— Я не против. Но с согласия мужа… Только он не согласится. Уверяю вас. Он очень напуган.
— А вы?
— Я тоже напугана. И мне кажется, тоже схожу с ума…
Да, схожу! И, наверное, сойду! Если вы не оставите меня в покое!
Похоже, у нее начиналась истерика.
— Все, оставляю… Вы свободны…
— А заявление?
С заявлением ему пришлось расстаться.
Валентина Сергеевна была уже в дверях, когда Федот остановил ее:
— Подождите!
— Жду.
— Скажите, к вам сегодня домой никто не приходил?
— В каком смысле? — не поняла женщина.
— Ну, сантехник, например. Или электрик. Или связист…
— С телефонной станции приходили. У них там авария какая-то.
— Кто приходил?
— Мужчина какой-то.
— Долго он пробыл у вас дома?
— Не знаю, не помню. Может, минуту, может, пять… Мы были так подавлены…
— И предоставили телефониста самому себе…
— Пожалуй, да.
— Все, можете идти…
Не было уже никакого смысла наведываться в дом к Рысьевым. Был «жучок» — Федот в этом не сомневался. Был да сплыл. Потому что сегодня в дом наведывался «телефонист», который снял и забрал с собой шпионскую технику.
Фирма «Воланд» серьезная организация. Веников там не вяжут. Дело поставлено на высокий профессиональный уровень. Не так-то просто подобраться к ним…
— Отрицательный результат — тоже результат, — рассудил Степан. — Нет заявления, нет дела. И спроса с нас нет.
Так?
— Да так-то оно так.
— Вот и оставь это дело. Пусть этим «Воландом» твой друг Геннадьев занимается. А у нас своих дел хватает…
— Хватает, — угрюмо кивнул Федот. — И с фирмачами этими чертовыми возиться нет времени… Но и отступить не могу. Гордость задета…
— Я тебя понимаю. Я тебя очень хорошо понимаю… Но и ты меня пойми. Зачем мне лишняя головная боль?
— Эти аферисты работают на нашей территории. Сегодня Рысьев, завтра еще кто-то…
— Нас на всех не хватит.
— Знаю, что не хватит. Но тут есть один момент…
— Давай выкладывай.
— Есть версия, что наша битовская братва заодно с чертовыми аферистами.
— Это уже серьезно, — нахмурился Степан. — Бандитов наших надо держать в узде… Знаешь что, давай сегодня прогуляемся. Братков пощекочем.
Федот был только «за».
Очаровашка с кукольным лицом и белыми как снег волосами без устали крутилась вокруг хромированного шеста, терлась об него своими роскошными телесами. Словно хотела нанизаться на него, но не знала, как это сделать — оба конца были намертво вделаны в сцену и потолок.
Федот считал себя примерным семьянином. Но это вовсе не значит, что на женщинах поставлен крест. Нет, ничто человеческое ему не чуждо. Насчет постели с этой крохой он и не думал, но совсем не прочь был глянуть, как она будет снимать с себя трусики;
Только жаль, что за эротическим действом он мог наблюдать только краем глаза. Основное внимание на двух крутолобых крепышей, которые сидели и вяло о чем-то болтали за дальним столиком.
Первым их с Кручей заметил Ступор, правая рука Сафрона.
— А-а, Степан Степаныч! — с гипсовой улыбкой приподнялся он им навстречу.
— Блин, куда ни глянь, кругом бандитские рожи, — небрежно усмехнулся Степан.
— Ну, твою-то рожу, Ступор, я знаю, — поддержал его Федот. — А это что за жлоб?
Он ткнул пальцем во второго братка.
— Я не жлоб, — недовольно скривился тот.
И бросил на Федота взгляд, который, по его мнению, мог испепелить кого угодно. Только не на того нарвался. Федот сделан из огнеупорного материала.
— Он не жлоб, — угрюмо буркнул Ступор. — А я не рожа…
— Ох, извини, — ухмыльнулся Степан. — Ты еще не рожа.
Рожей ты будешь, когда на «крытый» попадешь.
— Эй! — дернулся Ступор. — Какой «крытый»? Что я сделал, чтобы за решетку идти?
И его спутник слегка сошел с лица. И взгляд его потух.
Воровато скользнул с Федота на Степана.
— А есть тут одно дельце. Рысьева Вячеслава Борисовича знаешь?
На скулах Ступора заиграли желваки. Верный признак напряженного мыслительного процесса.
— Ну, знаю. Чего не знать? Он на нашей территории бизнес делает.
— А вы его самого делаете. В хвост и в гриву… Тебе браслеты надеть сейчас, на виду у всех? Или на улицу сначала выйдем?
— Браслеты?! Какие браслеты?! Что я сделал?
Ступор глянул влево-вправо. Будто искал поддержку. Но в одной стороне он нашел Саню Кулика, в другой Эдика Савельева и Рому Лозового. Со всех сторон зверя обложили.
— А ты не знаешь, что ты сделал?
— Да чего ты, Степаныч?
— Я тебе не Степаныч. Для тебя я гражданин начальник, так и знай… Короче, даю тебе пять минут времени. Выкладываешь все начистоту — закрывать тебя не буду. Подписку о невыезде возьму, и все. До суда на свободе гулять будешь.
— Какой суд? — брызгал слюной Ступор.
— Наш суд. Самый гуманный и справедливый в мире. Да ты не бойся, тебя не расстреляют…
— Не расстреляют, — кивнул Федот. — А надо бы.
Теперь он глянул на второго братка испепеляющим взглядом. Сгореть тот не сгорел, но в кресле заерзал, будто под задницу сунули раскаленную сковородку.
— Отстреливать вас надо. Как собак. Чтобы людей нормальных не кусали…
— Это кто нормальный?! Рысьев?! Да он чмо! — взвился браток.
— Слушай, а ты чего воняешь, а? — скривился от неприязни Федот. — Чего воняешь, спрашиваю? Как силос колхозный воняешь… Слушай, да ты же и есть Силос. Силос твоя кликуха, да?
— Ну Силос. Только я не воняю…
— Это тебе так кажется, — с презрением глянул на него Степан. — Свое дерьмо, оно ведь не воняет… Короче, времени у нас в обрез. Давай, Ступор, начинай… Или с тобой лучше в отделе поговорить?
— Да чего там говорить? Не было ничего.
— Конечно, ничего. Если не считать, что…
Степан нарочно затянул паузу.
— Да он сам во всем виноват, — не выдержал Ступор. — На пацана какого-то нас натравил. Типа, чтобы мы ему рога обломали.
— Дальше?
— А чо дальше? Пугать нас стал. Типа, под другую «крышу» уйдет. Ну мы его и шуганули малость.
— Малость — это как?
— Да было дело, — замялся Ступор.
— Ну, ну, продолжай.
— Да ничего серьезного. Зашугали мужика, и все дела.
Чтобы про другую «крышу» не думал.
— И на бабки его мимоходом поставили, так?
— Так это чисто для порядка. А потом мы ему половину вернули.
— Почему? Такие добренькие?
— Так это ж, если гайки долго затягивать, резьбу можно сорвать. А этот Рысьев нам нужен.
— Чтобы доить, так? Он ведь лох богатенький?
— Ну не бедствует, понятное дело.
— А заправку ему зачем сожгли?
— Заправку?! Не дело говоришь, начальник. Заправку мы не трогали. Тут мы чистые.
— А в чем не чистые? В сотрудничестве с нечистой фирмой «Воланд»?
— Это что за беда?
Ступор выпучил глаза. Признак искреннего удивления.
— А ты не знаешь? — так же удивленно спросил Федот. — Денис тебе не рассказывал?
— Какой Денис? Не знаю такого…
— Ну вот, здрасьте-приехали. Только что пел насчет пацана, которого вам Рысьев заказал…
— А-а, ну да, был такой. Денисом его звали, точно…
— И он тебе ничего не рассказывал?
— Погоди, как он мог мне что-то рассказать? Я ж его и в глаза не видел…
— Вот тут ты врешь. У нас как раз другие сведения.
— Ха! Вы что, этому недоумку поверили? Этому Рысьеву?.. Да мы ж просто развели этого недоделка. Лапши ему на уши навешали. Типа, этот пацан Пончика и Кузю подстрелил. А лох поверил. Бабки на лечение отстегнул…
— А как это звучит в переводе на статью Уголовного кодекса? — с жесткой насмешкой спросил Федот.
— Да мы ж чисто из куража. Приколоться хотели.
— Вот и приколешься, — кивнул Степан. — К статье за вымогательство и приколешься…
— Слушай, начальник, давай без этого, без статьи. Мы же это, свои люди.
— Свои люди?! С каких это пор?.. Короче, дело к ночи.
Мне нужно знать, как выйти на этого Дениса.
— Тебе нужен этот пацан? Ну так ты только скажи, начальник, я его тебе достану.
— Один раз ты его уже достал.
— Не, если честно, мы его и тогда всерьез искали. По адресу прошлись…
— По какому адресу?
— Подруга у него Алена ее зовут. У нее вроде как сестра есть. Типа, с мужем на Багамы дернула. А хату ей на время оставила…
— И что?
— Ну, мы пробили ситуацию. Не было никакой сестры Съемная хата. Да, пацан молодой и девка ее снимали. А кто они такие, хозяева не знали. Точно не знали, отвечаю.
— Дальше вы не искали?
— А где искать? Тупик… Но если очень захотеть, то можно было бы выйти на этого пацана. Только мы не захотели.
Это ж напрягаться конкретно надо.
— Напрягаться вы не захотели, а на бабки Рысьева поставили.
— Ну, так у нас же свои законы.
— Законы у нас одни на всех, — покачал головой Степан. — Ваши законы не котируются. Поэтому поехали.
— Куда?
— В отдел. Там продолжим наш разговор…
— Да мне и здесь хорошо.
— Хорошо, не спорю. Только тебя девочки отвлекают. Не дают сосредоточиться. Самого главного ты так и не сказал.
— Какого главного?
— Что за фирма это такая — «Воланд».
— Да не знаю я о такой фирме! Она ж не на нашей территории, да?
— Не на нашей. Но лохов стрижет не хуже вашего. Даже лучше. Много лучше… Ты вот скажи, за что вам Рысьев бабки отстегивает?
— Ну так это, от наездов его отбивать. Но на него же никто не наезжает! А этот пацан — так это ж чисто личное.
— Да нет, не личное. Этот пацан на Рысьева наехал. И знаешь, на сколько его нагрел?
— Не знаю.
— Плохо, что не знаешь… Рысьева круче вашего развели.
На сто шестьдесят тысяч баксов его поставили. И это только то, что он отдал. А сгоревшая заправка, а санкции, а упущенная прибыль?.. Серьезный наезд, да?
— Кто наехал?
— Фирма «Воланд». Только он тебе об этой фирме ничего не сказал. И знаешь почему? Потому что ты запугал Рысьева. Не хочет он больше делиться с тобой своими проблемами. Не доверяет он вам. Потому что вы к нему не лицом, а жопой повернуты.