— Мне нужно, чтобы они заговорили, — напомнила Аня, но аборигены сами нарушили молчание.
Их речь не звучала, а текла медленной песней, и, отвечая, девушка чувствовала, как не хватает музыкального образования, как стонут связки, пытаясь воспроизвести напев, как убого звучит ее исполнение по сравнению с оригиналом.
Случившееся следом за первыми же ответами прекратило издевательство над связками, сделав неважными и перевод, и сами переговоры. Все заняло пару секунд, не больше.
Раз — и из травы выросла еще одна зеленая фигура с луком в руках, раз — и натянутая тетива отправила в полет стрелу.
Сбоку раздался крик, Аню толкнули и, падая, она вздрогнула всем телом от резкой боли в плече, и удар об землю встретила, потеряв сознание.
Павел припарковал машину в знакомом дворе, огляделся, но не заметив ничего подозрительного, направился к подъезду. Нервно размял пальцы — работы предстояло много, а ментальное воздействие никогда не давалось ему легко. И послать больше некого — Клавдия Петровна его знает, а значит и внушению поддастся быстрее.
Он поднялся наверх и встретил женщину, открывшую на звонок дверь, широкой улыбкой.
Червячок беспокойства шевельнулся внутри, когда он выходил, и маг замедлил шаг, вглядываясь в тени, притаившиеся по углам двора. Его пугала не сама темнота, а то, что она могла скрывать. Натренированный взгляд нащупывал любые аномалии и… ничего не находил. До припаркованной машины оставалась пара десятков шагов, однако Павел не торопился. Если тот, кого он почувствовал, здесь, уйти не удастся.
— Стареешь, — нагло прокомментировали за спиной.
Павел шумно выпустил сквозь зубы воздух, мысленно послал шутника в долгое путешествие и неспешно, с достоинством обернулся. Дергаться было бесполезно. Хотел бы — напал.
— Что с Аней? — спросил Тагир, не дожидаясь, пока коллега выдавит из себя что-нибудь более рациональное, чем характеристики его родословной.
Пауза. Удивление. Замешательство — как узнал?! И два варианта решения: послать или соврать.
Павел поставил сумку с вещами на тротуар.
— Тебе какое дело? — дернул плечом, выбрав первый вариант. — Я перед тобой отчитываться не намерен.
В нормальном мире здесь последовала бы демонстрация аргументов убеждения, но светить подобным на виду у сотни свидетелей, отдыхающих дома после трудового дня, было бы полным идиотизмом. Оружие, которое Павел так и не удосужился приобрести, так же не подходило из-за шумности. А все остальное, хоть тот же яд, требовало подготовки и уединенности.
Не то что магия. Ты ему чистой силой, чтобы щиты прогнулись, а он в ответ что-нибудь замораживающее и острое. И так, пока щиты держат, а там… по обстоятельствам. Не все решает сила, многое зависит от правильной комбинации защита-нападение и затраченных на их создание усилий.
Судя по тому, как Тагир скривился, бросил раздраженный взгляд на окна, покрутил головой, но остался стоять на месте — думал он в том же ключе, а кидаться друг на друга с кулаками — сущее баловство, только местных стражей порядка дразнить.
— Что с Аней? — угрожающе повторил коллега и неожиданно сменил тон: — Она жива?
Павел удивленно моргнул, пристально всмотрелся в лицо Тагира, озадаченно размышляя на тему: «Чуждо или нет теневикам что-нибудь человеческое», а так же «Откуда такая внезапная озабоченность?», а главное, «Как прознал, тень плешивая? Следил?»
— Аня не берет трубку. Ты приехал один и забрал ее вещи. Надеюсь, вы не угробили Хозяйку?
Павел хотел было послать коллегу с его расспросами — не для него информация, да и признаваться в проблеме было неловко — почти угробили, но теневик смотрел с отчаянием, и его на мгновение стало жаль.
— Жива Хозяйка, — проговорил, удивляясь своей откровенности, — у нас были, эм, затруднения, но сейчас все хорошо.
Поднял сумку с земли, сделал шаг в сторону, обойдя коллегу по дуге. Тагир останавливать не стал, и Павел уверился — стычки не будет. Одна его часть этому обрадовалась — не до драк, когда с Аней такое, а другая была не против спустить пар. Напряжение последних суток вымотало до предела, и хороший бой с достойным противником, а достоинства Тагира как бойца он успел уже оценить, был бы кстати. Но… достаточно уже глупостей.
Тагир проследил, как машина скрылась за углом дома, сунул руки в карманы и поежился. Пока он караулил Павла, успел закоченеть. Жаль, что сегодня болотник выглядел пришибленным, даже совестно стало его на драку раскачивать. И что там у них произошло, если этот аппендикс магии приуныл?
Тагир мог припереть коллегу к стенке, мог взломать ментальную защиту и покопаться у него в голове, но на прямое противостояние идти было рано. Так и вышло, что он не стал рассказывать, как ночью примчался из Москвы, получив тревожный сигнал от следилки — простенького и плохо отслеживаемого заклинания — три раза в сутки отправляющей ему данные о самочувствии Ани. Как попытался проникнуть в квартиру — это удалось, а вот дальше защита не пустила. Как поставил ловушку здесь, справедливо полагая, что у Клавдии Петровны кто-нибудь да появится.
— И как мне тебе помочь, девочка? — пробормотал Тагир, легонько подпрыгивая на месте.
Женщина с собакой неодобрительно покосилась на него, но скандал устраивать не стала. Открыла дверь подъезда, прошмыгнула внутрь, закрыться двери помешал вставленный в щель ботинок мага.
— Кто там? — спросила из-за двери Клавдия Петровна и удивленно охнула, услышав в ответ:
— Жених вашей дочери.
Заскрежетал замок — и чуть полноватая женщина в домашнем халате с полотенцем на плече ошарашенно спросила:
— Как? Еще один?
Тагир мысленно взвыл, пожелав одному шустрому мгновенно сдохнуть и самому там же при копаться.
— Бывший, — потупился он, изображая величайшую скорбь на лице, — мы расстались три дня назад.
— Заходите, — махнула полотенцем Клавдия Петровна, пропуская гостя внутрь. Не на лестнице же обсуждать личную жизнь дочери.
На кухне вкусно пахло сдобой, а еще здесь было уютно, тепло и любовь чувствовалась в каждом предмете обстановки. Тагир позволил себе опереться о стену, прикрыть глаза и расслабиться, открывая дорогу к чужим эмоциям. Кольнуло сожалением — не его кухня, не его семья, не его любовь, но он сделал выбор, подписывая контракт на работу в другом мире. Поздно менять.
— Так что у вас произошло с Аней?
Ароматный чай струйкой наполнял высокую стеклянную кружку, на тарелке остывал внушительный кусок пирога, и размякший от тепла маг с трудом понял, о чем его спрашивают.
— Вы — умная женщина, Клавдия Петровна, сами понимаете из-за чего расстаются большинство пар — из-за ерунды. А тут еще соперник. Надо было сделать выбор и, увы, Аня сделала его не в мою пользу. Право жаль, я бы хотел иметь такую тещу как вы, — и он откусил кусок пирога, в блаженстве прикрывая глаза.
Несостоявшаяся теща засмущалась, и ямочки на щеках сделали ее еще милее. «Лет бы на тридцать моложе была и женился бы», — подумал Тагир, облизывая пальцы.
Засмущалась, но сбить себя с толку не позволила.
— Если вы надеетесь, что я смогу повлиять на Аню, то пришли зря. Моя дочь — самостоятельная женщина, и решения принимает она. Могу посоветовать одно: напортачили — исправляйте. У Анечки доброе сердце, и она многое может простить. Впрочем, на мой взгляд, ваши усилия бесполезны. У вашего соперника, эм, устойчивое положение.
— Это как раз не проблема, — самоуверенно заявил Тагир, — и положение можно исправить, и устойчивость пошатнуть. Меня беспокоит другое. Ваша дочь со вчерашнего дня не выходит на связь.
Пирог нещадно отвлекал, и его пришлось отложить. Костеря про себя самоучек, которым и кота для внушения доверить нельзя, не то что человека, Тагир слоем за слоем снимал ментальное воздействие.
— Почему не выходит? Она вчера смс-ку прислала, что осталась ночевать дома — срочная работа, а сегодня, что их в командировку отправляют, и за вещами Павла прислала.
— Павла, — фыркнул Тагир, — а собаку в командировку они тоже забирают? И какая такая срочная работа не позволила вашей дочери заехать за вещами самой? А спали, милейшая Клавдия Петровна, вы сегодня хорошо?
Женщина побледнела, положила руку на левую грудь, и маг, выругавшись, — надо было сразу проверить объект на больное сердце — принялся снимать приступ. Снял. Понизил уровень тревоги. Вспомнил о пироге, с которым не сравнится ни одна ресторанная выпечка, и в благодарность провел тщательную диагностику сердца. Убрал тромб, почистил сосуды, исправил одно защемление. Целитель из него был так себе… примерно, как из «жениха» менталист, но кое-что он мог.
Лицо больной на глазах теряло бледность, и Тагир перевел дух. Не хватало еще угробить маму хозяйки.
— Драгоценнейшая Клавдия Петровна, как вы смотрите на то, чтобы прогуляться в гости. Заглянем к Ане, убедимся, что все в порядке. Я постою в сторонке и даже могу помолчать, а потом отвезу вас домой. Идет?
Клавдия Петровна рассеянно потерла лоб, прислушалась к себе, но повода для тревоги не нашла — сердце угомонилось и больше не болело. Внимательно посмотрела на сидящего за столом молодого человека и обратилась к интуиции. Интуиция высказалась в том ключе, что хоть товарищ имеет большой опыт уговаривания женщин, но зла не желает и действительно беспокоится за дочь. Его слова словно сорвали невидимую плотину — и все страхи, забытые за последние дни, всколыхнулись вновь. Но голову она все же не потеряла и еще сомневалась.
— Хотите позвонить? — молодой человек точно читал ее мысли: — Не советую. Если случилось то, что я думаю, ваша дочь в опасности и звонок может ей навредить.
— Едем, — кивнула она, решительно вставая с места.
Огромная черная машина вызвала неприятные воспоминания, но Клавдия Петровна мысленно послала их прочь. Какие воспоминания, когда речь идет о дочери?!
Доехали быстро. На звонок домофона никто не ответил, а потом пискнула очередная смс-ка. «Спасибо за вещи, выезжаем завтра рано утром. Связь будет плохая, не звони».