Женщина положила меч на землю и опустилась на колени возле него. Холодный металл коснулся щеки мага — серебряный кинжал. Зачем резать ему горло? Это слишком быстро, слишком чисто для жрицы Ллос. Медленно спускать с него шкуру при помощи зубастой плетки было бы куда более в их стиле. К'арлайнд пытался не гримасничать от боли, все сильнее грызущей его внутренности. Он не доставит ей удовольствия видеть, как сильно он уже страдает.
— Эйлистри, — прошептал он, наполовину искренне. Словно богиня могла ответить ему.
— Эйлистри, — повторила склонившаяся над ним женщина. — Исцели его. Удали яд из его тела.
Боль исчезла.
К'арлайнд сел. Он дотронулся до своей исцеленной щеки и передернулся. Он был на волосок от смерти, но теперь снова здоров. Силен. Он понимал, что та, что пришла ему на помощь, была жрицей Эйлистри, но с нею он знаком не был. Он встал и поклонился в знак благодарности.
— Леди. Кому я обязан своим спасением?
— Каватина Ксаранн, — ответила она. — Рыцарь Темной Песни.
К'арлайнд хорошенько пригляделся к ее оружию, которое она снова подняла с земли. Меч выглядел древним, по кривому клинку его сбегали письмена. К'арлайнд шевельнул пальцами за спиной и сделал вид, что кашляет, скрывая односложное заклинание провидения. И едва не вздрогнул при виде ауры клинка, доступной только ему. Это оружие было воистину могущественным. Артефакт. И тут до него разом дошло, что это, должно быть, Лунный Клинок.
Жрица осмотрелась по сторонам:
— Что здесь произошло?
— Я знаю об этом не больше вашего, — пожал плечами маг. — Я только что телепортировался сюда.
Глаза, красные, как горящие уголья, уставились на него.
— Это могут делать только жрицы.
К'арлайнд отмахнулся с деланым безразличием:
— Знаю, знаю — защита и все такое. Сама Квили научила меня песне, которая позволяет пройти сквозь все это.
— Ну-ка, спой, — велела жрица, угрожающе приподняв меч.
К'арлайнд спел.
Лунный Клинок опустился.
— Похоже, все и впрямь так, как ты говоришь. Мои извинения. Я не спросила твоего имени. Как тебя зовут?
Он поклонился еще раз:
— К'арлайнд Меларн.
Глаза жрицы расширились. Без сомнения, она знала его сестру.
— Я должен идти, — извиняющимся тоном сказал К'арлайнд. — Срочно сообщить важные новости. Мне нужно найти Квили. — Он поднял маску. — Возвратить ей вот это.
— Подожди. — Голос Каватины хлестнул, будто удар плети. Рука ее крепко сжала его плечо, и от нее явно разило пауком. Мгновение она вглядывалась вдаль, потом снова перевела взгляд на него. На лице ее было написано некоторое изумление. — Похоже, Квили в самом деле ждет тебя. Она уже на пути сюда.
От ее короткого прикосновения на его пивафви остались нити паутины. К'арлайнд смахнул их с плеча.
Каватина улыбнулась и тоже стряхнула часть паутины, прилипшей к ее узкому лицу. Она все еще поглядывала на него с недоверием, но все же немного расслабилась после разговора с Квили.
— Гадость со Дна Дьявольской Паутины, — пояснила она.
В голосе ее звучала гордость. Она усмехнулась. — Но я бы с радостью пролезла сквозь нее еще раз, если бы награда была такая же.
Она ожидала, чтобы он задал вопрос. Он сделал ей это одолжение:
— Какая награда?
Сверкая глазами, она подняла Лунный Клинок:
— Сегодня я убила бога.
Она умолкла, явно ожидая от него восторженного восхищения. Она была горда собой. Самодовольна, как Верховная Мать. К'арлайнд не мог устоять.
— Я тоже, — с улыбкой отозвался он.
Каватина слушала, как отчитывается брат Халисстры. История его была невероятной, если ей вообще можно было верить. Трое мужчин-дроу, творящие высшую магию? Они открыли врата, связавшие владения Варауна и Эйлистри?
Она нетерпеливо ждала, ей не терпелось самой начать свой отчет. История мага казалась неправдоподобной и почти наверняка была ложью. Рассказ его был пропитан хвастовством под маской скромности. Он вел себя так, будто ожидал какой-то награды от Квили. Верховная жрица, однако, либо не заметила его намеков, либо проигнорировала их. Что вполне устраивало Каватину. Ей не нравился К'арлайнд. Слишком уж нарочито он принижал свою роль — на тот подобострастный манер, как делали все мужчины, недавно вышедшие из Подземья.
Она встала чуть позади мага, где он не мог видеть ее безмолвное обращение к верховной жрице.
«Вспомните прорицание, — прожестикулировала Каватина. — Его сестра доказала свою преданность. Должно быть, это тот самый Меларн, который предаст нас».
Квили мельком взглянула на нее. «Предательство К'арлайнда уже в прошлом, — передала она в ответ, прямо из разума в разум. — Именно этого я от него и ожидала. Он еще может возродиться».
Маг все еще говорил.
— Похоже, леди Квили, Эйлистри взяла верх над Господином В Маске. Почти сразу после того, как врата снова закрылись, магия его клириков начала меняться. К заклинаниям, которые они пытались творить, вновь и вновь подмешивался лунный огонь Эйлистри. Видя это и понимая, что это может быть важно, я немедленно вернулся сюда, чтобы доложить. — Он протянул ей маску. — И вернуть вам это.
К'арлайнд выжидающе посмотрел на верховную жрицу, но Квили лишь кивнула и взяла маску из руки мага. Лицо ее по-прежнему не выражало ничего.
Плечи мага слегка поникли. Потом расправились.
— Леди, — начал он, снова кланяясь. — Должен сказать вам, я счастлив, что, несмотря на все мои ошибки — несмотря на то что меня убили, а потом сделали рабом, — все же смог послужить Эйлистри. — Он снова поклонился и добавил: — И вам.
Наступила тишина.
Неподалеку миряне убирали трупы. Тела верных бережно укладывали на одеяла и уносили прочь, но труп Селветаргтлин оставили лежать на месте. Позднее его сожгут.
Верховная жрица тронула мага за плечо, предлагая подняться.
— Ступай в Зал Исцеления, К'арлайнд, — сказала Квили. — Там кое-кто ждет тебя.
Маг хорошо скрывал свое разочарование. Он изумленно посмотрел на Квили:
— Кто, леди?
— Роваан.
Глаза мага округлились.
— Но… ее душа…
— Полетела прямиком во владения Эйлистри, вместе с душами двух других жриц, как только врата отворились. Милостью нашей богини, они не были поглощены.
Брат Халисстры облегченно вздохнул. Наверное, он был не таким уж бесчувственным, каким хотел казаться, а может, он просто ловкий лжец.
— Леди! — воскликнул он. — Не могу передать, как я рад это слышать! — Он снова поклонился и поспешил прочь.
Каватина проводила К'арлайнда взглядом и повернулась к Квили:
— Ну и сказку рассказал этот тип!
— Это правда, — подтвердила верховная жрица. — Если не в каждом слове, то, по крайней мере, в основном.
— Это правда? — Кавантина не скрывала изумления. — Вараун в самом деле мертв?
— Я ожидала, что К'арлайнд может не справиться с порученным ему делом, несмотря на чары принуждения, наложенные на него мною. Едва отправив его, я вошла в связь с Эйлистри и предупредила ее, что Вараун намерен проникнуть в Сварталфхейм. Богиня была готова. Может, Вараун и мастер на хитрости, но, когда он лишился преимущества внезапности, искусство владения мечом Эйлистри перевесило.
Каватина протяжно выдохнула:
— Значит, это правда. Два бога убиты. В один день. — Она зло усмехнулась, не в силах сдержать гордость. — И один из них — моей рукой.
Квили взглянула на Лунный Клинок:
— Твой меч славно послужил тебе.
В мозгу Каватины послышался шепот. Голос меча.
Убит, — хихикнул меч. — Моим клинком.
Каватина ощетинилась. Это ее победа. Меч — это просто… меч. Разозлило ее не только это, но и почти безразличная реакция Квили на эту новость. Пусть Квили и Избранная Мистры, но, конечно, она должна понимать, что Каватина только что убила полубога. Вместо этого, верховная жрица выглядела… скучающей.
— Вы уже знали, что Селветарм мертв? — спросила Каватина.
Квили указала на труп клирика, лежащий в нескольких шагах от них:
— Селветаргтлин почти победили. Они должны были вот-вот захватить Променад, и вдруг их молитвы разом лишились силы.
Каватина заметила пятна крови на нагруднике Квили и ее свежие шрамы, один из которых полностью опоясывал правую руку. В самом деле все висело на волоске. От этой мысли Каватину пробрал озноб, добавившийся к дрожи ликования.
— Докладывай, — сказала Квили. — Расскажи мне все, что произошло. — Она хлопнула Каватину по облепленному паутиной плечу. — И… молодец. Я горжусь тобой.
Так-то лучше. Набрав побольше воздуха. Каватина поведала свою историю, окончив рассказ своим бегством со Дна Дьявольской Паутины.
— Я волновалась за Халисстру, — завершила она. — По ту сторону портала ее не было, и я вернулась бы за ней в Паутину Демонов, но не хотела подвергать риску Лунный Клинок. Нельзя, чтобы он попал в руки Ллос. Вместо этого, я явилась сюда так быстро, как только смогла.
— Ты все сделала верно, — ответила Квили. — Я поищу Халисстру при помощи провидения. Мы найдем ее.
Убежденность в голосе верховной жрицы подбодрила Каватину, чувствовавшую себя ужасно из-за того, что она бросила Халисстру. Бывшая жрица не только искупила свою вину, она изменила баланс сил между победой и поражением. Халисстра заслуживала лучшего, нежели угодить в руки Ллос.
— Если Халисстра все еще на Дне Дьявольской Паутины, я бы хотела возглавить спасательную экспедицию, — сказала Каватина.
— Конечно. — Квили указала на Лунный Клинок. — Но это останется здесь, в Променаде, где я смогу приглядывать за ним. Пока не придет время бросить вызов самой Ллос, у меня он будет в большей безопасности.
Да, — прошептал клинок. Он едва заметно задрожал и потянулся к верховной жрице.
Каватина сознавала, что Квили протягивает к ней руку, но ей не хотелось отдавать меч, нет, только не теперь. Лунный Клинок так удобно лежал в ее руке. Словно сами пальцы отказывались разжаться и выпустить его.