Был и другой инок из Дордрехта родом, но принявший уставные обеты в Эймстейне; он как-то раз с целью повидать деву безмолвно вошёл в её каморку, а она, обратившись к нему по его собственному имени, весьма любезно поприветствовала его. И хотя она, пожалуй, видала его прежде разок, в тот миг точно не видела его телесно. Даже он, ошеломлённый этим, спросил, откуда она его так хорошо знает, на что она в ответ простодушно молвила: «Господь даровал». Ныне довольно и сих двух примеров, кои брат Гуго, бывший субприор в Бриле, лично слышал из уст тех, с кем это приключилось, и выступает тому верным свидетелем.
ГЛАВА XIV. О ЯВЛЕНИИ ЕЙ ОСИЯННОГО АНГЕЛА И О ТОМ, КАК ОНА УЗНАВАЛА ЕГО
На сей превосходнейшей деве достославно исполнилось то, что говорил некогда Господь Моисею и сынам Израилевым при вступлении в Землю обетованную: «Вот, Я посылаю пред тобою Ангела Моего хранить тебя всегда, да будет он проводником в путешествии твоём (ср. Исх. 23:20)». Во многих книгах святых можно прочитать о явлениях ангелов, а ныне из свидетельств многих благочестивцев можно узнать о том, как подобное происходило с сей бедняжкой Лидией. Ибо святой ангел посещал её чрезвычайно часто; он даже прикасался к ней, удостаивая своего общества и поддерживая своим предстательством; и она узнавала его в лицо, как бы друг – друга своего (ср. Исх. 33:11). Так же узнавала она и ангелов духовников своих и других близких своих, а также – многих посторонних. А являлся ей тот ангел в разнообразных обликах. Порой в виде прекраснейшего мужа – всегда, впрочем, с великим сиянием, то есть как ангел света, служитель и знаменосец Света вечного. Иногда же сияние его было таково, что если бы тысяча солнц сообща светили в о всю мощь, то не смогли бы сравняться с сим ангельским сиянием. Порой же [сияние] являлось меньшее, однако всегда впереди шествовало знамя креста Господня, дабы невзначай не обманул её ангел сатаны, который часто ей являлся, принимая вид ангела света (ср. 2 Кор. 11:14). Если же из-за множества посетителей она порой приходила в смущение или из-за присутствия или прикосновения кого-нибудь из нечестивых людей её чистота оказывалась омрачена, она лишалась вышеописанных ангельских посещений и божественных восхищений, дабы сия лёгкая провинность не задерживалась надолго на белоснежной сей агнице и не прошла безнаказанно. Порою ещё, когда совесть её обременяли некие духовные недостатки, ведомые лишь Богу и ангелам, она, взыскательно наказуемая за них, тоже ограждалась от привычных ей восхищений. В таких случаях она обычно, сокрушив себя в ступке сердца, исповедовалась святому ангелу-провожатому своему и, очистившись таким образом смиренной исповедью, поспешала вслед за ним туда, куда вёл он её. Притом ангел этот святой говорил ей, в чём следует исповедоваться ему, а в чём – духовнику, поскольку ежедневно исповедалась она в ежедневных проступках своих по оному слову псалмопевца: «Я сказал: «исповедаю Господу преступления мои», и Ты снял с меня вину греха моего» (Пс. 31:5).
ГЛАВА XV. О ДИВНОМ ОБРАЗЕ ВНУТРЕННЕГО ВОЛНЕНИЯ ЕЁ ПЕРЕД ВОСХИЩЕНИЕМ ДУХА
При оном неизъяснимом для нас отделении, прежде чем святая дева оказывалась вне себя, она сначала чувствовала такую муку во внутренностях, в груди и сердце, что едва в силах была дышать, и казалось ей, что она умрёт. Однако позднее, когда сего рода восхищения духа стали часты и она к ним привыкла, то таковых мук уже не испытывала. Когда же она восхищалась духом в вышеупомянутые места, тело её, словно бы мёртвое и бездыханное, пребывало на постели до того недвижимо, что если бы кто коснулся его, она не почувствовала бы. Нечто подобное описывается в житии святого Фомы Аквинского, поэтому никто да не усомнится в истинности необычайных явлений (novitatis), происходивших с сей девой, каковую Бог осчастливил неизреченными восхищениями её.
И вот, случилось при одном из восхищений так, что ангел, взяв её за руку, отвёл к алтарю в хоре схидамской церкви Пресвятой Девы. После же того, когда она там помолилась, благоговейно поприветствовав Пресвятую Деву, повёл её ангел на восток через прекрасные места, заросшие розами и лилиями, да цветами всякого рода, где были рассыпаны ароматы. И вот, когда она приблизилась к этим местам, ангел пригласил её вступить туда, но она, из благоговения перед ними не смела войти, дабы не потоптать ногами своими цветочных лугов. Наконец, вняв уверениям ангела, что она их не потопчет, Лидвина по увещанию его и приглашению вошла туда и следовала за ним всюду, куда он её вёл. Порою же оные цветы оказывались такой высоты и густоты, что она жаловалась ангелу, что не может пройти через них, и тогда он, также взяв её, как некогда пророка Аввакума, вмиг перенёс её через те цветы и надёжно поставил (см. Дан. 14:36) в том месте, к которому они направлялись.
ГЛАВА XVI. О ПРОРОЧЕСКОМ ДУХЕ ЕЁ, БЛАГОДАРЯ КОЕМУ МНОГИЕ ТАЙНЫ ОТКРЫЛА ОНА ДРУГИМ
Известно также, что сия дева знала многие тайны, как о живых, так и о покойных; причём о некоторых из них она ради пользы и утешения друзей рассказывала, а о многих смиренно умолчала. Ибо ведь считается, что она задолго предуведала пожар в городе Схидаме, поэтому, прежде чем он случился, она велела стену дома своего сложить из колышков. А тем, кто спрашивал, зачем сие делается, говорила, что если произойдёт пожар, то, сдвинув колышки, её легко можно будет вытащить наружу и перенести через ров.
Итак, в год Господень 1428-й случилось так, что некие моряки из Схидама, собираясь отправиться на лов сельди, прямо в день святого епископа и исповедника Арнульфа тщательно подготовили великий прощальный пир для товарищей и друзей своих, впрочем, радуясь о благах настоящего и нисколько не страшась будущих бед. И вот, завершив пир, они закрыли горшком костёр близ тростниковой стены. Затем вдруг с наступлением одиннадцатого часа ночи понемногу разгорелся пожар, который, продолжаясь остаток ночи, так неистовствовал, что спалил почти весь город вместе с церковью и обителью инокинь рядом с церковью. Когда это произошло, многие жители оного города сочли, что сей великий пожар наверняка случился из-за грехов некоторых жителей, каковые наряду с прочими грехами проявляли непочтительность в вышеупомянутому изваянию Пресвятой Девы Марии. Среди них была женщина – мирская и распущенная, следовавшая вместе с распутниками широкими путями мирскими. После же смерти её некий священник, знакомец сей девы, просил её молиться за него, дабы он нечто наверняка узнал о об участи почившей женщины. А когда дева согласилась [на его просьбу и её] и исполнила, тот пресвитер, будучи восхищен в ночном видении в области преисподние, узрел, что вышеупомянутая женщина, связанная раскалённой цепью, удерживается в преисподней. О чём он и поведал сей деве с изумлением и скорбью.
ГЛАВА XVII. О НЕКОЕМ ПОКОЙНОМ РИЗНИЧЕМ И МНОГИХ ДРУГИХ ПОЧИВШИХ
В селении, издревле называемом Аудерсхи, был некий ризничий по имени Бальдевин, который, заболев, скончался в ночь на праздник Обращения святого Павла (25 янв.), причём имя его сей деве прежде было неведомо. В ту же ночь дева, предаваясь молитве, была, как обычно, восхищена от чувств и, подойдя к некоей горе, увидала у её подошвы некоего человека, тогда ещё ей не знакомого, который хотел на гору взойти, но по немощи своей не мог и коего она, по его просьбе на плечи свои возложив, понесла вверх. Дивясь тяжеловесности его, она спросила, каковым именем он зовётся, на что отвечая, он молвил: «Бальдевин де Вельде». С наступлением утра о. Иоанн, духовник девы, войдя в каморку её, обнаружил, что она тяжело дышит, словно бы утомлённая великим трудом, и от изнурения едва в силах перевести дух. Итак, священник спросил о причине сего беспокойства и усталости, на что она по порядку изложила явленное ей в видении и назвала имя мужа, прежде ей незнакомого, что звался Бальдевин. Подивившись чему, оный священник вспомнил ризничего в Аудерсхи, звавшегося Бальдевин, но прозвище его было ему неизвестно. Через пару дней тот священник, придя в оное селение, чтобы совершить мессу, спросил некую женщину об обстоятельствах и прозвище того ризничего. Та назвала его прозвище, как оно было открыто деве, заявив также, что он почил в ту самую ночь, когда и дева его от подошвы горы перенесла на вершину.
Также в другой раз в обычном своём восхищении подошла она к некоей горе и увидела разных людей, блуждающих в различных направлениях; иных – у подошвы горы; иных – силящихся взобраться выше; а иных – кружащих в верхней части горы, притом, хоть они и пытались взойти на самую [вершину] горы, однако не могли, и не было у них помощников, что посодействовали бы им. И уразумела дева, что сие означает: ибо то были души почивших, нуждавшиеся в [молитвенном] заступничестве.
Когда же приближалось какое-нибудь из великих торжеств, то в течение нескольких дней перед оным праздником восхищаема она была в места чистилищные, дабы, увидев бедствия страдальцев, лишённых помощи, а себе не способных самостоятельно пособить, она усердно молилась Господу за тех, кто, истерзанный тягчайшими муками, пытался взывать вместе с блаженным Иовом: «Помилуйте меня, помилуйте меня хотя бы вы, друзья мои, ибо рука Божия коснулась меня» (Вульг. Иов. 19:21). Придя же в себя, она ради их избавления охотно переносила свои ежедневные приступы лихорадки и с горчайшим плачем настойчиво умоляла Божественное милосердие, а когда снова в оные празднования бывала восхищаема, то, узнав об их искуплении, исполнялась такового ликования, что от радости едва могла сдерживаться. И хотя в прочие дни она весьма часто исторгала [из мук] весьма многих, однако в великие празднества по милости Божией – много более и в вящем количестве. И до того бурно скорбела она об их несчастьях да так часто их оплакивала, что по иссякании у неё обычных (naturalibus) слёз начинали течь слёзы кровяные, кои по прошествии времени затвердевали у неё на щеках, и духовник её, когда они, залитые обычными слезами, размягчались, соскребал их и, складывая в мешочек, хранил у себя в ларчике, а после её смерти, как она просила, переложил ей в могилу под изголовье.