Луис-Карлус почувствовал себя польщенным — как-никак, его признали настоящим мужчиной и оценили его вкус, но сердце его больно защемило. Он невольно опустил глаза и крепко стиснул зубы.
Дуда поняла, что попала в точку, теперь она знала, кто нанес Луису-Карлусу сердечную рану, от которой хочет излечиться с ее помощью.
Он был еще слишком юн, чтобы знать, что любовные раны не излечиваются поверхностными увлечениями. С тех пор Дуда время от времени хвалила Лижию, бередя его сердечную рану и не давая потускнеть ее образу, и мало-помалу Луис-Карлус стал с ней откровеннее, и ему уже хотелось повидаться с Дудой для того, чтобы поговорить о Лижии.
А в доме Лижии разгорались скандалы один громче другого. До Марилу дошли какие-то слухи о том, что у Сиру есть любовница, и она, не стесняясь в выражениях, крыла своего муженька, который шляется неведомо где, пренебрегая собственной женой.
Слушая ссоры родителей, думая о семейной жизни Ниси с Родригу, полной ссор и неурядиц, Лижия невольно все чаще вспоминала спокойного, уравновешенного Луиса-Карлуса. Он ни разу не сказал ей обидного слова, ни разу не разозлился на нее, даже когда она сама несправедливо сердилась на него, невольно мстя за обиды, нанесенные Родригу. Слушая ее несправедливые упреки, он только мрачнел, веселая открытая улыбка сползала с его лица, и оно становилось очень серьезным.
Теперь, когда это серьезное лицо вставало у нее перед глазами, ей хотелось плакать, потому что Луис-Карлус ушел и она сама была в этом виновата. Казалось бы, чего проще? Позвонить ему, заглянуть в гараж. Но непослушное сердце Лижии не хотело новых просьб о возвращении. Они казались ему унизительными. Оно не забыло обид, нанесенных Родригу. И Лижия потихоньку плакала в уголке, зная, что, если Луис-Карлус подойдет к ней, она встретит его счастливой улыбкой.
Созвонившись с Паулой, своим злым ангелом, Родригу сказал ей, что из-за беременности Ниси не может на ней жениться.
- А на ней ты женился, когда беременна была я! — со слезами крикнула ему в трубку Паула. — Но это же несправедливо! Несправедливо!
- Несправедливо оставлять Ниси, — назидательно сказал Родригу и повесил трубку.
К Ниси он приехал с огромным букетом цветов и чуть ли не на коленях умолял о прощении. Ниси была непреклонна. Она уже натерпелась от невыносимого характера Родригу. Подвергать себя постоянным тревогам, зависеть от его переменчивого характера — нет! Хватит! Теперь она в первую очередь будет думать о ребенке.
— У меня был твой адвокат, и я подписала все документы, — тихо сказала она. — Я не понимаю, что тебе от меня еще нужно.
— Я порву их все и выброшу в корзину. Мне нужно, чтобы ты вернулась домой. Ребенку нужен отец! И если ты в первую очередь думаешь о ребенке, то должна немедленно вернуться.
— Это так, дочка. Для малыша так будет лучше, - поддержал Родригу Аугусту, хотя никогда не симпатизировал зятю.
Алзира, как всегда, придерживалась другого мнения, но, как всегда, держала свое мнение при себе.
— Я не будут тебя торопить, — сказал Родригу. - Думай до вечера, а после работы я за тобой заеду.
Ниси не произнесла ни слова и сидела, отрешенно глядя перед собой.
И все-таки вечером она поехала вместе с Родригу в особняк Медейрусов. Разве женщина может отказать тому, кого любит, даже если он нанес ей тяжелую обиду? Разве не надеется она всегда на лучшее?
Все слуги вышли встречать Ниси — они были рады возвращению молодой хозяйки, особенно тепло поздоровалась с ней Тиана, как-никак у них были такие доверительные отношения. Тиана надеялась узнать хоть что-то о Жозиасе, о котором продолжала тосковать.
Предчувствие будущих неурядиц кольнуло сердце Ниси, когда она увидела среди слуг Сокорру. Ниси вопросительно посмотрела на Эстелу, и та объяснила:
— Ей так хотелось вернуться. Она мне поклялась, что никогда больше и слова не скажет ни с кем чужим. А я к ней привыкла, так что не могла отказать.
Ниси не верила, что люди меняются. Сокорру по-прежнему будет наушничать Пауле, но тогда она с ней и разберется.
Ужин прошел тепло, радостно, все были счастливы видеть Рикарду на свободе. И хотя его судьба была по-прежнему в руках беспамятной Терезы, уже одно то, что она была жива и чувствовала себя совсем неплохо, уменьшало его предполагаемую вину.
Оказавшись в нарядно убранной цветами спальне, Ниси невольно вздохнула с облегчением — она почувствовала себя дома, она устала, а здесь, наконец, могла отдохнуть. Спокойно и немного грустно смотрел на нее Родригу — как-никак они прошли вместе немалый путь, и, наверное, стоило тратить усилия, чтобы и дальше идти рядом. Пусть вместе им было непросто — много обид, ран, недоразумений. Но сейчас нужно думать только о хорошем.
А наутро вновь начались неприятности. Позвонили из дома Новаэсов и сообщили, что Паула ночью пыталась покончить с собой. На рассвете ее увезли в больницу. Ее жизнь в опасности.
Услышав новость, Ниси пришла в ярость — ни сочувствия, ни жалости к этой интриганке она не чувствовала.
- Вечером ей позвонила Сокорру, — сказала она Родригу. — Сообщила, что я вернулась, и теперь она устроила очередной концерт. Если ты поедешь к ней, я вернусь к родителям и ты больше никогда не увидишь ни меня, ни ребенка — в этом я тебе клянусь.
Как известно, на принуждение Родригу всегда реагировал однозначно — он сопротивлялся.
— Успокойся, — попросил он жену, — и поверь, я сам разберусь, что мне делать. Я всегда это говорил и повторяю еще раз!
— Я уже видела, как ты разбираешься, — устало сказала Ниси. — Но имей в виду, я тебя предупредила.
Решение Ниси было твердым и окончательным. Она сделала над собой немалое усилие, чтобы принять предложение Родригу, но быть снова игрушкой в руках сумасбродной Паулы, зависеть от ее интриг и происков больше не собиралась. Она и сама сумеет достойно воспитать сына. Нечего растить его в этой житейской грязи!
Родригу все-таки поехал в больницу. Поехал, чтобы довести свои отношения с Паулой до логического конца. Убедить ее отказаться от своих посягательств и претензий. Он все же чувствовал себя перед ней виноватым и не мог считать совсем чужим человеком. Их соединял потерянный ребенок. И Родригу казалось, что именно сейчас Паула способна внять голосу разума и понять, что он не хочет терять еще одного.
Для начала он поговорил с лечащим врачом — состояние Паулы было вполне удовлетворительным, доза лекарств минимальной, больная скорее перепугалась и перепугала остальных, чем причинила себе реальный вред.
Это было похоже на Паулу, и Родригу признал лишний раз правоту Ниси: Паула совершила очередную психологическую атаку. Но именно поэтому и следует обезопасить себя от подобных атак в дальнейшем.
Но если Родригу рассчитывал на взаимопонимание, то совершенно напрасно. Паула рыдала, винила его в непомерной жестокости и добилась только того, что Родригу, наконец, вспылил.
— Прекрати свой дурацкий цирк! — заорал он. — Ты здорова! С тобой все в порядке! Мы расстались, и навсегда. Больше не звони мне и не показывайся в офисе! Меня тошнит от твоих идиотских выкрутасов!
Родригу чувствовал, что не в силах выдержать еще одну сцену от Ниси, поэтому просто позвонил домой, чтобы узнать, как там настроение.
Но ничего хорошего не услышал. Ниси увезли в больницу с кровотечением. Ей грозил выкидыш, и Рикарду едва не взвыл. Что бы он ни делал, жизнь старалась загнать его в тупик. Все опять висело на волоске.
Все на волоске повисло и у Терезы. Врачи нашли ее состояние настолько благополучным, что собирались выписать из больницы. Завтра она должна была вернуться в особняк Новаэсов. Что ее там ждет? Беззащитную, слабую, разыгравшую беспамятство и, значит, уязвимую вдвойне.
Бруну и Апаресида мучительно искали средства хоть как-то оградить ее от опасности, но ничего не могли придумать. Тереза попадала в руки того, от кого так отчаянно убегала, кто уже дважды посягал на ее жизнь...
Руй Новаэс, узнав, что завтра должен забрать жену из больницы, облегченно перевел дух. Похоже, полоса несчастий в его о жизни подходила к концу. Заполучив в свои руки жену, он получал назад не только все свое состояние, но и возможность убрать ненужного свидетеля. Чем и собирался заняться в ближайшее время. В сиделки Терезе он выбрал Фатиму, чьими услугами пользовался в самых разнообразных случаях — от массажа до... В общем, он знал, что эта очень неглупая особа сделает для него все, что угодно.
Она была помолвлена с каким-то бухгалтером и собирала себе приданое, так что деньги ей были нужны.
Тереза лежала в спальне одна. Никакого желания выходить за пределы этой комнаты у нее не было. Скоро должна была прийти та, кто будет для нее сиделкой, уж точно тюремщицей и, вполне возможно, убийцей.
Дверь скрипнула, Тереза повернула голову. На пороге стоял Бруну.
— Я поставлю тебе скрытую видеокамеру, — проговорил он негромко. — Ничего не бойся и только не забывай нажимать кнопку.
Бруну говорил, а сам уже прилаживал аппарат.
— Спасибо, сынок, — Тереза невесело усмехнулась. - А ты непременно хочешь знать, как меня убьют?
— Ну, зачем ты так, мама! — возмущенно запротестовал Бруну. — Вот увидишь, она свою службу сослужит.
Он уже кончил свою работу и присел у постели, чтобы поболтать и как-то развеять мрачные мысли матери, но внезапно скрипнула дверь. Бруну обернулся — на пороге стоял Руй и подозрительно глядел на обоих.
— А ну марш отсюда и немедленно! — угрожающе рявкнул он. — Марш из моего дома, соглядатай!
— Я имею право навещать свою мать, — с достоинством ответил Бруну.
- Какой ты сын, ты — преступник! – Руй угрожающе двинулся к Бруну.
Тереза лежала неподвижно, но каких сил ей стоило так лежать!
— Пойдем, отец, нам лучше поговорить где-нибудь в другом месте, — предложил Бруну, и они вышли.