— Пока ты взаперти, то да, — согласился я.
— Да даже если и вырвусь, Смотрителя так просто не убить, до тех пор пока он неразрывно связан с Яхаларом.
Ялитара заинтересованно повернулась в мою сторону. Ага, этого она как раз таки не знала. В отличии о специфике смены самих Смотрителей.
— Поподробнее можно? — нахмурившись, поинтересовалась девушка.
— О-о, так твой смертный союзник утаил от тебя возможности Астральной тюрьмы? — со стороны бога смерти раздался каркающий смех. — Раз так, то и я пожалуй промолчу. Разбирайтесь сами.
— Обязательно, — кивнула Древняя, прожигая меня многообещающим взглядом. — Но после нашего с тобой разговора.
— Ты думаешь, мне это интересно? — с тоской в голосе спросил Дрэгхол.
— Да, ведь от его итогов будет зависеть твоя свобода, — уверенно заявила Ялитара.
— А поподробнее можно? — пародируя голос Древней, передразнил он её без намека на заинтересованность высказанного предложения. Судя по презрительной ухмылке бога смерти, свобода это было последнее, что ему требовалось.
Издевка Дэргхола ненадолго поставила Ялитару в тупик (меня кстати тоже). Она молчаливо разевала рот, не зная даже, что сказать в ответ.
— Крэйбен, уходим, — наконец нашлась Древняя, отвернувшись от клетки. — Отрывай портал к Кахлиндо’холку. Думаю, он-то не откажется.
Оживленно покивав — Дрэгхола останется в застенках Яхалара, что не могло меня не порадовать, — я двинулся обратно к лабиринту и, судя по стуку стальных подошв, богиня торопливо последовала за мной.
— Эй!!! — раздалось нам в спину. — Эта тупая ящерица сгодится вам разве что только на роль ручной собачонки способной лишь тапки к кровати принести.
— А ты? — не оборачиваясь, бросила за спину Ялитара.
— Если договоримся, стану верным псом.
— Свобода взамен на верность, — Древняя остановилась, пришлось остановиться и мне.
— Свобода меня не волнует. Я хочу большего!
— О как, — Ялитара удивленно выгнула бровь. — И чего же хочет бог тьмы и смерти?
Мы вернулись обратно. И если Древняя с нескрываемым довольством, то я со столь же отрытым, но полным разочарованием.
— Возрождение моего народа — рэвенов, — начал ставить свои условия Дрэгхол. — Полный контроль над Ардхон-Файрэ и всеми душами проходящими круг возрождения или остающимися там навсегда. Потоки силы от жертвоприношений. Запрет на преследование некромантов и прочих магов тьмы. Доступ к Рамоху… — тут я навострил уши, впервые услышав подобное название, а Ялитара внезапно перебила бога смерти, категорически заявив, что о последнем пусть тот даже и не мечтает.
— Но это наш родной мир! — возмутился Дрэгхол. — Наша родина, пусть даже и уничтоженная катаклизмом.
«Так, что за чепуха? — непонимающе нахмурился я. — О чем, мать вашу, речь? Вы гребаные ожившие искины! У вас ни у кого нет родины! Вы случайный итог гениального творения Ливиона и не более того!»
Но все это конечно были лишь мои внутренние мысли. Реальная история происхождения Нории, её богов, рас и прочего, сильно отличалась от истории воссозданной генератором событий внутри самого виртмира. Хотя сейчас конечно любая такая история была ничуть не менее реальной, чем сам Карнил.
Глава 4
В общем, из разговора Ялитары и Дрэгхола, ничего большего, чем просто очередное упоминание названия нового плана реальности, я не услышал. Намерено или нет, но в процессе обсуждения привилегий бога тьмы и смерти они оба плавно обошли эту столь скользкую тему.
К слову, в итоге Дрэгхол все равно получил большую часть того, чего так хотел: возрождение рэвенов, подпитку от жертвоприношений и частичный запрет на преследование магов тьмы. А вот насчет доступа к Рамоху и контролем над Ардхон-Файрэ, Ялитара сумела-таки настоять на своем! Поставив одно единственное безоговорочно условие — или бог тьмы и смерти довольствуется, чем есть, или остается и дальше куковать в Астральной тюрьме. И на мое удивление, тот согласился. Правда, судя по брошенному на нас взгляду — после довольно причудливой клятвы, из которой я совершенно ничего не понял, так как слова играли там далеко не первую роль, а потоки задействованных сил я все равно не видел, — Дрэгхол явно задумал какую-то пакость, а то и вовсе мысленно пообещал себе найти любую возможность нарушить данную Ялитаре клятву. Мда, надеюсь Древняя знает, что делает, освобождая столь опасную сверх сущность из застенок Яхалара.
«Дилария отрывай клетку», — попросил я фамильяра, получив отмашку от Ялитары, которую бог тьмы и смерти почему-то упорно называл Первородной. А впрочем, данное слово как нельзя лучше характеризует одного из первых божеств этого мира и вызывает намного большее уважение, чем просто «Древняя».
— Смотритель, — когда прутья клетки раздались в стороны, образовав арку прохода, обратился ко мне Дрэгхол, выбравшись наружу и расправляясь во весь свой, как оказалось не малый, рост, — сними барьер вокруг тюрьмы.
Я посмотрел на Ялитару. Та кивнула и с легкой угрозой в голосе произнесла:
— Только не пытайся покинуть Ака-Каг-Гош.
— Почему это? — недовольно прошипел Дрэгхол. — Мы о таком не договаривались!
— Дело не в договоре. Просто твои сородичи довольно таки давно отрезали этот план реальности от остальных миров, запечатав все переходы. А я после возвращения сразу же усилила печати, так что снаружи снять их теперь не так-то и просто. Мок-Натал уже пытался взломать защиту, но один он вряд ли когда справится. А вот если защита даст трещину изнутри…
— Я понял, — отозвался Дрэгхол не перебив Ялитару, но попав точно в паузу между фразами и не дав ей закончить мысль. — Использовать чужую защиту на благо своей — хитро! В этот раз ты явно думаешь головой, а не сердцем. Но все так же трусливо прячешься, — насмешливо оскалился он, показав гнилые клыки.
— Смелость это не бросаться слепо в атаку, а умение выжить в любом сражении, — парировала богиня, ни чуть не обидевшись на его слова.
— Ладно, не буду спорить, — спасовал бог тьмы и смерти, — позовешь, когда я буду нужен. — И Дрэгхол отступил во тьму, мгновенно растворившись в ней без следа.
— Крэйбен, — позвала меня Ялитара, — хватит пялиться в тот угол! Он уже покинул Яхалар, так что идем дальше.
— Телепорт? — поинтересовался я, повернувшись вслед за девушкой.
— Нет, — отрицательно покачала головой Древняя, — у бога тьмы и смерти свои пути для перемещения. Хотя и порталами он тоже отлично умеет пользоваться. Но видимо хотел просто произвести на тебя впечатление.
— Что ж, ему это удалось, — хмыкнул я и задал очередной вопрос в надежде узнать о способностях богов чуточку больше: — И что, у всех вас есть свои собственные пути или только у Дрэгхола?
— У всех, — почему-то без лишних раздумий ответила Ялитара. — Но не все они безопасны… — И тут девушка почему-то яростно тряхнула головой и прошипела какое-то ругательство, ясно дав понять, что на этом объяснения закончились.
Вернувшись в центр лабиринта, мы переместились на несколько ярусов выше, туда, где содержались Кахлиндо’холке и Айну. Существа не столь опасные, как тот же Дрэгхол, но более сильные, чем любой из зверобогов.
С Кахлиндо’холке и Айну Ялиатра договорилась довольно таки быстро.
Покровитель рептилоидов, здоровенная бронированная ящерица, содержащаяся уже не в клетке, а скорее в столь же огромном, под стать заключенному, металлическом ящике, без лишних вопросов согласился стать союзником Первородной, только бы иметь возможность отомстить богам, засунувшим его в темницу. Благо для нас, что в число этих богов входили Мок-Натал и Вегор.
Ну а Айну просто грезил о свободе, пообещав Ялитаре взамен совершенно любую помощь с его стороны. Кстати, Айну мне понравился больше Дрэгхола и Кахлиндо’холке. Вполне такой нормальный бог, получше многих. Прямой в словах и деле. Смертных не призирает. И вроде даже честный. Хотя последователи у него конечно то еще дерьмо! Да-да я никак не мог простить того распорядителя рабского рынка. И вообще всех, кто так или иначе был связан с моим рабством.
А спровадив обоих богов прочь из Яхалара, с тем же предупреждением, что было высказано Дрэгхолу, мы спустились ниже. Ялитара с непотаенной надеждой в глазах, а я с праздным любопытством. Но… в итоге там нас ждало лишь полнейшее разочарование.
Во первых — после перемещения на ярус АП, представляющий из себя все тот же лабиринт что и ярус АР, Дилария растерянно сообщила, что она понятия не имеет в какой именно из четырех камер находится Таруккуи. То есть общее указание, что он где-то там в одной из них, в информационной сети Яхалара, разумеется, было. А вот уточнение, где именно — уже нет. Стерто, как и карта лабиринта, некой сущностью, для которой даже сам дух-хранитель не более чем дополнительный элемент управления Яхаларом. По догадкам Диларии, это произошло еще во времена, когда Родон был в здравом уме и твердой памяти. А на вопрос: «Как же мол Смотритель, неужели он никогда не посещал пленников?», фамильяр ответила, что Дор'иэл А'вель, вообще старался не появляться на любом из тюремных ярусов без особой на то надобности. И за прошедшие века эта надобность возникала от силы раза два-три не более.
«То есть Таруккуи почти столь же силен, что и Дрэгхол?» — быстро догадался я, мысленно прикинув классификацию ярусов. В прочем об этом говорило практически все — и представший пред нами лабиринт, и тайна, окутавшая данную сущностью.
«Возможно, — Дилария не стала отрицать вполне очевидное. — Но в отличие от Дрэгхола, полностью лишенного силы и следственно не живущего, а скорее существующего на грани, в сети Яхалара записано, что Таруккуи погружен в нечто, напоминающее техно-магический анабиоз. Ибо нет лучшего мастера во владении магическими энергиями и потоками, чем бог-покровитель минотавров. Нет, это не цитата, — усмехнулась фамильяр, — это тоже мои догадки. Но если они верны, то никакая зачарованная магией клетка или иное узилище его бы не удержала. Так что тем, кто запер его здесь, пришлось порядком потрудиться, чтобы свести магию к минимуму. Но найти его без карты лабиринта будет не так-то и просто».