– Как твоя голова? Сходить в аптеку? – опять заботливо спросил Матвей.
– Болит. Пойдем вместе сходим, – предложила она, вставая с постели. Он потягивался на кровати, прогоняя из тела остатки сна. Она пристально смотрела на него.
– А когда у тебя в последний раз был секс? – неожиданно для Матвея задала она подготовленный вопрос.
Сам вопрос был глупый. Она бы в жизни такого не спросила, но сейчас ей важно другое.
– Если-не-считать-мастурбацию-два-месяца-назад, – с ходу ответил он, вставая с кровати.
Анна еле сдержала возглас разочарования. По этому ответу нельзя понять, соврал он или нет. Этот ответ заключал в себе правду, но какую именно – неизвестно, поскольку реплику Матвей произнес слитно. Анна направилась в гардеробную за пиджаком.
«Ну как так? – возмущалась она про себя. – Как я не отреагировала сразу? Я не спрашивала про мастурбацию, я спрашивала про секс. Надо было так и сказать. Теперь уже бесполезно спрашивать! Придется задать сегодня еще несколько глупых вопросов».
До аптеки идти минут пять. Они болтали о его работе. Анна интересовалась современными технологиями омоложения и подробностями операций: по-видимому, повод, заставивший их выйти из дома, располагал к медицинской теме. Она положила под язык таблетку, как только пачка с лекарством оказалась в руках. Головная боль начала отпускать. Они шли уже в сторону дома, когда Матвей спросил:
– Так что у тебя случилось такого негативного?
Для Анны вопрос оказался неожиданным – она думала, что Матвей слушал ее вполуха. Значит, ошиблась.
– Я не хочу говорить об этом сейчас. Не потому, что я что-то скрываю, нет. Когда я буду готова, расскажу. Просто я пока не понимаю, как ты к этому отнесешься, – тихо ответила она.
– Расскажешь, когда будешь готова, – согласился он, беря ее за руку.
Прикосновение было приятным.
– А можно я тебе скажу нечто важное для меня? – Он кивнул в ответ. – Я такой человек… Может, странный, а может, нет. Я логик, Матвей. И уже достаточно взрослая девочка, чтобы многое понимать.
– Например?
– Например, что люди никогда ничего не делают просто так. Ими всегда движет причина. Я всегда пытаюсь понять эту причину.
– И? – протяжно спросил он. Его «и» звучало всегда как «и-и-и-и-и».
– И если я вижу несоответствие, то буду копать до бесконечности, пока не найду ответы на все свои вопросы. Поэтому лучший способ взаимодействия со мной – это правда, – Анна вздохнула. – Вот поверь: нет в мире правды, которую я бы не уважала.
– Например? – опять спросил Матвей, пытаясь понять, к чему она клонит.
Анна снова вздохнула.
– Со мной лучше прямо сказать: «Только секс – и ничего больше».
Матвей не дал договорить.
– Ань, если ты намекаешь, что мне нужен от тебя только секс, то это смешно, – перейдя на тон выше, ответил он. – Зачем бы я с тобой так долго возился? Мне что, не с кем переспать? – спросил он с легким возмущением.
«Ничего себе долго: целых три свидания. Да и переспать тебе тоже есть с кем, как я поняла», – с иронией сказала себе Анна, но вслух продолжила:
– Или «Давай будем друзьями».
– Я не понимаю! О чем ты?
– Я тоже не понимаю. Чего ты хочешь от меня, Матвей? – Он молчал, поэтому она продолжила: – По твоему поведению я вижу, что я тебе неинтересна. Я не понимаю, зачем тогда продолжать?
Матвей замедлил шаг, думая, что ответить. Анна наблюдала за ним.
– Ань, я отвечу тебе честно, – он замолчал, подбирая слова. – До вчерашнего вечера, может быть, так и было, но вчера я начал ощущать тебя по-другому. – Они подходили к подъезду. – Я отношусь к тебе серьезно, поэтому продолжаю, – закончил он, открывая дверь.
Консьержка без капли стеснения рассматривала его.
– Добрый вечер! – сказала Анна громко, а Матвею полушепотом пояснила причину пристального внимания: – Ты первый мужчина, который входит со мной в такое позднее время.
На лице Матвея появилась улыбка.
Они ехали в лифте. Анна взглянула на их отражение в зеркале и поймала его взгляд.
– Мы хорошо смотримся вместе, – заметил он.
Она улыбнулась в ответ. Молча вошли в квартиру. Анне требовалась пара минут, чтобы проанализировать и продолжить. Матвей сел на барный стул. Анна посмотрела на него.
– Хорошо. Если ты относишься серьезно, то почему я не чувствую никаких сексуальных позывов в свой адрес? Мне иногда кажется, что я тебе физически вообще неинтересна, так ведь? – задала она самый глупый вопрос в своей жизни.
Матвей бросил на нее пылкий взгляд.
– Иди ко мне, – протягивая к ней руки, своим особенным голосом сказал он.
Анна подошла к нему. Он обнял ее за талию и притянул к себе.
– Ты же сама сказала, что до операции секса не будет. Я боюсь до тебя дотронуться. Я не смогу остановиться, – прошептал Матвей. Ей казалось, что он поцелует ее. Но он только продолжал смотреть. – Можно я останусь у тебя сегодня?
Волна прокатилась по ее телу. Казалось, все, что есть радостного в жизни, перемешалось в один миг и родило это чувство.
– Оставайся, тем более что завтра я еду анализы сдавать в 9:30. И тебя завезу. Тебе постелить на диване? – слегка отклоняясь от него, наивно спросила она.
Матвей зарылся пальцами в ее волосы и короткими движениями касался головы. Прикосновения были приятными, но Анна понимала: он пытается показать, что что-то ищет.
– Что ты делаешь? – смеясь, спросила она.
– Ищу твои антенки, – серьезно сказал Матвей.
Анна заливисто рассмеялась.
– Ну а если серьезно? На диване? – уточнила она. Матвей убрал руки с ее головы и опять обнял за талию.
– Аня, я буду спать с тобой в спальне, – твердо сказал он.
Анна кивнула и направилась в спальню, чтобы расстелить постель. Мысль, пришедшая в этот момент в голову, заставила ее развернуться. Она посмотрела на него чуть исподлобья наивным, непонимающим взглядом. На лице Матвея ясно читалось: «Что еще?» Анна озвучила свою мысль:
– А как мы будем спать? В смысле, в чем? С тобой все понятно. А мне во что одеться?
Выражение лица Матвея изменилось с вопросительного на обескураженное.
– Аня, ты точно инопланетянка!
Гала заваривала кофе на кухне, ожидая, когда Анна выйдет из ванной. Подруга знала, что где находится, и действовала по-хозяйски. Этим она походила на Тусю. Обе не чувствовали себя в доме гостьями – подобно мамам, бывавшим у своих взрослых детей уже много раз. И даже когда, открыв шкафчик, не находили того, что им нужно, без тени сомнения перерывали содержимое остальных с возгласом: «И где это может быть?!»
И все же разница между ними есть. Гала знала мельчайшие подробности личной жизни Анны, знала ее мысли, ее взгляд на ситуацию. Могла спорить и отстаивать свою точку зрения по любому вопросу. С ней иногда возникала борьба. Но Анна всегда поступала по-своему. Даже когда подруга была не согласна. Анна всегда делала то, что считала правильным. Сама принимала решение и несла за него ответственность.
Туся с Галой выполняли разные функции в жизни Анны: она часто об этом думала и говорила им об этом не раз. Туся олицетворяла землю, которая всегда дает поддержку. Гала была воздухом, способным превратиться в вихрь. Но ей Анна могла сказать то, что думает: в этом воздухе она находила свою истину. Благодаря умению Галы выслушать Анна могла понять себя и принять решение, на которое Гала никогда не давила. Благодаря умению Туси поддержать Анна находила силы жить дальше в самые сложные периоды своей биографии. Туся всегда принимала решения Анны. И даже когда не одобряла их, спасала как могла, из последних сил. За десять лет дружбы Туся не приняла ее решение только однажды – не приняла Стаса.
Анна вышла из ванной.
– Туся тоже приедет, – сообщила Гала. – Правда, минут через сорок. – Анна посмотрела на нее вопросительно. – Ну что ты хочешь? Я звонила тебе пять раз! И уже день, два часа. Это же не утро воскресенья, – возмущенно оправдывалась подруга. – Поэтому набрала Тусю: у нее есть ключи – мы же волновались!
– Хорошо, что я взяла трубку. В этот раз вы вдвоем точно бы дверь с петель сняли.
– Ты про тот случай, когда ты проснулась от звука пилы по металлу?
– Я про тот случай, после которого у Туси появились ключи, – улыбаясь, ответила Анна.
Однажды она спала с закрытой дверью в спальне, а телефон остался в гостиной. Туся позвонила двенадцать раз и не дозвонилась. Поэтому Анне пришлось проснуться от звука пилы по металлу, с которой мастерски управлялся начальник службы безопасности Тусиного мужа. Сейчас они обе смеялись, вспоминая тот случай.
– В этот раз вам даже пила не понадобилась бы. Если бы вы вдвоем через сорок минут тут встретились, вы бы вынесли дверь беззвучно.
Гала смеялась, видимо представляя себе эту картину. Анна серьезно продолжила:
– Тогда и вправду была причина, а сейчас чего нервничать? Вроде поводов для суицида нет. Может девушка поспать, если не спала всю ночь, а деловая встреча назначена на пять вечера?
На самом деле Анна благодарна каждой из них за заботу и поддержку. И Тусе за ее пилу – тоже. В этой заботе вся Туся – иногда слишком мнительная, но всегда оберегающая. И Гале, которая всегда могла выслушать и помочь разобраться.
– Рассказывай, что вчера было, – ставя чашки с кофе на стол, потребовала подруга.
Анна быстро изложила события вчерашнего вечера и свои выводы насчет секса Матвея перед свиданием. Она хотела успеть до прихода Туси. Тусино мировосприятие таких выводов не выдержало бы: ее понимание мужского поведения сводилось к формуле «Любит – значит, верен». Гала же, имевшая более богатый опыт, знала, что «любит» – еще не значит «верен». У Анны своя позиция, подтвержденная ее опытом: возможно, и любит, но вначале может быть еще не верен. Она рассказала и об антенках, и об «инопланетянке».
Гала смеялась до слез. Зажигая сигарету, она воскликнула:
– Мне он нравится! Люблю мужчин с юмором! Ну и в чем ты спала?