Она говорит это- а у меня на душе все холодеет.
- Оставь его мне. Я и так мертва. То, что мертво, невозможно убить. А вот ты можешь выжить… Карима сегодня нет. Ашур связался со мной и просил тебе передать, что он готов помочь тебе. У него есть ресурс спрятать тебя и помочь противостоять планам Карима… Ты хотела преднамеренно поставить Карима перед фактом, что выберешь на ночь Акиту Ашура, так сделай это. Тебя делить с другим он не осмелится. Так ты сможешь освободиться. Он обязан будет исполнить свое обещание, а он всегда держит слово… Увейдаты всегда держат свое слово. Иногда мне кажется, что всякий раз они выводят его чернилами из собственной крови…
[1] Здесь и далее использован вымышленный топоним, имеющий сходное звучание с реальным топонимом. Все описанные события являются авторским вымыслом и не имеют отношения к реальности.
Глава 35
Глава 35
Шепот барханов- это не просто образное выражение. Песчаные массы находятся в постоянном движении- и это создает естественный природный феномен- гул.
Странное, душещипательное стенание, которое цепляет внутренние струны души. Печаль, боль, уныние, грусть- этот гул вытаскивает из тебя все то, что ты прячешь даже от самого себя.
Неудивительно, что жители пустыни так суеверно относились к стонам больших песков...
Жрецы храма Иштар считали, что это боль всех влюбленных разлученных обстоятельствами. Она скопилась в пустыне, притянутая магнитом вакуума. Живет, клубится, пугает путников…
Мы прибыли в Бабилонию на рассвете. Карим прилетит через час. Еще через два должен состояться наш финальный обряд. Обряд, который ознаменует собой двадцатидневный переход из состояния девичества в зрелость. Мужское и женское соединятся. Так завещали мои предки.
Согласно традиции, женщина- образ богини в этот последний день Акиту имела право разделить ложе с любым- и ее спутник вынужден был это принять. Обычай, который даже древними греками в дохристианские времена считался аморальным и предосудительным. Греками... Теми, кто сам спокойно проводил оргии, прикрываясь священными культами. Что же их так сильно коробило в одном единственном дне свободы для женщины? Сам факт того, что она может выбрать?
На самом деле, дело не в морали. Просто сколько существует этот небосвод, эта Земля и человечество, столько лет мужчина борется с женской силой и пытается подмять ее под себя.
Они говорят, что любят нас, чтобы подчинить.
Они говорят, что защитят нас, а в итоге делают беззащитными.
Они говорят, что позаботятся, а в итоге превращают в зависимых.
Вот такая вот суровая правда.
Она написана в истории, сотканной жестокими поступками мужчин.
В их священных писаниях, в их постулатах и догматах, в их конституциях. Все в этом мире буквально подчинено тому, чтобы подавить женское начало, ибо в нем главная сила- только женщина способна создавать жизнь, подобно матери-природе.
И мужчины слишком тщеславны, чтоб принять этот факт без оговорок.
Я в последний раз оглянулась на очертания дворца, который оставляла позади. Скоро и я, и он будем свободны…
Занимался рассвет. Вот-вот, гул песков утихнет- и вселенская скорбь больше не будет напоминать о том, что я оставляю позади...
- Ты уверена в своем выборе? - спросил Ашур, закрывая лицо арафаткой на пути против ветра, а значит- с пылью в глаза.
Я печально усмехнулась.
- Выбора нет. Это лишь иллюзия...
Он смотрит на меня. Долго, внимательно...
- Не понимаю тебя, женщина... Он сходит по тебе с ума и готов ради тебя на всё, а ты...
- А я должна от него бежать...- произношу меланхолично. Ашур не тот человек, перед кем я хочу оправдываться. Он даже не тот, с кем мне выгодно сотрудничество, как считает Сибиль. Он здесь, подле, по другой причине…
- Он не поверит, что между нами ничего не было, Инна...
- А мне и не надо, чтобы он верил... Мне нужно, чтобы он во мне разочаровался... Чтобы отступил...
Он хмыкает и ведет головой.
- Иногда мне кажется, что ты сумасшедшая…
- Не только тебе,- наконец, хочется улыбнуться ему…
- Сердце Карима будет разбито…
-У него есть Сибиль...
- А у тебя? - буквально пригвоздил меня своим взглядом.
Как же алчно он смотрит, жадно, наивно...
Даже жаль его немного, хоть и не стоило бы жалеть...
- У меня другое предназначение, Ашур. Хватит разговоров. Наш уговор был таковым, что ты помогаешь мне скрыться. За это я открываю тебе тайну нахождения бабилонского золота. Мне кажется, это справедливая плата... Мир давно не видывал таких открытий. Это сокровищница самого царя Навуходоносора. Находка прославит твое имя и обеспечит алиби в глазах Карима...
Он мрачно вздохнул, что означало, что уговор в силе.
Мы двинулись в путь.
Специально обученные лошади с легкостью преодолевали песчаные преграды. А я вспоминала Карима. Нашу первую встречу. Встречу, когда на нас еще не было масок и каждый был настоящим, но даже об этом не подозревал.
Если в моей памяти и будет мужчина, достойный своего чертога памяти, то им будет только он...
Вечный спасатель женских душ.
Исцеляющий в ущерб самому себе.
Не боящийся опалить себя в огне другой...
Он одел на меня кольцо только вчера, а я все равно чувствую пустоту на пальце... Я отдала его пустыне... Пусть она хранит память о любви, которая была обречена... Пусть песня того, что между нами могло произойти, но не произошло, сольется со стенанием барханов.
- Мы покинули пределы контроля джи-пи-эс. За этой дюной нас ждет прибежище. Переждем пару часов и за нами приедут...
Я молча кивнула под его тяжелый выдох.
Палатка и правда была умело закамуфлирована под песчаную насыпь.
Мы оставили лошадей снаружи и подняли полог.
Незамысловатый обед, вода, удобная войлочная лежанка...
Я почувствовала сзади его дыхание. Ближе, еще и еще, Шаг за шагом.
Прикрываю глаза.
Сейчас будет…
Слышу щелчок взведенного курка.
- Инна...- голос Ашура напряженный и дребезжащий...
Я улыбаюсь и оглядываюсь на него, а он аж отшатывается.
- Что тебя смущает? Надеялся увидеть панику и мольбу в моих глазах? - спокойно спрашиваю, видя, как он не понимает, в чем дело, и отступает, но пистолет с меня не сводит.
- Я узнала тебя, Ашур... даже спустя десять лет узнала. И через сто узнаю. У вавилонцев слишком выразительные глаза, чтобы спрятать их под другой личиной... Я знаю, кто ты… Твоя семья считает, что мои предки узурпаторы… Почему ты не попытался убить меня раньше? Почему только сейчас?
Его челюсть сжата. Губы вытянуты в одну тонкую линию.
- Да, Инна. Для всего нашего рода и всех его поддерживающих вы самозванцы, в которых нет ни капли божественного огня от великих богов. Но в отношении тебя все изменилось,- хрипло шепчет он мне,- я не хочу тебя убивать, Инна... Совсем не хочу…
- Почему же?- усмехаюсь я.
- Потому что... - его грудь словно бы рвется от каждого слова-признания,- мы одних кровей, Инна... Давай попробуем. И в тебе, и во мне течет древняя кровь...
- Неправда,- усмехаюсь я,- твоя семья считает, что мои предки взошли на престол незаконно. Вы не признаете нашей власти. Ты сам только что это сказал. К тому же я еще и дочь русской...
- Плевать!- его нервы сдают. Ноздри раздуваются, как паруса,- плевать на их мнение! Ты моя королева! Я... люблю тебя! Мы сможем родить настоящего бабилонийца, который воскресит былое величие наших земель...
- Чем? Появлением газовых вышек и нефтепроводов?
- За этим будущее...
- Не наше... - отвернулась я в сторону,- если бы ты знал больше о землях, которые ты считаешь своими, то не говорил бы так...
- Хватит, Инна!- Ашур пытается взять себя в руки и наступает,- этот разговор ни к чему не приведет!
Отходит в нерешительности. Потом снова наступает…
- Я мужчина... Мы посреди пустыни... Инна… Ты ведь преднамеренно меня соблазняла…
- Как примитивно...
Он ни сколько меня не пугает, хотя я понимаю, к чему разговор...
Это даже обидно.
Карим может учуять плохую игру...
Я делаю вид, что пытаюсь проскочить мимо беснующегося самозванца, чем вызываю его прогнозируемую ярость.
Он притягивает меня к себе, заключает в объятия.
Сочные губы жадно впиваются в мою плоть- мнут, целуют, пытаются оставить на мне отметины.
Считаю до трех.
Терпеть это на поверку намного сложнее, чем казалось...
Жар его возбуждения вызывает отторжение. А ведь он красивый мужчина и в начале я даже верила, что смогу...
Ткань моего платья трещит по швам.
Он стягивает ее с меня, жадно смотрит на оголившуюся плоть.
Руки шарят по всему телу, напитывают своей энергетикой и запахом.
Я снова считаю про себя.
Когда пытается найти мои губы, уже не выдерживаю.
Хватит. Это все, что я могу допустить. Теперь знаю точно!
Открываю глаза и ловлю его взгляд.
Ашур вскрикивает и в испуге отстраняется.
Я усмехаюсь...
-Это ты всего лишь самозванец и понятия не имеешь, что такое Бабилония...
Мужчина цепенеет.
Первобытный ужас- вот что читается в его огромные черных яблоках.
Пистолет безвольно падает на пол, а сам он-на колени.
Я тут же поднимаю оружие и со всей силы ударяю горе-самцу по голове рукояткой.
Падает.
Оттаскиваю к дивании. Тяжелый. В одном мужчины имеют над нами преимущество- весят они и правда много...
Не успеваю я положить отключившегося мужчину на войлок, тут же пристраиваюсь рядом.
Прикрываю глаза, вдыхая чужой инородный запах.
Мгновение, второе- слышу гул моторов, нарастающий все сильнее.
Не надо считать даже до десяти.
Он появляется раньше.
Полог палатки распахивается.
Первое, что я вижу- дикий, совершенно обезумевший взгляд.
Он окидывает нас двоих.
Оголенная грудь Ашура, мое разорванное платье и едва прикрытая нагота...
Снаружи голоса, пыль, рев машин.