— Отличное, между прочим, шампанское…
Мужчина подал ей бокал на длинной тонкой ножке. Мика по инерции взяла и даже отпила. Потому что пить действительно хотелось, даже в горле пересохло. В зале просто стало вдруг душно. Или же это её в жар бросило?
— Спасибо, — пробормотала Мика, не глядя на мужчину.
Шампанское и правда оказалось вкусным, лёгким, прохладным. А главное — было весьма кстати. Под прицелом Колесникова Мика нервничала. Как там она думала сегодня? Между ними происходит что-то неявное? Да он сейчас так на неё смотрел, что это "неявное" даже слепец бы увидел.
Мика нашла глазами Алину — та уже находилась в окружении каких-то мужчин. Улыбалась им ослепительно, смеялась, жестикулировала, а те, очевидно, и рады были стараться.
Они поссорились? Может, и так. Но он в сторону Алины даже не поглядывал, словно… словно они вообще не вместе.
— Ещё, может быть? — спросил мужчина, кивнув на опустевший бокал.
Мика удивилась: вот она даёт. Выпила и даже не заметила.
— Нет, пожалуй, мне хватит.
И так уже кровь бурлила, а в голове шумело. И лицо полыхало огнём. Прижать бы что-нибудь холодное к пылающим щекам. А ещё лучше — выйти бы в уборную, освежиться, но… он стоял у дверей, а она же ни за что не сможет пройти мимо него. У неё вон и на расстоянии ноги ослабели.
Мужчина продолжал стоять рядом и что-то рассказывать. Мика почти его не слушала, потонув в собственных переживаниях.
— Так что, если вдруг вам что-то понадобится, только скажите… Меня, кстати, Виталием Сергеевичем зовут, но для вас — просто Виталий, — источал любезность мужчина.
Мика машинально кивнула и вновь посмотрела в сторону входа. И аж растерялась — там никого не было. Оглянулась туда-сюда. Колесников снова исчез! Алина там крутилась с новым знакомыми, а он ушёл! Ушёл…
— Я многое могу… — говорил Виталий, не замечая, что она его и не слушает вовсе.
— Извините, — промолвила Мика и тоже пошла на выход, оставив своего собеседника в полной растерянности.
Она пересекла небольшой холл, спустилась по лестнице вниз чуть ли не бегом. Почему она так разнервничалась? Всё, он ушёл, можно хотя бы сейчас успокоиться и подумать обо всем потом, дома. Но Мику колотило изнутри как от озноба, хотя удушливый жар так её и не отпускал.
Свернув в коридор, ведущий к уборным, она с разлёту буквально врезалась в кого-то. Да так, что каблук подвернулся. Боже… не в кого-то — в Колесникова. Он тоже выворачивал из-за угла. От неожиданности он шумно и рвано выдохнул, но тем не менее успел придержать её рукой за талию. И… не убрал руку. Несколько бесконечных секунд они стояли, поглощая друг друга глазами. И от его жгучего взгляда сердце так и зашлось.
За его спиной показались люди, шумные, веселые. Мика, спохватившись, отпрянула. Он тоже убрал руку и что-то сказал. Кажется, извини? Но она не уверена — в ушах до сих пор громыхало сердцебиение.
В уборной она проторчала минут пять, не меньше, пока наконец не смогла отдышаться. Прикладывала к щекам и лбу смоченный в холодной воде платок. Казалось, что у неё по-настоящему подскочила температура, аж лихорадило. А на спине уж точно остался пылающий след от его руки.
Надо идти домой, решила Мика. Это какое-то безумие. Чистой воды помешательство…
Она вызвала такси и вышла на крыльцо. Хотя уже давно стемнело, двор БайкалБизнесЦентра ярко освещали фонари, так что было светло почти как днём.
— А я вас всюду ищу. Вы так стремительно убежали, моя прекрасная незнакомка… Микаэла, если не ошибаюсь. У вас необыкновенное имя…
Мика повернулась на голос. К ней подходил мужчина, который предлагал ей шампанское. Виталий, кажется?
— Да, мне домой пора.
— Так рано? Мы едва с вами познакомились. — Мужчина остановился напротив. — Предлагаю продолжить знакомство в более приятном месте. Обещаю, не пожалеете.
— Спасибо, мне действительно нужно домой.
— Куда вы так спешите? Кто вас там ждёт? Муж? Дети? Семеро по лавкам? Да брось кобениться… — Он неожиданно перешёл на ты. — Я ж тебе не мальчик. Хорошо, скажу как есть. Ты — красивая, молодая, ты мне сразу понравилась. А у меня деньги, власть…
— Мика? — услышала она за спиной, и сердце дёрнулось. На крыльцо вышел Колесников.
Встал рядом с ней. Виталий тут же замолк.
— Ты домой? — спросил Женя.
— Да, — выдохнула она.
— Пойдём я тебя отвезу.
Он достал из кармана ключи, в стороне пиликнула его машина.
— Мы вообще-то разговаривали, молодой человек, — с недовольством обратился к нему Виталий Сергеевич.
Колесников на это лишь смерил его тяжёлым взглядом, но ответом не удостоил. Потом взял ошарашенную Мику под руку и повёл к спорткару.
До машины они шли молчком.
Это сон, это какой-то сон, повторяла Мика, пытаясь унять внутреннюю дрожь.
Он открыл перед ней дверцу, потом сел сам. Но тронулся не сразу. Повернулся к ней в полумраке салона и вновь посмотрел так, что в неё будто кипятком плеснули. Глаза его блестели и казались сейчас абсолютно чёрными. Она слышала его учащённое дыхание и сама дышала с трудом.
Всё это было настолько остро и нестерпимо, что Мика не выдержала и отвернулась к окну. Прикрыла веки, закусила нижнюю губу. Нет, это не может быть правдой…
И тут он её тронул, просто коснулся пальцами руки. Едва-едва, а её точно током прошило. Она обернулась, посмотрела на их руки, потом подняла глаза на него.
— Я столько всего хочу тебе сказать, что даже не знаю сейчас, что сказать, — усмехнулся он.
А потом сжал её руку крепче, переплёл её пальцы со своими.
Мика тоже не находила слов. Да какие слова? В голове творился хаос, а перед глазами всё плыло.
— А Алина? — наконец вымолвила она.
— Алина? — он как будто удивился: при чём тут Алина?
— Ну да. Вы же вместе.
— Да мы всё уже.
Он замолк, потом сказал серьёзно.
— Я из-за тебя сюда приехал… А Ивлев?
— Лёша? — теперь уже удивилась она. — А что он? Мы просто друзья.
Женя улыбнулся на миг, но тут же опять посерьёзнел, глядя на неё так пристально, словно в самую душу проникал. И совсем было не понятно, что при этом он думал. Мика вновь занервничала.
— Спасибо тебе, кстати, — сказала первое, что пришло на ум, лишь бы разрядить сгустившееся напряжение.
— За что? — взметнул он брови.
— Снова освободил меня от навязчивого внимания, — улыбнулась Мика, вспомнив давний эпизод, когда после соревнований к ней прицепился какой-то подозрительный тип. — Считай, опять спас. История прямо повторяется.
— Мда, повторяется, — криво улыбнулся он. — Надеюсь, это не значит, что завтра ты меня вновь прокатишь, а послезавтра — обложишь.
— Ну, прости, — с улыбкой произнесла она.
— Не обложишь? — тоже улыбнулся он.
Она покачала головой.
— И не прокатишь? — произнёс он последнее слово шёпотом и медленно подался к ней.
Лицо его теперь было так близко, что она ощутила на губах его тёплое дыхание. Затылок тотчас взялся мурашками, а дрожь, уже было затихшая, вновь завибрировала внутри с новой силой.
Нервно сглотнув, Мика выдохнула еле слышно:
— Нет…
59
Мика
Сейчас поцелует, поняла Мика.
Она вжалась в спинку кресла — не от нежелания, нет, и не от боязни. Просто не могла вынести этих ощущений, что обрушились на неё как цунами.
Так долго она убегала от своих чувств, так старательно загоняла вглубь, пряча их под замками и запорами, а сейчас всё — и то давнее, больное и мучительное, и новое, тягучее и жаркое, — нахлынуло разом. Охватило каждую клеточку, пронзило, зарядило напряжением в тысячи вольт. Казалось, ещё чуть-чуть и она попросту умрёт, сердце не выдержит.
И ещё это мгновение перед поцелуем длилось невыносимо долго. Мика сомкнула веки. С её губ сорвался судорожный вздох. И наконец он накрыл их своими губами.
Целовал он сначала неспешно и нежно, будто смаковал, пробовал поочередно то нижнюю губу, то верхнюю, обводил языком, втягивал. Но стоило ей ответить, как поцелуй тотчас стал напористым и жарким. Если до этого и оставались какие-то мысли в голове, то теперь Мика обо всём забыла. Словно для неё ничего больше не существовало, кроме этого мгновения.
И позже, когда Женя нехотя оторвался от неё и выпрямился, так же тяжело дыша, она не сразу очнулась, не сразу вспомнила, где они, будто и в самом деле выпала из реальности.
— Сейчас… поедем, — сквозь рваное дыхание усмехнулся Женя. — Немного… приду в себя.
Губы её ещё горели от поцелуя, и внутри никак не стихал трепет. Мика лишь улыбнулась на его слова — говорить сейчас сил не было.
— Чёрт, — Женя на миг крепко зажмурился, тряхнул головой, коротко засмеялся. — Перед глазами до сих пор плывёт. Сейчас, чувствую, увезу нас…
По дороге они почти не разговаривали. Ближе к дому блаженная истома, туманящая мозг, рассеялась, и вновь стала охватывать нервозность.
В голову упрямо лезли мысли: сейчас он её привезёт, а что потом? Просто высадит и уедет? Да, наверное… Только вот хочет ли этого она? Нет. Себе врать глупо. Она этого очень-очень не хочет. А если уж быть до конца честной, то отчаянно хочется, чтобы он остался. Поднялся к ней, побыл ещё и… и чтобы снова поцеловал…
И тут же закопошились давние страхи: это неприлично, недостойно, негордо. Это так, как мать делала.
Но откуда-то взялось упрямство: ну и пусть. Пусть завтра будет стыдно, но сегодня она будет счастлива. Сегодня ей это нужно как воздух. Он ей нужен…
Женя
До последнего Женя колебался: всё-таки пойти или не пойти на форум. Рвался туда, конечно, всей душой, зная, что там будет она, Мика. Так увидеть её хотелось, что думать ни о чём не мог.
Это вообще стало какой-то навязчивой физической потребностью. А они, как назло, так редко виделись. Да мало того, что редко, так ещё и как-то всё время по-дурацки. Ивлев этот со своим букетом вообще откуда упал?
Пойти или не пойти?