- Кажется, я тебя отпустил!- цежу злобно сквозь зубы, когда мы ровняемся его.
Инна, кажется, настолько абстрагирована, что даже головы не поворачивает на Ашура. А вот он сканирует ее жадно, не скрывая свой голод и интерес. Что он думает сейчас? Что я трахнул ее, как он уехал? Хотел бы быть на моем месте? Сжимаю яростно кулаки, хоть сам бешусь о своей реакции. Так бы и было, если бы не ее девственность... Я бы оттрахал ее так грязно и жестко, что пришлось бы закинуть красотку на плечо и занести домой, как трофей. Но нет. Не сейчас. Инна заслуживает особенного момента.
Но это явно не дело Ашура...
- Я остался, чтобы предупредить,- говорит он мне на сирийском диалекте, наивно полагая, что Инна не понимает,- в доме Сибиль. Она приехала, когда вы выехали покататься...
Мысленно чертыхаюсь про себя.
Только ее сейчас не хватало.
О том, что моя курдская амазонка закатит сейчас сцену, я не сомневался...
Удивительнее всего, что главное чувство, которое я сейчас испытал, была досада. Досада, что ее приезд совсем не вовремя…
Недели не прошло с тех пор, как я испытывал досаду от того, что черная тряпка Зороха приперлась ко мне в палатку, когда я «залюбливал» Сибиль до беспамятства, чтобы она не делала драмы из моего брака по расчету. А сейчас испытываю досаду от того, что здесь и сейчас, когда рядом Инна, когда на моих пальцах все еще ее запах, когда я все еще чувствую шелк ее кожи на своем лице, а на губах-вкус ее губ, Сибиль совсем не кстати...
[1] Эту историю можно прочитать в романе «Одержимые наследники. Северная бабочка»
[2] Друзья, про историю раннего Карима тоже можно прочитать в книге «Одержимые наследники»
Друзья мои, про раннего Карима, а также его брата и сестру можно узнать в книге "Одержимые наследники. Северная бабочка"
– Давай, не ломайся. Я же говорю, что не обижу… – шепчет, параллельно расстегивая ширинку, – я видел твои призывные взгляды. Вон, течешь уже для меня. Цену говори быстрее.
Девушке, наконец, удается вывернуться от захвата Микаэля. И она, пользуясь этим, со всей силы бьет его по яйцам.
Выбегает из комнаты вся в слезах, а ее менеджер стоит в смятении в дверях, не понимая, то ли бежать за ней, то ли остаться и объясниться с господином, который только что получил от его подопечной и теперь смеётся гомерическим хохотом…
– Простите, Господин Микаэл… Эээ...
– Пошел вон, идиот. Беги за ней, накинь на нее что – то, она почти голая.
Они остаются один на один с Анваром. Микаэл поднимает на друга ошалевший, словно пьяный взгляд.
– Хочу ее. Для себя...
Глава 17
Глава 17
Инна не показывает даже виду, что уязвлена или факт сказанного Ашуром ее как-то волнует. Хотя мы оба знаем, что не понять она не могла.
Чувствую себя по-идиотски. Словно в какой-то нелепой мелодраме с комедийным подтекстом. Микаэл бы сейчас ржал надо мной, сложившись пополам.
Мысленно накидываю с десяток фраз, которые смогут на первых оборотах усмирить свирепый нрав Сибиль, но к тому, что мы оба видим, стоит только завернуть во внутренний двор, я оказываюсь не готовым.
Курдиянка плещется в бассейне, словно бы это был ясный день и мы с ней наслаждались уединением и спокойствием.
Завидев нас, а скорее, услышав стук каблуков Инны, она опирается о бортик и подтягивается на руках.
Сука. Совершенно голая.
Мгновение- и умелой игрой мышц нахальная амазонка вытаскивает себя из воды, бесстыдно являя нам обоим совершенно голое тело.
Угольно-черные волосы ниже талии прилипают к телу, но не прикрывают крепких грудей с темными сосками, и уж тем более ничего не скрывает ее блестящего от воды живота в кубиках и гладкого лобка.
Ни грамма стеснения. Вопиющая, всепоглощающая самоуверенность.
У Сибиль напрочь отсутствует чувство стыда. Может быть, потому что она мыслит как мужчина. Этим в свое время она меня и взяла, не постеснявшись прийти в мою спальню в родительском доме, когда ей стукнуло восемнадцать лет.
-Что ты делаешь?- сказал тогда ей я, совершенно обескураженный увидеть молодую красивую голую девушку, незаметно от меня подросшую в пенатах родительского дома, откуда я давно выпорхнул, в своей комнате.
- Пришла за своим подарком,- гордо вскинула подбородок и села на меня.
Сибиль была девственницей физически, но ее нельзя была назвать таковой ментально. Нет, она не была шлюхой. Наоборот, жесткий нрав курдиянок- воительниц напрочь лишал их даже малейшей возможности преклоняться мужскому члену.
Она точно знала, чего хочет. И меня это устраивало. Вызывало неимоверное облегчение.
Между нами была привязанность и даже духовная связь- она часто говорила, что это я дал ей вторую жизнь, в свое время вытащив из лап террора. Я не отрицал, потому что отчасти это было именно так… Именно я был обязан появлением Сибиль в доме Увейдатов.
Со временем наши отношения выстроились в свою особую, анахроничную и алогичную для обычного человека систему. Сибиль была свободна и вольна, обожала свои курдские традиции, могла месяцами пропадать в тренировочных лагерях, сражаясь и имея выносливость похлеще любого мужика. А потом при встрече мы предавалась дикой страсти. Она была моей Артемисией. Правда, наверное, не учла, что дорогу ей может перейти сама Афродита. Вернее, Дайенерис Бурерожденная, мать его, огнепоклонница, смотрящая сейчас на голую воительницу с таким спокойствием и равнодушием, что я невольно залюбовался.
Между ними искрило. Наверное, будь я недалеким малолетним сосунком, сейчас бы писал кипятком от счастья, что две такие женщины стреляют в друг друга умозрительными молниями из-за меня.
-Салам, Карим,- подходит к нам, словно бы облачена в кольчугу, а не в одежду Евы.
Тянется ко мне и целует в щеку, тут же мочит мою футболку своим голым телом.
-Познакомишь нас?- переводит глаза на Инну.
Тоже протягивает ей руку.
- Твоя красота сверкает ярче Луны. Ты русская?
Она делает вид, что не понимает, кто перед ней? Или все-таки для нее тоже шок, что скромная бабилонянка в чадре- эта ослепительная блондинка. Так или иначе, общается Сибиль с Инной на плохом английском. Вредина принципиально не стала учить «вражеский» язык, как сама говорила. И теперь звучит реально враждебно.
- Я Сибиль, сводная сестра Карима,- факт того, что делает она это совершенно голой и этого не стесняясь, придает ситуации остроту перца чили.
Нельзя было ее сюда пускать. Сейчас тут будет взрыв.
- А я Инна, сводная жена Карима,- усмехается пустынная кошка и пожимает протянутую ей руку.
- Значит, это правда?- спрашивает Сибиль теперь меня на курдском, не отрывая глаза от моей женушки,- красива. Молва не врет. Уже трахнул ее? Не наигрался?
Ее поведение крайне невежливо. Наверное, если Инна и пыталась скрыть свое смущение происходящим сейчас, вот такой наглый разговор на незнакомом языке ей в лицо, сейчас места для политесса остается все меньше.
Инна поворачивается ко мне.
Я жду сейчас чего угодно. Истерики, раздражения, даже мольбы…
И черт возьми, она имеет на это право! Сибиль получит за свое хамство! Она не имеет на него права в том виде, в котором исполняет сейчас! Стерва!
Дергаюсь от неожиданности, когда Инна протягивает руку к моему лицу и вытирает уголки моих губ.
- Ты испачкался моим блеском, Карим,- говорит она на курдском- и мы оба сейчас просто открываем рот, замирая от шока.
Ведьма грациозна и остра в своих движениях. Как пуля. Со смещенным центром тяжести. Маленькая, юркая, а попадая в тело, изощренно терзает плоть, не оставляя шансов жертве.
- Твоя красота темнее ночи, Сибиль. Я не удивлена. В моих землях есть несколько поселений курдов. Про красоту их женщин слагали легенды испокон веков. И нет, он еще не наигрался. Потому что пока играю я.
И она разворачивается. Златоволосая сука просто поворачивается на каблуках и идет невозмутимо в сторону входа в дом.
А я понимаю, что единственное желание, которое сейчас испытываю- догнать ее, схватить за волосы, намотать их на кулак и трахнуть прямо тут, у порога. Потому что если я не усмирю эту дикую кошку, в следующий раз она уже откусит мне руку.
-Хара (Дерьмо)!- кричу, чувствуя, как из легких вылетает резким спазмом весь воздух и непроизвольно складываюсь пополам.
-Инта маджнуна?! (араб.- ты сумасшедшая?!)- ору я на Сибиль, враждебно подпирающую руками бока.
- Решила немного отвлечь внимание от твоего стояка,- бросает она мне презрительно. Черт, провал по всем фронтам. Она увидела, как я возбужден… и отнюдь не о вида божественного тела своей любовницы…
- Так что ты там говорил про сосуд, Карим? Она просто сосуд? Почему-то вспоминается сказка про Али-Бабу и сорок разбойников… И сосуд, которым измеряли количество спертого из пещеры золота!
____________________________________
Мои хорошие, многие из вас спрашивали меня про предысторию Сибиль и Карима. Если интересует именно этот троп, то могу предложить вам прочитать повесть- четвертую часть моей саги "Одержимые наследники". Там как раз есть про Карима и Сибиль. Ну.. и не только... Предупреждаю- залипательно...
Я специально сделала на нее большую скидку для вас!
Одержимые наследники. Загросская роса
Глава 19
Глава 19
Обида? Злость? Раздражение?
Все чувства разом стали колом в горле.
Нет, я не хотела в данный момент чувствовать что-либо. Вообще.
Ни в отношении того, что было между нами в машине, ни… от вида голой красавицы, обескураживающей своей красотой. Он не зря выбрал Сибиль. Она была настоящим воплощением пантеры в образе женщины. И да, я уже знала, что их история сложная и долгая… Это не просто увлечение и не просто любовница без реального статуса.
Сибиль сама не искала статуса рядом с Каримом. Она была кошкой, гуляющей самой по себе. И ее он не пытался покорить, сломать или подчинить. А меня?
Я видела похоть, желание и… какое-то странное, маниакально-садистское стремление обуздать меня, подавить, поставить на место. Карим словно бы боролся с ним, словно бы прятался за свою привычную маску отстраненного превосходства, но я слишком много времени провела в храмах за медитацией, чтобы не чувствовать нутро человека не только на уровне внешнего восприятия, но и духовных материй…