— Лучше, — прохрипела она. После того, как схватка отпустила, она задышала более ровно.
— Ты уверена?
— Да. Я могу тебе как-то помочь?
— Ляг на софу и не беспокойся.
— Нет, я имела в виду практически, — настаивала Элис. Она не хотела упиваться своей болью. Это было бы эгоистично, и, как часто повторял Джейк, ни у него самого, ни у планеты нет время на эгоистов.
Она взяла руководство по родильному бассейну у него из рук и взглянула на него. Брошюра была полна сложных чертежей, на которых указывались панели, стрелки и болты. На последнем рисунке женщина с большим животом сидела в собранном шестиугольном бассейне и между ее широко разведенных бедер виднелась головка появляющегося на свет ребенка.
– Ну, если ты на самом деле хочешь поучаствовать, то я пошел искать в саду шланг, — с явным облегчением заявил Джейк.
– В саду шланг?
– Для заполнения бассейна.
– Э-э-э, Джейк, вода…
Но он уже вышел из комнаты. Зазвонил телефон. Держась за живот, Элис неуклюже отправилась к нему.
– Вас беспокоят из родильного отделения имени Джейн Остин, больница общего профиля «Вест-Кантри».
Затем последовали объяснения, продолжавшиеся пару минут.
– Понятно, — медленно произнесла Элис. — Вы абсолютно уверены? Ничего не изменится?
– Боюсь, что нет, — подтвердили на другом конце провода.
Элис в отчаянии опустилась на пол. На глаза от страха навернулись слезы. О Боже! Неужели на самом деле происходит этот кошмар? Затем ей пришла в голову мысль.
– С вами все в порядке? — с беспокойством спросили на другом конце провода.
Элис молчала. Она обдумывала поразительную, прекрасную, спасительную возможность, которая только что пришла ей в голову.
– Э-э-э, подождите минутку, — пробормотала она. Она могла рассчитать неправильно? Пожалуйста, Господи, пусть ее расчеты окажутся правильными. Нет, она уверена, что все правильно.
Если честно, то лучше бы ей не ошибиться.
– Не беспокойтесь, — сказала она звонившей женщине. — У меня есть другой план.
Она повесила трубку, а затем, пока не началась очередная схватка, набрала другой номер.
Через несколько минут Джейк вернулся в комнату с пыльным шлангом в руках.
– Я также нашел и музыку, имитирующую издаваемые китами звуки, — добавил он, победно размахивая кассетой.
– Это просто фантастика, — сказала ему Элис. — Но на самом деле она нам не потребуется, — мягко добавила она.
Он пришел в ужас:
– Почему нет? Ты хочешь послушать что-то другое?
– Она мне не потребуется, потому что я отправляюсь в роддом.
Джейк резво вдохнул воздух в возмущении.
– Но, Элис, мы же договорились. Роды дома. Сюда приедут акушерки. Мы будем прислушиваться к твоему телу и действовать соответственно.
– Но мое тело говорит, что ему нужно в роддом, — простонала Элис. — Немедленно.
– Роддом не включен в родильный план, — упрямо сказал Джейк.
– Да будь проклят этот родильный план, — внезапно закричала Элис, обнаружив, что не способна слушать никакие доводы, когда ее охватывает боль, словно в пыточной камере. Она закрыла глаза, чтобы не видеть выражение лица шокированного Джейка. — Они не могут прислать акушерок, — добавила она, словно извиняясь.
У Джейка от ярости потемнело лицо.
– Что ты имеешь в виду? Почему они не могут прислать никаких чертовых акушерок? Они же госпиталь, черт их побери!
Он прыгнул к телефону, который лежал на коленях у Элис.
Она сжала трубку.
— Нет смысла с ними спорить, — пробормотала она, чувствуя, как у нее по лбу стекает пот. — Проблема в том, что для домашних родов требуются две акушерки, а сегодня они не могут выделить двух. Они заняты. Поэтому я еду в больницу.
– В «Вест-Кантри»?
– Я могла бы отправиться туда, но не еду. — Элис резко вдохнула воздух. Снова начиналась агония. — Очевидно, они и так очень заняты сейчас.
– Тогда куда?
– В роддом… о-о… под названием «Кавендиш».
Лицо Джейка побледнело, словно лишилось загара.
– Частный? Тот, где собираются рожать этот ублюдок, агент по недвижимости, и его вечно выпендривающаяся жена?
Элис крепко сжала кулаки и непонимающе смотрела на Джейка. Она смутно помнила, как Аманда Хардвик что-то говорила про «Кавендиш», но сейчас ей было слишком плохо, чтобы это ее волновало.
– Моя медицинская страховка из «Интеркорпа» действует до конца года, — простонала Элис, собираясь с силами для одного, последнего объяснения. — Она покрывает все. Я позвонила в страховую компанию, и они рекомендовали отправиться в «Кавендиш». Это ближайший, новейший и лучше всего оснащенный роддом в этой местности, и они немедленно меня примут. Моя страховка показывает даже пакет, который у них называется «Ранняя пташка», для тех, у кого начинаются преждевременные роды. — Она рухнула на спину, изможденная после произнесения этой речи, но потом решила добавить последнюю фразу. — Они пришлют за мной лимузин-карету «скорой помощи». Она уже выехала.
Роды едва ли можно было назвать приятными, как думала Аманда, хотя дело значительно улучшилось после эпидуральной анестезии. Вскоре после этого появилась Каринтия. В общем, все прошло почти как в учебнике, и наложили всего пару швов. Аманде не хотелось это признавать, но Уна оказалась права. Кесарево сечение не требовалось.
Единственным пунктом в процессе рождения Каринтии, не совпавшим с планом, было то, что ребенок в конце концов оказался не Каринтией. В результате всех трудов не материализовалась маленькая, красивая, лестная версия ее самой.
— Мальчик, — сказала Уна, водружая окровавленный комок на живот Аманды. Аманда уставилась на него.
Младенец не был светловолосым херувимчиком, которого она представляла. Это оказалось темноволосое, сморщенное существо с пурпурно-красной кожей. В дополнение к этому покрытое слизью противное создание чем-то напомнило ей гусиные потроха, и она обрадовалась, когда Уна его забрала, чтобы обмыть.
Аманда не стала преждевременно волноваться из-за своей реакции. Материнские чувства приходят позже. Так говорилось во всех книгах. Поэтому она спокойно отдалась своей главной эмоции молодой матери — отвращению. Для начала — в послеродовом отделении. Оно оказалось по-настоящему ужасным, стены окрашены розовой краской, уродливые занавески на кроватях напоминали молодежное общежитие в Трансильвании или ад. А шум! Другие матери, ни одна из которых ей не понравилась, кричали и причитали даже больше, чем их вопящие младенцы. Очень скоро это стало просто невыносимо.
Аманда попыталась на ранней стадии обеспечить себе одну из нескольких индивидуальных послеродовых палат. Но их распределяли по принципу: первая родившая обслуживается первой. Роды Аманды в целом продолжались двенадцать часов, и в результате ей такая палата не досталась. Но в конце она все-таки посмеялась последней. Она такое устроила в больнице, что ее поместили в единственную свободную одноместную палату, имевшуюся в больнице. Строго говоря, она использовалась совсем для других целей.
– Я был несколько шокирован, когда мне сказали отправиться в покойницкую, — проблеял Хьюго, когда Уна подавала ему горячий сладкий чай.
– Ну и что? — рявкнула Аманда. — Мне повезло, что я здесь, позволь тебе сказать. Мне пришлось их долго убеждать перед тем, как они ее для меня открыли.
Аманда была очень недовольна. Ее приводило в ярость то, что Хьюго не успел на рождение ребенка. Рожать одной, по правде говоря, было стыдно. Словно она мать-одиночка. Но с другой стороны, горько подумала Аманда, возможно, и предпочтительнее иметь мужа, который появился в том состоянии, в котором пребывал Хьюго. Его привезли в инвалидной коляске, с перевязанной головой и алюминиевой плевательницей на коленях, в которую его тошнило.
Она слышала про мужей, которым становилось дурно в родильном зале, но Хьюго оказался первым, который рухнул в обморок до того, как туда попал.
– Но я подумал, что вы оба мертвы. — Скорчившийся в инвалидном кресле Хьюго в эти минуты снова переживал испытанный ужас.
– Нет, мы не мертвы, — резко указала Аманда. — А теперь передай мне мой мобильный. Я позвоню в «Кавендиш».
– Ты не должна пользоваться мобильным телефоном в больнице… — Хьюго замолчал. Нет смысла спорить с Амандой, когда она в таком настроении. А вообще-то и в любом настроении.
Несколько часов спустя Аманда удовлетворенно смотрела на полог кровати с четырьмя столбиками в «Кавендише». Ей потребовалось долго говорить, чтобы это добиться, и разговор был напряженным. Она пригрозила директору, что представит «Кавендиш» в неблагоприятном свете в статье о родах, которую пишет для «Вог», если он, по крайней мере, не позволит ей там восстанавливать силы. Аманда не могла понять, почему этот очевидный и простой способ туда попасть не пришел ей в голову раньше. Определенно беременность затуманивает мозг. Слава Богу, она больше не беременна.
Аманда счастливо вздохнула и стала печатать на лэптопе, подсоединенном к Интернету. Эту услугу включал пакет «Кавендиша». Хьюго сидел в кресле с подголовником, обитом декоративной тканью, у огромного эркера. Услышав стук клавиш, он опустил «Тайме».
– Что ты делаешь? — спросил он. — Ты что, работаешь? Ты только что родила ребенка. Как насчет прекрасного времени для качания деток-ангелочков в солнечных лучах, пробивающихся сквозь цветущие яблони?
– О, Бога ради, сейчас для этого не подходит погода. — Аманда нетерпеливо махнула рукой в направлении покрытого струями дождя окна. — Послушай, я просто проверяю свою электронную почту. Я отправила свои мысли насчет лагеря для улучшения качества спермы Грайдону, но… Так, вот мой почтовый ящик, м-м-м, нет, будь он проклят, он со мной еще не связался. И в «Вог» еще не решили, будут ли печатать рассказ о родах от первого лица. — Она нахмурилась. — Но пока я сижу за компьютером, проверю-ка я время прибытия няни Харрис. Она должна появиться завтра. Так, шагу-