члены семьи) стояли в большом круге, прах Клиффа находился в центре. Каждый из нас
выходил в центр, брал горсть его праха и говорил то, что должен был…Затем его прах был
развеян над землёй, в месте, которое очень любил”.
“Я провёл много времени с Клиффом. Мы ходили рыбачить с пирса. Мы
возвращались в дом Клиффа около 3 или 4 часов утра, и Клифф начинал готовить
огромное количество еды у них дома на кухне. У меня очень громкий голос и первое, что
обычно происходило, это Джэн звала Клиффа: ‘Клифф, подойди-ка сюда’. Клифф
смотрел на меня и говорил: ‘Ах ты урод!’ Он спускался в гостиную, и я слышал, как она
ему выговаривает. На следующий раз она сама вышла и сказала: ‘Дэвид! Мне бы не
247
TO LIVE IS TO DIE
хотелось просить тебя покинуть этот дом! Но твой голос!’ Такое часто случалось. Обычно
она сводила всё это к шутке”.
Трое из них вели журнал учёта дел на ранчо Максвелла. 6/10/83, как гласила
запись, “Джим, Клифф, Дейв и Рик…забрались в мой грузовик…записали четвёртую часть
записей на Максвелл...пытались поиграть в D&D, но по большей части были не в силах…
Персонаж Джима (Ктулу) дошел до 7 уровня…Клифф принёс много штук для отдыха…
записали пятую и шестую часть…поездка-марафон..P.S. ты всегда приносишь мало пива”.
Запись Клиффа от 6/30/85: “Уши не слышат из-за громкой музыки, оружия и рта Дейва…
пиво растёт на деревьях в Максвелл…У Джима жидкие дикие волосы”.
“Я никогда не видел, чтобы музыка действовала на Клиффа так, как «Misfits».
Когда Клифф ездил на пирс, он включал «Misfits». Он тряс головой и барабанил по рулю,
пока не сломал руль напрочь. От него остались лишь кусочки, так он и вёл автомобиль. У
него были все их пленки. Когда бы Клифф ни включал пленки «Misfits», он просто сходил
с ума. Просто чертовски кричал, орал, плевался и тряс головой. «Misfits» лучшим в его
жизни. Думаю, что он любил «Misfits» больше, чем что-то ещё. Точка”.
“Джим и Клифф были так похожи в том, что опаздывали. Помню, как впервые
увидел выступление Металлика на “Окленд Колизуем”, на фестивале “Day On The Green”.
Я и Клифф вместе сходили с ума и он вдруг говорит: ‘Черт! Который час?’ Я сказал, что
час дня. А он отвечает: ‘Не может быть! Не может быть! У меня саундчек в 2. Нам надо
ехать прямо сейчас’. Клифф схватил свою гитару и остальное дерьмо и мы поехали. Так
мы добрались до бесплатной автострады, едем по ней и вдруг пробка. В этот момент
Клифф просто сходил с ума, по мере того, как движение потихоньку рассасывалось”.
Мы практически были у выезда с автострады, когда внезапно получили удар по
задней части. Клифф говорит: ‘Вот же блядь!’ Он выпрыгивает из машины. На нём
чёрная футболка «Misfits», с черепом впереди. Он подходит к машине, которая ударила
нас, и у всех подростков футболки Металлика! А они даже не знают, кто он. Они
начинают говорить ‘О, чёрт, чувак, извини!’ Клифф смотрит на свою машину и говорит:
‘Да и похуй! Она и так была куском говна! Увидимся!’ Он забирается в машину,
сворачивает к крайней правой полосе и начинает ехать по обочине автострады! Он ехал
прямо через завод по производству льда, машина шла немного под углом, и он просто
отрезал путь всем этим людям! Они кричали на него, а он отвечал им: ‘Пошли на хуй!’ В
таком духе мы ехали около полумили. Клифф потом смеялся над этим".
Дейв рассказал мне, как Клифф в конце концов захотел создать собственную
группу, в которой он мог бы играть на басу. Он сказал, что Металлика были его
платформой, чтобы сделать этот шаг. Он сказал: “Не думаю, что он бы находился в клетке
Металлика вечно”. Дейв включил мне несколько из личных композиций Клиффа.
Услышав их, я был приятно удивлён, узнав знакомую басовую партию из ‘Orion’. Она
начиналась в середине песни. Я понял, что эта версия отличалась от оригинальной.
Басовая партия была той же, но Клифф играл лидирующую партию на своём басу! Я
никогда не слышал этого раньше. Она звучала просто невероятно. Было очень круто
слышать всё это в исполнении Клиффа. Я был очень впечатлен. Клифф мог легко
начинать группу в качестве лидирующего басиста. У меня не было в этом сомнений.
После его смерти в статье одной местной газеты Клифф описывался как ‘местный
парень мирового класса’, у которого была любовь к Иоганну Себастьяну Баху,
мексиканской еде и своему родному городу. В статье была цитата его родителей. Они
сказали следующее: “Клифф был очень благодарным и заботливым сыном. Из-за его
выступлений он спал весь день и не ложился допоздна и никогда не будил нас при этом.
Однажды маленький мальчик пришёл к нашей двери рано утром и попросил Клиффа
подписать его футболку. Клифф высунулся из двери, он едва мог видеть, и сказал:
‘Разумеется, конечно, я подпишу её’. Его сестра Конни сказала в статье: ‘Однажды я
позвонила ему и спросила: ‘как тебе нравится быть рок-звездой?’ и он был просто в
ярости. Он попросил меня больше никогда так не называть его’”.
248
TO LIVE IS TO DIE
Приятно поговорить о Клиффе с Одри Кимболл. Одри играет на басу в группе
района Залива «Elysium». Она представилась мне очень близкой его подругой. Она была
очень счастлива поговорить о нём, но в её голосе чувствовались нотки грусти.
“Я познакомилась с Клиффом через общих друзей, когда мне было 15. У нас было
много общего. В основном мы тусовались и ходили на вечеринки. Тогда было не так
много вещей, чем можно было заняться. Ни у кого из нас не было много денег, мы были
подростками. Я никогда не встречала никого похожего на него, и не скажу, что ожидаю
встретить. Он был очень глубоким человеком, очень настоящим, очень честным и с
чувством достоинства. Не такой, как большинство людей. Он был очень надёжным и
уверенным в себе, что очень редко встречается в детях. Казалось, что он всегда знает, к
чему идёт, и для чего живет на этом свете. Он обладал хорошим чувством юмора. Очень
откровенным и честным. Максимально честым! Он был очень умным и преданным. Он
обожал свою музыку. Он скрупулезно оттачивал своё мастерство. Я всегда знала, что он
каким-то образом всё это реализует с группой или в одиночку. Он был очень
решительным”. Она также сообщила, что после того, как Клифф умер, на его семью
обрушился целый поток писем с выражением соболезнований. Мама Клиффа, Джэн,
отвечала на многие письма лично, а их количество исчислялось тысячами.
Тони Олдридж также знал Клиффа с начальной школы и по средней школе. Он
говорит с большим энтузиазмом. “Я познакомился с Клиффом в школе Маршалла. Он
был на год старше меня. Я говорил с ним однажды перед концертом в “Кабуки” в Сан-
Франциско, после того, как вышел “Kill ‘Em All”. Люди подходили к нему и говорили: ‘Ты
Бог! Ты номер один!’ Он просто смеялся и говорил: ‘Нее’. Ему казалось, что это забавно.
Когда ты подходил к нему, он никогда не впадал в ярость и не начинал кричать”.
“Когда я видел его где-нибудь на сцене, он всегда спрашивал меня: ‘Как дела, Тони?
Как поживаешь?’ Он никогда не забывал меня, чувак, это клёво. Я видел его много раз на
заднем дворе чьего-нибудь дома или в гараже. Он был замечательным. Люди в школе
немного поддразнивали его и всё в таком духе за то, что он носил длинные волосы и был
похож на хиппи. Я никогда этого не делал. Я всегда думал, если он таким хочет быть, то
всё в порядке. Он был отличным парнем со всем сторон. Я никогда не видел, чтобы он
закатывал истерики или что-то типа того, или выходил из себя. Может только на свой бас
или вроде того”.
“Его смерть просто сразила меня наповал. Это был печальный момент в моей
жизни, лучше бы этого не случалось. Мне очень жаль его маму. Она была прекраснейшей
леди. Она была увлечена школьными делами, и была уважаемым преподавателем. Она
была отличной женщиной. Я бывало видел её годы спустя, с того времени, как я ушел из
Маршалл. Она всегда помнила меня. Они были отличными людьми”.
Многие люди соотносят свой успех в жизни заслуге какого-нибудь человека в
прошлом. Это может быть друг, учитель, мать или отец. Именно таким человеком была
Джэн Бёртон, которая оказывала поддержку, тем, кто её окружал, чтобы выжить и
добиться успеха. Интересно, будь Клифф жив сегодня, какую долю своего успеха он бы
отнёс к поддержке своих родителей. Андреа Магнусон, коллега Джен, поделилась со мной
воспоминаниями о ней.
“Джэн Бёртон и я начинали вместе в сентябре 1974-го, и обычно после школы мы
проводили пару часов вместе. Обычно эти часы служили восстановлением от дневного
стресса. Это было в основном потому, что половина класса только что выписалась из
городской больницы. Тогдашний губернатор Реган начал закрывать их. Начались
большие перемены по их перемещению и размещению по приютам и пансионатам.
Остальная часть наших учеников прибыла из группы умственно отсталых, которые
заканчивали в том году местную среднюю школу. Мы разработали различные виды