Она оглянулась, чтобы лишний раз удостовериться — к порталу подтягивались маги. Павел давал последние распоряжения, Вальди замер у правой ноги, готовый к бою, если потребуется. Что же… она не одна, но право идти первой не доверишь никому.
Павел… их отношения перешли в непонятную стадию.
Доверие — хрупкое равновесие между страхом и верой. Либо ты боишься предательства, либо веришь, что его не случится.
Верить Павлу хотелось, как и хотелось открыть сердце и душу, но предупреждение теневика ядом сомнений отравляло мысли. И где найти противоядие? Как убедиться, что Павел не предаст, если будет принято решение ее убить? Да и в праве ли она требовать от мага, чтобы тот пошел против своих?
— Готова?
Аня вздрогнула, вынырнула из водоворота размышлений и кивнула. Она готова, она давно готова пройти через все эти порталы разом, дабы понять, что ждет впереди и есть ли шанс остаться в живых.
Задержала дыхание, сосредотачиваясь, и шагнула вперед. И сразу ощутила, как расслабилась охрана за спиной, как с огорчением вздохнул Павел, и догадалась — она открыла мир-тезку.
Портал выходил в узкий проулок: высокие стены из грубого камня, булыжная мостовая под ногами, запах навоза и доносящийся слева шум улицы: голоса, скрипы, стук. Серое небо морщилось тучами, было свежо, но не холодно.
— Местные называют этот город Дзаргунаг.
Голос Павла был спокоен, но Аня ощутила разочарование в словах магах.
— Думаю, нам не помешает перерыв. Здесь неподалеку есть чудное место, где варят потрясающий кофе. Прогуляемся?
«Уверен?» — она подняла на него удивленный взгляд.
«Да. Хочу остаться с тобой наедине» — читалось в его глазах.
— Должно же мое служебное положение приносить хоть какую-то пользу, — проговорил Павел, когда они втроем, Вальди демонстративно остался, шли по переулку в сторону центра.
— А я думала, ты работаешь в Проекте из-за моего мира — чистый воздух там, озеро, рыбалка.
— И это тоже, — согласился маг, добавив ехидно: — У меня много меркантильных интересов.
Они вышли на широкую улицу, справа и слева вставали трехэтажные дома с узкими стеклами и крошечными балкончиками, заставленными горшками с цветами, по тротуарам прогуливались чинные парочки: женщины в длинных платьях и широкополых шляпах, мужчины в сюртуках. Между ними сновала детвора, торопились по делам мастеровые в рабочих платьях и служанки в белых, накрахмаленных передниках поверх серых платьев.
По улице прокатился колокольный звон, взметнулась стая голубей с крыш. Многие горожане остановились, дабы поклониться.
— Это… это… — Аня не могла подобрать слов от захлестнувших ее эмоций. Она точно попала внутрь исторического фильма.
Прохожие шли мимо, скользя по ним равнодушными взглядами, как если бы джинсы здесь тоже были в моде.
— Я знал, тебе понравится, — улыбнулся Павел, подставляя руку. Она машинально ухватила его под локоть, и они двинулись вниз по улице, по направлению к небольшой площади, виднеющейся впереди.
— Не беспокойся, я наложил морок на одежду. Пару часов продержится.
Аня не боялась. Город вызывал у нее симпатию. Он не был красив, не мог похвастаться чудесами архитектуры или иными красотами, но в нем ощущалась та самая атмосфера уюта, которая заставляет чувствовать себя в незнакомом месте, как дома.
— Ты часто здесь бывал?
— Приходилось. Довольно спокойное место. Если говорить аналогиями вашего времени, конец девятнадцатого века. Тяжело ориентироваться без знания языка, так что ты сегодня — мой переводчик.
— Так вот зачем я понадобилась? Перевести меню?
— И это тоже, — не стал отрицать Павел, улыбаясь кончиками губ и тут же помрачнел, вспомнив о неприятном, — видишь ли Сан Саныч… Словом, мы тогда дошли только до местного аналога таверны. Повезло, золота взяли с запасом, хватило и на разбитую посуду, и на сломанную мебель.
— Хорошо погуляли, а с виду и не скажешь.
Завуалированный намек маг проглотил молча.
В лавке оценщика они обменяли золото на россыпь монет и несколько банкнот. Причем Ане удалось добавить пару лишних — не удержалась от торга, уж больно хитрыми были глазки у хозяина лавки.
Затем они гуляли по улицам — неспешно идя по краю чужой жизни, подсматривая, точно в замочную скважину, за повседневными делами жителей.
Узкие мощеные улочки переплетались с широкими проспектами, средневековье мешалось с новизной, острые крыши колоколен, овально-покатые — у соборов, резные — у богатых домов. Голуби над крышами. Островки зелени парков. И цветы… На балконах, в кадках около входов, вдоль улиц и рядом со скамейками.
Устав гулять, зашли в таверну. Юная официантка быстро помогла сделать выбор, так же споро накрыла стол. И скоро перед ними на тарелках благоухал копченый сыр, темнело вяленое мясо, отливали розовым кусочки неизвестной рыбы, а в горшочках томилась картошка с мясом, посыпанная сушеной зеленью.
— Как прошла зима в ваших краях? — осторожно спросила Аня, пока девушка в длинном темно-синем платье расставляла тарелки.
— Йорх миловал, снежно и весна ранняя. Второй месяц только, а тепло.
Осторожными расспросами удалось выяснить, что сейчас весна. Город стоит недалеко от моря — полдня лошадью, потому есть рыба «Самого лучшего маринада только у нас». А еще чудный ореховый десерт и горячий шоколад для леди и пиво для ее супруга. И обязательно сходите на площадь к собору, где сидит одноглазый Сью. Он предсказывает будущее. Правда-правда! А если господа задержатся — у нас и комнаты наверху есть, то застанут базарный день. Приедут циркачи со зверинцем, будут запускать шар в небо и стрелять из пушек, а еще магистрат обещал казнить Лысого Брага, которого месяц назад поймали за воровство. Если Браг покается — ему отрубят голову, нет — повесят. И господа — такая красивая пара, а напротив как раз стоит цветочница. Прекрасные розы для прекрасной леди.
Это была откровенная провокация. Удивительно, как Павел на нее поддался, более того понял без перевода. Да и что там понимать, когда тебе рукой показывают на торговку цветами, да еще так выразительно глазками хлопают.
Да и она сама хороша — вдруг до дрожи захотелось, чтоб их вылазка походила на свидание. Виноват, конечно, был ореховый десерт с горячим шоколадом, наградивший романтическим настроением, а еще самую малость взгляд Павла и завистливое выражение лица блондинки в розовом платье за столиком напротив.
— Ты специально сделал нас господами?
За окном неторопливо, кидая цепкие взгляды по сторонам, прошла парочка в черных мундирах.
— На таких меньше обращают внимание. Я бы не отказался совершить подвиг в честь прекрасной дамы, но не уверен, что дама оценит трупы, которыми будет устлан ее путь.
— Дама… не оценит, — подтвердила Аня и поинтересовалась: — А приходилось? Уходить с боем, оставляя трупы?
Она вдруг поняла, как мало знает о жизни Павла. Кем работал, что делал, встречался ли с женщиной? Любопытство заерзало внутри, побуждая спрашивать и спрашивать.
— Приходилось.
— Когда познакомился с Тагиром? — спросила наугад и поняла, что права, видя, как тень набежала на лицо Павла.
— Дался тебе этот Тагир, — неодобрительно покачал головой маг, — если хочешь знать, с ним мы встретились на переговорах. Он же не рассказывал, что мы принесли извинения, выплатили компенсацию и договорились о перемирии? Нет? Я так и думал. Эти господа любят выдавать часть правды, оставляя самое ценное в тени. И эмиссар от них в твоем мире — часть мирного соглашения. А ближе мы познакомились, когда этот эмиссар решил, что Сан Саныч должен обязательно обзавестись новым другом. Как ты догадываешься, знакомство проходило за бутылкой коньяка, а старику уже тогда пить было противопоказано.
— И кто победил? — спросила Аня, примерно представляя, как именно проходило близкое знакомство двух магов.
— Ничья, — кратко ответил Павел и тут же попытался перевести разговор на другую тему: — Лучше расскажи, как тебе удалось обмануть охрану и проникнуть в мир драконов.
— Не дождешься, — со злорадством пресекла его попытки поймать на откровенность, — это не моя тайна. А давно ты в охране работаешь?
— Три года, с первых дней Проекта, а до того спасателем. С начала катастрофы у нас многие ушли в службу спасения. Отец вот тоже, — и он замолчал, а Аня принялась мысленно ругать себя — опять на неприятную тему скатились. Да у него о чем ни спроси — то секрет, то личная трагедия.
— Думал, что будешь делать после Проекта?
Павел оторвал взгляд от поверхности стола и посмотрел на девушку.
— Женюсь, — неожиданно выдал он. Усмехнулся, глядя, как вытягивается от удивления лицо девушки и пояснил: — У меня большая семья, с десяток кузенов и кузин, тети, дяди. Представь, большой дом на побережье полный народу, где всегда что-то случается и царит кавардак. Кузен Хриф регулярно притаскивал живность со всей округи, и она неизменно расползалась по дому. Кузена Листана постоянно попадала во всевозможные неприятности и вечно чем-то болела. Моей сестре с огромным трудом удавалось подчинить свой дар стихийного мага, и у нас то горело, то затапливалось, то летали предметы по комнатам.
— Весело, — прокомментировала девушка, представляя себе семейку магов. Чужая жизнь болью отозвалась в сердце. Действительно, о чем думала, о чем мечтала? У него своя жизнь, и в ней нет места для девушки из другого мира.
— И кто невеста? Уже выбрал?
— Выбрал, — кивнул Павел, — вот закончим с переселением — сразу женюсь.
Аня с досадой отодвинула от себя недопитую чашку с шоколадом. Непостижимо, как ей мог нравиться настолько сладкий напиток? Отвратительно! Да и весь город с его узкими улочками вдруг сделался противным.
Дура, полная дура… Кто она для него? Девушка из другого мира, часть его работы, можно сказать, курортный роман. Закончилась работа — прощай увлечение. Настроение портилось вместе с погодой. Длинные капли, оставляя полосы, потекли по стеклу. Начался дождь.
— Аня, я чем-то тебя обидел? — напрягся Павел, заметив ее помрачневшее лицо.