Сам того не замечая, Лёша сжимал и разжимал кулаки. Потом встал из-за стола, отошёл к окну, коротко стукнул по откосу и еле слышно выматерился.
— Он точно… ничего тебе не сделал?
— Нет, мне ничего не сделал. Но я боюсь, что сейчас он на матери за всё отыграется.
Лёша несколько минут молча обдумывал сказанное.
— Лёш, ты только не затевай ничего. Не надо его бить там или запугивать. Ещё сам пострадаешь. Он же тебя потом засадит, у него знакомые в органах есть, мать сказала. А я этого не хочу. Я хочу по закону. Юриста нанять, развод оформить так, чтобы матери Павлика оставили.
— Посмотрим ещё, кто кого засадит, — тихо буркнул Лёша. Потом снова вернулся к столу, сел напротив. — Давай-ка ещё раз. По порядку. Говоришь, по пятницам он ходит в какой-то клуб и там надирается, снимает девок и тащит их домой?
— Да.
— А что за клуб?
— Я не знаю.
— Ладно, это нетрудно выяснить, если понадобится. А где он работает? Кем? И как у него полностью фио? Есть личный транспорт?
— Работает в банке. Заместителем директора по финансам. Корж Борис Германович. Да, машина есть… была, в всяком случае.
— Корж… — скривился Лёша. — Мика, ты мне ещё адрес ваш дай. Я всё-таки к нему сейчас наведаюсь.
— Зачем, Лёша? Не связывайся ты с ним, себе же хуже сделаешь. Он гадкий такой, подлый. С ним потом не оберёшься…
— Да не бойся. Я ж не дурак. Просто заеду как сотрудник полиции. Посмотрю, что за Корж такой, заодно проверю, как там твоя матушка.
Когда Лёша уходил, он уже выглядел полностью спокойным и сосредоточенным.
— Больше не думай о нём. И ничего сама не предпринимай. Я тебе позвоню. Я разберусь с ним, обещаю.
Но, конечно, Мика думала! Места себе не находила. Металась по квартире в мучительном ожидании, не зная, куда себя деть. Хотела звонить матери, но вспомнила, что телефон разбила. К счастью, неподалёку допоздна работал салон связи. Там Мика и взяла самый простой и дешёвый аппарат. Какая уж теперь разница, лишь бы звонил.
Но мать — сколько раз она ей ни набирала — на звонки не отвечала. И с каждой минутой Мика накручивала себя всё сильнее, от страха рисуя в уме картины одну ужаснее другой.
Лёша позвонил ей около полуночи. Извинился, что сразу не мог — много вызовов было. Но зато успокоил: к отчиму заезжал, потолковал с ним. Тот, как сказал Лёша, сразу занервничал. Обвинил соседей (или кто там полицию вызвал) во лжи.
С матерью Лёша тоже перебросился парой фраз. Вот только она прикрывала отчима и повторяла его слова.
Мать перезвонила Мике на другой день, в четверг, когда, видимо, Борис Германович ушёл на работу. Сначала допытывалась, что произошло. Потом призналась, что когда они вернулись с Павликом из поликлиники, он был совершенно не в себе. Павлика отправил в детскую, а мать припёр к стене. Заявил, что Мика приходила с разборками, устроила скандал и разгром.
— Враньё, конечно! Он руки распустил… Он тебя бил?
— Ну… ударил один раз в живот, а Павлик увидел и заплакал. А потом приехал полицейский. Поговорил с ним. После этого Боря велел мне сидеть с Павликом в детской и на глаза ему не показываться.
— Ты его выгораживала?
— Перед полицией? Ну… — мать замялась. Потом в оправдание добавила: — Иначе было бы ещё хуже.
— Мама, да как ты не поймешь? Хуже будет как раз оттого, что ты молчишь!
Весь четверг и пятницу Мика находилась в постоянном напряженном ожидании. Повседневные заботы помогали ей не сойти с ума от волнения, хотя и на работе, и в больнице, и дома она всё делала по инерции.
Шпильки Алины она пропускала мимо ушей.
— Почему я должна стоять с ней на стенде? Она же как ростовая фигура из картона! — возмущалась она. — Кто вообще придумал её отправить на форум? Будет стоять таким же поленом, как в Jam-Молле.
— С такой фактурой, как у неё, — дразнил Алину Ярик, — можно и поленом стоять.
Однако потом её всё же спрашивал:
— У тебя всё нормально? А то ты как будто в астрале второй день.
— Извините, исправлюсь, — пробормотала Мика, пытаясь отогнать дурные мысли и сосредоточиться на работе.
А в субботу утром, ещё семи не было, позвонила мать и сообщила, что отчима этой ночью задержали…
53
Лишь в воскресенье Микаэла узнала, что произошло. То есть мать ещё в субботу съездила в отделение и выяснила там, что отчима приняли в клубе, где он обычно отдыхал. И вроде как за попытку изнасилования. Или не за попытку…
Но все подробности Мика услышала только на следующий день — от Лёши. Да и он не горел желанием рассказывать. Сначала уклонялся: взяли да взяли. Да, с его подачи, сделал кое-что, попросил кое-кого…
— Лёш, но мне нужно это знать. Что ты сделал? Кого попросил? Ну, как ты не понимаешь?
Они сидели на кухне, ужинали. В этот раз кормила его Мика. Налила Лёше борщ, поставила подогреть курочку. Вчера мать оставляла у неё Павлика — вот она по случаю и наготовила. Даже торт испекла. Так что Лёша, зайдя к ней вечером после работы, попал к застолью.
— Ты, оказывается, вкусно готовишь, — похвалил Лёша.
— Не уходи от темы, — не купилась она на комплимент.
Он вздохнул.
— Ну, хорошо. В общем, я попросил знакомую девчонку, чтобы она в тот клуб наведалась в пятницу вечером. На самом деле, я не думал, что всё так быстро получится. Думал, что она присмотрится к нему на первый раз, понаблюдает, что и как. А, например, на следующей неделе мы бы уже… Но отчим твой, видишь, моментально на неё повёлся. Тинка говорит, что только села за стойку, неподалёку от него, и он сразу на неё глаз положил.
— И?
— Ну, она своё дело знает. Улыбнулась ему, то-сё. Он к ней подсел, угостил выпивкой. Потом, говорит, пошла в туалет, а он за ней увязался. Прямо в дамский завалился и дверь запер. Вообще отбитый напрочь, этот твой отчим.
— И что он с ней сделал? — холодея внутри, спросила Мика.
Лёша посмотрел на неё.
— Ну как что? То и сделал.
— Бедная, — ахнула Мика. — Это же ужас… Что с ней? Как она?
— Да нормально. Что ей? Ну, фейс он ей немного подпортил, правда. А вообще, Тинка — молодец, не растерялась. Разыграла всё как по нотам. Ей точно в театр надо, — усмехнулся Лёша.
Мика уставилась на него ошарашенно, не зная даже, как сформулировать свой вопрос. Это же ужас немыслимый! Почему Лёша-то такой спокойный? Как будто речь шла о какой-то мелочи.
Но Лёша ел суп и вполне буднично продолжал:
— Дала себя облапать, чтоб уж точно не слетел с крючка, а когда до дела дошло, подняла крик. Он ей пару раз зарядил. Но на крик прибежали, выломали двери. Ну и застали его на горячем. Охрана его скрутила, вызвали наряд, ну и всё.
Мика сидела в ступоре, не зная, как реагировать, как вообще такое понимать.
— Но Тинка — умница, — улыбнулся Лёша. — Не стала ждать, сразу взяла быка за рога. Сообразила же! И накатала на него заяву сразу. Он, конечно, орал там, что это подстава. Что он по обоюдному согласию. Но в самом туалете камер нет. Зато есть в коридоре перед уборными, и там видно, что он следом за ней вломился. Ну и крики, побои, свидетели… Всё одно к одному.
— А кто она? — севшим голосом спросила она.
У Мики в голове не укладывалось, как девушка могла добровольно пойти на такой кошмар.
— Тинка-то? Да так… Она у автовокзала работает.
— Кем?
Лёша на неё покосился и ответил с заминкой.
— Ну как кем? Прос…
— Понятно, — оборвала его Мика. — А ты её откуда знаешь?
— Ну, по долгу службы, — пожал плечами Лёша.
— Но всё равно, как она могла согласиться? Зачем ей это?
— Ну, во-первых, я её выручал не раз. Не забирал, когда должен был. Да и так… — Лёша стушевался, отвёл взгляд. — Ну, мы с ней… короче, нормально общаемся. Что такого?
— Ничего.
— А, во-вторых, — уже бойче продолжил он, — тут на неё наехала местная гопота. Предъявили ей какой-то мифический долг. Прессовали. Она обратилась за помощью. Ну и… мы друг другу помогли. Мика, ну я же говорил, тебе всё это знать не надо…
— А если это всплывёт? Ну, то, что вы договорились…
— Да как? Она не дура и не болтливая. Не станет себя топить. Приводов у неё не было. Да и по большом счёту отчим твой сам себе всё устроил. Мы же только прикидывали, как его можно будет зацепить, а он, видишь, прыткий какой оказался. Но теперь можешь выдохнуть. Увяз он конкретно. Только знаешь что ещё надо? Чтобы твоя мать тоже дала на него показания. Вот прямо обязательно. Ты ей скажи, пусть не боится. Выйдет он не скоро. А если она всё сделает правильно — так тем более.
— Мать говорила, что у него связи в органах.
— Да какие у него связи? Сказать многое можно. Ничего у него нет. Присядет он крепко, это точно. Да и статья неуважаемая.
— Мне не верится даже… Неужели и правда этот кошмар скоро закончится?
— Ну, суд ещё будет. Ты, главное, с матушкой своей поговори.
— Я поговорю, обязательно поговорю. Лёш, я прямо не знаю, как мне тебя благодарить… и ту девушку…
— Ту девушку я уже сам отблагодарил, — улыбнулся Лёша. — А меня… ну, не знаю… Может, согласишься сходить со мной куда-нибудь? Например, поужинать в ресторане?
Со следующей недели «неполный» и «гибкий» график превратился практически в режим нон-стоп. Хорошо хоть мать теперь взяла на себя уход за бабушкой.
Ярик гонял всех моделей как проклятых с утра и до вечера. Спрашивал жестче, чем на экзамене у самого вредного препода. Требовал знать о компании, которую они будут представлять на форуме, всё от и до. На любую ошибку или даже просто заминку разражался руганью. Что уж говорить про остальных, если самой Алине досталась пара крепких словечек.
У Мики никогда не было проблем с заучиванием информации, даже той, которую она плохо понимала. Так что и тут отвечала так, будто сама проработала в «Байкальской энергетической компании» лет десять, не меньше. Но зато к ней у Ярика были другие претензии.
— Микаэла, ты же не Снежную Королеву играешь, ты — живая реклама. Мало улыбаешься. Мало мимики. Ты должна всем своим видом показывать, как рада мне, как жаждешь рассказать всё, что знаешь и даже больше. Ты должна не просто выдавать сведения, ты должна меня обаять так, чтобы мне отходить от тебя не хотелось. Боже, у тебя и улыбка такая, как подачка нищему… Ну,