так, как от тебя этого хотят. Он всегда бросал вызов нормальности, бросал вызов статус-
кво, он просто бросал вызов своей музыкой, своим отношением – тем, как он одевался,
тем, как держался, чувством юмора, музыкальными пристрастиями, музыкой, которую
играл. Всё это было вне условностей, всё это было необычно. Вы, безусловно, можете
сказать, что в то время мы с Джеймсом [Хэтфилдом] были прямолинейными, потому что
больше тащились по «Motorhead», «Iron Maiden». Футболки в стиле хэви-метал, длинные
волосы и битьё головой о стену. У Клиффа была такая обширная палитра музыки,
которая ему нравилась, музыки, которая его вдохновляла, и музыки, которую он создавал.
Поэтому, определённо, его музыка, его подход, его отношение к жизни вдохновили нас с
Джеймсом на то, чтобы расширить наши горизонты, расширить музыкальные горизонты
Металлики. Поэтому когда я думаю о Клиффе, именно это прежде всего и приходит на
ум…разнообразие и непредсказуемость.
Revolver: Назови некоторые из групп, к которым он приобщил тебя?
Ларс Ульрих: Во-первых, он упражнялся в классической музыке и по этой причине его
подход базировался именно на классике. Он изучал классическую музыку в колледже.
Затем он садился и рассказывал нам о Иоганне Себастьяне Бахе, говорил о некоторых
классных классических произведениях. Я слышал некоторые из этих имён, когда Ричи
Блэкмор говорил о композиторах, повлиявших на него, но на самом деле я не был
подвержен их влиянию.
Кроме того, он увлекался всей этой музыкой Южного направления. Я имею в виду,
я был в курсе о «Skynyrd» и слышал некоторые их тяжелые вещи. Но он был так увлечён в
«Skynyrd», «.38 Special», «ZZ Top», «Alman Brothers» и все эти вещи, которые были у
«Black Oak Arkansas». А также «Outlaws» и подобная музыка, целый ряд групп подобного
направления.
Ему также нравилась прогрессивная музыка вроде «Yes» и Питера Гэбриела, а
также множество исполнителей прогрессивного рока. Он был истинным фанатиком
творчества «Rush». У меня, конечно, есть представление о «Rush», но не такого уровня,
как у него. Так что было огромное множество музыкальных исполнителей.
Когда я встретил Клиффа в '81, я пропускал через себя большое количество музыки.
Но в то время, музыка, которую я слушал, в основном вдохновляла меня на то, чтобы
играть свою музыку…Я не могу сказать, что «Lynyrd Skynyrd» оказали на меня
действительно большое влияние, вдохновив играть на ударных. Музыка, которая на меня
повлияла, была более узкого направления. «Iron Maiden», «Deep Purple», «Judas Priest»,
«Diamond Head» и «Angel Witch», и подобные им, о чём мы уже говорили тысячи раз.
Музыка “Новой Волны Британского Хэви-Метал”, а у Клиффа был такой широкий спектр
музыкальных предпочтений. Я включал ему «Diamond Head». Ему понравились
некоторые их песни, а также энергетика некоторых композиций «Iron Maiden». Ему
понравились «Witchfinder General», некоторые их вещи. Однако он был немного более
разборчив в том, что ему нравилось, там, где мы с Джеймсом говорили что-то вроде:
‘Чувак, да это же Новая Волна Британского Хэви-Метал, эта музыка рулит!’ Двадцать или
тридцать лет спустя можно говорить о том, что некоторая музыка была не так уж хороша,
как другая. Так что всё это проверялось методом проб и ошибок.
Но Клиффу нравилось, как играет Питер Гэбриел, «The Police». К некоторым
музыкальным исполнителям я не относился враждебно, зная, что в их песнях
присутствовала музыкальная чистота. Однако я не мог сказать, чем занимались «The Po-
lice», кроме тех пяти песен, что я слышал по радио. Однако вдруг вместо пленок «Dia-
mond Head» и «Iron Maiden», которые мы крутили в туровых автобусах и убогих
вагончиках, появился долбаный альбом «Police» под названием “Zenyatta Mondatta”. Или
276
TO LIVE IS TO DIE
какой там был у «Yes» альбом? “90125” или что-то типа того. Пришел черёд этой музыки.
И стало просто круто. Он любил включать ранние записи «ZZ Top». Я и понятия не имел о
“Tres Hombres” и остальных альбомах, пока Клифф не начал нас ими бомбардировать.
Revolver: Что ты думаешь о нём, вспоминая сейчас случившееся?
Ларс Ульрих: Он был действительно крут. Это было всё равно, что потерять брата, если не
сказать больше…Мне всегда было интересно, что ещё он мог бы создать, потому что было
ощущение, что всё только начинается. В последней поездке с ним мы только начали
играть ‘Orion’, в последние две недели [когда Металлика готовились к концерту “Большой
Четверки” в апреле 1986 года]. Поэтому говоря об ‘Orion’, думаю, мы сыграли его
примерно три раза за последние две недели. Сидишь себе, и вдруг играет эта вещь. Чёрт,
какое прекрасное музыкальное произведение. Ни на что не похожее. Было бы интересно
посмотреть, что могло получиться из тех идей, которыми он делился со всеми нами. Это
навсегда останется для нас загадкой. Но я очень рад, что мне представилась возможность
играть с ним вместе в течение тех трёх лет. Мне представилась возможность узнать его,
выпивать с ним, и принимать участие во всех этих проделках, которые вероятно не стоит
озвучивать в таком прекрасном семейном издании, как “Revolver”. Но определённо, это
были очень крутые времена, и мы определённо наслаждались тем, что предлагала нам
жизнь. Все это развилось до “десятой скорости Маха”, как обычно говорит со сцены
Джеймс.
277
TO LIVE IS TO DIE
d) Интервью с родителями Клиффа, взято Гарольдом Оймэном
Интервью взято Гарольдом Оймэном. Первый раз я встретил Джен Бёртон в
музыкальном магазинчике в Сан-Франциско. Я был несколько сбит с толку, увидев
женщину среднего возраста в толстовке Металлика. Я подошёл к ней и спросил, не
интересуется ли она фотографиями Металлика. Она ответила: “Да, потому что один из
участников группы приходится мне сыном”. Я почувствовал себя полным идиотом. Со
временем я узнал их получше, и Джэн и Рэй Бёртоны оказались самыми любящими и
искренними людьми, каких я когда-либо встречал. Они до сих пор являются большими
фанатами Металлика и поддерживают отношения с Джеймсом, Ларсом и Кирком. Данное
интервью было проведено в их доме, расположенном в Кастро Уэлли, в Калифорнии,
предшествуя великолепному ужину, приготовленному Джэн Бёртон. Мне бы хотелось
поблагодарить Джен и Рэя за интервью и гостеприимство.
Гарольд: А каким ребенком был Клифф?
Джэн: Он был великолепным ребенком, он никогда не доставлял проблем; он всегда вёл
себя очень тихо. В общем, он жил достаточно обычной жизнью, не считая одного – он
всегда был сам себе на уме, даже будучи еще совсем крохотным. Я бывало говорила ему:
“Все дети играют на свежем воздухе, почему бы тебе не пойти поиграть с ними?”, а он
отвечал: “Они не играют, они просто сидят и разговаривают. Это скучно”. Тогда он шел в
дом и читал свои книжки или включал музыку, которая ему нравилась. Даже будучи ещё
совсем крохотным он слушал музыку или читал. Он был большим-большим чтецом и
очень умным; в третьем классе его протестировали, и оказалось, что у него знания
одиннадцатиклассника. Он просто жил в другом ритме: он никогда не шел за толпой,
если ему этого не хотелось. Он всегда был популярен, и у него было много друзей. Он был
очень добрым, очень нежным ребенком, но при этом сам себе на уме.
Рэй: Клиффу было двадцать два месяца, когда он начал самостоятельно ходить, и мы
были несколько встревожены этим фактом, однако доктор сказал нам: “С ребенком всё в
порядке. Он просто достаточно умен, чтобы понимать, что его мама и папа будут носить
его на себе. (смех) Когда мы вспоминаем то время, нам всегда смешно. Он чуть не сломал
позвоночник Джэн!”
Гаральд: А что насчет его пристрастия к музыке?
Джэн: Он не брал уроки музыки до наступления тринадцатилетнего возраста, это
произошло уже после смерти его брата. Он сообщил нескольким людям: “Я стану лучшим
бас-гитаристом в честь своего брата”. Мы не думали, что у него вообще есть в этом какой-
то талант; даже понятия не имели! Мы просто подумали, что он побренчит-побренчит и
перестанет, поначалу так оно и было; поначалу ему это действительно нелегко давалось.
Затем, через шесть месяцев уроков у него начало что-то получаться. Я подумала: “Да у
него действительно есть потенциал”, и была несколько удивлена, потому что ни у одного
из детей в нашей семье нет никакого музыкального таланта! Около года он брал уроки на
бульваре, а затем полностью превзошёл учителя, и около двух лет посещал другое место, а
затем превзошёл и этого учителя. Затем он пошёл в музыкальную школу и стал брать
уроки у очень хорошего джазового бас-гитариста, прекрасного музыканта. Именно он
показал Клиффу Баха и Бетховена и музыку в стиле барокко, а также научил его чтению
нотной азбуки и прочим вещам. Он занимался у него достаточно долгое время, а затем
превзошёл и его. Он на самом деле стал настолько хорош, что ему больше никто не
требовался. Он самостоятельно садился и изучал и играл Баха. Он обожал музыку Баха.
279
TO LIVE IS TO DIE
Гарольд: Он достаточно много практиковался, не так ли?