ены на коммерчески жизнеспособную.
Действительно ли вы считаете, что он бы хотел, чтобы их музыка была украдена без его
разрешения?
Помните также и о том, что Клифф понимал ценность образования. Глубокая
сущность дела с «Napster» состояла в том, чтобы образовывать людей. “Что происходит на
самом деле” – говорит Ларс, “так это то, что была программа, позволявшая людям
свободно обмениваться всем, чем захочется по Интернету, что при этом защищено
авторским правом. Более широкая картина происходящего на данный момент – это то,
что мы хотим донести до понимания людей. Идея ‘Хочешь ли ты жить в таком обществе,
где ментальность о власти народа становится одним из главных принципов?’ И так как
‘существует такая технология, значит всё хорошо’. Что действительно требует времени, и
191
TO LIVE IS TO DIE
что я действительно считаю одной из самых важных вещей сейчас, так это народное
образование: чтобы люди поняли, для чего это нужно и чтобы люди отходили от
проявлений эгоизма, вроде: ‘он отнимает у меня право скачивать песню через Интернет’”.
Дело в отношении «Napster» завершилось к 2002 году. К тому времени внимание
публики привлекла новая сага: Джейсон Ньюстед, покидающий группу, Джеймс,
проходящий курс реабилитации, принятие в свои ряды Роберта Трухильо, а также релизы
“St. Anger” и “Some Kind Of Monster”. Металлика были настолько крупной организацией,
что каждое их движение тщательно анализировалось и комментировалось. Каждый раз,
когда они принимали какое-либо решение, волна одобрения и неодобрения тут же
возникала следом, особенно это проявлялось на Интернет-сайтах. С достижением
зрелости участниками группы, какофония комментариев лишь увеличилась в объёме,
однако они решили следовать своему пути, ровно так, как они делали это всегда.
В 1985 году Джеймс сообщил одному репортеру: “Мы делаем это так, как нам
нравится. Мы всегда хотели делать так, как нам хочется, и я рад этому. Нам не
требовалось подтверждать какие-то определенные стандарты, следовать за рекорд-
компаниями или за всеми теми, кто хотел навязать нам своё мнение. Они не оказывали
влияние на нас, мы все делали сами, и это здорово. Я часто вспоминаю прошлое и думаю,
о, Господи, я видел нас в “Circus” или “Hit Parader” или я видел нас в том журнале, о чёрт,
я терпеть этого не могу. Потому что это так широко распространено, и люди видят тебя в
журнале: ‘О, вау, ещё одна группа добилась успеха’. Но мы делаем так, как нам нравится.
В интервью мы говорим, лишь то, что хотим сказать, и пресса не помогает нашему
продвижению”.
И ещё раз отметим, что это прочное самоопределение является сущностью
бёртоновского подхода. Как-то через несколько лет после гибели Клиффа, Джеймс
сказал: “Он безусловно заслуживает всего того, чего мы добились”. Ларс добавил, что
основа философии Клиффа – делать то, что хочешь делать, помогла бы ему насладиться
восхождением к славе вместе с Металлика. “Я думаю, что Клифф бы оценил наш успех” –
сказал он, “потому что мы знаем в глубине души, что успех пришёл к нам, но это не то,
чего мы искали. Он бы оценил это. Я не могу сказать наверняка, пришёл ли бы он к
простоте таких вещей, как ‘Enter Sandman’….он был единственным участником группы,
который шёл в неком более абстрактном музыкальном направлении. Трудно рассуждать
об этом, но я думаю, ему бы понравилось то, что происходит сейчас”.
Что бы значила эта степень успеха для Клиффа? Ловушки славы и судьбы,
безусловно, значили бы для него меньше, чем крупные шаги, о которых он рассказал
своей девушке, Корин Линн, в последний год своего пребывания в группе: способность
позаботиться о родителях в финансовом плане, возможность купить собственный дом.
Действиительное количество проданных альбомов, полученных платиновых дисков,
недель в чартах и долларов в банке, возможно, значили бы для него то же, что и для
остальных участников группы – всего лишь приятное отвлечение от главной задачи,
состоящей в написании и исполнении музыки.
Возможно, у Клиффа возникли бы похожие чувства, когда “Black Album” достиг
вершины чарта альбомов «Billboard» летом 1991 года. “Думаешь, что однажды какой-
нибудь урод скажет тебе: ‘У тебя пластинка номер 1 в Америке’, и весь мир воскликнет от
радости. Я стоял в комнате отеля, и пришёл факс, гласивший: ‘Вы номер 1’, и я такой
типа: ‘Ну, хорошо’. Всего лишь очередной факс из офиса. Этому действительно трудно
радоваться. Мы никогда особенно не заботились о том, чтобы сделать карьеру. Мы
никогда не пытались быть номер 1. Но теперь мы номер 1, и реакция на это что-то вроде,
хорошо…Всего этого мы достигли сами. От этой мысли появляется некое внутренее
удовлетворение, ведь можно послать бизнес к хуям, всё то, касается этой игры, и всей той
херни, с которой мы имели дело в середине 80-х”.
В 2008 году Ларса спросили, каково было бы поговорить с Клиффом после
стольких лет. Задумавшись, он ответил, что было бы интересно оказаться в окружении
192
TO LIVE IS TO DIE
детей, спустя 27 лет после начала деятельности. У него мог появиться более здоровый,
менее самовлюбленный взгляд на жизнь. “Более открытый” – объясняет Ларс, “менее
линейный или более широкий или что-то в этом духе. Было бы интересно поделиться с
ним сейчас некоторыми впечатлениями”.
“Было бы очень интересно узнать, каков был бы его вклад в отношении некоторых
сумасшедших музыкальных направлений, в которых последовала Металлика” -
продолжает Ларс. “Я уверен, что ему бы очень понравилась идея концерта с сан-
франциским симфоническим оркестром. Я уверен, он бы отошёл от безумной агрессии на
“St. Anger”, однако я не уверен в том, согласился ли бы он на то, чтобы запись была
сведена на компьютере. Однако чистая агрессия этой пластинки, мне кажется, пришлась
бы ему по душе. Возможно, ему бы захотелось добавить в неё чуть больше мелодичных
элементов…Было бы просто здорово обсудить с ним всё то безумие, что творится сейчас в
мире”.
К этому моменту в карьере группы, в конце 90-х годов Металлика не требовалось
проводить по три года в гастролях, со всем безумием и усталостью, которые
сопровождают этот вид деятельности. Джеймс, Ларс, Кирк и Роб имели детей, поэтому
ими был разработан такой метод работы, который связывал шоу Металлика с семейными
обязательствами. Ларс рассказал о последовавшей зрелости, не было ли бы
действительно здорово увидеть, как эту стадию проходит и Клифф?
“Когда тебе 18 или 19 лет, в твоей группе наблюдается некое мышление банды. Это
всегда так. Никто не может этого избежать. Это то, чем ты занимаешься, когда тебе 18, 19,
20. То есть уже 10, 12 лет назад, если говорить обо мне. Когда тебе 22, то всё, чего тебе
хочется, так это потрахаться, напиться и поиграть музыку. Но сейчас мне 36. Теперь я
хочу обрести равновесие в своей жизни. Лучшее в том, что касается Металлика, что мы
находим верный баланс. В течение зимы мы гастролировали три недели, теперь
гастролируем три недели летом, это нечто вроде концертной модели на следующие десять
лет. Это практически что-то вроде – мы находимся сейчас на той ступени, когда нам не
требуется выпускать пластинку для того, чтобы отправляться в турне. Мы можем ехать и
гастролировать, делать причудливые проекты, затем на некоторое время отходить от дел.
Понимаете, что я имею в виду? Это похоже на то, чем известны «Grateful Dead»: мы
можем делать, что хотим и когда захотим”.
Ларс определённо понял, насколько большой группой они стали: они работали
примерно на том же уровне, что и крупные группы вроде «U2», и лишь «The Rolling
Stones» могли составить им конкуренцию, пускаясь в ещё более крупные шоу и более
выгодные турне. Он также понял, на какую аудиторию Металлика работали в те дни,
говоря, что они поднялись “до уровня «AC/DC» и «Van Halen»”. Публика, как он отметил,
стала более разнообразной, чем когда-либо, без потери большого числа “тех, кого мы
называем фанатиками и волосатиками Металлика”.
“Очевидно” – сказал Ларс, “произошло немало изменений в том, что люди
называют мейнстрим рок-публикой, однако я считаю, что существует много фанатов,
которым плевать ну всю эту альтернативную музыку. За эти два с половиной часа они
хотят забыть и обо всём и расслаблиться, вместо того, чтобы слушать сообщения в песнях
и тяжелые, серьёзные композиции. Это такое странное существование наподобие
мыльного пузыря. Ни на что другое это не похоже. И как только я становлюсь старше, всё
это становится всё более странным”.
Сколько других музыкантов на месте Ларса могут продемонстрировать такую
ясную осведомленность о том, какое место они занимают на рынке и кто их слушатели?
Очень немного, и в основном из-за юристов из менеджмента и подхалимов,
ограждающих музыкантов от реальной жизни. Только не Металлика. И может быть, они
ведут себя так из-за ранних уроков, выученных о прямоте и здравом смысле от