Именно с этого – лишения иллюзий – я и начал, вперив в репортершу тяжелый взгляд. Просто стоял и смотрел, нехорошо прищурившись, и молчал.
– Ну, что скажешь? – наконец, не выдержала девица.
– Ты по-прежнему идешь на хер, – процедил я сквозь зубы.
– Но почему?! – взвилась журналистка. – Обоснуй, баран упрямый!
– По определению! – Я хотел было рыкнуть во всю мощь тренированных легких, но в последний момент все же приглушил голос – не время сейчас подчиненных напрягать лишними проблемами. – Не перевариваю пиз… вранья не выношу, в общем!
– И в чем же я тебе вру?! – тоже чуток сбавила обороты Юлька.
– Во всем! – отрезал я. – Ты ведь вовсе не о том думаешь, что тут мне живописуешь! Обычные зрители тебе по барабану, это так, отмазка. Ну и для официальной бухгалтерии. А на самом деле тебя интересуют именно кровища с дерьмищем и прочая брутальщина!
– Да зачем мне это?! – добавила надрыва в голос девица.
Хм… на жалость давит? Или реально не понимает? Ладно, будем исходить из того, что она все-таки лучшая актриса, чем я думал.
– Затем, что банальное реалити с блюром и пафосом для твоего папеньки не представляет никакого интереса! Слишком мелко! И барышей не сулит! Так что все, что ты мне тут напела, – не более чем вывеска на парадном входе!
– Входе куда, Никит? – страдальчески вздохнула репортерша.
– В даркнет! – не повелся я. И даже перешел на тон выше: – На рынок шок-контента! За который как раз и платят, не скупясь! Но это однозначно без меня!
– Ник, Ник, успокойся, пожалуйста!..
– А если дать волю фантазии, то еще и инфой приторговывать можно! – все больше и больше распалялся я. – Видать, папашка твой прямого выхода на стукачей из Службы не нашел, вот и решил зайти со стороны! С черного, блин, хода! Черт… да я за эти четыре года такого насмотрелся! И прямо сейчас навскидку могу выдать с десяток вариантов для разработки перспективных видов биооружия! Я, не специалист! А уж ученые-маньяки так развернутся, что мама не горюй! Ты хотя бы приблизительно представляешь, сколько может стоить такая информация?! Вот я нет! Но у меня просто количество нулей в цифрах в голове не укладывается! А у тебя должно! И всем этим богатством Служба Нейтрализации распоряжается единолично! А это категорически недопустимо! Я имею в виду, с точки зрения твоего отца и таких же, как он, воротил!
– Ник, Ник, уймись! – умоляюще сложила у груди руки Юлька. – Ты ведь мне просто не оставляешь выбора! Да и себе тоже!
– Нет, реально?! – до глубины души поразился я.
Пу-пу-пу… язык мой – враг мой. Я, значит, первую пришедшую в голову бредятину озвучиваю, а она вовсе и не бредятина… Как скучно я живу, оказывается! У нас-то в Службе что? Рутина и банальщина! А в высших сферах такие страсти кипят!
– Давай лучше сосредоточимся на парадной вывеске, Никит, – непривычно серьезно попросила Юлька. – Поверь, так будет лучше. И для всех проще. Пока что меня интересует ровно то, что интересует. Пилотный выпуск реалити про бравых спасителей колонистов для местечкового новостного портала.
– Еще лучше! – не сдержал я сарказма. – Получается, мы всего лишь демо-версия? С дерьмом, знаешь ли, подозрительно созвучно! Это даже как-то унизительно!
– А ты уже определись, нужна тебе слава или нет! – мастерски срезала меня спутница. – То, значит, не желаю иметь никаких дел, то – унизительно быть дерьмо-версией!
– Да чтоб тебя! – чуть не сплюнул я себе под ноги, но вовремя вспомнил, что забрало шлема опущено. – В общем, давай так: помощи ни от меня, ни от моих парней не жди! Это не в моих интересах. Барахтайся сама.
– Тогда не мешай хотя бы!
– Ограничение свободы перемещений не обсуждается! – в очередной раз отрезал я. – Ходишь за мной как привязанная! Не хватало еще, чтобы с дочурки самого Левитина хотя бы волосок упал!
– Я не о том!
– Хм?
– Не мешай с остальными общаться! – пояснила репортерша. – Ну, когда будет такая возможность!
– Ладно! – сквозь зубы выдохнул я. – В общем, я не стану никому запрещать с тобой разговаривать. В рамках, не противоречащих боевому Уставу и режиму секретности! А дальше уже сама!
– Спасибо и на этом! – рыкнула Юлька.
Но добавить что-то еще, как совершенно явно намеревалась, не успела – до нас донесся далекий зов Деда Максима:
– Никито-о-о-ос! Иди, чего покажу!
Оп-па! А чего это он глотку рвет? Что-то это не похоже на постоянно индифферентного ко всему и вся Макса. А, точно! Я же связь вырубил в угоду журнашлю… ну, вы поняли. Впрочем, я незамедлительно исправил эту оплошность и отозвался вполне нормально, задействовав передатчик шлема:
– Чего у тебя там, Макс?
– Судя по всему, пипец, – прорезался в эфире озабоченный голос старшего техника. – Причем тотальный. И завязывай уже журналистку пасти, пусть сама о себе заботится. Тут дела поважнее есть.
– Ого! – сделала большие глаза та самая журналистка. – А мне можно с тобой?
– А куда ж ты от меня денешься, – вздохнул я. – Не отставай только!
– Постараюсь, Никит!
Ну вот, снова энтузиазм прорезался. Ох, не к добру это!..
И ведь как в воду глядел – неприятности начались. Единственное, чуть позже. А до того, казалось бы, ничто беды не предвещало – даже Макс, анонсировавший тотальный пипец, по своему обыкновению чуток – совсем слегка, хе-хе! – преувеличил масштаб проблемы. Потому что нашел он… а хрен его знает, что именно. Внятного ответа я так и не добился. Торчала какая-то непонятная приблуда в окне явно приспособленного под общежитие укрепленного складского бокса и, что характерно, никого не трогала. И нечего было так орать. А мы-то, наивные, чуть на бег не перешли, пока добирались от «Грифа-первого» до пакгауза – сквозь отодвинутую одним из «тяжей» секцию в «Корале» и дальше через площадь. А могли бы и не торопиться. Приблуда как приблуда – что-то вроде завернутой в спираль хитиновой раковины, вросшей основанием в массивный (похоже, что каменный) подоконник. Меня гораздо больше само помещение поразило, стоило лишь бросить взгляд внутрь – да-да, через то самое подслеповатое окошко. В помещении горел свет – кто-то из парней разложил по углам не слишком мощные, но достаточно яркие химические светильники, почти не дававшие теней, – и я прекрасно рассмотрел множество бурых пятен по центру. На том самом пятачке, что был свободен от расставленных вдоль стен кроватей, судя по габаритам, на взрослых людей не рассчитанных.
– Твою мать! – судорожно сглотнул я. – Так вот где их, значит…
– Ты о чем, Никит? – подергала меня за руку Юлька, которой я перекрыл весь вид. – Что там?
– Судя по докладам, здесь колонисты пытались укрыть детей, – мертвенным голосом сообщил я спутнице. – Последних. Их было четырнадцать… кажется. И одна… или не одна… из тварей сюда забралась! А они даже не почесались!
– Кто они? – затупила репортерша.
– Все! – рявкнул я. – И взрослые колонисты, и сами малы́е! И я, хоть убей, не понимаю, как такое вообще возможно! Ну ладно, взрослые! Обдолбанные были или пьяные в хламину! Но дети-то?!
– Никит, а ты знаешь, что такое «бритва Оккама»? – прониклась серьезностью ситуации моя спутница.
– Естественно! – хмыкнул я. – И что?! Какие лишние сущности я не должен плодить? Призраков? Матрицы алиенов, подселившиеся в мозги людей? Гипноизлучение?!
– Уже неплохо! – похвалила меня девица. – Скорее всего, речь идет о какой-то химии.
– Или нанах, – вставил свое веское слово Дед Максим.
– Каких еще на, нах?! – вызверился я на него. – Вы прикалываетесь, что ли?! И на хрена ты меня сюда дернул? Из-за вот этого вот… трилобита?!
– Не поверишь, Никитос, именно из-за него, – сохранил привычную отрешенность Макс. – Только когда я его нашел, он еще не был «трилобитом».
– А кем он был? Ну или чем? – полюбопытствовала вместо меня Юлька.
– Простым кубом. С кулак размером, таким же черным, но с вороненым отливом по граням. То бишь явно металлическим, – изложил суть произошедших изменений старший техник. – Так что нанов я бы тоже не спешил сбрасывать со счетов.
– Н-да… – Я попытался с силой провести ладонями по лицу, но наткнулся на забрало и отказался от этой пустой затеи. – Химия, наны, таинственный механизм адаптации местных форм жизни к несовместимым с ними белковым материалам… чего еще забыл?
– Корпорацию, – невозмутимо подсказал Макс.
– Лучше бы это была просто химия, – вздохнул я.
– Тел нет, Никитос. А в остатках крови пока ничего не нашли… и не только мы, – подмигнул мне Дед Максим.
Ага, это он уже успел сервер корпов ломануть? Силен! Хотя чему я удивляюсь, это же Макс! Если бы он захотел, то уже давно бы возглавил самую мощную группировку хакеров во всем даркнете! Впрочем, и этого варианта исключить нельзя. Просто удачно шифруется, и все.
– Ладно, хрен с ним… – Я глубоко выдохнул и досчитал про себя до десяти. Не хватало еще в самом начале миссии нервный срыв схлопотать! Я-то привычный, но на мне, между прочим, ответственность за полсотни рыл подчиненных и несколько тысяч поселенцев висит. Теперь уже и за них, да. – Макс, а приблуда эта… она сама? В смысле перевоплотилась? Или?..
– Похоже, что или, – не разочаровал меня старший техник. – Я тут пробовал кое-что, когда тот куб заметил…
– Ну и? – поторопил я взявшего паузу Макса. Потом перехватил его взгляд, направленный на журналистку, и махнул рукой: – Забей! Наша Юленька… как выяснилось, Георгиевна, приходится родной дочуркой некоему медиамагнату…
– Левитину, что ли? – мгновенно сообразил мой друган.
Впрочем, и немудрено. С медиамагнатами, а тем более с русскими корнями, в Колониальном содружестве негусто.
– Никит! Ну зачем? – укоризненно зыркнула на меня репортерша.
– Затем! – отгавкнулся я. – В общем, Макс, сам понимаешь, что от нее у нас секретов нет и быть не может. Она и сама все узнает, разве что времени потратит чуть больше. Так что давай, друг мой, пользуйся предоставленной возможностью и наводи мосты с большими людьми.