шил кокон, который в свое время бережно создавали родители, укрывая своих детей от зла. Это было очень больно осознавать. Так больно, что командор едва сдержал слезы. Он лишь взял руку дочери и вздохнул. Теперь он понял, что сама жизнь дала ему право поставить себя вне закона. Он всегда с честью защищал Королевство и рисковал жизнью, но раз уж оно позволило себе надругаться над семьей боевого офицера, то он отомстит за свою поруганную честь. Он так решил.
– Я могу нанять очень хорошего врача, – предложил он, скрывая волнение в голосе.
– Нет, отец! – качнула головой Тана. – Я уже все решила! Мне действительно было трудно, но когда я поняла, что под сердцем у меня зарождается новая жизнь, я почувствовала в себе силы и желание жить. Я перестала ощущать себя одинокой. Я сохраню жизнь этому ребенку!
Робиц улыбнулся и потрепал ее по голове:
– Отличная новость. Надо будет подумать над именем. Какие есть соображения?
Тана улыбнулась, давая отцу понять, что ценит его участие.
– Еще рано об этом думать, – сказала она. – Но я рада, что ты меня поддержал.
– Что бы ни случилось в нашей жизни, запомни, я всегда буду на вашей стороне. Ты всегда можешь на меня положиться. Кстати, вы не думали с Шивой, чем бы хотели заняться? Жизнь так повернулась, что мы все превратились из рабов в очень не бедных людей.
– Знаешь, отец, – сказал Шива заплетающимся от алкоголя языком. – Вот я не знаю за сестренку, но самому мне жаль, что из-за всей этой истории нас выперли из Навигационной Академии. Мне хотелось летать. И стать боевым офицером…
– Не перехотелось? – довольно жестко спросил отец.
Несмотря на опьянение, Шива понял, что сказал не подумав.
– Нет, воевать я теперь точно не хочу. Извини, отец. Я не это имел ввиду. Мне хотелось бы не сражаться, а именно летать.
– Надеюсь, не на транспортнике? – усмехнулась Тана.
– Оч-чень остроумно! – Шива показал ей язык. – Нет. Есть нечто среднее между нудными транспортными рейсами и неоправданным риском войны.
– Что же это? – Робиц заинтересованно поднял брови.
– Коммерческие гонки на яхтах, – довольно заявил Шива.
В глазах Таны мелькнул заинтересованный огонек.
– Так вот в каком направлении у тебя голова работает! – Командор с улыбкой потрепал сына по рыжей шевелюре. – Не плохо. Управление спортивной яхтой во время гонки чем-то похоже на пилотирование штурмовика в бою. Это правда. Похожие режимы, похожие перегрузки… Только яхта менее массивная и никто в тебя не стреляет.
– Последнее мне как раз и нравится, – негромко произнесла Тана, но ее все услышали.
– Тебя заинтересовала идея брата? – спросил Робиц.
– Да. Но я понимаю, что, даже будь у нас яхта, придется доучиваться, чтобы выйти на старт. К тому же участие в гонках – дорогое удовольствие. Топливо, запасные и расходные части… Не хотелось бы быть тебе обузой.
– Вы мои дети, – покачал головой командор. – На самом деле Шива предложил неплохой вариант карьеры, связанной с космосом. Вы ведь оба хотели летать. А экипаж яхты как раз три человека. Мы могли бы…
– Принять участие в гонке? – У Таны снова блеснули глаза.
– Не вижу, что нам может помешать в этом. Доучить я вас могу и сам, без всякой Академии. К тому же дам больше практики взамен нудной теории. Что же касается самой яхты…
– Ты хочешь купить нам яхту? – с надеждой спросил Шива.
– Купить? – командор усмехнулся. – Пожалуй, мы имеем возможность отпразновать ваше освобождение более шикарно.
– Как? – не поняла Тана. – Куда уж шикарнее?
– Я построю вам яхту. На заказ.
Тана и Шива притихли, не зная, что на это сказать.
– Ты шутишь? – Шива почти полностью протрезвел от такого известия. – Это же сколько денег… Один проект чего стоит! Чертежи… А уж сама постройка…
– Ты просто не представляешь, наследниками какого состояния стали вы с Таной, – спокойно ответил Робиц. – Постройка любой спортивной яхты не затронет и пары процентов моих оборотных средств. Я мог бы построить на заказ флотилию транспортников, если бы захотел.
– Тогда надо разрабатывать чертежи! – В Тане снова проснулась та жизнерадостная девушка, которой она была до рабства.
– Скорее перерабатывать, – рассмеялся командор. – Вам ведь нужна особая яхта. Насколько я понимаю, вы хотите побеждать в гонках, а не просто в них участвовать. А без должного соревновательного опыта это сложно. Поэтому яхта должна превосходить любые конструкции конкурентов.
– И что ты предлагаешь? – насторожилась Тана.
– Я знаю, что произошло в тот день, когда вас… забрали, – ответил Робиц. – Мне хотелось узнать подробности, поэтому один из моих людей побеседовал с господином Гасом, вашим преподавателем.
– Но при чем тут это?
– При том, что ты представила на конкурс почти точную модель своей будущей яхты.
– Ты хочешь сказать… – Шива округлил глаза.
– Да, сынок. Мы создадим чертежи яхты, чуть упростив чертежи боевого штурмовика. А двигатели закажем эксклюзивные, самые мощные, какие только допускают к соревнованиям.
– Ушам не верю… – Шива совсем протрезвел. – Мы будем владеть настоящим штурмовиком?
– Нет, – хитро улыбнулся отец. – Это будет именно яхта. Не придерешься. Но у нее будет сердце и дух боевой штурмовой машины. К счастью у меня, как вы понимаете, проблем с чертежами не будет. Хоть они и совершенно секретные. Так что, если постараемся, у нас получится интереснейшая машинка.
Глава 10Гудок
Несколько дней командор был занять исключительно делами, связанными с постройкой яхты. Сначала он восстановил по памяти общую схему агрегатов штурмовика и их соединения, а затем начал собирать чертежи отдельных, в общем-то стандартных деталей, из которых состояли эти узлы. Он помнил, чем каждая деталь боевого штурмовика отличается от похожих деталей гражданских машин, где использованы усиления, где узлы, напротив, облегчены. А главное он помнил как все работает в целом, то есть принципиальную схему. Поэтому ему не приходилось восстанавливать по памяти каждый штрих чертежей, это было бы попросту невозможно, он воплощал в новых чертежах принципы и эксклюзивные решения военных конструкторов. Так, он в точности знал все векторы балансировки штурмовика, знал оптимальные точки крепления силовых агрегатов, в том числе маневровых. Кроме того он был прекрасно информирован и о совершенно секретных разработках, например о том, что нечетное число порошковых форсунок и их веерное расположение в камерах сгорания значительно повышает эффективность отдачи двигателей при одинаковом расходе топлива. Командор не лукавил, когда говорил, что создает чертежи яхты, а не настоящего штурмовика. Но задуманный корабль перенимал от штурмовика столько важных достоинств, что его трудно было считать обычной гражданской машиной для соревнований.
Когда работа над чертежами была закончена, Робиц связался с управляющим четвертой частной верфью. Выбор командора не был случайным – управляющий оказался выходцем из пиратской системы Роло, редким пройдохой, а с такими командор научился эффективно и жестко вести дела. К тому же, что важно, люди такого сорта не имели моральных принципов и могли за деньги сделать все, что угодно. А уж на законность некоторых действий им и вовсе было плевать. Именно поэтому новую спортивную яхту заложили на стапеле четвертой верфи.
Через неделю после начала работ командор пригласил Шиву и Тану посмотреть на рождающийся каркас их будущей собственности. На стапеле было не очень шумно – работы велись по дорогостоящей технологии сплошной молекулярной диффузии, без клепки и сварки. Рабочие и роботы занимались своими делами, и только один человек, стоя чуть в стороне, поглядывал на каркас с плохо скрываемым восхищением. Увидев Робица и детей, он помахал рукой и пошел им навстречу.
– Познакомьтесь, это управляющий верфью, – произнес Робиц, представляя мужчину. – Он руководит постройкой яхты
– Судя по чертежам корпуса и по тому, что выходит, это будет уникальное творение, – ответил управляющий. – Я уже несколько дней прихожу сюда, понаблюдать за тем, как рождается ваше детище.
– Это Шива и Тана, – кивнул командор. – Мои дети. Именно они станут владельцами яхты.
Управляющий улыбнулся. На Шиву он посмотрел вскользь, а на молодой женщине задержал внимание. Тана почувствовала на себе его жадный, полный желания взгляд и испытала тревогу.
– Зовите меня Гудок, – произнес он с поклоном. – Это сократит между нами дистанцию. Так меня называют все близкие друзья.
– Эчи Тана, – сухо и официально представилась девушка, поскорее высвобождая руку, которую Гудок попытался поцеловать.
Тана почувствовала себя очень скверно. Ей вспомнились точно такие же взгляды на фабрике, липкие и омерзительные. После всего произошедшего она не желала допускать к себе мужчину.
Гудок произвел на Тану столь неприятное впечатление, что даже осмотр зарождающейся яхты не порадовал ее так, как она ожидала. Хотя факт начала постройки был для нее настоящим праздником. К сожалению, омраченным. Отец заметил обеспокоенность дочери и догадался о причине такого ее состояния. Поспешно закончив осмотр стапеля, командор предложил поехать домой. Тана глянула на него с благодарностью, а Гудок с недовольством.
– Зачем так спешить? – удивился он. – Мы могли бы пообедать у меня в офисе.
– Прошу простить, но у меня масса дел, – развел руками командор. – Возможно, в следующий раз.
– Буду рад видеть вас снова, – сказал управляющий, обращаясь больше к Тане, чем к остальным.
Только покидая верфь, командор понял, что здесь, на R-12, населенной в основном одинокими мужчинами, причем не отягощенными тонкими манерами и ярким интеллектом, его дочери будет угрожать постоянная опасность. Если не физическая, то психологическая точно. Понимая, в каком настроении находится Тана, Робиц размышлял, как уберечь ее от подобных неприятностей. Не выпускать ее из дому – крайность. К тому же унизительная. Выпускать – значит подставлять под жадные перекрестные взгляды. Если не хуже. И мало того, ему самому придется, это было уже понятно, вести постоянную психологическую борьбу с партнерами по делам.