– Хорошо, – кивает Роук. – Ты подготовишь заявление и встретишься с публицистом хоккейной команды. Я хочу, чтобы с этим разобрались.
Меня охватывает облегчение, потому что он не выгоняет меня.
– Договорились.
– И чтобы подстраховаться, нам понадобится заявление и от Вайолет.
Интересно, каким образом я смогу добиться от нее этого заявления? Сможет ли она солгать ради меня публицисту и сможет ли солгать вообще? Это не входит в наше соглашение, да и в принципе не может быть частью чего-либо, кроме, возможно, ее добродушия. Но давайте будем честны, после моего трюка с Пэрис ее ложь чертовски маловероятна.
– Спасибо, тренер.
– Не за что, а теперь убирайся, мне нужно поработать.
В конце концов я беру газету, которая лежала на моих коленях, и, аккуратно сложив ее, запихиваю под мышку, обдумывая, как можно заставить Вайолет выполнить мою просьбу и сделать то, что я от нее хочу.
Я могу надавить. Например, завести ее руку за спину и скручивать, пока она не повернется в ту сторону, в которую я захочу.
Это было бы очень просто… Но возможно…
Глава 20Вайолет
Каждый день я пытаюсь придерживаться своего обычного распорядка. Хожу на занятия, обедаю с Уиллоу и еще с несколькими девочками из танцевальной команды, которые встали на мою сторону, когда Пэрис объявила мне войну. Занимаюсь в библиотеке, вечерами смотрю фильмы на диване и стараюсь избегать темы статьи, игнорируя осуждающие взгляды. Но несколько дней спустя Уиллоу сообщает мне, что кто-то сделал копии статьи и разместил их в знакомом нам блоге. Теперь все жаждут узнать подробности моих отношений с Грейсоном и обвиняют меня в клевете.
Как такое могло произойти?
Каким образом, увидев единственное фото, на котором мы даже не стоим вместе, все начали перекладывать вину за его поступки на меня?
Конечно, они не хотят ни в чем обвинять своего популярного хоккеиста, особенно в преддверии чемпионата, на котором он обещает принести команде победу. И неважно, что многие после инцидента в кафетерии встали на мою сторону, неважно, что против меня нет никаких улик. Важно то, что Грейсон получает желаемое. Чудесным образом он смог заставить почти весь университет меня ненавидеть.
Несколько дней я не вижу Грейсона и не разговариваю с Пэрис. Она не появляется в кампусе, а обедает и ужинает, как я предполагаю, отдельно ото всех. Возможно, она не избегает меня, а лишь планирует нападение. Ведь я осведомлена о ее склонности долго хранить обиды. Я уже видела, как она злится на других, но не думала, что окажусь в их числе.
После того как Уиллоу засыпает, я тайком посещаю местный спортзал. Их ежемесячный взнос не так уж велик, и это предпочтительнее, чем повторение инцидента, произошедшего в фитнес-центре университета, а поскольку я хожу туда тайком, то могу ни перед кем не оправдываться.
Спустя неделю я продолжаю ощущать постоянную боль в ноге, но она исходит не от мышц, а от нервов, и я бессильна что-либо с ней сделать. Но все же я заставляю себя поверить в то, что от нее можно избавиться, ведь сила мысли способна творить чудеса.
Итак, сегодня среда.
Пока Уиллоу находится на занятиях, я погружаюсь в ванну со льдом. Все мышцы, о существовании которых я успела забыть, теперь напоминают о себе, вызывая ощущение, словно мое тело кричит от боли. Я устанавливаю таймер на десять минут и захожу в наполненную ванну, вода в которой достаточно холодна для того, чтобы у меня перехватило дыхание. Сжимая края ванны, я расслабляюсь и погружаю в воду сначала руки, а затем и все тело, пока на поверхности не остается лишь мой подбородок. После мне требуется несколько секунд, чтобы восстановить дыхание.
– Расслабься, – говорю я самой себе и, закрыв глаза, вспоминаю, зачем это делаю.
Это своеобразный стимул, ведь последние полгода я убеждала себя в том, что мое будущее будет далеко не таким, как я мечтала. Однако нежданно моя мечта вновь вспыхнула передо мной, наполнив меня отчаянной тоской. Мне хочется прижать эту мечту к груди и защищать всем своим существом, ведь танцы – это моя жизнь, и даже перелом ноги не в силах этого изменить.
Когда срабатывает таймер, мой телефон начинает вибрировать; я тянусь рукой, пытаясь на ощупь нажать на экран, чтобы выключить его, но он продолжает жужжать, хотя я еще не готова отступить. Я делаю глубокий вдох и погружаюсь в воду с головой. Куски льда бьются о мое лицо, и, выдохнув, я выпускаю небольшой поток пузырьков.
Есть степень боли, к которой я привыкла как танцовщица, и не могу позволить себе стать слишком мягкой.
С этой мыслью я остаюсь под водой, пока не чувствую, что мои легкие вот-вот лопнут. Только тогда я выныриваю и хватаю ртом воздух. Мои волосы прилипли к лицу, а пальцы на руках и ногах онемели.
Дрожа, я встаю и вытаскиваю пробку, и вскоре вода начинает кружиться над сливом, образуя маленький водоворот. Моя кожа покраснела, и ее покалывает от холода, поэтому я выхожу из ванны и обворачиваюсь в теплое полотенце. Внезапно телефон снова издает сигнал, только теперь дважды подряд, и я хмурюсь, ведь список людей, знающих мой новый номер, крайне ограничен. После того как я его сменила, приняла решение ограничить круг лиц, которым он будет известен. Конечно же, его знает Уиллоу, моя мама, Грейсон и несколько девушек из танцевальной команды.
Первое сообщение на моем телефоне от Грейсона, но я игнорирую его, предпочитая открыть второе.
Миа: Доктор Майкл может принять нас в пятницу в шестнадцать тридцать.
Далее она указывает адрес доктора в Вермонте.
Хорошо, теперь мне нужно просто добраться до Вермонта. Поскольку навигатор в моем телефоне показывает, что путь до заданного места займет приблизительно два часа, я облегченно выдыхаю. По крайней мере, она не заставляет меня ехать через всю страну, ведь наверняка моя мама узнала бы об этом.
Я посылаю Мие эмодзи в виде кулака с поднятым вверх большим пальцем. После этого захожу в наш чат с Уиллоу и отправляю ей скриншот разговора с Мией, а затем эмодзи, изображающий человека, чья голова вот-вот взорвется от переполняющих его эмоций.
Я: Как я туда попаду?
Раньше я могла одолжить у кого-нибудь машину или просто попросить маму подвезти меня куда нужно.
На экране моего смартфона отображаются мигающие точки, которые означают, что Уиллоу печатает мне сообщение. Я смотрю на них, закусив губу, пока наконец это сообщение не приходит.
Уиллоу: Я знаю, как решить эту проблему. Но тебе это не понравится.
О!
Через час Уиллоу возвращается домой и ведет себя очень странно, а на ее лице застыло выражение невинной овечки.
– Я уже обо всем позаботилась, – говорит она, держа руки за спиной, что тоже выглядит подозрительно, – так что все в порядке. – Уиллоу обходит меня и, улыбаясь, направляется на кухню.
– Ты позаботилась о том, чтобы я попала в Вермонт? – спрашиваю я, глядя на нее с недоверием.
– Твоя голова все это время была засунута в песок? – Она закатывает глаза. – Угадай, кто едет в Вермонт на игру в пятницу вечером.
Вот дерьмо.
– О нет. – Я отступаю назад. – Это точно не вариант.
И тут Уиллоу показывает, что прятала за спиной – два билета на выездную игру.
– Только так. Я могу снять для нас номер в отеле и забронировать места в автобусе. Это лучшее решение. Даже если ты предпочтешь провести вечер в номере, вместо того чтобы пойти на игру, на следующее утро мы без проблем сядем на автобус обратно в Краун-Пойнт. – На ее лице появляется сияющая улыбка. – В конце концов, автобус сродни личному шоферу.
– Действительно. Их не отличишь.
Только простая мысль о посещении матча вызывает у меня приступ паники. Если Грейсон неправильно трактует мои действия сейчас, то мое присутствие на игре точно усугубит положение.
– Подожди! – Я беру из рук Уиллоу один из билетов и внимательно изучаю указанную на нем информацию. – Ты только что говорила о номере в отеле и автобусе?
– Ты же знаешь, что администрации университета нравится, когда отведенные для их студентов сектора на выездных матчах заполнены, – отвечает она, пожимая плечами. – Билеты я приобрела, а до твоего доктора мы доберемся на такси.
Я тяжело сглатываю. Уиллоу подается вперед и берет меня за руки.
– Давай поедем, Вайолет. С момента того инцидента с Пэрис и Грейсоном ты будто сама не своя. И это начинает меня пугать.
Я не могу четко определить причину своего поведения, которое пугает Уиллоу. Возможно, это связано с Грейсоном, а может быть, мое тело протестует против возобновления интенсивных тренировок, учитывая, что с начала занятий прошло всего пара недель.
– Ладно, – соглашаюсь я.
– Отлично! – Уиллоу радостно хлопает в ладоши. – А моим следующим предложением будет пойти на ночевку.
– Что?
– Ночевка, Вайолет! Мы сходим в гости к девочкам из команды. Уже прошло несколько недель с тех пор, как мы в последний раз с кем-то тусовались.
– Ну, недели – это преувеличение.
– Ты не выходила на улицу с прошлых выходных. Даже когда хоккейная команда была на выездной игре.
Она права.
– Ладно, – тяжело вздыхаю я. – Только сперва мне нужно высушить волосы.
Мы расходимся по своим комнатам, и я размышляю над тем, что, черт возьми, подразумевает под собой слово «ночевка». Вечеринка в пижамах, словно мы вернулись в школу?
– Мы действительно останемся там на ночь? – спрашиваю я, просунув голову в коридор.
– Да, дурочка, – смеется Уиллоу. – Мы будем пить мартини, делать маникюр, говорить гадости о Пэрис и ее дружках.
Ладно, знаете что? На это я согласна.
Заканчивая собираться, я складываю в рюкзак пижаму и предметы личной гигиены, после чего подхожу к Уиллоу, ожидающей меня у входной двери.
С тех пор как кто-то вломился в нашу квартиру, и даже, наверное, с того момента, как моя комната была разгромлена в первый раз, квартира перестала быть для меня прежним убежищем. А каждый раз, находясь на улице, я ощущаю на коже колючие мурашки, такие крупные, что я едва сдерживаюсь, дабы не поднять сумку повыше и не прижать плечи к ушам.