— Вы получите результаты и?.. — задал он наводящий вопрос.
— Если оценки окажутся хорошими, я с октября начну учиться в университете.
— Замечательно. — Он зевнул и извинился. — Это не от скуки, Кэтрин, я недосыпал в последнее время. — На его лице появилась улыбка.
— Вы болели? — тихо спросила она.
Улыбка исчезла с лица Марка.
— Почему вы спрашиваете?
Кэтрин смутилась.
— Вы выглядите уставшим, только и всего.
— Простите мне мой тон. Я не хотел вас обидеть. — Он вытянул руку и легко коснулся ее руки. — Я — врач, работаю в больнице, этим и объясняются синяки под глазами и усталый вид. Через три недели я приступаю к работе на новом месте, в большой клинике при медицинском факультете, а пока я приехал сюда, чтобы есть, спать и набираться сил.
Кэтрин пожала плечами.
— Странно, что вы выбрали для отдыха такое тихое место.
— Я люблю покой. Мне он помогает восстанавливать силы, — с улыбкой сказал он и стал молча наблюдать за ней. — Кэтрин, — наконец прервав молчание, обратился он к ней.
— Да?
— Снимите шляпу, пожалуйста… и солнечные очки. Я хочу увидеть ваше лицо.
Кэтрин с сомнением взглянула на него, но выполнила его просьбу, не отдавая себе отчета, что снимая шляпу и очки, своими движениями, полными, невинной, неосознанной чувственности, создает у наблюдающего за ней мужчиной такое впечатление, словно он находится на сеансе стриптиза. Она встряхнула длинными каштановыми волосами и повернулась к нему лицом.
— У вас зеленые глаза, — тихо сказал он, — как у кошки.
— Неужели? — Она вновь надела очки и шляпу, чувствуя, что нуждается в их защите. Он не сводил с нее взгляда своих голубых глаз, чем выводил ее из себя. Никогда еще ни один мужчина не смотрел на нее так, и ей вдруг стало страшно. Сделав вид, что собирается продолжить чтение, она взяла книгу. Марк быстро поднялся, подобрал свою майку и, щелкнув пальцами, привлек внимание пса.
— Ну что, Бобби, пожалуй нам пора. — Он с улыбкой посмотрел на Кэтрин. — Вы каждый день здесь бываете?
— Нет, не каждый.
Он ждал, что она скажет что-то еще, но Кэтрин молчала, и после короткой паузы, пожав плечами, он произнес:
— Возможно, мы еще увидимся.
Кэтрин смущенно улыбнулась, вдруг испугавшись того, что ей вдруг захотелось сказать ему, что она придет сюда завтра, если он этого желает. Но осторожность взяла верх.
— Возможно. Рада была с вами познакомиться.
Марк рассмеялся.
— Как мы чопорны, давай перейдем на «ты». Я тоже был рад познакомиться с тобой.
Кэтрин смотрела ему вслед, когда он шел с собакой через пляж, и восхищалась прекрасно развитой мускулатурой его поджарой фигуры, его густыми черными волосами… Она увидела, как он остановился перекинуться парой слов с загоравшими в шезлонгах обитателями гостиницы, и обратила внимание, что головы многих особ женского пола повернулись в его сторону, когда он стал легкими прыжками подниматься по вырубленным в скале ступеням.
Доктор Марк, подумала Кэтрин, наделен присущими мужчине загадочными качествами, заставляющими женщин оборачиваться ему вслед. Горько вздохнув, она встала. В ее планы входило провести здесь целый день, но без Марка ей сразу стало скучно. Кэтрин сложила вещи в рюкзак и, закинув его за плечи, начала взбираться по тропинке среди скал, круто уходящей вверх и ведущей к ее дому. Тяжело дыша, она быстро взобралась по хорошо знакомой ей тропе на самый верх и направилась к полю, где местный фермер позволял ей оставлять велосипед в рощице чахлых деревьев.
По пути домой она вдруг обнаружила, что не в состоянии думать ни о чем ином, кроме утренней встречи, и опешила от мысли, что впервые в жизни ей хочется выглядеть привлекательной.
Кэтрин никогда не придавала особого значения своей внешности. Худой фигурой она скорее напоминала мальчишку; полные губы на узком лице делали ее рот слишком широким. Сейчас кожу покрывал загар, но в зимние месяцы она приобретала желтоватый оттенок, и пусть ее волосы — густые и блестящие, но ей вдруг захотелось, чтобы привлекали они к себе внимание не только своим темно-каштановым цветом. Даже ее глаза, показавшиеся Марку зелеными, просто отражали цвет надетой поверх купальника рубашки. Они обычно меняли цвет в зависимости оттого, что она надевала, либо отражали ее настроение, а иногда — даже и самочувствие.
До сих пор Кэтрин никогда особо не заботило отсутствие у нее пышных форм или смазливого личика. Она умела прекрасно ладить со своими сверстниками обоего пола, но у нее никогда не было постоянного приятеля, да она и не хотела его иметь. Разговоры подруг, делящихся друг с другом своими личными тайнами, ничего кроме скуки и раздражения у нее не вызывали. И тем не менее доктору Марку за время короткой беседы удалось заставить ее убедиться в существовании чувств доселе совершенно ей незнакомых.
Дом семьи Эшли представлял собой солидное каменное здание с несколькими акрами земли. Когда Барт Эшли унаследовал его от отца, то проложил ирригационную систему и занялся растениеводством, добившись за короткое время значительных успехов. За много миль вокруг люди приезжали сюда покупать свежие овощи, саженцы растений и фрукты. Его жена, не покладая рук, трудилась вместе с ним, способствуя процветанию фермы. Теперь Беатрис Эшли приходилось управляться одной.
Кэтрин быстро прошла через пустой дом в свою комнату, чтобы переодеться, затем направилась в просторное помещение со стеклянной крышей, используемое в качестве торгового зала, где сейчас ее мать выполняла обязанности продавца.
— Я могу подменить тебя, — предложила она, на что Беатрис ответила ласковой улыбкой.
— Тебе наскучило загорать, дорогая?
— Немного. Отдохни, ты выглядишь усталой. — Кэтрин заняла место матери и улыбнулась первому покупателю.
На следующее утро Кэтрин рано спустилась к завтраку и вновь предложила свою помощь. Мать, поднявшаяся с первыми лучами солнца, чтобы проверить, как идет полив растений, прервала чтение письма и, убрав его в карман, с недоумением взглянула на дочь.
— В этом нет необходимости, милая. Сегодня у меня достаточно помощников. Лучше иди на пляж и позагорай. Грех не воспользоваться такими хорошими деньками. Ты заслужила отдых после своих напряженных занятий.
Кэтрин поспешила заверить мать, что хорошая погода простоит еще несколько дней.
— Я пойду на пляж завтра. А пока сделай перерыв ты. Тебе ведь тоже нужно когда-то отдыхать.
В порядке самодисциплины Кэтрин решила хотя бы один день не появляться на пляже.
Однако уже на следующее утро Кэтрин приготовила бутербродов больше чем обычно, сложила их в небольшую сумку, добавила фруктов, налила в термос апельсинового сока и упаковала все это в рюкзак вместе с книгой, полотенцем и кремом для загара.
Направляясь на велосипеде к рощице, она поймала себя на мысли, что испытывает непонятное волнение. И все это из-за мужчины, насмешливо думала она. Тем не менее это так. От предвкушения новой встречи с Марком она испытывала радостное возбуждение, пьянящее не хуже шампанского.
Спрятав велосипед, Кэтрин спустилась по узкой тропинке. Обогнув скалу, она добралась до знакомой расселины, сбросила с плеч рюкзак и разложила полотенце, затем сняла шорты и рубашку, и, сделав из них нечто вроде подголовника, стала натирать тело кремом для загара.
— Могу я помочь? — раздался рядом с ней голос, который ей так не терпелось услышать. Подняв голову, Кэтрин увидела одобрительно улыбающегося Марка.
— Привет. — Она улыбнулась ему и, убрав баночку с кремом в рюкзак, устроилась на полотенце. — Как ты себя чувствуешь сегодня?
— Прекрасно, ибо вижу тебя вновь, Кэтрин. Можно мне присесть рядом?
Она утвердительно кивнула, надеясь, что он не услышит, как бешено колотится у нее сердце.
— А где же пес?
— Я не взял его, троим здесь было бы тесно. — Удивленно сдвинув брови, он опустился перед ней на колени. — Твои глаза! — изумленно произнес он. — Сегодня они голубые.
Кэтрин покраснела.
— Они меняют цвет в зависимости от моей одежды.
— Просто не глаза, а хамелеоны, — тихо сказал он и улыбнулся. — А какого же они цвета, когда на тебе ничего нет?
Бросив на него сердитый взгляд, Кэтрин отвернулась, надела солнечные очки и шляпу и раскрыла книгу.
Желая получить прощение, Марк тихо коснулся ее руки.
— Извини, Кэтрин. Не прогоняй меня.
— Тогда не говори подобных вещей, — бросила она.
— Клянусь, это больше не повторится. — Он сел, прислонившись спиной к скале, и вытянул перед собой ноги. — Где ты вчера пропадала? Мне так не хватало тебя.
Сердце Кэтрин ушло в пятки.
— Я работала.
— Занималась?
— Нет. Я решила подработать на каникулах.
Он вздохнул.
— Вот тебе и на, а я-то думал, что у меня каждый день будет компания на пляже.
— Вон там в шезлонгах полно отдыхающих, — нарочито резко сказала Кэтрин.
— Ни к кому из них меня не тянет так, как к тебе, Кэтрин. — Он помрачнел. — Мои соседи по гостинице в большинстве своем супружеские пары. Только я приехал один.
— И потому это обходится тебе намного дороже?
— Смотря чем измерять расходы: грустью или деньгами.
Кэтрин усмехнулась.
— Мне известно, что эта гостиница не из дешевых, и все номера в ней двухместные, вот я и подумала, что тебе приходится платить соответствующую цену.
— Это так. — Лицо Марка помрачнело еще сильнее, и стало казаться, что он вдруг постарел. — Так или иначе, но плачу я втридорога.
Кэтрин поспешила сменить тему разговора.
— А что ты делал вчера? Ты, похоже, неплохо загорел с тех пор, как я видела тебя в последний раз.
— Я целый день слонялся по пляжу в надежде вновь увидеться с тобой. — Его голубые глаза с нежностью смотрели на нее.
Сдвинув брови, Кэтрин взглянула на него, ее молчание красноречиво свидетельствовало о недоверии к сказанному.
— Это правда, — поспешил он заверить ее. — И сегодня с самого утра я занимался тем же самым. А иначе как бы я смог так быстро оказаться рядом с тобой, когда ты здесь появилась?