Одного дня ей хватило. Через сутки Сеть взбудоражил еще один скандал. Группа независимых хакеров, называющих себя «Парящими в Сети» — ребята уже давно были вне закона — взломали базу данных клиники на Рагхе, где проходили медицинское освидетельствование претендентки от Элиты, затем слили информацию. Вернее, наглядно показали расхождение данных первичных осмотров и заключений, сделанных после них.
Скандал вышел просто ошеломляющим. Новостные каналы запестрили фотографиям претенденток, нарушивших главное правила Отбора.
— «Адора, выходя замуж, должна быть чиста, словно слеза» — так гласит древняя традиция Рагхи, — патетически вещал слишком уж активный ведущий Центрального Канала Эйхоса с экрана, парившего в большом холле. — Тогда как из проверенных источников стало известно, что…
— Десять представительниц Элитных Кругов… — вторили ему со второго визора. — Рагха, Витера, Тилисса, Эмхос…
При этом, имя Сатора не упоминалось, словно он и не причастен! Наоборот, Наследника еще и жалели — он оказался пострадавшей стороной, которую пытались обмануть наглые, расчетливые девицы.
Конечно, девушки отнекивались, протестовали, а руководитель клиники вяло отказывался комментировать произошедшее. «Мы разбираемся», — уклончиво отвечал на все вопросы. Устроители Отбора тоже молчали, словно задумались, как теперь быть. Зато граждане Империи громогласно требовали повторного освидетельствования. При этом, во многих городах Третьих и Четвертых Кругов прошли стихийные митинги протеста не только против участниц Отбора, но и против дискриминации по Кругам Жизни. Нижние ополчились на Элиту, утверждая, что тем закон не писан.
Вскоре ситуация накалилась до предела.
Наконец, устроители подтвердили, что в клинике Сайхири при участии независимых экспертов пройдет очередная проверка, на что хакеры из «Парящих в Сети» ответили — подделать результаты не удастся.
Недремлющее око не дремлет, заявили они.
И полетели головы… Сперва домой отправились десять претенденток, нарушивших основное правило Отбора. Затем должности потеряли те, кто сфальсифицировал данные осмотров на Рагхе. А я… Я чувствовала себя жутко виноватой. Ведь не этого хотела, когда просила Зейну выяснить правду! Мне не были нужны понурые взгляды, заплаканные глаза и опущенные головы любовниц Сатора, с позором покидавших клинику, чтобы подвергнуться осуждению еще и на родных планетах. Я лишь хотела, чтобы Зейна разузнала правду для меня, а не для всей Империи…
А он… Он так и не появился! Не заступился, не утешил, не признал свою вину, словно… Словно ему оказалось наплевать!
Мы же вернулись в новую резиденцию в центре Сайхири, где меня с нетерпением дожидалась команда. Радостная, оживленная, только вот я… Внутри все заледенело, и мне, обитавшей в этой вечной мерзлоте, не хотелось никого видеть. Тимир был прав — моя миссия выполнена, долг перед Новой Землей выполнен. Мне нечего здесь делать! Оставалось лишь вылететь с Отбора и отправиться домой. Или же с Маршей на Землю — я столько раз видела ее планету на экране визора, что мечтала посетить вживую…
Сатор Сол придерживался другого мнения.
Через час после возвращения мне пришло приглашение на индивидуальное свидание во дворце проконсула. Попросила Адели отказать от моего имени — не собираюсь слушать его унылые объяснения! Мне все равно — маньяк он или нет, психопат или развратник — этот мужчина не для меня.
— Дождешься, что вылетишь с Отбора, — заявила мне расстроенная куратор. — Эйви, девочка, знаю, ты на него злишься! Я бы тоже на твоем месте рвала и метала. Ты ведь считаешь, что Сатор Сол виноват…
— Еще как виноват! — отозвалась я.
Мы сидели на софе в большой гостиной — роскошная белая с позолотой мебель и красные стены и стеклянные аквариумы, в которых плавали… Мне даже было лень вставать, чтобы посмотреть — искусственные или настоящие золотистые рыбки. Моя команда была уже в курсе, кто оказался любовником всех этих девушек… Правда, про генетическую неполноценность Сатора рассказывать им не стала. Этого мне не проверить, так что…
Империя получит того Наследника, которого заслужила.
— Когда успокоишься, то поймешь, что сможешь его простить! Но своим поведением ты уничтожаешь свои шансы остаться на Отборе. Потом, когда передумаешь, окажется слишком поздно, и ты еще пожалеешь…
— Ничего подобного!
— Мужчины не всегда в состоянии обуздать свои желания, — наседала на меня Адели. — Не всегда могут держать себя в руках. Одна лишь ошибка…
— Десять. Целых десять ошибок, — напомнила ей. — Но, ты права, ему стоило держать свое… необузданное желание в руках получше. Как ты не понимаешь — я не хочу его больше видеть?! И я собираюсь провалить «Выбор», так что… Постарайся отказать вежливо и доходчиво. Потому что если он не поймет и каким-то образом заставит пойти на свидание, то я буду вести себя крайне невежливо, но очень доходчиво, что опозорю… не только себя, но и нашу команду на всю Империю!
Адели отстала лишь тогда, когда за меня заступился Тир. Вскоре куратор написала Наследнику ответ, объяснив отказ тем, я плохо себя чувствую. Это была чистая правда — чувствовала себя отвратительно. Заперлась с Лосиком в спальне, лежала на кровати и смотрела в мерцающий потолок. Нажимаешь на кнопку, и картинки меняются… Сперва появился великолепный закат где-то в материковой части Эйхоса. Нет, не хочу этого видеть! Он напоминал мне закаты, которыми я любовалась в Имперской Резиденции, когда еще не знала… Или же горная река, что несла свои бурные воды по гладким камням. Нет, только не вода! В памяти тут же всплыли Поющие Водопады, его пронзительный взгляд, и моя рука на его груди…
Стала нервно тыкать в визор. Они что, сговорились?!
Тут заявился имперский доктор, подосланный Сатором. После осмотра и разговора поставил мне диагноз — меланхолия. Так и сказал!
Второе приглашение пришло через несколько часов. В нем было личное послание, которое я не стала смотреть. Удалила, не открывая файл. И на него, и на третье предложение Адели ответила отказом.
Такая вот у меня «меланхолия»!
Я надеялась, Сатор поймет — наши дороги разошлись и уже никогда не пересекутся. И пусть он будет счастлив, но как-нибудь без меня! А я… Я никогда не окажусь на том самом массажном столе и не буду рыдать, собирая свои вещи под любопытные и насмешливые взгляды других претенденток.
Он ведь и не думал на мне жениться, хотел лишь позабавиться, а я… Я вообще неизвестно о чем думала, когда целовала его — сама, сидя на чужих коленях!
Какой же я оказалась дурой!
Следом пришло официальное извещение — этим вечером во Дворце Проконсула Эйхоса состоится очередной тур, но перед этим нас ждет аудиенция у Дангора Сола. Расстроенный стилист, впрочем, как и остальная команда, на встречу с Императором и на «Выбор Наследника» сотворил невероятной красоты пепельно-серое платье — длинное, с пышным подолом, расшитое мелким жемчугом и серебристыми блестками, на лифе которого махали крылышками пепельно-серые искусственные бабочки.
— Император пройдет вдоль вашего ряда, — наставляла меня Адели, а я смотрела на мерцающих рыб с огромными плавниками и глупыми, выпученными глазами, лениво плавающих между разноцветных кораллов.
Наверное, я и сама казалась Сатору такой вот… рыбой в аквариуме. Глупой, с выпученными от изумления глазами девицей с планеты Четвертого Круга, которой так просто задурить голову!
— Если ты его заинтересуешь, он остановится… Возле тебя, Эйви! Сделаешь шаг вперед и повторишь церемониальный поклон. Слушай его, опустив глаза. Не пялиться, не груби и не…
— Он не обратит на меня внимания, — отозвалась я.
— Затем вас отведут в Зал Выбора, — вздохнув, продолжала Адели. — Сцена выстроена в виде ступенек. Вы встанете в четыре ряда. Твое место — двенадцатое в третьем. Наследник будет стоять на возвышении напротив вас и называть имена тех, кого он выбрал. Уже выбыло семнадцать девушек из Элиты, — семь из-за болезни, десять из-за того, что кто-то не смог обуздать свое желание, — поэтому у тебя все еще есть шанс… Несмотря на твое безобразное поведение!
Я не понимала энтузиазма Адели.
— Как только он тебя выберет…
— Он меня не выберет, — буркнула в ответ.
— Под твоими ногами загорится подсветка, — продолжила куратор как ни в чем не бывало, — бабочки взлетят с платья и закружатся вокруг головы.
— Если он тебя не выберет, упадут к твоим ногам, — добавил Тир, наблюдавший за происходящим с мягкой софы нашей гостиной. На нем были белые, обтягивающие одежды, обвитые черными ремнями. — Символично, не находишь?
— Не нахожу! — огрызнулась в ответ, затем… — Простите меня! — попросила, окинув извиняющимся взглядом свою команду. Потекли слезы, хотя мне казалось, что я толком-то и не умею плакать. — Вы пытаетесь меня поддержать, а я веду себя как… Как последняя сволочь! Огрызаюсь, грублю… Но я больше так не могу! Не могу здесь оставаться! Он разбил мое сердце, и… — всхлипнула, но тут Адели раскинула руки. Уткнувшись в пышную грудь, спрятавшись в бесформенный темный балахон куратора, я зарыдала.
Правда, долго плакать мне не дали. Появилась помощница Тира и сообщила, что меня вызывают по межпланетному каналу. Со мной хотела поговорить моя семья.
Я застыла неверяще. Моя семья?! Разве такое может быть? Неужели после стольких лет изоляции я увижу первую трансляцию с Птора?!
Сигнал шел через надпространственные передатчики, так что изображение и звук доходили практически без задержки, и я… Размазав по лицу слезы, выдавив улыбку, уставилась на картинку, которую вывели на центральный экран наши операторы — немного дергающуюся, желтоватую по краям, с пробегающими по родным лицам волнами помех.
Но я отчетливо видела тех, кто мне дорог.
Мой брат, мама и командор Харас. За их спинами — светлый фон, так что и не разберешь, где они находятся. Скорее всего, на старом «Пилигриме», где и стояла внушительных размеров параболическая антенна, посылающая сигналы на надпространственный передатчик в нашем Секторе. Или же в Ратуше в Новом Риме, где была еще одна, размером поскромнее… Корабли «Синетты», наверное, уже убрались с орбиты, так что глушить передачи было уже некому.