– Да. Он просигналит, когда подъедет к дому.
Ишутин уселся в кресло, его помощники рассматривали фотографии на стене, Яша нервно щелкал пальцами, Эля стояла у окна.
– Едет, – сообщила она.
– Вот и славно. – Ишутин поднялся, взглянув на часы. – Он пунктуальный.
– Яшка, перестань психовать, – наехала на мужа Эля.
Она выскочила на улицу, села в машину, Ишутин скомандовал:
– Все, они отъехали. Едем и мы.
Он, два его помощника и Яша рванули к джипу во дворе.
То ли напряжение с усталостью сказались, то ли Ника привыкла к бешеному режиму, но выспалась она как никогда. Завтрака не миновала, вопросов папы тоже:
– Что за молодой человек приезжал к нам и сел к тебе в машину?
– Оперуполномоченный Валдис, мы работаем вместе, – сказала Ника, поедая вкусную стряпню. Последнее время ей не удавалось нормально поесть.
– Мне понравился твой коллега... Платон, кажется, – заявил отец, короче, это был намек, что Валдис ему не понравился.
– Мне тоже он нравится.
– А этот... Валдис? – спросил отец.
Слово «этот» в его устах прозвучало, как приговор к расстрелу, но Ника не придала значения его словам:
– И он мне нравится.
– Оба нравятся? – Теперь мама проявила любопытство.
– Ага, оба, – бросила Ника небрежно.
– Так не бывает, – заметила мать. – Один нравится, второй просто приятен.
– А мне оба одинаково. Пап... – Ника протянула ладонь.
– Мой долг предупредить тебя, что милиционеры люди неотесанные. – Отец, отсчитывая купюры, не мог избавить дочь от наставлений. – Будь благоразумной, не поддавайся чувствам. Часто они приводят к драмам.
– Учту. – Она чмокнула его в щеку, потом маму.
У Ники обнаружилась склонность к дипломатии. Раньше в ответ на давление родителей она запускала насос, расположенный в глазах, слезы катились безостановочно, что прекрасно сводило конфликты на нет. Но теперь настала пора отвоевывать право на личную жизнь другими методами, какими – она еще не продумала, некогда. Только внутри неосознанно рос протест, и необязательно его выражать бурно, можно же не реагировать на советы.
Ника стряхнула еду с тарелок в пакеты.
– Сегодня же выходной, – заметил отец. – Ты куда?
– Ротвейлер... – Ника запнулась, папа не любит кличек. – Зампрокурора требует к себе, у нас во время расследования не бывает выходных, так он сказал.
И поехала за Валдисом.
У Алдониной был короткий доклад, она положила перед Владимиром Васильевичем две фотографии:
– Вот, по этой причине Валерию выгнал муж. К нему приехал мужчина и отдал эти фотографии. Их было значительно больше, я захватила всего две. Тот мужчина утверждал, будто Валерия знает, кто убил троих на протоке, даже подозревал ее в убийстве. Она призналась, что была там, но убийцу не знает, он был в маске, появился неожиданно. Мы вычислили, что ее смерть была случайной. Первый трамвай проехал мимо, она сразу же побежала вперед, пересекая пути. А тут второй трамвай ехал на полной скорости, его Валерия не заметила и попала под колеса.
– Ясно. – Владимир Васильевич передал фото Валдису, после чего уставился на Степаняна.
– У меня пока темный лес, – сказал тот. – Переход собственности из одних рук в другие сокрыт так, что концы отыскать чрезвычайно трудно.
– Плохо, – буркнул зам. – Найти концы необходимо в кратчайшие сроки.
– Владимир Васильевич, – протянул Степанян, – такие дела годами расследуются...
– А мне нужно срочно! – не принимая оправданий, взревел зам. – Покажите, на что вы способны. Софья, ты помогаешь Степаняну.
– Хорошо, – отнюдь не обрадовалась та. Дел у всех под завязку, однако спорить с Ротвейлером (кличка потихоньку закрепилась) бессмысленно.
– Вы свободны, – махнул рукой на дверь Владимир Васильевич, Алдонина и Степанян ушли. – Что у вас?
– Много и ничего, – ответил Валдис и подробно пересказал события прошедшего дня. – Мы предполагали, что убитые как-то завязаны между собой, у меня появилась мысль, на чем они завязаны.
– Делись.
– Мужчина, приехавший к мужу Леры, знал – я это подчеркиваю, – что она была на протоке, и требовал назвать имя убийцы. У него и компрометирующие фотографии были. Откуда он их взял? Откуда знал, что именно Лера была на протоке в день убийства? Как выяснил, что она осталась жива? Мы вычислили, что на протоке была женщина, а кто – выяснили после ее смерти. И мы работали тайком. Те, кто в курсе расследования, люди проверенные, так что из наших никто ее сдать не мог.
– Короче, – подгонял его зам.
– Мое мнение – это большая преступная группа, которая орудует слаженно. В группу входили: Клара, Кривун, Энс, Роменская. Группу и отстреливает убийца.
– Целая преступная группировка кинулась на растерзание женщин? – скептически произнес зам. – Ну, записи делали явно для шантажа, а что хотели получить от дам?
– Версии пока нет, – вздохнул Валдис.
– Сейчас главное – вычислить, кто подложил Энсу ужа. Когда появится подозреваемый, тогда можно будет считать, что убийца у нас в кармане.
– В доме ограниченное количество людей, но придется всех отфильтровать, выяснить, кто и чем занимался до работы у Энса, на это уйдет уйма времени.
– Подключим еще людей, – пообещал Владимир Васильевич. – Да! Бамба звонил из автомата. С мобилы не звонит. И ему звонки не поступали.
– Осторожничает, – сообразил Валдис. – Все же не простых смертных выкрал. Думаю, мобил у него несколько, известный нам номер для Клар и Роменских, другие трубки для остальных по степени значимости.
– А если позвонить ему и по сигналу определить место... – Ника не договорила, Ротвейлер, как всегда, беспардонно ее перебил:
– Это риск. Если бы Платона не держали в заложниках, мы бы так и поступили. Но где гарантия, что Бамба будет в том месте, где держат Платона?
– Но можно же пока установить наблюдение за Бамбой, – осмелела Ника, в конце концов, она имеет право отстаивать свою точку зрения. – А он приведет нас к дому, где держат Платона.
– Думаешь, ты самая умная? – хмыкнул зам. – Бамба не дурак. Как только он поймет, что мы его ловим по сотовой связи, Платона перевезут в другое место. Твой вариант годится на тот случай, если мы зайдем в тупик. Пока у нас есть надежда. Когда задержим убийцу, будем действовать сразу со всех сторон. А до этого ждем, когда Бамба позвонит или ему позвонят.
– Еще, – вспомнил Валдис. – Срочно надо выяснить, кому перешло имущество Маркова. Кстати, нам с Никой показалось, что Варвара Даниловна чего-то недоговаривает.
– Так заставь ее говорить! – рявкнул Ротвейлер, будто это очень просто, например, при помощи пыток. – Сейчас вызову людей, они выяснят, кому досталось имущество. Работайте. Я на месте.
Эля сняла только блузку, осталась в юбке, осматривалась. Ричард готовил место для пикника, развел костер, доставал припасы.
– Мы очень далеко отъехали от города, – заметила Эля.
Как ни старалась она придать своему голосу непринужденность, он предательски дрожал. И от трассы далеко, не слышно звуков проезжающих машин, значит, Ишутин с Яшей не смогут сразу же приехать, их услышит Ричард. Хотя что он сделает ей один? Практически ничего. Не убьет же, в конце концов. Больше всего Элю беспокоило, что ни она, ни Яша, ни Ишутин даже не представляют, какую гадость приготовила ей Клара с этим парнем. Поэтому нервы ее напряжены и очень трудно было изображать беззаботность, восторгаться природой, флиртовать.
– Не переживай, я доставлю тебя домой в целости и сохранности, – будто угадал Ричард ее мысли. Захлопнув багажник, улыбнулся. – Чего ты боишься?
– Я? Боюсь? – рассмеялась Эля. Неестественно рассмеялась, не умея притворяться. – Выдумал тоже... Хорошо здесь.
В этом месте берег небольшой речки, заросшей камышом, имел открытый доступ к воде, от ребристой поверхности которой шла прохлада. Группы плакучих ив по бокам протоки опустили плети ветвей прямо в воду, а сзади стихийно расположились плотные заросли. В общем, прекрасное безлюдное место, вода, тень – все, что надо для приятного отдыха.
Но Элю этот уголок первозданной природы не настраивал на лирику, она пыталась услышать и рассмотреть в зарослях Яшу с Ишутиным. И ей показалось, что кто-то промелькнул, замер... Эля успокоилась, перевела глаза на Ричарда. Оделся он соответствующе – в футболку белого цвета, болтающуюся на далеко не мощных плечах, и короткие штаны. В этой одежде Ричард выглядел совсем мальчиком. Понаблюдав, как он нанизывает на шампуры колбаски, она предложила ему свою помощь.
– Ты лучше поплавай, – сказал он. – Сегодня я устраиваю тебе праздник.
– Вода еще холодная, а я люблю тепло.
– Ну, тогда давай выпьем. – И протянул ей стакан с вином.
Эля пригубила, он выпил половину, потом жарил колбаски, потом они их ели. Ричард решил искупаться, разделся – и вовсе стал похож на неоперившегося птенца. «Да какая от него опасность! – думала Эля, глядя на плавающего и ныряющего Ричарда. – Самонадеянный мальчишка, возомнивший себя мужчиной, а я устроила переполох».
Плавал он долго, как ребенок, которого не вытащишь из воды. Потом Ричард вытерся полотенцем, присел на покрывало, пригласил сесть Элю, снова сунул ей стакан в руки, взял второй:
– Выпьем за нас?
И тост примитивный, как он сам. Но она сделала глоток и вдруг...
Завалив ее, Ричард мокрыми губами зажал ее рот, Эля замычала, мол, остановись. Ну, да, он же приехал сюда устроить ей праздник, а заодно и себе, поэтому устраивает, как понимает. Оторвавшись от ее губ, мальчишка по-взрослому сказал:
– Я хочу тебя...
– Хотеть не вредно, – прокряхтела Эля, отстраняя его. – Но мы так не договаривались... Эй, прекрати!
У него были слишком серьезные намерения, чтобы послушаться. Ричард тискал ее за грудь, облизывая языком. Ну, тут уж Эля, не рассчитывая на помощь, вытащила руку из-под Ричарда, сжала ее в кулак... Она далеко не слабенькая. Какой-то слюнявый пацан будет лезть ей под юбку, думая, что он половой гигант, от которого все бабы тащатся, а она сложит лапки, да? Щас!