейнолдом и его помощником-недомерком.
– Где Хоуп? – вскричал он, вбегая на кухню.
– Ну не здесь же, – резонно ответила Пег, вытирая руки о фартук. – Что случилось?
– Беда! – ответил Дик и, ничего не объяснив, бросился наверх.
Невозмутимый, как всегда, дворецкий чистил столовое серебро.
– Послушайте, что вы себе позволяете? – возмутился он столь бесцеремонному вторжению.