— Тогда не пойму, в чем проблема?
— В моем парне проблема. В нем самом. Он не хочет меня отпускать. Я ухожу от него, а он за мной. Оскорбляет, избивает. А последний раз обещал убить….
— Барахло это, туфта. Не будет он тебя мочить, понты это. А вот что избивал тебя, это непорядок. За это ответ надо спросить. Хочешь, я ему башку сниму?
Рома ощущал себя в подвешенном состоянии. Реально — он мент, глава семьи. А в глазах Вики он крутой авторитет это как игра. И он играл, отрываясь, как от земли, от реальной действительности.
— Вы хотите его убить? — ужаснулась Вика.
— А надо?
— Нет, нет, что вы!.. Я хотела, чтобы вы с ним просто поговорили. Объяснили ему, что я не хочу жить с ним. Скажите ему, чтобы оставил меня в покое. Пригрозите ему, в конце концов…
— Пригрозить?! Пригрозить можно… Где он сейчас?
— Не знаю. Скорее всего, у меня дома… А зачем он вам?
— Не, ну ты даешь! То ты просишь разобраться с ним, то спрашиваешь, зачем он мне нужен…
— Так вы что, хотите поговорить с ним прямо сейчас?
— Ну так чего резину тянуть? Встретимся, побазарим, я ему объясню политику партии. Моей партии. Он поймет, что не прав… А не поймет, пусть пеняет на себя… Ну так где он? У тебя дома?
— Думаю, да.
— Тогда звони ему, скажи, что сейчас придешь. Что вместе со мной придешь, не говори.
— Я понимаю, — кивнула она.
Вытащила из сумочки сотовый телефон, набрала номер.
— Дима, ты сейчас где?.. У меня… Я сейчас буду… Сам такой!..
Вика сильно расстроилась. Из глаз, казалось, вот-вот хлынут слезы.
— Что он тебе сказал? — спросил Рома, глядя, как она прячет телефон.
— Козой меня обозвал.
— За что?
— Просто так.
— Ну козел!.. Что, если сам козел, то тебя козой называть можно? Не, ну какой козел! Короче, поехали!
Машина у Ромы ничего. Вполне приличный «Фольксваген». Не «шестисотый» «мере», конечно. Но Вику подвезти не стыдно.
Они приехали к ней домой, поднялись на третий этаж.
Дверь она открыла своим ключом.
Квартирка самая обыкновенная. Стандартная «двушка» улучшенной планировки. Дешевые обои, мебель так себе.
Ее парень вышел им навстречу, перегородил полутемный коридор. Высокий, крепкий. И мерзкий. Волосы обесцвечены, как у педика, темные очки как будто приклеены к глазам, челюсти ходуном ходят — жвачку перемалывают.
— Что такое? — прогнусавил он. — Кого это ты привела?
Держался он вызывающе. Хотя видно было, что ему не по себе. Одним своим видом Рома производил впечатление.
А потом, на грубость он умел отвечать грубостью.
— Чо ты сказал? — надвинулся он на парня. — Кто ты такой, а? Кто ты такой, я спрашиваю?
Казалось, еще немного, и он схватит его за грудки, припрет к стене и размажет по ней. Парень невольно попятился назад.
— Ты чо крутого из себя строишь, червь? — продолжал наезжать Рома. — Ты на кого лапу свою поганую поднял?
Ты хоть знаешь, что я тебе пасть за Вику порву!
— Эй, ты чего! — продолжал пятиться парень.
— Это ты чего!.. Ты Вику обидел. Ты хоть врубаешь, что тебе за это светит?.. Хочешь, завтра утром твой труп найдут на помойке?
— Какой труп?
— Ты труп. Ты уже почти труп, ты понял?.. Короче, даю тебе шанс. Или ты делаешь так, чтобы я тебя долго-долго искал. Или я звоню своим пацанам. И они сами делают так, чтобы я тебя никогда не нашел…
— Какие пацаны?
— А узнаешь! Когда ствол в зубы тебе сунут, тогда узнаешь…
— Слушай, чо ты ревешь? Сразу бы сказал, что из мафии, я бы понял…
— Что бы ты понял?
— Ну, что это, Вику под свою опеку берешь.
— Беру. И башку за нее тебе скручу…
— Не надо башку.
— Не надо?! Ладно, не надо. Даю тебе пять секунд времени. И чтобы духу твоего здесь не было. Раз, два, три….
В пять секунд парень не уложился. Но через три минуты в квартире его не было.
— Запомни, еще раз увижу — убью! — захлопывая за ним дверь, строго предупредил Рома.
Вика была в восторге.
— И это что, все? — восхищенно спросила она.
— А ты думала, я с ним за стол переговоров сяду, дебаты, типа, разводить буду? Пусть радуется, что жив остался.
— А ты мог бы его убить?
— Ну да, буду я обо всякое дерьмо руки марать…
— И я дерьмо, — вдруг приуныла Вика.
— Эй, что ты такое говоришь? — возмутился он. — Нельзя так.
— Знаю, что нельзя. Но говорю… Ты о Диму мараться не хочешь. И об меня тоже.
— Что за дичь?
— Это не дичь, это правда. Семья у тебя — жена, ребенок.
А я, получается, никто. Тебе даже прикасаться ко мне противно.
Как раз наоборот. Его мужское естество трепетало, как флаг на ветру, от одной только мысли о прикосновении.
— Кто тебе такое сказал?
— Ты… Ты дал мне понять. В прошлый раз… Ладно, забыли… Кофе будешь?
О кофе он думал сейчас меньше всего.
— Можно, — тупо кивнул он.
Вика взяла его за руку и повела на кухню. Рука у нее легкая, необыкновенно приятная. Рома ощутил, как по жилам, словно электроток по проводам, разошлось шокирующее блаженство. И это от одного только прикосновения…
В голове все перемешалось. Он сидел на кухне, пил кофе и даже не заметил, как Вика добавила туда коньяк. Он слушал ее, но не слышал. Он смотрел на нее, но видел только ее прекрасные глаза. Это были не просто глаза, это, омут, в котором он тонул…
— Ты думаешь, он больше не появится? — спросила она.
— Нет, — автоматически мотнул он головой.
Хотя даже не знал, о ком разговор.
— Это было бы здорово. Знал бы ты, как он мне надоел…
Даже не знаю, как тебя отблагодарить… Но я же должна отблагодарить. Как ты думаешь, должна?
Он не улавливал смысла ее слов. И в ответ лишь механически кивал головой.
— А я тебе нравлюсь? — снова спросила она.
— Нравишься…
— Пошли со мной…
Она взяла его за руку. Волны блаженства жаром прошлись по телу, мысли разварились в кашу-размазню. Рома как бычок на веревочке поплелся за ней. И оказался в спальне.
— Я знаю, что не должна этого делать. Но я слабая женщина, мне трудно устоять перед соблазном, — жарко прошептала она.
Легла на заправленную постель, потянула его за собой.
Он просто не в силах был устоять. И оказался рядом с ней.
Как в омут головой с высокой вышки нырнул. Рита осталась где-то далеко-далеко. Он не мог слышать ее… Сейчас он мог слышать только себя. И Вику, которая бросилась в омут порока вместе с ним…
Это была третья симфония его собственного сочинения.
Ее озвучивал оркестр, он же стоял с дирижерской палочкой в руке, специальными жестами, мимикой управлял игрой.
И надо сказать, это у него получалось.
Зал никак не реагировал на его искусство. Потому что зал был пуст. Это была репетиция… Но ведь после репетиций бывает выступление перед публикой. Артем дирижировал оркестром и представлял, с каким восторгом будет воспринимать его публика…
Прозвучала последняя нота. Оркестр перестал играть.
Артем замер в величественной позе.
— Браво! Гениально! Фантастика!..
Примерно такие слова он ожидал услышать. От слушателей. В переполненном зале… Но зал пуст. Кто же тогда рассыпается перед ним в комплиментах?
Он повернулся к залу и оторопел. В первом ряду сидела самая красивая девушка из всех, какие только могут существовать в природе. Это была она, Алена. Он бы узнал ее, даже если бы ее сейчас скрывала кромешная темнота.
— Алена! — ошеломленно протянул он.
Он забыл обо всем на свете. Ноги сами понесли его к ней.
— Артем! — Она встретила его солнечной улыбкой.
Артем был вне себя от счастья. Подошел к ней, взял ее за руки. Невозможно было поверить, что это она и они вместе.
— Алена, ты мне снишься?
— А ты разве меня не ждал?.. Я же говорила, что когда-нибудь буду с тобой, когда ты вот так будешь стоять за дирижерским пультом. Или ты уже забыл?
Улыбка сползла с его лица. Да, он помнил этот разговор.
Помнил, чем она когда-то хотела с ним заняться… Да, это была Алена. Та самая. Любимая… И развратная…
— Лица на тебе нет, — заметила она. — Что случилось?..
Неужели ты решил, что я думаю о сексе?.. Да, да, вижу, ты так подумал… А зря. Я, между прочим, уже не та, что была раньше. Я очень изменилась за это время.
Она и в самом деле изменилась. Стала еще красивей.
— Где ты была все это время? — с болью в душе спросил он.
Чувство вины навалилось на него. Ведь он бросил ее в беде. Не пришел ей на помощь. Обратился в милицию, когда момент был упущен.
— А ты разве не знаешь? — удивилась она. — Разве тебе про меня не рассказывали?
— Кто?
— Ну, ты же обращался в милицию, требовал, чтобы меня нашли. Неужели ты не интересовался в милиции, где я?
— Интересовался, конечно. Мне сказали, что Денис и все, кто с ним, мошенники. Их задержали. Всех, кроме Дениса…
— Кроме Дениса и меня. Ты это хотел сказать?
— Разве тебя должны были задерживать? Тебя должны были освободить.
— Должны были. Но не задержали и не освободили. Потому что Денис увез меня за границу….
— И ты дала себя увезти?
— А что мне оставалось делать?.. Я не знала, что он аферист. Просто жила с ним. А оказалось, его ищет милиция.
Его и всех остальных. И как это ни странно, меня тоже.
— Тебя за что?
— Вот и я бы хотела, узнать, за что. Я-то ни в чем не виновата.
— Я знаю…
— Ты-то знаешь, а милиция нет. Я бы им все объяснила.
Только вопрос — поверили бы они мне? Как бы не пришлось мне доказывать свою невиновность в суде… Кстати, ты знаешь, скоро состоится суд над Виталием, Олесей, Венерой… Ты помнишь их?
— Ну конечно же. И про суд я знаю. Буду выступать на нем в качестве свидетеля. Меня просят рассказать, как я познакомился с Венерой, как затем оказался на приеме у лжедоктора, как «лечился» от СПИДа…
— Прежде чем познакомиться с Венерой, ты познакомился со мной, — упавшим голосом напомнила Алена. — Я уверена, ты и меня во всем винишь.