– Куда едем, хозяин? – бережно положив на колени помповое ружье, спросил один из китайских охотников. – На медведя?
Вен коротко сообщил о том, что случилось с его людьми и русскими промысловиками на фанзе.
– Сперва на фанзу, а потом отстреливать тигров! – посматривая в боковое окно, бесстрастно ответил бизнесмен.
Охотники напряглись – они отлично знали, что охота на тигров строго запрещена и сурово карается российским законодательством. И если их поймают за этим делом, влепят огромный штраф, выплачивать который придется чуть ли не всю жизнь.
– Но… – хотел пойти на попятную один из китайцев.
– Я знаю, – отмахнулся Вен, – по этому поводу можете не беспокоиться. В наших краях объявился тигр-людоед, и мы имеем полное право на его отстрел. Но охота – штука непредсказуемая – убили одного, второго, третьего. Подумаешь, ошиблись, с кем не бывает. Верно?
Вездеход выехал из поселка и покатил по проселочной дороге. Китайские охотники во главе с Веном уже заряжали ружья, готовясь к встрече с тигром-людоедом.
Глава 8
– Следы довольно свежие, – Батяня поднялся с корточек и вытянулся в полный рост, – здесь проходил вездеход. Но это не робот – траки намного шире.
– Как ты думаешь, кто это был? – спросил старший лейтенант.
– Может, и Бутусов, – неуверенно ответил комбат. – Если ему удалось раздобыть вездеход, то нам поймать его будет практически невозможно, зато с воздуха его вычислят быстро.
– В любом случае, будем надеяться на лучшее, – с надеждой произнес лейтенант Еременко.
Майор Лавров ослабил ремень автомата и взял оружие в руки. То же самое проделали и все остальные десантники.
– Передайте в штаб поисков информацию о возможном использовании вездехода. А мы поищем вокруг.
Приказ о том, чтобы двинуться по следу вездехода, пришел немедленно. Батяня не слишком воодушевился.
– Он не иголка, его с воздуха обнаружить проще, чем с земли, – но приказ обсуждать не стал, лишь уточнил задачу для бойцов – внимательно следить, нет ли следов робота у трассы движения вездехода.
Засветившееся над лесом солнце наполнило хвойную чащу ярким слепящим светом. Но, несмотря на солнечную погоду, было прохладно. По мере продвижения десантников лес становился реже и мельче, кое-где мелькали тупые вершины кедров и остроконечные ели, придававшие лесу угрюмый вид.
Колея, оставленная траками вездехода, постоянно забирала влево, и майору начинало казаться, что вскоре он вернется к тому же месту, от которого и начал. Но следы неожиданно повернули наконец вправо. Лес кончился. Колея забежала на увал, круто спустилась и зазмеилась по широкой дороге, по обе стороны от которой рос невысокий кустарник.
Дорога оказалась довольно раздолбанной и неудобной для продвижения. Приходилось постоянно держаться вплотную к кустам, в глубоких колеях блестела вода. Но мучениям десантников вскоре пришел конец. Дорога вывела их к открытому месту, поросшему мелким кустарником. Кое-где виднелись покрытые плесенью, подгнившие стволы поваленных деревьев. Скорее всего, пару лет тому назад здесь прошел ураган, вывернувший деревья с корнем. Что-то растащили на древесину лесозаготовители, что-то бросили гнить. И теперь сухие ветви шуршали и трещали на ветру. Майор дал команду на остановку.
Кусты и молодые деревца успели подняться высоко, десантникам оставалось только догадываться, какой величины эта лесная плешь. Все, что они видели перед собой, – сплошная стена, в одном месте которой чернела брешь. Эта брешь и была продолжением той дороги, по которой ехал вездеход.
– Ну-ка подсадите! – сказал старлей.
Сержант Порохня и лейтенант Еременко скрестили пальцы рук, соединили их друг с дружкой, получился своеобразный замок. Барханов уперся в их плечи руками, поставил ноги на «замок», оттолкнулся и вытянулся в полный рост. Пустошь, открывшаяся его взгляду, оказалась большой, почти круглой по форме – лишь на горизонте просматривался лесок, тонувший в утреннем тумане.
– Хреново, – спустившись на землю, доложил майору старлей, – даже конца дороги не видно.
Подоспело и сообщение из штаба поисков. Было зафиксировано продвижение вездехода навстречу группе. Комбата предупредили, что машина с местными китайцами вышла из Веткина. Был отдан приказ – задержать вездеход.
– Движемся навстречу.
Запах прелой листвы, подгнившей древесины ощущался здесь повсюду. Куда ни глянь – поваленные, поросшие грибами стволы, молодая лесная поросль. От этого однообразия казалось, что группа не продвигается вперед, а топчется на месте. Комбат сосредоточил взгляд не на дороге, а на покачивающемся в такт шагам стволе своего автомата. Подобный способ позволял ему сосредоточиться и внести в этот бесконечный процесс продвижения определенное разнообразие.
Десантники прошли уже с километр, когда вдалеке послышалось урчание двигателя. Шум постепенно нарастал.
– Дизель! – произнес в спину комбата Еременко.
– Понятно, что не бензин…
– Кажется, вездеход. Движется прямо на нас, – отозвался кто-то из десантников.
– Что делаем? – Барханов вопросительно посмотрел на майора.
Лавров ответил не медля:
– Устроим засаду. У тебя комплекты спецпроволоки? – обратился комбат к Еременко.
– Так точно, – отчеканил лейтенант.
– Растяните со старлеем проволоку. А все остальные укройтесь в зарослях. Огонь без моей команды не открывать.
Часть десантников вместе с майором Лавровым рассредоточилась вдоль дороги, спрятавшись в густых зарослях, а Барханов и Еременко прошли чуть вперед. Они быстро растянули на дороге спираль сверхпрочной проволоки-ловушки, специально предназначенной для остановки гусеничной техники. Это было практически единственное приспособление для борьбы с передвигающимся на гусеничном ходу роботом, но его теперь приходилось использовать не по назначению. Десантники укрепили каждый свой конец спирали и затаились на противоположных сторонах дороги. Оставалось только ждать. Проволока, изготовленная из сверхпрочного сплава, должна была намотаться на траки вездехода и надежно их заклинить.
Вот уже послышалась радиомузыка, доносящаяся из вездехода. Но громкий грохот двигателя глушил слова певицы, поющей что-то непривычное для русского уха.
– Эх, сейчас бы девушку под бок, – произнес кто-то из офицеров спецназа ВДВ.
– Тебе только бабы да выпивка, – ответил второй голос.
– А для чего тогда жить? – прохрипел третий.
– Тишина, – одернул своих людей комбат.
Вездеход шел по проложенной в мелколесье дороге ровно, словно моторная лодка по синей глади моря. Из открытых окон торчали стволы ружей, из кабины доносилась негромкая музыка.
Водитель Чоу даже не успел сообразить, что произошло с его машиной, – сначала вездеход тряхнуло, потом натужно загудел мотор, из-под капота повалили клубы густого дыма, и не успел он отжать фрикционы, как мотор заглох. Откуда-то сбоку раздался одиночный выстрел. Кусты колыхнулись, и на дорогу выбежали двое людей в камуфляжной форме. Стволы их автоматов поднялись как по команде и строго посмотрели на лобовое стекло вездехода, а точнее, на двух китайцев, находившихся за ним.
– Выйти с поднятыми руками! – выкрикнул лейтенант Еременко.
– Живо! – дополнил его требование Барханов.
Вен мигнул одному из своих, тот тут же выставил в люк ствол карабина, нацелил его на Барханова.
– Место и время такие, что разбираться лучше на расстоянии! – крикнул китайский бизнесмен. – Откуда мне знать, кто вы такие?
– Мы должны осмотреть машину! – отозвался Барханов.
– На это есть милиция и егеря. Военным мы не подчиняемся. К машине не приближайтесь.
– Черт, по большому счету он прав, – тихо выругался Барханов и крикнул: – Руки за голову и по одному выходите из машины – мы ищем дезертира!
– С нами его нет, – высунулся из люка сам Вен, – можете навести о нас справки, – и тут же что-то скороговоркой сказал по-китайски своим людям.
Мгновенно все бывшие в наличии стволы показались из окон. Майор Лавров сразу же понял, к чему клонится дело. Рисковать своими людьми он не собирался – тут же подал условный сигнал. Лейтенант и старлей мгновенно испарились с дороги.
– Выходите! – еще раз приказал майор Лавров, но сделал это уже только для очистки совести, после чего, выждав секунд пять, добавил: – Гранаты к бою!
Вместо того, чтобы подчиниться вооруженным людям, Хан Вен приказал своим людям открыть огонь – сдали нервы. Но, в отличие от китайских охотников, люди Лаврова действовали по заранее составленному плану. Ошибок и даже заминок у них не должно было случиться. В ответ прогремел залп одиночных выстрелов. Естественно, стреляли не в людей и даже не в технику, единственная цель, которую преследовал комбат, – дать возможность китайцам прикинуть в уме, сколько стволов им противостоит. Верхушки кустов, словно подрезанные серпом, полетели во все стороны. А выпущенные китайцами пули ушли в пустоту.
– Бросай! – пролетел над полем командирский бас Батяни.
У вездехода с подветренной стороны опустилось несколько гранат. Замолкли хлопки одиночных выстрелов, притихли голоса и музыка. Китайские охотники затаились в машине, попадали друг на друга, прятались за спинки сидений, понимая, что вот-вот рванет и они вместе с вездеходом взлетят на воздух. Прошло секунд десять, а взрыва так и не последовало. Из гранат валил полупрозрачный едкий дым, походивший на обычные испарения закипевшей в чайнике воды.
Используя замешательство противника, Лавров со своими людьми почти вплотную приблизились к машине, от нее их теперь отделял лишь один ряд кустов. Дым гнало на поднятое лобовое стекло, все, что не попадало внутрь, уносил ветер – вдоль дороги.
Туман слезоточивого газа обволакивал машину, просачиваясь сквозь открытые окна в салон и кабину. И только когда китайские охотники закашляли и почувствовали головокружение, то поняли, что гранаты на самом деле не боевые, а шашки со слезоточивым газом.
Наконец кому-то удалось распахнуть дверцу и выпрыгнуть наружу. Пихая друг друга локтями, китайские охотники рванули в дверной проем. Но снаружи их уже поджидали десантники. Подсекая ноги и заламывая китайцам руки, бойцы спецназа ВДВ отбирали у них оружие и мастерски укладывали на землю. Операция по извлечению китайских охотников из вездехода напоминала действия спецгруппы по освобождению заложников от террористов, которые так любят показывать в выпусках новостей.