— Нет, просто решил прогуляться, — честно ответил я.
— Правда? И что, нашел что-то? — в её словах с большим трудом узнавались вопросительные нотки за потоком апатии.
— Только остатки мертвого плюща. Может, он украл где-то морозное заклинание и сам себя прикончил вместе со всем островом?
— Не знаю, — полуэльфийка безучастно пожала плечами. Моя первая попытка разговорить девушку официально провалена.
— Что с тобой, Ранника? — решился я пойти прямо. — Я же вижу, что с тобой что-то не так.
— Ух ты, с каких это пор твари пустоты стали такими добрыми? Разве ты не хочешь меня сожрать?
Вот так поворот. Она что, в обиде на меня? Но за что? Просто за то, чем я являюсь? Как раз Ранника вполне могла бы догадаться и раньше.
— Пустотники чувствуют чужие эмоции.
— Правда? — повторилась девушка, но на сей раз в ее голосе мелькнула нотка настоящего, а не наигранного интереса.
— Угу. Нас еще называют темными эмпатами. Уже сейчас я читаю почти все негативные чувства. Но в будущем эта способность должна еще развиваться.
— Это что-то вроде чтения мыслей? — продолжила допытываться Ранника.
— Не совсем. Например, если ты разозлишься, я точно об этом узнаю. Но о причине могу лишь догадываться.
— Ясно. Я думала, это по-другому работает. Что-то вроде реакции собаки на страх потенциальной жертвы.
Я решил открыться не просто так, а в надежде на ответный жест. На деле об этом мне не сказал еще только ленивый, но раз она так говорит, почему бы и нет? Главное, чтобы она вообще говорила.
— По сути, так оно и есть, только чуть шире.
— Хи. Никогда бы не подумала, что пустота может помочь утешать друга.
— Вот видишь, ты назвала меня другом. Уже неплохое начало.
— Когда-то я хотела, чтобы мы были больше, чем друзьями, — печально улыбнулась она.
— Когда-то? — переспросил я. С моей стороны это было не очень красиво в такой момент, но она говорит так, будто бы это было тысячу лет назад, а мы едва познакомились.
— Может, сядешь уже? — девушка указала рукой на скамейку. — Не стой над душой.
Я пожал плечами и чуть опасливо присел рядом. Ее запах сводил с ума. И хорошо бы, если б только как парня. Пустота все сильней скреблась по стенкам желудка, настойчиво требуя жертву, и почему-то среди всех в группе именно Ранника выглядела самой вкусной.
— Лидер против отношений в отряде, — заметила девушка.
— Это ведь не причина твоего состояния, — мягко улыбнулся я в ответ.
— А разве того, что случилось с Рутой тебе недостаточно?
— Ты и во время спуска была будто сама не своя. Может, я могу как-то помочь?
— Хорошо. Ты ведь иначе не отстанешь, да?
Я кивнул.
— Что, если я тебе скажу, что завтра исчезну?
— Куда?
— Не важно куда. Просто исчезну и все.
— Я буду тебя искать.
— Не найдешь.
— Найду.
— Это уже какая-то сцена из романтической книги. — усмехнулась она. Впервые за все время со времени битвы у озера.
— Я вовсе не это имел ввиду, — смутился я.
— А я разве говорила, что против? — Ранника улыбнулась еще шире. — Давай поступим вот как. Сейчас ты поцелуешь грустную девушку, а завтра вечером, после храма, поговорим. И тогда я тебе всё расскажу. Идет?
Сухие и потрескавшиеся губы девушки плохо подходили образу мага воды. Не знаю на сколько это правильно, но я не мог ей сейчас отказать. И почти сразу понял, что это была ошибка. Даже своего рода жертва. Голова закружилась и по телу против воли прошла волна страха и омерзения, неприменимые к романтической сцене. Я приложил всю свою волю в 10 единиц, чтобы ничем не выдать своих чувств и не обидеть девушку. В конце концов, речь идет лишь о поцелуе.
Я всё вдруг понял. Ранника солгала мне. Не будет никакого разговора после храма, как не будет и самой Ранники.
Заражение хаосом!
Синхронизация со стихией хаоса повышена. Текущий уровень 29 %
Она соврала, как недавно соврала Рута. Только пиромант тогда ещё не знала, что не сможет выполнить свое обещание.
— Понял, да? — грустно усмехнулась она.
Снежный оберег, снежная белизна, водная регенерация…
— Значит, понял, — тяжело вздохнула Ранника. — Уходи, Сион. Не хочу, чтобы ты был здесь из жалости.
— Постой, я вовсе не…
— ВАЛИ НАХРЕН!!
За ржавыми качелями, если углубиться в лес, можно отыскать не менее ржавую, с одним только напоминанием на краску, игровую конструкцию для детей. Все казалось отчего-то таким знакомым, и в то же время далеким. Стремясь прогнать наваждение, я призвал слово силы «инвентарь». Просто чтобы увидеть полупрозрачный интерфейс общения с миром.
Если же уйти еще дальше, можно отыскать остаток широкой аллеи. Когда-то здесь были экзотические растения, судя по причудливой изогнутой форме мертвых стволов. А следом за мощеной дорожкой начинался широкий мост. То, что Мархи ведет нас именно сюда я даже не сомневался.
Шесть часов привала. Может быть, уже около четырёх или трёх. Это время казалось тяжелым, словно каждая секунда обладала реальным весом. Мрачное, тихое и тяжелое время, якорем прибивавшее к мощёной дороге мертвого острова. Последней локации перед входом в храм Тишины.
Отсюда его не было видено, но я чувствовал где-то впереди его нависающую над нами громаду. Если бы не Ласка, я ни за что бы не пошел дальше. Нет, я бы не бросил товарищей, как опасается Мархи, но сделал бы всё, чтобы убедить остальных оставить эту затею.
К месту стоянки я вернулся не скоро. При виде меня темная облегченно вздохнула. Не хочу знать, о чем она думала. Кроме неё никого в бодрствующем состоянии не было. Даже Ранника уже вернулась и спала, как убитая.
Было тяжело на нее смотреть и еще тяжелее отводить взор. К счастью, на помощь пришла темная, правильно истолковав мой взгляд:
— Значит, ты уже в курсе.
Я кивнул.
— Выходит, запах. Ну, на ближайшие несколько часов от нее будет пахнуть исключительно травами и алкоголем. Она пришла уже такая, в обнимку с бутылкой настойки.
Запах? Действительно, от Ранники исходил какой-то кислый неприятный аромат, но я не придал этому большого значения. Так же пахли чудовища наверху, но их кровью могла пропитаться экипировка. А эмоции её для пустоты ощущались как нектар богов, перебивая все иные чувства. Но рассказывать, как на самом деле мне удалось раскрыть тайну водной волшебницы мне что-то не хотелось.
— Слушай, Мархи, — решил я перевести тему. — Тебя, случаем, Лесат ни о чем не просил сегодня или вчера?
— Хм. Не припомню ничего серьезного. Разве что по хозяйству какую-то мелочь, но ты ведь не об этом?
Так и думал. Никого искатель не просил кроме меня. И Ранника даже не думает о спасении, она просто покорно приняла свою участь и глушит тоску алкоголем. Да и темная так обрадовалась моему появлению сейчас, потому что боялась потерять свой элемент неожиданности в пророчестве Мыши и такой важный хилл. А теперь, после гибели Руты, все начинают вспоминать, что живым отсюда не должен бы вернуться никто. Только моя судьба из всех в отряде неизвестна, им же всем смерть предсказана еще до начала похода.
— Почему вы отправились в это путешествие, если ты знала о предсказании?
— Кажется, этот вопрос у нас с тобой уже обсуждался, — помрачнела эльфийка.
— Зачем на самом деле мы здесь? — продолжил настаивать я.
— После Руты и Ранники это уже не имеет значения, Сион. Успокойся.
Я сделал глубокий вдох и последовал совету темной. Этот совет вообще стоит слушать в любой ситуации, даже от врага, не то что от лидера отряда и товарища по оружию. Но точка зрения от этого у меня не поменялась.
— Я спокоен. Просто хочу понимать все до конца. И в любом случае я останусь с вами, каким бы ни был твой ответ. Знаешь, отправляясь в отряд с обреченными глупо считать себя заранее спасшимся особенным. Моя судьба просто не может быть точно предсказана с помощью ее магии, но зато с этим отлично справляется логика. И я уже тогда ей давал согласие на этот путь.
Мархи ненадолго затихла, а я, чуть подумав, решил добавить еще:
— Мой посох, — лунная эльфийка едва заметно вздрогнула. — Я достал его из храма старшей сестрёнки нашей цели. Так что я знал, на что шел, и пока не очень удивлен. Огорчен, расстроен — да. Но не удивлен.
— Всё не так просто. Я уже говорила о том, какая редкость доставшаяся мне карта. Многие, заполучив её, поступили бы так же.
— Даже зная предсказание?
— Предсказание имеет свои тонкости, лекарь. То, что наш путь обрывается в храме, может означать не только нашу смерть. Если мы найдём кровь древних, то наш путь тоже оборвётся. Выпивший её перестанет существовать как безымянный, но переродится именным с редкой зверянской расой. Пророчество о смерти не всегда означает именно смерть.
— Может, я и пустотник, но я никогда не брошу товарища, — улыбнулся я, стараясь приободрить нашего лидера. — Ударить в спину могу, тут уж не обессудь. Не по своей воле — стихия такая. Но постараюсь этого не делать. — В конце фразы я улыбнулся, пытаясь снизить напряжение. И это сработало.
Мархи сдержанно улыбнулось, а в её взгляде мелькнула благодарность.
— Спасибо, Сион. Не представляю, каково это — быть пустотником с таким добрым сердцем. Надеюсь, ты выживешь в храме. Надеюсь, мы все выживем. Кроме Руты. А может, и Ранники…
— Как лекарь, я сделаю всё, чтобы мы выжили и вернулись с победой. Включая её. В конце концов, я ведь неучтённый фактор в предсказании Мыши.
Но темная печально покачала головой:
— Надеюсь, так и будет, Сион. Но знаешь, почему нельзя предсказать судьбу пустотника? Потому что у него нет судьбы. Заражение пустотой само по себе — акт пожирания собственного будущего.
— Ии..? — непонимающе потянул в ответ я, но в голове уже начали мелькать довольно мрачные картины.
— Нельзя существовать без судьбы, Сион. — тёмный паладин пристально посмотрела мне в глаза, и я с трудом выдержал не отвести взгляд, не смотря на то, что хрупкая эльфийка была на полторы головы ниже меня. — Вы как злые духи, что утратила тела, но оставила на земле свои души, дабы досаждать живым. Только наоборот.