как голодные хищники.
— Не… Не.
— Ты хорошая маленькая принцесса, не так ли, Астрид?
Его тон меняется на леденящий, апатичный.
Я сжимаю дверную ручку дрожащими пальцами, поскольку дорога продолжает темнеть, и ни одна машина не появляется в поле зрения.
— Леви, остановись.
— Ты должна уже понять, что я не делаю того, что мне говорят.
Мое сердце колотится о грудь так сильно, что едва не падает к ногам.
Он все едет, едет и едет.
Не могу поверить, что попалась на его уловку. Он отвлек меня рассказом о своей матери только для того, чтобы я потеряла бдительность, чтобы он мог уничтожить меня самым худшим способом, как он всегда хотел.
Мой безумный взгляд мечется между чернотой, окружающей нас, стуком дождя и тем, как он нажимает на газ, пока мы почти не вылетаем на дорогу.
Я хочу сразиться с ним. Мне хочется сойти с ума и вырвать руль из его рук, но я застыла.
Ночь аварии с мамой крутится у меня в голове, как старая зернистая пленка.
Глаза застилают непролитые слезы, я вспоминаю тот момент, когда машина перевернулась и мне пришлось смотреть на ее безжизненное тело, лежащее в луже крови.
Машина резко останавливается, и я вскакиваю, рыдание вырывается из моего горла.
— Неплохая поездка, а, принцесса?
Моя голова поворачивается в его сторону одновременно с рукой. Я ударяю Леви так сильно, что ладонь щиплет, а потом убегаю в темноту.
Дождь сразу же промочил меня. Волосы прилипают к щекам, а по лицу и шее стекают ручейки воды. Моя обувь тонет в грязи, сдерживая меня.
Сильные руки обхватывают меня сзади за талию и тянут к земле, пока я не зависаю в воздухе.
Я бьюсь в его объятиях, борясь со слезами. Я рада, что дождь не сделал их слишком заметными.
— Оставь меня в покое, черт возьми! Я же сказала, что мне надоело играть в твои дурацкие игры!
Его губы находят мое ухо, и он покусывает мою кожу, прежде чем заговорить низким, вызывающим дрожь тоном.
— А я сказал тебе, что нет, принцесса.
Пузырь гнева, ярости и предательства скатывается в один и рвется наружу, но какой в этом смысл, если я даже не могу бороться с ним?
Какой смысл, если он продолжает разрушать мой покой, как мстительный ураган?
— Почему? — я кричу во всю глотку, все еще царапаясь и пиная его. — Я прекрасно жила в своем невидимом пузыре, зачем ты сделал меня видимой?
— Я сделал тебя видимым, да?
— Да! Ты все испортил.
— Ты никогда не должна была быть невидимой, принцесса, — шепчет он своим грубым голосом.
Моя кожа нагревается. Даже дождь не может стереть ожог.
— Зачем ты привёз меня сюда? Ты собираешься убить меня? — выпаливаю я. — Клянусь, я превращусь в одного из этих мстительных призраков и буду преследовать тебя вечно.
Он смеётся, посылая дрожь вдоль раковины моего уха.
— Ты будешь преследовать меня, да?
— Да. Вечность, приятель. Можешь на это рассчитывать.
— Я могу на это рассчитывать, — весело повторяет он.
— Если ты услышишь скрип дверей и звуки в коридорах, это буду я. Если ты увидишь дым в зеркале, это тоже буду я. Ох, а если ты споткнешься и упадешь в игре? Ага, точно я.
Он смеется, и звук эхом разносится вокруг нас, как гимн.
— Знаешь, это все равно что цепляться.
— Я в игре, пока это будет делать твою жизнь невыносимой.
— А кто сказал, что будет? — он шепчет эти слова прямо мне в мочку уха.
Его дыхание щекочет кожу, но не губы.
Чертово поддразнивание.
Я прочищаю горло.
— Так, где мы? На кладбище? Предупреждаю, моя мачеха называет меня кошкой с девятью жизнями. Она делает это за моей спиной, конечно, потому что у нее есть свой снобистский имидж и все такое. Не говори ей, что я в курсе. Так что в любом случае, чтобы прикончить меня, может потребоваться немного усилий.
— Ты всегда становишься королевой драмы, когда нервничаешь?
— Нет. Только когда меня похищают в глуши. Какой-то, дьявольский прислужник и все такое.
Все еще обнимая меня сзади, он разворачивает нас так, что я оказываюсь лицом к лицу с похожим на коттедж домом на неухоженной земле. Фары автомобиля подчеркивают старинную, уютную архитектуру, по которой бьет дождь.
— Ладно. Должна признать, что это отличное убежище для серийного убийцы.
— Это наш Meet Up, — весело говорит он. — Обычно команда проводит здесь время, если не вечер игры.
— Верно. Думаю, никаких серийных убийц, — я украдкой смотрю на него. — Зачем ты привёз меня сюда?
— Ты спрашивала о моем отце, и я привез тебя в лучшее место, чтобы почувствовать это.
— Почувствовать что?
Он ставит меня на ноги, и я медленно оборачиваюсь.
Посреди глуши, под проливным дождем, Леви широко раскрывает руки и запрокидывает голову. Вода пропитывает его великолепное лицо, твердые сухожилия ключиц и цвет волос, как у Викингов.
Его белая рубашка становится совершенно прозрачной, прилипая к мышцам, как вторая кожа.
И он улыбается.
Это не одна из его жестоких фальшивых улыбок. Она такая же настоящая, когда он… счастлив?
Вид приникает в живот. Сердце колотится так громко, что просто чудо, что он не слышит.
Эта поза. Эта знакомая до боли поза. Я ее где-то видела.
Но где?
— Дождь, — шепчет Леви, все еще закрывая глаза. — Мой отец научил меня чувствовать дождь.
Глава 19
Леви
Ты заставляешь меня терять контроль, и ты заплатишь за это.
Наблюдая за Астрид в моем доме, в моем особняке, будоражит странную часть меня.
Я прислоняюсь спиной к стойке со стаканом водки в руке, а она садится на диван прямо напротив меня.
Вытирая волосы полотенцем, она наблюдает за мной, как любопытный котенок.
Мы с Эйденом сохранили это место простым, с несколькими диванами, двумя покерными столами и баром. Короче говоря: все веселье, которое Джонатан не позволяет нам дома, мы устраиваем тут.
Пока Астрид пьет воду, мой взгляд продолжает мерцать на то, как ее мокрая белая рубашка стала прозрачной. Ее полуобнаженные молочно-белые полные груди упираются в ткань. Они бы чертовски идеально поместились в моих ладонях, пока я…
— Это твоя собственность? — спрашивает она.
— Технически, Эйден владелец. Но в реальности я.
— Это не имеет смысла.
— Многое не имеет смысла.
Я все еще пялюсь на ее грудь и на нежное движение каждый раз, когда она двигает рукой вверх и вниз.
— Как ты и твой кузен? Вы, ребята, странные.
— Как так? — рассеянно спрашиваю я.
Астрид наконец прослеживает за моим взглядом и скрещивает руки на груди, когда румянец ползёт вверх по ее шее.
— Извращенец.
Трахните меня.
Я никогда не думал, что мне будет приятно видеть, как краснеет девушка, но Астрид, исключение из всех правил.
Это ее собственное правило.
Я ухмыляюсь тому, как она смотрит на меня, но даже ее гнев прекрасен, когда смешан со смущением.
Принцесса может сражаться с кем угодно, но я уже нацелился на нее. Она может бежать, но я буду ловить ее каждый раз.
Дерьмо, я также буду наслаждаться каждой минутой погони.
В его королевстве от королевских когтей никуда не деться.
В тот момент, когда я увидел, как этот жалкий ублюдок прикоснулся к ней, чернота вспыхнула. Та чернота, которую Джонатан изо всех сил старался стереть из моей жизни.
Но потом случилось самое удивительное.
Астрид встала перед Джерри и поставила его на место с таким красноречием и силой, что я лишился дара речи. Мрачное настроение рассеялось, и мне не пришлось прикладывать никаких усилий, чтобы остановить его.
Не думаю, что она это заметила, но в тот момент она выглядела точно так же, как ее отец, когда он подавляет своих политических врагов в Доме Лордов.
Что? Я мог бы погуглить ее и посмотреть несколько видео ее отца на Ютубе.
— Почему ты думаешь, что мы с Эйденом странные? — спрашиваю я, нуждаясь в ее продолжении.
То, как ее губы двигаются вокруг слов, напоминает мне о том, как я завладел ее ртом и как сильно я хочу повторять это снова и снова.
Прежде чем я заявлю права на другие ее части.
Скоро.
Очень скоро.
— Не знаю, просто чувствую, — она застегивает пиджак, лишая обзор на ее грудь. — Ты очевидно, дьявол в маске.
— Почему в маске?
— Потому что снаружи ты кажешься идеальным и великолепным.
— Идеальным и великолепным, да?
— Это был не комплимент. Это значит только то, что внутри ты не такой.
— И все же ты считаешь меня идеальным и великолепным, да?
Легкий румянец, накрывает её щеки, и это все, в чем я нуждаюсь.
— Неважно. Ты выглядишь так только потому, что унаследовал гены некоторых Викингов, что, кстати, очень несправедливо. Я должна была быть той, которая унаследует их гены.
— Почему?
— Чувак! Ты их видел? Они очень крутые.
— Ты прекрасно выглядишь и без внешних данных Викинга, принцесса.
— Да, конечно, — она закатывает глаза. — Так или иначе, вернемся к тебе и твоему кузену. Ты дьявол, а Эйден кажется подозрительно нормальным.
Я смеюсь, запрокидывая голову.
— Если ты думаешь, что я дьявол, тебе следует поискать более высокое звание для Эйдена.
Она обдумывает мои слова в своей голове.
— У вас в семье это принято? Быть ненормальным, я имею в виду.
Моя челюсть сжимается, но я маскирую свою реакцию и улыбаюсь.
— Конечно. Если ты будешь лучше спать по ночам, зная, что мы все исчезли, тогда вперед.
— Тебе не обязательно вести себя, как мудак, — она встает, отбрасывая полотенце в сторону. — Я пытаюсь понять, почему отец так ненавидит вас, ребята, думая, что все эти негативные эмоции ниже его достоинства.
— Быть может, Лорд Клиффорд и не такой уж святой.
Она вздергивает подбородок.
— Или, может, кто-то из твоей семьи обидел его. Я лично испытала на себе, жестокость семьи Кинг.
Джонатан из тех, кто уничтожает любого, кто ему перечит. Странно, что он предпочитает молчать о своей обиде на Лорда Клиффорда.