Ирка долго не отвечала – видимо, отсыпалась, но потом все же сняла трубку:
– Стахова, ты смертница, что ли? Знаешь, который час?
– Знаю, прости. Но мне необходима твоя помощь. – И Ника сбивчиво рассказала, где находится. Это мгновенно заставило Ирину проснуться окончательно:
– Какого черта ты там делаешь?!
– Так получилось, – уклонилась Ника, не желая обсуждать подробности по телефону. – Так ты можешь меня забрать? У меня ни копейки денег нет.
– Хорошо, через час подъеду. Попроси, чтобы тебе разрешили посидеть в травмпункте, не смей никуда выходить, слышишь?
– Да, я поняла.
Она вернула телефон медсестре и спросила:
– Я не могла бы дождаться подругу у вас?
– Конечно, – приветливо ответила девушка. – Сегодня такое затишье, совсем нет пациентов. Вы вот тут присаживайтесь. – Она показала на небольшое глубокое кресло у кадки с фикусом. – Хотите чаю?
– Было бы неплохо, – с благодарностью откликнулась Ника, усаживаясь в кресло.
Медсестричка ушла, а через несколько минут вернулась с большой белой керамической кружкой, над которой поднимался пар, и с блюдцем, полным крекеров.
– Вот угощайтесь. И не стесняйтесь, если что-то нужно, мне все равно заняться нечем. Меня, кстати, Женей зовут.
– Очень приятно. Спасибо вам, Женя.
Ника здоровой рукой взяла кружку и с наслаждением сделала большой глоток. Только сейчас до нее стало доходить, чего именно ей удалось избежать. Вряд ли те двое приходили, чтобы дать ей интервью… Кружка заплясала в трясущейся руке, и Ника невольно выплеснула немного чая на колено, но даже не почувствовала боли от горячего.
Дверь травмпункта распахнулась, и до Ники долетел мужской голос:
– Эй, тут есть кто живой?
Стахова вздрогнула – голос показался ей знакомым. Она начала напрягать память, но никак не могла вспомнить, где именно его слышала.
– Поможет нам кто или нет? – гремел мужчина, нетерпеливо постукивая чем-то о бортик высокого поста регистратуры.
– Не нужно так шуметь! – звонким голоском отозвалась вышедшая откуда-то Женя. – Что случилось?
– Мой приятель, кажется, сломал ногу.
– Где это случилось?
– Он охранником работает на стройке, пошел проверить, не расположились ли где бомжи на ночлег, поскользнулся, видимо.
И в этот момент Ника узнала голос – он принадлежал одному из тех, кто совсем недавно охотился за ней в пустом строящемся здании. Она похолодела от ужаса: если эти люди сейчас увидят ее здесь, то все пропало. Вряд ли худенькая Женя и не особенно крупный травматолог смогут ей чем-то помочь. Ника перестала дышать, надеясь, что никому не придет в голову заглянуть сюда, за старый разросшийся фикус.
Она слышала, как пришел травматолог, как пострадавшего укладывают на каталку, а он ругается на каком-то другом языке. И этот голос Ника тоже уже слышала…
Она старалась не шевелиться, чтобы, не дай бог, не привлечь к себе ненужного внимания, и отчаянно молилась о скорейшем приезде подруги. «Мне бы только выбраться отсюда, только бы покинуть это здание незамеченной», – думала Ника, понимая, что это единственный шанс избежать неприятностей. Не зря ведь эти двое искали ее на заброшенной стройке, да и оказалась она там именно с их легкой руки. И почему-то Нике совсем не хотелось выяснять причину…
Наконец, бросив взгляд в окно, она заметила паркующуюся прямо перед запертыми воротами машину и с облегчением выдохнула – Ирина приехала. Осторожно выглянув из-за фикуса, Стахова обнаружила, что коридор пуст, а голос одного из незнакомцев доносится из противоположного конца, оттуда, где располагалась перевязочная.
«Повезло», – подумала Ника и, прижимая к груди загипсованную руку, на цыпочках побежала к входной двери. Тут ее ждал неприятный сюрприз – слева от крыльца курил второй незнакомец. Ника просто не заметила, когда он доверил приятеля заботам врача и вышел. На звук открывшейся двери мужчина обернулся и в изумлении уставился на Нику. Нужно было срочно что-то предпринять, пока он не одумался и не вцепился в нее. Стахова резко спрыгнула с крыльца и побежала к припаркованной за воротами травмпункта машине. Буквально ввалившись на заднее сиденье, она захлопнула дверь и заорала:
– Ирка, гони скорее!!!
Ирина сориентировалась быстро, и через пару секунд они уже неслись по пустой улице в сторону шоссе. Нику трясло, она то и дело оглядывалась назад, словно ждала погони.
– Так, Стахова, колись – от кого мы удираем? – Ирина уверенно вела машину в сторону центра, стараясь успеть до начала традиционных утренних пробок.
– Не знаю я…
– Да? А вид у тебя чего такой, словно ты всю ночь в помойке просидела?
– А я и просидела! – огрызнулась Ника, понимая, что выглядит не лучшим образом после ночи, проведенной на стройке. – Домой приедем, и я удовлетворю твое любопытство, если только ты разрешишь мне сперва ванну принять.
– Да уж разрешу! – фыркнула Ирина. – А то уж больно вид отчаянный у тебя, да и запашок того-с… не «Шанель»… Давай так – я тебя к себе отвезу, ты пока в ванне полежишь, а я в одно место смотаюсь, дело есть. Потом вернусь – и поговорим.
Этот вариант Нику полностью устраивал.
– …Куда ты пропала? Что это еще за новости? – спросонок Нике казалось, что Артем орет, надрывая голосовые связки. Она отвела трубку радиотелефона от уха и поморщилась – вода в ванне стала совсем уж холодной. «Надо же, не заметила, как уснула, вот вымоталась», – подумала она, дотягиваясь до крана с горячей водой и поворачивая ручку. – Ника, ты что, не слышишь меня? Я все утро тебя ищу, никто не знает, приходила ли ты вообще! Почему твой мобильный выключен?
– Потому что его у меня украли. Как ты узнал, что я здесь?
– Когда обзвонил все морги! – рявкнул Масленников. – Только потом твоя подруга соизволила сообщить мне, что ты, видите ли, отдыхаешь в ее квартире! Вы что, сдурели обе? Я едва с инфарктом не слег!
«Ого, сколько эмоций, – почти с удовлетворением отметила Ника, – что-то раньше ты не был таким горячим… Каждый день новости».
– Тема, ты успокойся. Я в порядке, – оглядев замотанную, чтобы не намочить, пищевой пленкой загипсованную руку, сообщила она, – просто мне нужно сегодня отлежаться. Если тебя беспокоят формальности, то оформи мне отпуск без содержания, всего и дел.
– Да при чем тут… – запнулся Артем, но заговорил тише: – дело разве в этом… Я ведь волнуюсь, Ника, как ты не можешь понять!
– Поправь меня, если я ошиблась, но мы с тобой вчера, кажется, расстались. Нет? – Ника прижала трубку плечом, здоровой рукой вынула сигарету и щелкнула зажигалкой.
– Прекрати! Я очень прошу тебя – прекрати. Никто ни с кем не расставался. У тебя очередной закидон, но я привык. Мне важно, чтобы ты была рядом со мной, Белочка.
«И почему мне совершенно не хочется взлететь от этих слов? Раньше так и было бы, а теперь лежу в ванне, курю – и мне совершенно безразлично то, что он говорит».
– Я сейчас приеду и заберу тебя, – продолжал Артем, – поедем ко мне.
– Нет, Артем. Я не поеду к тебе, и забирать меня не нужно.
– Но…
– Я так решила. Так будет лучше. По крайней мере пока.
Ника нажала отбой и, бросив трубку на бортик, погрузилась в воду с головой. Ситуация с Артемом становилась смешной. Каждый раз одно и то же, по кругу, теми же словами. Действительно, честнее порвать ставшие такими тягостными отношения и дать возможность строить жизнь заново. И себе, и ему. Но Артем продолжал цепляться, находить все новые крючочки, и Нике было жаль его. Ей хотелось, чтобы Масленников ушел сам – ей казалось, что в таком случае его самолюбие пострадает меньше. А он никак не понимал этого.
Внезапно Ника расхохоталась, едва не захлебнувшись водой. Она вдруг вспомнила, что снова – в который уже раз за довольно короткий промежуток времени – лишилась ключей от квартиры.
– Наташа меня убьет, – вслух проговорила она, представив выражение лица квартирной хозяйки.
Ника выбралась из воды, чувствуя в теле легкость. Казалось, что и усталость отступила, и можно даже заняться какими-то делами, и даже рука не болит.
Однако на практике оказалось, что, будучи левшой, обходиться совсем без правой руки Ника не может. Пуговицы, носки, молния джинсов – все это требовало помощи. Кое-как справившись с одеждой, она вскипятила чайник и заглянула в холодильник. Разумеется, не имевшая проблем с лишним весом подруга не держала там ничего низкокалорийного или диетического. Зато вот копченой колбаской Ирина себя баловала… Ника со вздохом закрыла дверцу и принялась за пустой чай. «Тут и умереть недолго. Надо как-то к себе добираться».
Но тут в дверном замке повернулся ключ – это пришла Ирина, в руках которой Ника увидела пакет из супермаркета.
– Вот, подкормить тебя решила, а то вспомнила, что ты диетчица у меня, – подколола подруга, сбрасывая прямо на пол легкое пальтецо. – Держи-ка. – Сунув Нике пакет, Ирина присела на небольшой пуфик и принялась расстегивать туфли.
– Не диетчица я, – буркнула Стахова, с любопытством заглядывая в пакет, – просто стараюсь меньше жрать калорийного.
– Ну, так я некалорийного и купила. Неси в кухню, сейчас руки вымою, и поедим.
Ника послушно ушла в уютную Иркину кухню, вспоминая, как еще раньше, в студенчестве, в родном Омске они часто собирались почти в такой же кухоньке у Ирины, пели песни, пили дешевую «Изабеллу» из картонных упаковок и до хрипоты спорили о кино, искусстве, поэзии. Учились они в разных институтах, но сумели не только не потерять связь друг с другом, но и сплотить свои студенческие компании.
– Ты чего?
Ирина чуть подтолкнула застывшую в дверях Нику в спину, и та обернулась:
– А? Да что-то вспомнила вдруг… не обращай внимания, я вообще в последнее время сама не своя. Как будто заблудилась и не могу выход найти. Вроде чувствую, что он есть, а не вижу.
– А он есть, – кивнула Ирина, усаживаясь на табуретку, – он всегда есть, Никуся, просто не всегда он тебе нравится.
Ника молча кивнула. Действительно, она ведь могла позвонить Гавриленко и выложить ему все. Вообще все – вплоть до того, что статьи под ее именем писал Артем. И тогда, если Гавриленко был причастен к творившемуся вокруг кошмару, это все разом могло и закончиться. Но… Где-то внутри себя Ника понимала, что не хочет двух вещей – подставить Артема и узнать, что Гавриленко… И она даже не могла определить, какая из этих вещей была для нее более неприятной.