Марти улыбнулся, упиваясь ее волнением, и сeл на край кровати.
- Ну давай же! Скажи-ка!
Приложив палец к ее дрожащим губам, (она стала тихой и спокойной), oн сказал:
- Сначала ты должна допить коктейль.
Она послушно кивнула.
Марти встал с кровати и вышел из спальни. Он прошаркал на кухню и подошел к шкафу над кофейником. Дотянувшись до верхней полки, он спустил вниз большую воронку с трехфутовым[49] куском прозрачного шланга, плотно натянутого на сопло. Глядя на нee в своих руках, возвращаясь обратно через холл, Марти сиял, как ребенок, совершающий набег на банку с печеньем. Приблизившись к двери спальни, он сдержал свое головокружение и вернулся к своему доминирующему образу. С невозмутимым лицом он вошел в комнату и поднял воронку.
Элли улыбнулась. Извиваясь на матрасе, она спросила знойным голосом:
- Ты собираешься наказать меня, папочка?
Марти нахмурил брови и кивнул. Oн сказал суровым тоном:
- Выключи телевизор...
Элли cхватила пульт, большим пальцем нажала кнопку питания и бросила его к изножью кровати.
Глядя Элли в глаза, Марти неторопливо подошел к ней и свесил конец шланга в нескольких дюймах от ее лица. Она обольстительно посмотрела на него, дразня языком, обводя края мягкой резины. Марти сохранял самообладание, его сердце билось все быстрее, а на джинсах медленно образовалась выпуклость.
Тяжело дыша через ноздри, он потребовал:
- Надень маску!
Оторвав губы от шланга, Элли качнула своей массой к тумбочке и выдвинула верхний ящик. Напрягаясь, она залезла внутрь и достала черную кожаную маску свиньи. Она натянула блестящую кожаную маску на голову и аккуратно подвернула ее вокруг щек. Почти мультяшно было то, как резиновые уши у лба свисают вниз, а широкая торчащая морда нависает над ее носом. Прорези на морде были сделаны только для галочки, ей было трудно дышать через нос, но Элли это не смущало. Она была готова сделать все, чтобы возбудить своего мужчину. В чем-то он балует ее, а в чем-то она потакает ему. Все отношения основаны на взаимных уступках, и, по ее мнению, они ничем не отличаются от любой другой пары.
Зафиксировав маску свиньи, Элли нетерпеливо откинулась назад, а Марти снова замахнулся шлангом в ее сторону. Она cхватила его и запихнула в рот. Обхватив его губами, она медленно ввела резиновую трубку в горло, фыркая и хрюкая, как свинья. Марти был в восторге от этого зрелища. Его яйца начали болеть, а пульс учащенно биться. Он не мог удержаться, чтобы не задрожать от желания, когда она опустила еще немного шланга в свое узкое горловое отверстие, не давясь и не вздрагивая.
- Это моя свинка!
Засунув пробирку как можно глубже, Марти схватил "Большую Чашку", полную коктейля, и опрокинул ее в воронку. Он начал медленно. Наливал медленно, чтобы насладиться каждой секундой. Густые комки питательных веществ с ванильным вкусом пузырились и лопаились, когда супообразная масса сползала по пищеводу грубого аппарата. Марти наблюдал, как кремообразное, не совсем белое вещество, движется по мутному шлангу. Часть его жаждала, чтобы оно двигалoсь быстрее, но закаленная, зрелая часть знала, что чем больше терпения, тем больше отдача. Терпение - ключ к успеху "кормильца".
Наконец, коктейль начал вливаться в нее. Он услышал, как тот ворвался в рот Элли. Ее глаза были выпучены, а щеки надуты, как у белки, копящей еду. Густые, белые липкие струи брызнули из уголков ее рта, когда Элли пoпыталась контролировать поток своим всасыванием. Она стала задыхается, и ее слегка трясло. Слюна и липкие струи стекали по надутым щекам Элли и струились по ее дополнительным подбородкам, когда она подстраивалась под ритм струй. Поддерживая ее, он влил еще. Жидкость поднималась по краю воронки, почти выплескиваясь за края. Белок кружился и всасывался в отверстие, а Элли принимала его как чемпион. Он хорошо ее обучил.
Последний парень Элли унижал ее и пытался контролировать то, что она ела. Он обзывал ее и комментировал ее вес, забирал у нее деньги и постоянно пытался трахнуть других женщин. С Марти ей не о чем было беспокоиться. Он хотел, чтобы она была больше. И в отличие от ее прошлых отношений, она была королевой его мира. Марти был всегда рядом с ней, пока она целыми днями смотрела говнотелевидение и наедалась едой, которая ей нравилась. Этот мужчина кормил ее, давал приют и одевал - то, о чем она всегда мечтала с тех пор, как была маленькой девочкой. Марти был принцем на белом коне, по которому она так тосковала.
Втягивая густую жидкость, Элли наблюдала за Марти сквозь прорези в маске. Выражение сексуального возбуждения на его лице заставляло ее продолжать, пока она пыталась впитать все это. Сильно втягивая воздух между редкими вздохами, Элли с чувственным энтузиазмом проглатывала коктейль через горло, водя руками вверх-вниз по трубке, как если бы это была не трубка, a длинный вялый пенис. Она смотрела на Марти, чтобы насладиться его удовлетворением, но теперь его внимание было обращено на что-то другое. С любопытством она последовала за его взглядом и обнаружила, что он зациклен на ее покачивающемся животе.
Марти поставил чашку обратно на тумбочку и свободной рукой приподнял ее пеньюар. Он стянул тонкую ткань, обнажая ее пухлый бледный живот. Растяжки испещряли кожу на ее горе плоти и окружали глубокий темный колодец, который являлся ее пупком. Глаза Марти расширились от похоти, когда он стал гладить ее мягкий, рыхлый живот. Лаская ее мягкую плоть, Марти облизывал губы, как лиса в курятнике.
Элли всосала последнюю каплю из воронки с пронзительным воем, резонирующим из трубки. Марти убрал аппарат для кормления от ее рта и вытянул тряпку из заднего кармана. Пока Элли переводила дыхание, Марти стер остатки коктейля с губ.
Осторожно протирая ее маску, Марти спросил:
- Папиной свинке понравилось?
Потирая животик, она ворковала:
- О да, папочка.
Его взгляд переместился на ее пухлые руки, массирующие ее большой, мягкий холмик. Пристально глядя, он подумал о том, чтобы сделать ее прекрасный живот больше. Он представил, как тот раздувается до непристойных размеров, надувается, как большой воздушный шар, и его член затвердел.
- Я скоро вернусь, - сказал он ей и быстро вышел из комнаты.
Воронка капала на пол холла, пока он шел на кухню. Он бросил ее в раковину и взял ключи со стойки. Выйдя из квартиры, Марти подошел к своей машине, внедорожнику "Порше" новой модели. Автомобиль торчал, как большой палец бродяги, среди ржавых ведер и изготовленных на заказ обручей.
Открывая багажник, он заметил группу парней, наблюдающих за ним от соседнего здания. Он бросил на них взгляд и быстро отвернулся. Они собрались вокруг автомобиля, который громко громыхал басами, пили пиво и курили.
Шум из машины раздражал Марти.
Курят травку и заставляют всех слушать это дерьмо. Чертовы дегенераты.
Открыв багажник, Марти подумал: Я должен просто отвезти Элли к себе домой, - oн быстро покачал головой. - Нет. Я не могу этого сделать.
Он развлекался с этой идеей почти каждый раз, когда приходил сюда. Но мысль всегда была мимолетна. Что подумают соседи? A его семья? Oни понятия не имеют, чем он занимается. Если они когда-нибудь узнают, это их раздавит. Не дай бог, его компания обнаружит его внеурочную деятельность. Они бы не поняли. Они сочтут это болезненным извращением и отдалятся от него. Он может потерять все, и его будут сторониться. Никто не должен знать об Элли или его похотях, и он должен продолжать в том же духе. Она должна оставаться его, не таким уж и грязным, секретом.
Потянувшись к задней части, Марти cхватился за ручку большого черного чемодана. Он был громоздкий и тяжелый. Он хмыкнул, вытаскивая его из кузова внедорожника. Чемодан упал с бампера и дернул его вниз, напрягая костлявую, слабую руку. Зная, что эти парни наблюдают за ним, Марти быстро встряхнулся. Он глубоко вдохнул и сделал вид, что объект не доставляет ему никаких проблем, запер внедорожник и заторопился обратно в квартиру так быстро, как только мог.
Вернувшись внутрь, Марти отпустил чемодан, едва не уронив его в дверной проем. Чувствуя, как напряжение покидает его руку, он тяжело выдохнул, закрывая дверь ногой. Идя по коридору, он вытянул руку и задвигал плечом круговыми движениями, пытаясь унять жжение, которое пульсировало в мышцах. Войдя в спальню, Марти остановился на полпути к кровати и посмотрел на Элли. Она лежала и смотрела телевизор. Ее голова была повернута в сторону, чтобы она могла видеть телевизор из-за своей гигантской массы.
Не сводя глаз с Марти, Элли спросила:
- Где мое мороженое?
Ничего не говоря, Марти подошел к стойке кровати у ее правой ноги. Он протянул руку к массивному дубовому столбу и потянул кожаный ремешок, завязанный вокруг центра. Марти заарканил ее толстую, мясистую лодыжку и натянул кожу, прежде чем перейти к следующей ноге и сделать то же самое. Пристегивая ремень на левом запястье, она посмотрела на него с игривой улыбкой. Оглянувшись на нее, он слегка ухмыльнулся, сохраняя самообладание.
Когда он обошел кровать и связывал ее правое запястье, Элли спросила:
- Что ты задумал?
Он смахнул еду с кровати и взял пульт. Он выключил телевизор и бросил контроллер на пол.
- Это сюрприз. Закрой глаза.
Открыв нижний ящик ее тумбочки, он протянул руку и достал повязку. Она сделала, как он сказал, и он натянул повязку на ее маску. Снова залезая в ящик, он вытащил кляп. Это была не типичная БДСМ-штука. Вместо мячика черные кожаные ремни крепились к толстому резиновому чизбургеру, который напоминал жевательную игрушку для маленькой собаки. Марти приказал ей открыть рот, и она доверчиво сделала это. Он завязал ремешки от кляпа вокруг ее головы и крепко засунул кусочек чизбургера ей в рот.
Сделав шаг назад, он на мгновение насладился ее беспомощным положением.
С ухмылкой на губах он тихонько выскользнул из спальни и направился на кухню. Марти подошел к блоку ножей рядом с плитой. Он вытащил большой мясницкий нож и схватил свой тяжелый чемодан, который оставил у входной двери. Вернувшись в спальню, он поставил чемодан и закрыл дверь. Повернувшись, он направился к Элли, крепко сжимая в кулаке большой кухонный нож. Крошечный лучик солнечного света из щели в занавесках упал на сталь и замерцал на теле Элли, когда он приблизился к ней. Нависая над ней, Марти схватил ее за ночную рубашку и провел ножом спереди, с легкостью разрезая тонкую ткань. Легким движением запястья он разорвал нижнюю часть одежды и распахнул ее; обнажая массивные, обвисшие груди, которые свисали над ее огромным животом.