Третий выстрел… пятый… брызги бледно-розового, клочья шерсти… недовольный вой, с трудом пробившийся сквозь ватный звон… и снова выстрелы! Девятый… м-мать! Перезарядиться нечем, надо хотя бы сбоку зайти… то есть прыгнуть… Но тогда Юлька останется абсолютно беззащитной – вон, как ее колбасит! Голосить так и не перестает! Но приде…
Очередной выстрел отличался по звуку. Чем? Ну глуше, что ли… понятно, что от типа боеприпаса зависит, да и от индивидуальных особенностей конкретного экземпляра оружия, плюс у меня уже нехилая контузия… Хоть «кольты-нео» и сходны между собой, как близнецы-братья. Но в любом случае звук другой, когда этот агрегат смерти срабатывает не в твоих руках. И наш случай не исключение: я остановился на девятом патроне, замешкавшись в поисках места, куда проще прыгнуть прямо из кабинки, однако «зубастик» словил десятую пулю, ставшую для него роковой. По той простой причине, что ударила она сзади, в практически ничем не защищенное основание черепа. Ну или что там у него вместо? И в отличие от моих, экспансивных, не сплющилась, а впилась глубоко в плоть. Настолько глубоко, что перебила хребет, – по крайней мере, эффект получился очень похожий, из-под «зубастика» как будто все четыре лапы одновременно выдернули, и он рухнул на пузо. Ну и конвульсий не было, что тоже говорило в пользу версии о повреждении позвоночника. И глаза… глаза погасли мгновенно. Почти так же быстро, как затих Юлькин визг. Остались только звон и вата в ушах, но они теперь, как показывает опыт, со мной надолго. От дней до недели. А может, и больше.
Ну и самое главное – за рухнувшей тушей обнаружился… Макс! Ну кто бы мог подумать, а? Только не я, хе-хе. Вот только обрадоваться возвращению друга я не успел – тот уронил руку с пистолетом и безвольно рухнул вслед за ней, соскользнув с лежанки на кафельный пол. Ну или что тут вместо кафеля у Предтеч? Черт, ну вот на хрена я об этом думаю? Какая мне разница, кафель или где?! Мы же с Юлькой только что еще раз страшной смерти избежали! И снова спасибо Деду Максиму!
– К… к… к…
– Ты чего, Юль? – обернулся я к спутнице.
Ту натурально трясло – зуб на зуб не попадал.
– К… к-как?..
Странно, кстати – ее слышу более-менее, а самого себя – фигушки. Исключительно догадываюсь.
– Что как?! – не врубился я.
– К-как эта т-тварь сюда пролезла?! – совладала с речевым аппаратом моя спутница.
– Сейчас проверю! – моментально вернулся я в боевой режим. – Сиди, не высовывайся!
– О-о-о…
Отвали? Отвернись? Оденься? Обязательно? Да пофиг, в любом случае некогда.
– Да понял я! – буркнул я исключительно для отмазки и таки выпрыгнул из кабинки, не забыв вернуть дверцу на место, – как защита она абсолютно никакая, но хотя бы от беглого взгляда прикроет.
Впрочем, ни контролить «зубастика», ни тем более соваться в холодильное отделение я не стал, первым делом метнувшись к куче снаряги между медицинским шкафчиком и шконкой. «Калаш», может, и менее поворотистый в тесных коридорах, но зато гарантированно шьет любую зверюгу насквозь, причем вне зависимости от места попадания – проверено на практике, одобрено «Альфа-взводом». И вот только теперь, передернув затвор и удостоверившись, что патрон в патроннике, я метнулся к двери в «холодильник». Прикрыть мы ее не удосужились, наоборот, еще прежние хозяева соорудили на стенке защелку, чтобы без толку створкой не грохать, так что соседнее помещение было доступно взгляду сразу же, стоило лишь приблизиться к проему. И, слава богу, абсолютно пустое помещение! Из неправильного только светлый прямоугольник на полу под решетчатым люком, да, судя по положению рукояток, разомкнутые фиксаторы. Все-таки накаркала Юлька! Умудрился зверь люк отпереть… Но как?! Черт возьми, Холмс, как?! Это же зверь! Ну ладно, один фиксатор он мог чисто случайно сдернуть. Ну, теоретически. Но смысл в том, что для разблокировки люка их нужно повернуть одновременно! Для человека знающего это никакого труда не составляет, но для животного?.. Вот что хотите говорите, но не верю!
Тем не менее очередной когнитивный диссонанс не помешал мне повесить автомат за спину и метнуться резвым кабанчиком к коробу, благо больше никаких угроз поблизости не обнаружилось. В любом случае требовалось как можно скорее перекрыть единственный путь доступа в наше убежище, что я и проделал, с изрядным усилием вернув фиксаторы в исходное положение. А еще ненадолго прислушался – что там, снаружи? Но нет, вроде тихо… Впрочем, не исключено, что я за звоном ничего не слышу. С другой стороны, теней тоже нет – кроме моей собственной, разумеется. А на стене лючок «зубастик» сковырнул, к гадалке не ходи. Впрочем, плевать! Есть дела поважнее – одеться, к примеру. И обуться. Потому что голым и босым, натурально тряся му… кхм, мужским достоинством, по гулкому «холодильнику» со стылым кафелем под ногами перемещаться то еще удовольствие!
Снова переместив «калаш» в боевое положение, я осторожно сунулся в подсобку. Дым от выстрелов, вопреки моим опасениям, уже почти рассеялся, но воняло все равно отчаянно. Но это и хорошо, на этом фоне дохлятину не почуем. А в том, что «зубастик» абсолютная дохлятина, я удостоверился окончательно и бесповоротно – вряд ли хоть кто-то выживет, если ему сунут ствол в ухо и засадят прямо в мозг пулю калибра семь шестьдесят два! Ну да, грохнуло, лязгнуло рикошетом, плеснуло кровищей, клочьями шерсти и осколками костей с другой стороны морды, но зато теперь я спокоен. Ну а то, что бардак развел конкретный, так это дело поправимое. В конце концов, и в холодильном отделении можно время скоротать!
– Вот это ты изверг, Болтнев! – с каким-то болезненным восхищением протянула Юлька, высунув любопытную мордочку из приоткрытой дверцы кабинки. – Мерзость же!
– Не смотри, – довольно равнодушно среагировал я. – Но на твоем месте я бы привыкал. Как ты там говорила? Брутальность? Вот, даже с излишком! – пнул я «зубастика» в бочину.
Правда, не очень сильно, памятуя об отсутствии ботинок.
– Ну, Ники-и-ит, я же не думала, что все вот так… – начала было Юлька и вдруг азартно вскрикнула: – Лови ее! Уйдет!
Поскольку в таких случаях жизнь уже давно приучила меня сначала действовать и только потом спрашивать, кого именно ловить, мне хватило одного лишь Юлькиного взгляда, чтобы моментально локализовать… какую-то то ли букашку, то ли ящерку, выбравшуюся из ноздри убиенного «зубастика». А вот дальше пришлось догонять – тварюшка оказалась довольно шустрой. Опять же, изначально я вознамерился было придавить ее пяткой, но быстро сообразил, что это далеко не лучший вариант, и долбанул затыльником приклада. Да, видно, не рассчитал усилия – из-под черного пластика только брызги полетели…
– Ну и на фига?! – укоризненно уставилась на меня спутница. – Живьем брать надо было!
– Паразита? – с ироничным прищуром покосился я на репортершу. – Голыми руками? Ну-ну… поверь моему опыту, Юль, некоторые «альфы» и на меньшем сливались. Вплоть до летального исхода.
– Все равно мог бы и поаккуратней! – и не подумала угомониться журналистка. – Все бы вам, военным, лишь бы ломать и крушить! А доказательства кто собирать будет? Пушкин?! Отвернись, я выйду!
– Ой, да что я там не видел! – буркнул я, но просьбу девушки все-таки выполнил.
Впрочем, зарубку на память сделать не забыл – очень уж характерная реакция на паразита у моей скрытной соратницы оказалась. Не забыть потом спросить. При случае, хе-хе. И надеюсь, случай этот представится достаточно скоро. Хотя в одном Юлька права: хорош уже телесами сверкать. Неплохо бы и облачиться в более подходящий костюм, нежели одеяние (вернее, отсутствие такового) Адама! Собственно, этим я и занялся, благо нищему собраться – только подпоясаться. А именно, влезть в термокомбез, заменяющий комплект белья, а потом и в боевую броню – отдельно в штаны, отдельно в китель. Ну, ноги еще в ботинки сунуть. Шлемом, перчатками и большей частью сбруи (за исключением кобуры, в которую вернул верный «кольт», предварительно сменив магазин) я на данном этапе пренебрег. А вот автомат за спину закинул – ну его нафиг, пусть лучше постоянно при мне будет. Как показывает опыт, поганые сюрпризы никогда не исчерпываются. Наоборот, имеют тенденцию множиться и усугубляться в плане последствий.
А, ну еще в санузел заглянул, пока такая возможность представилась. Потом специально разоблачаться исключительно ради малой нужды мне не улыбалось от слова совсем.
Надо признать, что Юлька со сборами справилась почти так же быстро, как и я – и это со скидкой на сломанную руку и распоротый левый рукав термокомбеза! Вот что значит правильная мотивация! Ну а завершив, кхм, послеполуденный туалет, моя дама сердца… бестрепетно подобралась к дохлому «зубастику» на расстояние вытянутой руки. Мало того, еще и присела на корточки у его развороченной морды, впившись взглядом в кляксу, оставшуюся от «букашки»-паразита. Я на первых порах вмешиваться не стал, поскольку был занят – устраивал Макса обратно на лежак, нефиг ему на голом кафеле валяться, – но вскоре и моей выдержки не хватило, чтобы бороться с любопытством:
– Юль, что там?
– Мерзость всякая, – отмахнулась репортерша.
И, как мне показалось, нехотя поднялась на ноги.
– Ну ладно, – дернул я плечом. – А ты мне ничего не хочешь… ну, рассказать? Поделиться чем-то, а? Не хочешь?
– Поделиться – вряд ли! – вдруг зло сузила глаза Юлька. – А вот сказать… вернее, высказать – с превеликим удовольствием! Болтнев, ты совсем охренел?! Кто меня уверял, что здесь безопасно?! Кто мне говорил, что никакая зверюга люк не отопрет?!
– Да с чего ты взяла, что он люк отпер?! – задействовал я самую тупую отмазку. Видимо, от растерянности. – Может, выломал к демонам!
– Да? А чего ты тогда замками гремел?! – мгновенно вывела меня на чистую воду спутница.
Тут даже я не нашел, что возразить, и лишь угрюмо буркнул:
– Я, по-твоему, что, ясновидящий?!
– Ты военный! – принялась теснить меня Юлька, воинственно выставив вперед грудь и тыча пальцем мне в район солнечного сплетения. – Опытный! И предусмотрительный! А ты вместо этого что?!