Наверное, мне все-таки стоит дать ей хотя бы какую-то подсказку.
– Возможно, это будет касаться моей команды. Например, я позволю Стилу посмотреть на то, как трахаю тебя, дабы он понял, что не сравнится со мной. – Я ловлю зубами мочку ее уха, осознавая, что сейчас она возбуждена больше, чем несколько секунд назад.
Бинго! Похоже, Вайолет так же развратна, как и я.
– Тебе это нравится? Мысль о том, что на тебя будут смотреть другие?
– Только в твоих мечтах! – отвечает она.
Я сильнее прикусываю ее ухо, чувствуя, как она начинает двигать бедрами. Ее дыхание учащается, и в моем паху разгорается жар.
– Думаю, это происходит не только в моих мечтах, но и в твоих фантазиях. Но все в порядке, детка. Ты можешь быть такой же извращенной, как и я. И я не буду осуждать тебя за это.
Внезапно она поворачивается ко мне лицом и, сжимаясь, кончает на мои пальцы. Я наслаждаюсь ее оргазмом. А то, что ее разрядка связана с бредовым безумием в моей голове, делает ее в сто раз лучше.
Я вытаскиваю руку из ее джинсов и смотрю на то, как блестят мои пальцы, а Вайолет с выражением шока на лице наблюдает за тем, как я вылизываю их дочиста. Ее вкус сладок и не похож на то, что мне доводилось пробовать раньше. Я не знаю почему, но эта девушка действует на меня опьяняюще.
– Хорошая девочка, – шепчу я ей на ухо.
Завтра днем мы уже вернемся к обыденной жизни, а в понедельник то, что я сказал публицисту, выйдет в тираж.
Гибель наших отношений, какими бы они ни были, уже неизбежна.
Глава 26Вайолет
Уиллоу организовала все так, что к кабинету доктора Майклза мы приходим за пять минут до назначенного времени. В приемной нас уже ожидает Мия Джармейн. Увидев меня, она поднимается со своего места и идет мне навстречу. Несмотря на то, что время оставило на ней свой отпечаток, она выглядит так же, как я ее запомнила, но, в конце концов, время не щадит никого из нас.
Приближаясь к ней, я невольно задерживаю дыхание от страха, так как уверена, что она сделает замечание по поводу моего телосложения, но, к моему удивлению, женщина лишь широко разводит руки и крепко обнимает меня.
Темные, собранные в пучок на макушке волосы Мии теперь будто украшены серебристыми прядями, напоминающими праздничную мишуру, а из-за большого свитера ее фигура кажется слишком хрупкой.
– Я так рада, что ты пришла, – говорит она, отстраняясь. В ответ я улыбаюсь.
– Я тоже. Познакомьтесь, моя лучшая подруга Уиллоу.
– Моя родители хиппи, – пожимая руку Мии, пытается объяснить свое имя Уиллоу. – Я много слышала о вас.
– Я не собиралась комментировать выбор имени, – смеется Мия. – Я знаю несколько необычайно талантливых девушек и юношей с самыми эксцентричными именами на свете.
– Ну что ж, тогда мне пора, – расплывается Уиллоу в улыбке.
– Я отвезу Вайолет в отель, – говорит Мия Уиллоу. – Наша встреча может затянуться.
– Звучит отлично, – кивает моя лучшая подруга. – Тогда увидимся в отеле.
Я следую за Мией по коридору к кабинету доктора Майклза, а через несколько минут он появляется сам и представляется мне с таким обаянием, которое присуще только Грейсону. Он будто говорит: «В моих блестящих руках твое будущее», и это, как ни странно, успокаивает меня. Если кто-то здесь должен обладать высочайшим уровнем интеллекта, то я бы предпочла, чтобы это был доктор, в руках которого сейчас находится моя карьера.
Он заводит нас с Мией в кабинет, на стене которого на световой панели висят два рентгеновских снимка. Доктор окидывает их взглядом, затем садится в свое кресло и предлагает нам занять стулья рядом со столом.
– Вы сделали эти рентгеновские снимки на прошлой неделе, верно? – спрашивает он, и я киваю.
В середине недели я ускользнула из кампуса, чтобы сделать их и отправить доктору Майклзу, как и просила Мия. Кажется, с того времени прошла целая вечность.
– Хорошая новость – переломы зажили хорошо, а кости идеально срослись, благодаря чему нам не потребуется новое хирургическое вмешательство. – Затем доктор жестом указывает на место в середине моего бедра. – Когда мы говорим о раздробленных костях, чаще всего это означает оскольчатый перелом. Обычно при переломе такого рода кость раскалывается на множество фрагментов, что требует сложного и длительного восстановления. Однако в вашем случае такой проблемы нет. Заживление прошло успешно, а ваше восстановление проходит довольно быстро.
– Хорошие новости, – повторяю я, впервые услышав подобное, и Мия сжимает мою руку. – Итак, что же дальше?
– Теперь нам предстоит оценить вашу подвижность и определить, при каких нагрузках вы испытываете болевые ощущения. Для этого мы проведем ряд силовых тестов. Это будет долгий путь, Вайолет, и временами вам будет очень тяжело, – на его лице появляется сочувствие. – В нашу клинику после травм обращаются многие танцоры, и перед началом процедур мне нужно уточнить: вы уверены, что хотите этого?
Уверена ли я?
Никогда в жизни я не чувствовала себя настолько уверенной.
– Я ждала этой возможности несколько месяцев, – отвечаю я, и он улыбается.
– Хорошо. Что ж, тогда давайте начнем.
Остальная часть нашей встречи проходит как в тумане. Доктор настаивает на том, чтобы я переоделась в спортивные шорты и забралась на стол. Сосредоточенно прищурившись, он внимательно осматривает мою ногу, ощупывая мышцы и кости с обеих сторон. Затем мы переходим в другой кабинет, где Мия проводит со мной разминочные упражнения, постепенно увеличивая их сложность. По завершении последнего из них я ощущаю такую боль в колене, что оно подгибается, и я падаю на пол.
Доктор Майклз подхватывает меня под локоть, помогая подняться, и озабоченно спрашивает:
– Что вы почувствовали?
Я бы предпочла проигнорировать болезненные симптомы, однако осознаю, что постоянные падения во время выступлений не сулят мне возвращения на сцену.
– Иногда я ощущаю простреливающую боль, – бормочу я.
– Иногда? – поднимает брови Мия.
– Почти ежедневно, – поправляюсь я. – Я надеялась, что это пройдет…
Черт, черт, черт.
– Вероятно, мы имеем дело с повреждением нерва, – констатирует доктор Майклз. – При мышечных проблемах боль обычно более резкая и локализованная.
Он оказывает мне поддержку, ведя по коридору обратно в свой кабинет, и спустя несколько шагов мне удается скрыть остроту боли. Она все еще мучает меня, но становится терпимее. Пока мы идем, я чувствую на своей спине взгляд Мии, которая следует за нами.
Вернувшись, мы опять занимаем стулья, и я невольно начинаю покачивать правой ногой.
Несмотря на то, что я не отношу себя к категории нервных людей, танцы долгое время служили мне средством для снятия стресса и повышения самоуверенности. Теперь, лишившись этого, я чувствую, как постепенно разваливаюсь на части.
– Вы давно испытываете эту боль? – спрашивает доктор Майклз, и я прикусываю губу, не в силах ответить.
Врачи, к которым я обращалась раньше, считали, что из-за этой боли я не смогу вернуться к танцам, и я надеялась, что доктор Майклз опровергнет эту теорию.
– Я предлагаю провести магнитно-резонансную томографию, чтобы исследовать возможные причины вашей боли, которые могли остаться незамеченными другими врачами. Иногда подобные болевые симптомы являются следствием стрессовых переломов [9], наилучшим способом диагностики которых является детализированная визуализация [10].
Доктор начинает перекладывать бумаги на своем столе, и мне становится ясно, что наша встреча подходит к концу. И это хорошо, потому что мы торчим здесь уже целую вечность.
Конечно, у меня могут быть стрессовые переломы. Они не редкость среди девушек в нашей труппе, особенно в преддверии прослушиваний, когда мы выкладываемся по полной, чтобы превзойти друг друга. Все происходит по принципу: либо ты добиваешься успеха, либо терпишь поражение, – без каких-либо компромиссов.
Интересно, что усилило мою боль? Бегство по лесу от Грейсона или возобновление интенсивных тренировок?
– Конечно, это не те результаты, на которые мы рассчитывали, но все будет хорошо, Вайолет. – Мия кладет руку на мое колено и сжимает его.
Однако все далеко не в порядке. Ситуация серьезная.
– Сейчас мой ассистент выдаст вам рецепт на обезболивающие.
– Боль не настолько сильная, – бормочу я. – Возможно, я просто сделала что-то не так и…
– Вайолет! – прерывает меня доктор Майклз, снимая очки. – Я сожалею, но сейчас о танцах не может быть и речи.
Куда исчезает та надежда, которая все это время копилась и укреплялась во мне? Она рассеивается, вызывая пронзительную боль, словно в меня вонзили раскаленный железный прут. Каждый удар сердца кажется испытанием.
Поднимаясь, я больше не ощущаю боли в ноге.
– Я могу танцевать! – упорно заявляю я, сжимая руки Мии. – Пожалуйста!
– Вайолет, – тихо говорит она.
Доктор Майклз кашляет.
– В качестве начального этапа лечения я рекомендую вам водную терапию [11]. Она зарекомендовала себя как эффективное средство для облегчения невралгических болей у пациентов с подобными проблемами. Затем мы назначим повторную консультацию.
Услышав это, я сглатываю.
Водная терапия?
Плавание и прочая ерунда, которой меня заставляли заниматься в бассейне?
– О, и, Вайолет, пожалуйста, загляните в регистратуру перед тем, как покинете клинику. Наш администратор подберет удобную дату для вашего следующего приема и оформит страховые документы.
– Страховые документы? – переспрашиваю я, и доктор Майклз изучающе смотрит на меня.
– В случае наличия страховки. В противном случае мы можем выписать обычный счет. Предпочитаете, чтобы мы отправили его вашей матери?
Какого хрена я не подумала о деньгах?