«Ого! Какая забота!» Хотелось кричать как Станиславский: «Не верю!»
– Матвей, ты так заботишься обо мне, – она дала волю иронии.
– Конечно! Я же рыцарь! – похвалил он себя.
Анна с трудом сдержала смех.
– На следующей неделе мы обязательно увидимся, – бросил он «морковку».
Она постаралась незаметно выпустить из груди воздух, чтобы подавить приступ хохота.
– А ты что делаешь? – сменил тему Матвей.
– Припарковалась, – ответила она в его стиле.
– Пойдешь на Неделю моды? – неожиданно поинтересовался он.
Анна насторожилась и задумчиво ответила:
– У меня есть пригласительные…
– Обязательно сходи!
– Когда?
– Сегодня! Пятница вечер как-никак, – в его тоне чувствовался напор. От умирающего Матвея не осталось и следа. – Я не могу, – радостно добавил он.
– Посмотрим. Может, завтра схожу, – пообещала она, пытаясь сложить детали пазла в целостную картину.
– Хорошего вечера! Обязательно сходи на показ, – настойчиво повторил он. – Расскажешь мне, что там было.
– Непременно, – подвела итог она.
Анна смотрела на скользившие по лобовому стеклу щетки. «Почему он заговорил о Неделе моды?» «Я не могу» – прозвучали в голове радостные слова Матвея. «Он ходил туда!» Кичливость Матвея вновь сыграла с ним злую шутку. Для него это событие. Он никогда не бывал на подобных мероприятиях раньше и не смог сдержать эмоций. Причем уговаривал пойти непременно сегодня. «Он ходил туда вчера!» Вечером он звонил и настойчиво интересовался, что она делает, – хотел убедиться, что она дома. И, скорее всего, собирается на показ вновь. Он проверял вероятность их встречи.
Она взяла мобильный. Открыла профайл Маши Евсеевой в социальной сети. Знаменитая фотомодель активно вела страницу, оповещая мир о событиях каждого дня своей жизни. Анна пролистала ленту: за неделю только три поста. Крайне мало для светской львицы. Похоже, приемы пикапа заставили забыть обо всем. Во вторник она опубликовала вопрос: «Что самое важное в мужчине?» Подписчицы оставили сотни комментариев. Вчера выложила фотографию с Недели моды. Анна улыбнулась: знал бы Матвей, насколько он предсказуем.
Взглянула в зеркало: что-то изменилось. На нее смотрела другая женщина. Хищная? Нет. Скорее безжалостная. Матвей превратил ее в хладнокровную, циничную охотницу, способную идти к цели без зазрения совести. Ее цель – его боль. И то, что Игорь – инструмент, ее не смущало. «Я ничего ему не обещала». Она заглушила мотор.
20 октября
Анна зашла в квартиру. За дверью остался бесконечно долгий холодный день. День, приглушенный сумерками осени. Когда с утра до вечера один и тот же свет, вернее, его отсутствие. На город обрушился дождь. Осень бесцеремонно ворвалась в жизнь, не оставив даже слабой надежды на тепло или хотя бы сухую погоду, без слякоти. Осень раздражала своим присутствием, напоминая о том, что лето осталось далеко позади. Жаркий июль ушел безвозвратно. Анна сняла куртку и сапоги. Прошла в гостиную. Буржуй сопел на диване.
Сегодня полгода со смерти Стаса. Мысль об этом парализовала. Перед глазами проплывали картины их жизни – их радости, любви и страсти. Глухие воспоминания каплями дождя стучали в окно. Ничто не могло их заглушить. Безвозвратность прошлого, словно яд, просачивалась в каждую клетку, отравляла душу, напоминая о потере и в то же время о важности настоящего. О ценности близких, к которым можно прикоснуться.
Игорь позвонил днем и предложил встретиться. Она отказалась: хотелось сбежать в одиночество, чтобы пережить это чувство. Потери? Нет: она пережила ее тогда. Это иное чувство. Особые даты гонгом звенят в душе, напоминая о том, что жизнь – это умение радоваться, а не обижаться. Жизнь – способность ловить и принимать момент. Ведь завтра этого момента может и не быть. Сейчас – самое лучше время для разговора, признания, прощения и благодарности. Хотелось быть с теми, кто по-настоящему важен. С теми, кого хочется позвать, когда невыносимо тоскливо. Этот критерий всегда помогал ей понять, какие люди действительно значимы в ее жизни. К сожалению, те, с кем хотелось разделить тоску, находились вне доступа. Она могла набрать их номер, но не могла заставить их быть рядом, а значит, поддержать.
Она переоделась в домашний костюм и легла в кровать. Медитация – вот что спасет от дождливой тоски, принимающей выбор тех, кто с тобой быть не хочет, и грусти, пропитанной пониманием: те, кто хотят быть с тобой, в этот момент не нужны.
Анна погрузилась в медитацию. Она стояла на берегу океана, явственно ощущая тепло песка, нежность бриза, соленый привкус на губах и нежные касания платья, развевающегося на ветру. Она вдыхала полной грудью желанный покой. И вдруг кто-то коснулся ее плеча. Она обернулась: Матвей.
«Что он здесь делает?» Он неотрывно смотрел ей в глаза, а на его лице застыло возмущение. «Ответь», – холодно сказал он. И в это мгновение Анна услышала мелодию рингтона, которая с каждой секундой становилась все громче. Потянулась за телефоном.
– Слушаю, – еще в полузабытьи произнесла она.
– Что происходит?! – вместо слов приветствия взорвался Матвей. Его тон мгновенно вернул Анну к реальности, перенеся с берега океана обратно в кровать.
– Что происходит? – эхом повторила она.
– Ты! Я пришел с тобой поговорить! А ты отнеслась ко мне обыденно! – его переполняло негодование.
– В чем, Матвей? – уточнила она, чтобы выиграть время: она хотела осмыслить происходящее.
– Я пришел к тебе с открытым сердцем и получил взамен обыденность!
Анна поняла: Матвей изучил ее страницу в Facebook. Наконец-то! Она продолжала выставлять фотографии в сети. Хорошо, что Игорь устроил настоящий фейерверк событий. За эти выходные она успела презентовать снимки с фермы, разводящей пони, из парка аттракционов, чешского и кубинского ресторанов, шикарной «Праги» и боулинг-клуба. Ее лента пестрела яркими впечатлениями. И во всех постах присутствовала обязательная фотография их ног: две пары ботинок везде.
– А ты как думал? Придешь, расскажешь, победишь? Это время закончилось, Матвей, – Анна зевнула.
Он продолжал истерику:
– Я же рассказал тебе…
– Знаешь, чем сквозняк от мужчины отличается? – перебила она.
От неожиданности Матвей притих. Наконец обескураженно признался:
– Нет.
– Поступками. Пришел, рассказал – все это между нами уже было. Ты что думал, я сяду ждать тебя у окна? Нет. Время ожидания закончилось. Пока нет действий, ты – сквозняк. А сквозняки на ход моей жизни не влияют.
На другом конце линии повисла тишина.
– Как ты можешь такое говорить?! – запричитал он.
– Матвей, – остановила Анна. – Прекрати сотрясать воздух, как ты любишь выражаться. Ты своими поступками заслужил этот результат.
– Это какими?! – возмутился он.
– Своей мнимой болезнью.
– Я действительно болел! – прокричал он в трубку.
– Что говорить об этом по телефону? Когда-нибудь встретимся и обсудим, – незаинтересованно произнесла она. Встала с кровати и пошла на кухню.
– Тогда чего тянуть?! Давай встретимся прямо сейчас! – бушевал Матвей.
– Только если ты этого действительно хочешь.
– Хочу! Хочу посмотреть тебе в глаза и послушать все, что ты мне скажешь!
– Ничего себе – какая решительность, – иронично заметила Анна.
Матвей, словно не слыша, продолжал:
– Знаешь чешский ресторан? Ты его точно заешь!
Сомнений не осталось: он отслеживал ее ленту в Facebook.
– Через час! Встретимся там и все обсудим! – нервно выпалил он.
– Хорошо, через час. Зачем так кричать?
В трубке зазвучали короткие гудки. Анна довольно улыбнулась и зажгла сигарету.
Она зашла в ресторан. К ее удивлению, обычно забитое до отказа заведение сегодня пустовало. Машинально посмотрела направо, в сторону столика, где они ужинали с Игорем: в этой части зала сидела только пара друзей. Расторопный официант подошел к ней с вопрошающим видом.
– Меня ожидают. Высокий молодой человек, – сообщила она. Парень молча кивнул и направился в противоположную сторону зала.
За столом для шести персон восседал Матвей. Он оценивающе разглядывал Анну, пока та преодолевала разделявшее их расстояние. На ней узкая кожаная юбка-карандаш черного цвета, свободный бежевый свитер, а сверху – «инопланетная» куртка.
– Не только я могу опаздывать! – вместо приветствия громко произнес Матвей: она застряла в пробке и опоздала на сорок минут.
– Ничего. Вам на пользу, – парировала Анна. – Смотрю, вы быстро выздоровели, Матвей Анатольевич, – ее ирония вырвалась наружу.
– С вами болезнь как рукой сняло, – хмыкнул он. Встал, чтобы помочь ей снять верхнюю одежду.
Анна благодарно улыбнулась, но оставила куртку наброшенной на плечи: огромное пространство ресторана заставляло усомниться в отсутствии сквозняков. Она заказала кофе, Матвей – чай.
«Как же он начнет?» Бросила на Матвея внимательный взгляд и встретилась с ним глазами. Он смотрел вглубь, в воображаемую точку на ее затылке, Анна делала то же самое в отношении него. Казалось, их молчаливый поединок длится часы. Даже официант, принесший напитки, тихо поставил заказ на стол и удалился без лишних вопросов. Они по-прежнему неотрывно смотрели друг на друга. Битва взглядов. Анна думала его головой, безмолвно внушая ему мысль: «Какая она красивая! Какие у нее глаза!».
– У тебя очень красивые глаза, невероятно красивые, – наконец сообщил он своим фирменным голосом. – Ты красивая!
– Отвыкли, Матвей Анатольевич, – прокомментировала она.
Он вздохнул.
– Как прошел день? – поинтересовалась Анна.
– Занимаемся подготовкой к отъезду.
– Когда улетаете?
– В четверг. Сняли большие апартаменты рядом с Красной площадью.
– Будете жить вместе?
– Да. Думаем, чем заняться в свободное от конференции время.
– Сходите в стриптиз-клуб, – съязвила она.
– Я не по стриптиз-клубам, – мгновенно парировал он. – Я, когда в онкодиспансере работал, столько сисек насмотрелся… Однажды позвонил друг и сказал, что у него есть пригласительные в новый стриптиз-клуб с ВИП-танцами. Мы пришли. Я после дежурства, она трясет перед носом грудью – надеется меня возбудить. А я смотрю и думаю: «Опять сиськи!» Так что я не по стриптизу с тех пор!