чем одновременно на идише, русском и украинском языках. Планировалось популяризировать деятельность ОСЖИ среди населения также через обращение к другим общественным организациям, таким как вышеупомянутое Украинское юридическое общество и Украинское медицинское общество. Эту же цель преследовало активное взаимодействие с печатью, которое не всегда шло успешно или в необходимом ключе. Например, в документах упоминается случай, когда газета «Пролетарская правда» не проявила желания печатать информацию о работе Киевского комитета[389]. Иной случай: Кременчугскому уездному отделу ОСЖИ было указано на неверность заметки в газете «Наш путь», в которой к сфере деятельности общества относилось и выявление государственных убытков[390].
Всего на Украине существовало девять губернских комитетов – Харьковский, Киевский, Донецкий, Полтавский, Черниговский, Подольский, Волынский, Екатеринославский и Одесский, то есть столько же, сколько было и самих губерний. Большая часть из них образовалась в мае 1924 г., не обойдясь без местной специфики. Так, в Подольске инициативу создания губернского комитета взяли на себя судебные сотрудники, разбив работу по участкам судопроизводства, где текущую деятельность регулировал народный судья. Особенностью работы Киевского губкома стало привлечение для сбора претензий безработных, которым выплачивались скудные средства в зависимости от количества собранных заявлений[391]. Есть также упоминание практики привлечения сотрудников милиции некоторыми комитетами[392]. Но гораздо более распространенным способом сбора претензий было активное привлечение студенчества, например в Харькове и Одессе. В последней город между студентами разделили на кварталы, кварталы – на участки, которые, в свою очередь, обходились уже поквартирно. Организационная деятельность Одесского губкомитета получила одобрение Всеукраинского комитета, но с указанием на крайне малое количество собранных претензий[393].
Существовала определенная разница в понимании целей и задач общества на местах. Киевский и некоторые другие комитеты собирали претензии не только от граждан, но и от государственных и общественных организаций. Не всем была очевидна цель общества – сбор заявлений граждан для выставления контрпретензий иностранным державам на ближайших переговорах. Например, в Подольском комитете считали главной задачей сбор материалов об интервенции и их научно-историческую обработку[394].
Одним из основных способов финансирования деятельности общества являлось получение займов. В протоколах Исполбюро от 3 апреля обозначено решение провести переговоры о членстве и получении кредитов с такими организациями, как Сельхозбанк и Промбанк, Украинбанк, Коопстрах и «Сельский господарь»[395]. Достаточно сказать, что к началу октября 1924 г. сумма займов достигала значения 9 тыс. руб., когда к середине того же месяца ассигнования из центра комитету Всеукраинского общества и губкомам составляли порядка 5,7 тыс. рублей[396]. Членские взносы играли ничтожную роль, индивидуальных пожертвований не было как таковых. Около 70 % средств уходило на финансирование губкомов, далее уже шли расходы на печать, канцелярские расходы и оплату работы техперсонала. При слабом финансировании правление Всесоюзного общества надеялось прежде всего на получение широкой поддержки населения[397].
В телеграмме в Москву от 29 сентября отмечалось, что «…главным тормозом на пути развертывания работы по сбору претензий является отсутствие денежных средств в окружных и районных комитетах общества… В настоящее время Об-во располагает совершенно ничтожными средствами, предназначенными на текущие канцелярские и почтовые расходы…»[398]. Для выполнения поставленной задачи закончить сбор претензий к концу ноября, по мнению украинского руководства, нужно было ассигновать каждому окружному комитету минимум 100 руб., что для всей УССР составило бы, по их подсчетам, 6 тыс. руб. Правление ОСЖИ смогло предоставить в ответ на данную просьбу 2,4 тыс. руб. и посоветовало искать другой источник финансирования[399].
Как отмечалось выше, на собрании 30 марта был избран лишь Временный комитет украинского подразделения ОСЖИ. Постоянный комитет образовался в октябре того же года на Всеукраинской конференции. На нее из Москвы приехал секретарь Всесоюзного ОСЖИ М. Кривицкий в письме К.У. Шварцу-Ордынскому от 13 октября охарактеризовавший ситуацию на собрании следующим образом: «В президиум входят 3 коммуниста и 2 “петлюровца”, как они здесь называются. Петлюровцы обижены на Москву, скорее всего из-за переписки и отправки денег непосредственно губкомитетам… После этого[400] мы договоримся по целому ряду мелких вопросов, по части всяких “взаимоотношений”, охраны, “суверенности” и т. п. Я думаю, что это разрешит, наконец, наш российско-украинский конфликт». В этом же письме Кривицкий сообщил, что Украина имеет пока что около 50 тыс. претензий[401], но в основной своей части поданных городскими жителями. Относительно Харькова он отметил: «В Харьковском губкомитете работа по городу развернулась очень интенсивно. Я сидел вечером у знакомых, и к нам зашли 2 студента опрашивать о претензиях. Они мобилизовали более 1 500 студентов и, по-видимому, в короткий срок охватят весь город»[402].
Свое мнение о работе на селе Кривицкий подтвердил в более поздней телеграмме, хотя и относительно только Одесской губернии, после получения в центре протоколов заседания местных губкома и конференции уполномоченных. Сложившаяся ситуация была в целом характерна для региональных подразделений: охват сельской местности оставался весьма слабым, в городах же основной упор делался на предприятия, что выключало из процесса сбора большие массы городского населения, также пострадавшего в годы Гражданской войны. Поэтому Кривицкий советовал производить поголовный опрос населения и обратить особое внимание на село в «Одесщине, Херсонщине и Николаевщине»[403]. Можно найти и другой фактор, осложнявший сбор претензий в деревне. В отчете о работе губкомов по 1 ноября указывалось, что «сбор претензий натыкался на упорное нежелание селян подавать их, даже на какую-то боязнь каких-то неприятных последствий в случае подачи заявления»[404].
Кривицкий также присутствовал на заседании Президиума правления 15 октября, на котором определили, что денежные суммы, инструкции и бланки будут впредь пересылаться губкомам исключительно через Всеукраинский комитет. Установился порядок, что бланки на украинском и идише печатались на месте, но оплачивались Всесоюзным ОСЖИ[405]. Проблема взаимодействия между местными комитетами, Всеукраинским комитетом и Всесоюзным действительно требовала урегулирования. В том же октябре Харьковский комитет, находясь непосредственно рядом с правлением – в одном здании, умудрился напрямую в центр сделать запрос: возможно ли заполнение бланков карандашом.
К концу осени Всеукраинский комитет ОСЖИ собрал данные, представленные в табл. 1.
Таблица 1. Сводка зарегистрированного и отправленного в Москву материала на 27 ноября 1924 г.[406]
Важно отметить, что не все собранные материалы принимались в Москве. Одной из основных причин являлось указание в заявлениях стран, которым изначально не предполагалось выставлять счет в силу отсутствия с их стороны каких-либо претензий. В отношении Украины такими странами являлись Германия и Польша. Кривицкий в середине ноября писал Всеукраинскому обществу по данному вопросу: «Много заявлений относится к Германии и Польше, существующие договоры с которыми предусматривают взаимный отказ от претензий. Просьба таких претензий не направлять»[407]. За весь ноябрь 1924 г. из Москвы было возвращено как минимум 4 139 претензий, из которых не менее 1 705 были поданы на вышеуказанные государства[408].
Также не принимались претензии с перечислением ущерба, причиненного советскими органами и Красной армией, за исключением потерь непосредственно от ведения боевых действий. В переписке не указывается какого-либо числа подобных заявлений, однако стоит предположить, что их доля в общем количестве претензий ничтожна.
Часть претензий возвращалась для исправления и могла быть позднее повторно направлена в центр. К таковым относились бланки, в оформлении которых допускались определенные нарушения. Отсутствовали доверенности или показания свидетелей, частым случаем среди подобных являлось отсутствие подписи – на ее месте могли быть пустое место, надпись «неграмотный» или же иные знаки, например в форме трех крестов, заменяющих подпись. К недостаткам оформления относилось и не всегда корректное выражение денежной составляющей. Предполагалось, что все материальные претензии считались в золотых рублях, однако зачастую вносились иные денежные знаки, бытовавшие в период Гражданской войны, либо вообще не следовало указания о конкретной валюте.
Несмотря на то что основной целью признали сбор данных для центра, где уже проводилась более масштабная статистическая обработка, идея использования материалов одновременно и в научных, и в пропагандистских целях получила поддержку в рамках Всеукраинского общества. Осенью было принято решение издать «литературно обработанный» сборник материалов об интервенции, с целью чего дополнительно провели сбор сведений по Одесской губернии (в области действий интервентов из стран Антанты). В протоколе президиума правления Всеукраинского общества от 5 ноября упоминается, что в выпуске данного сборника, получившего в итоге название «Черная книга», были заинтересованы и органы ОГПУ. Их интересовали сведения относительно пребывания французских, греческих и английских войск на территории Украины в пределах Одесской губернии с декабря 1918 по март 1919 г.