Помощник в безумном эксперименте поднял обоженное лицо наверх. Без бровей, волос и ресниц он выглядел довольно странно, а огромные глаза выдавали в нем не совсем адекватное состояние.
— Он его главным молотом жахнул…
В этот момент сквозь толпу пробился Хойсо и Тук.
— Эй! Ты там! Не шевелись! — скомандовал черт. — Чего встали? Тащите носилки! Надо вытащить его отсюда!
Рус стоял у плиты и спокойно раскатывал тесто.
Парень выглядел совершенно безмятежно, и ни одна проблема, свалившаяся на него, уже не казалось настолько чудовищной.
— Итак, чего хотели Изиды? — произнес Роуль, стоявший посреди кухни.
Упырь стоял посреди кухни и с интересом поглядывал на стол. На нем стояло сразу три подноса с различной выпечкой.
— Они хотят полный контроль над ценообразованием. От пошлин, до прямого указа цен. Взамен они обещают полностью взять на себя охрану торговых путей и защиту от постороннего вмешательства, — ответил ученик, не отрываясь от своего занятия.
— То есть полный контроль, при том что предлагают по сути минимальный необходимый набор, — кивнул упырь. — В принципе, стоило этого ожидать. У тебя нет ощущения притворства?
— О чем вы?
Роуль подхватил с первого подноса булочку и, внимательно рассмотрев ее и обнюхав, осторожно осторожно откусил.
— Я о том, что они пришли исключительно номинально. Им не особо нужен этот договор и покровительство Вивека, — Роуль причмокнул и вскинул брови. — Это действительно интересно. Да, хуое и тесто пресновато, но все же очень интересно…
— Это слива, — букрнул Рус. — Если в начинку просто засунуть сливу, то получится квашня. Сок вытечет.
— То есть это не просто слива?
— Да. Я добавил муку и сахар, чтобы сгустить сливовую пасту, — кивнул парень и снова вернулся к своему тесту. — А тесто пресное потому, что в начинке много сахара.
— Да? — вскинул брови Роуль и схватил сразу три булки. — Все равно слишком сухо и пресно! Что там с Зулдами?
— Зулды предложили защиту торговых путей и от набегов. К тому же пообещали двух постоянных магов в Вивеке для решения текущих задач. В обмен они попросили право беспошлинной торговли в Вивеке и права раз в год задать цену на один товар.
За время, что говорил Рус, упырь успел засунуть в рот сразу три штуки, прожевать и проглотить их. Он уже поигрывал пальцами и разглядывал противени на предмет следующей жертвы.
— Уже что-то более интересное, — кивнул Роуль и схватил круглую пышную булочку. Откусив ее, он заглянул во внутрь. — М-м-м-м? А это что такое?
— Что? А, это… Торгаши с островов привезли. Странный фрукт, растущий только у них. Не сладки совершенно, но очень необычный вкус.
— Оч-ч-ч-чень необычно, — протянул Роуль и еще раз откусил выпечку.
— Инквизиция предложила регулярное сопровождение торговых путей и попросила половинную пошлину для императорской инквизиции и торговой палаты.
— Без серых схем и левых орденов? — уточнил Роуль.
— Без. Все напрямую.
— Это на них не похоже, — нахмурился Роуль и поднял подол мантии, сложив его на манер сумки, он принялся выгружать все с подносов.
— Это на вас не похоже, — хмыкнул Рус, прекрасно слыша, как чавкает учитель, и гремят противни. — Ни один инквизитор еще не исчез и не погиб.
Парень обернулся и обнаружил учителя с голыми волосатыми ногами и выпечкой, которую он сгреб в мантию.
— Что? У меня стресс! — фыркнул учитель, даже не собираясь оправдываться за то, что сгреб всю партию выпечки.
— И в чем же он заключается? — вздохнул Рус, понимая, что для магазина придется выпечь еще одну партию, и нет гарантии, что не заявится Роуль или лунные совы-оборотни.
— Светлых есть нельзя, а кузнец отказывается работать с перенасыщенными силой металлами.
— Я слышал, как вы взорвали кузницу.
— Ой, давай не будем! Я ее не взрывал. Это был эксперимент, и он увенчался успехом! — заявил упырь и, заметив оставшийся на противене багет, схватил его подмышку. Он уже собрался уходить, но внезапно замер и обернулся. — Кстати! Ты помнишь ту самую вязь, что я тебе показывал для защиты от моего безумия в полнолуние?
— Да.
— Инквизиторам ее знать не обязательно. Совсем не обязательно…
Глава 24
— Что-то боязно мне, — произнес мужчина в кожаной куртке.
Он сидел на лавке, впереди телеги, рядом с возницей, и с опаской посматривал по сторонам.
— Это кусарифские приходили, — пояснил второй. — Я в таверне слыхал, тут бойня была. Обломали они тут зубы.
Двое мужчин подъезжали к городу. Стены из серого камня наводили мрачности, которая слегка разбавлялась синим штандартом города Вивек. Над городом, подпирая небеса высокой красной крышей, виднелась белоснежная башня.
— Как бы три шкуры не содрали, — вздохнул мужчина в кожаной куртке. — Война, дело затратное.
— Не, — покачал головой возница. — В постоялом дворе говорят, что с телеги берут по серебрушке.
— Врут. Даже на ярмарке берут три, — сморщился собеседник.
— Ты, Докло, конечно, мастер, но дурак, — сплюнул второй мужик. — Город своего не упустит, но он знает, где брать. Они на специи, сталь и ткань с шелком налог отдельный держат. Пошлиной называют. А твои глиняные горшки им даром не сдались. Серебрушку с телеги возьмут и смотреть толком не станут.
— А если я шелку привез? Или перца какого привезу?
— Не выйдет. В воротах артефкты стоят. Они сразу укажут, если у тебя такой товар есть. Торгаши из тех, что к северянам ходили, жаловались, что их с солью поймали. За товар три шкуры содрали. Сами не рады, что обмануть хотели.
— Может, врут?
— Может, и врут, но смотри, сколько телег в город тянется, — хмыкнул собеседник и указал за спину, где за ними уже собралась приличная вереница. Многие пытались попасть в город до рассвета.
— Ну и что?
— Докло, вот мастер ты так? Если с глиной чего сделать, посуду какую хитрую — это к тебе. Тут в окрестностях лучше тебя никто не делает.
— Ну, дак! — расправил плечи мужик.
— А ко мне ты почему пришел, Докло?
— Говорят, ты торгаш хороший и бойкий. Без прибыли никогда не ходишь.
— Так слушай меня тогда, а не ворчи. Мы уже почти у ворот, а ты все менжуешься. Вивек, может, и не Кусариф, но они тут слово держат. Если сказано в грамоте — серебрушка с телеги, значит, так и есть! Не мути воду! Еще ничего не случилось, а ты уже сто причин нашел домой уехать.
— Да я-то чего? Я ничего, — вздохнул гончар. — Сам знаешь, тяжко.
— Конечно тяжко, — фыркнул торгаш. — Пять дочерей, попробуй приличное приданое собрать.
— Не сыпь соль на рану, — вздохнул Докло.
Телега подкатила к очереди и после недолгого ожидания въехала в ворота, где их встретили пара стражников, одетых в добротную стальную броню, и один клерк.
— Что везете? — без особого интереса спросил он.
— Посуда глиняная, горшки, кувшины под вино, — перечислил торговец.
— Шелк, специи, ткани, металл, драгоценности, сталь?
— Нет. Только посуда.
Клерк поднял голову, взглянув на большой расписанный рунами камень и кивнул.
— Серебрушка за проезд. Торговую марку брать будете?
Гончар с торговцем переглянулись.
— А что за марка такая?
— Право на рынке стоять в первом ряду. Лоток наш, грузчики тоже наши. Зазывал, если надо, за отдельную плату.
— И сколько за такую марку? — тут же спросил торговец, быстро поняв выгоду стоять в первом ряду.
— Серебрушка сверху.
Торговец полез за пазуху, за кошельком, но его ухватил за плечо гончар.
— С ума сошел?!! Серебрушку за место! — зашептал он.
— Когда я из говна тарелки лепить начну, тогда и будешь указывать, — буркнул торгаш и одним движением сбросил руку с плеча. — Будьте добры, нам бы марку, и получше.
— Рано пришли, не в первый лоток, так во второй точно встанете.
Торгаш протянул монету и получил в обмен металлическую пластину с гербом города.
— На рынке отдадите распорядителям, — пояснил он и махнул рукой. — Езжай!
Так парочка торговцев проехала в город, постучав телегой по мостовой, и они оказались на рынке, который совершенно не был похож ни на ярмарку, ни на что либо виденное ранее.
— Это куда нам и как вставать? — нахмурился гончар.
Вместо привычного ровного места, где расставляли телеги, они оказались в ровных рядах из деревян
— На торг? — подскочил к ним молодой парнишка с большой серебряной бляхой на цепочке, которая висела у него на животе.
— На торг, — кивнул торговец и показал ему металлическую марку.
— Что привезли?
— Посуда глиняная. Кувшины, горшки…
Парень почесал голову и кивнул в сторону ряда, где возвышался штандарт с молотом и иглой.
— В мастеровой ряд пойдете.
— А чего это у вас ряд мастеровой отдельно? Местные в нем тоже свой труд продают? — вмешался гончар.
— Местные из своих мастерских продают, — пояснил парень. — У них товар другой и цена совсем другая. К ним за дорогим товаром ходят, здесь пришлые торгуют, у кого лавки своей в городе нет.
Мужики кивнули, а молодой парень указал на первый лоток в ряду.
— Вон за тот становитесь. Мужики сейчас подтянутся, выгрузить помогут. Лошадь с телегой они тоже заберут.
— Как заберут? Почему заберут?
— Лошадей и телег на рынке нет. Только с товаром стоят. Телеги и лошади за западными воротами ставят, — парень взял из рук марку и приложил к боку телеги, после чего на ней остался след с необычными знаками. — Марку поберегите. По ней вам телегу и кобылу вашу вернут.
— А на кой телегу-то? — хмурясь, спросил гончар.
— А ты навоз видишь? — хмыкнул торгаш. — И я не вижу. Потому что лошадей здесь нет. Были бы — не пройти бы без сапог по колено было бы.
— Вон, и мужики идут, — кивнул мальчишка и махнул им. — Этих в первый селите! На мастеровой ряд!
Приготовления к открытию рынка были довольно странные, и мужики для себя открыли много нового. Тут были и необычные схемы торговли, когда товар у тебя просто заказывали и частично оплачивали вперед, и цены на их товар, которые приятно порадовали, а также то, что можно оказаться с пустым лотком уже к обеду.