Беда ДостопочтенныйЖитие и чудеса святителя Кутберта, епископа Линдисфарнского
Святой Кутберт (память 20 марта / 2 апреля) — один из наиболее почитаемых в Англии святых. Он родился, вероятно, в Нортумбрии около 634 года. Монашескому деланию обучался у ирландских иноков в обители Мелроуз. Монах, возлюбивший отшельничество, он, однако, был призван и к епископскому служению. Отошел ко Господу святой Кутберт в 687 году на острове Иннер-Фарн, избранном им для уединенной молитвы.
Уже около 700 года появилось первое житие святого (составитель его неизвестен). Преподобным Бедой Достопочтенным[1], весьма почитавшим святого Кутберта, было составлено две версии его жития: стихотворная, написанная около 716 года на основе раннего анонимного жития святого, и прозаическая (она и предлагается ниже), написанная в 721 году, включающая в том числе и материал о святом Кутберте, полученный им от священника Херефрида[2]. Списки обоих житий: анонимного автора (7 рукописей) и святого Беды (38 рукописей) — дошли до наших дней. В двух знаменитых иллюминированных рукописях XII века использован именно вариант жития Кутберта, составленный преподобным Бедой (хранятся в Оксфордском университете и Британской библиотеке).
О том, как Кутберт в детстве был предупрежден ребенком о будущем епископстве
Святитель Кутберт, епископ Линдисфарнский. Фреска
Начнем наш рассказ о жизни святого Кутберта словами пророка Иеремии, который, просвещенный Святым Духом, говорил: «Благо человеку, когда он несет иго в юности своей; сидит уединенно и молчит, ибо Он наложил его на него»[3]. Зная, как сладко это иго, Кутберт еще в ранней юности возжелал возложить его на себя, избрав путь монашеский. И когда подошло время, он предался отшельничеству, с радостью ведя долгую жизнь в уединении, вдали от всего мирского, воздерживаясь от разговоров с людьми, но пребывая все время в богомыслии. Направляемый благодатью Божией с ранних лет, шел он к этому, делая шаг за шагом по пути истины.
На восьмом году жизни (возраст, когда кончается детство и начинается отрочество) Кутберт еще предавался мальчишеским играм и развлечениям, любимым всеми детьми в его лета, так что и к нему можно отнести слова, сказанные о пророке Самуиле: «Еще не знал тогда голоса Господа, и еще не открывалось ему слово Господне»[4]. Отрочество Кутберта было своего рода вступлением к его достославной жизни, ибо позже, когда открылось его духовное зрение и он воспринял слово Божие, он всецело познал Бога.
Он любил игры и забавы, что было вполне естественным для его возраста, любил проводить время с другими детьми. Он был проворным и сообразительным по природе мальчиком и потому обычно первенствовал в этих играх. И когда другие уставали, Кутберт оставался бодрым; с чувством превосходства он оглядывался по сторонам, ища тех, кто готов был продолжить игрища. Он нередко хвастался тем, что в прыжках, беге, борьбе и других мальчишеских потехах ему не было равных не только среди сверстников, но и среди тех, кто был старше его. Ребенком он вел себя по-ребячески; возмужав же, оставил все ребячьи забавы. Промыслом Божиим один случай направил отроческий ум Кутберта к возвышенному. Блаженной памяти епископ Трумвин[5] передал мне то, что ему рассказал сам Кутберт.
Был обычный день, все ребята забавлялись в поле. Много мальчиков собралось вместе, среди них был и отрок Кутберт. Увлеченные игрой, они принялись крутиться и гнуться самым неподобающим образом. Вдруг один из детей, которому было не более трех лет, подбежал к Кутберту и стал весьма серьезно, словно он был умудренный жизнью старец, укорять его за то, что он предается глупым играм и безделью, вместо того чтобы совершенствовать и развивать свой ум, чтобы он стал столь же гибким, как его тело. Кутберт лишь рассмеялся над словами ребенка. Но малыш, упав на землю, залился горькими слезами. Все бросились к нему, желая узнать причину его слез и утешить его, но ничего не добились. Когда же сам Кутберт принялся успокаивать малыша, тот воскликнул: «Долго ли ты, Кутберт, святой отче, будешь заниматься тем, что так несообразно с твоей натурой и твоим положением? Подобает ли ребячиться тому, кого Господь поставил учить добродетелям даже тех, кто старше!» Кутберт с большим вниманием отнесся к этим словам и, ласково утешив плачущего малыша, отправился домой. С того дня он оставил детские игры и начал духовно возрастать. Святой Дух устами младенца говорил с ним, и эти слова нашли отклик в сердце его.
И в том нет ничего удивительного, что Господь обличил глупости одного ребенка словами другого ребенка. Господь и бессловесную ослицу заставил заговорить, обличая пророка. И истинно сказано псалмопевцем: «Из уст младенцев и грудных детей Ты устроил хвалу»[6].
О том, как Кутберт охромел, но был исцелен ангелом
«Ибо всякому имеющему дастся и приумножится»[7]. У кого есть любовь и стремление к добродетели, тому дастся, по Божиему провидению, в изобилии все это. Кутберт тщательно хранил в сердце полученное им Божественное наставление. И он удостоился встречи с ангелом, которым был утешен и исцелен.
Однажды его колено внезапно заболело и опухло, так что он стал хромать. Боль все усиливалась, и вот уже Кутберт не мог и шагу ступить. В один день родные вынесли его из дома полежать на свежем воздухе. Вдруг он увидел приближающегося всадника, одетого в белые одежды, благородного на вид, и лошадь, на которой он сидел, была необычайно красивой. Незнакомец подъехал к Кутберту, вежливо приветствовал его и как бы в шутку спросил у больного, не будет ли он так любезен принять его, как подобает встречать гостей. «Конечно, — отвечал Кутберт, — я бы тотчас же с радостью поднялся и принял Вас должным образом, но я за грехи мои страдаю слабостью ног. И, увы, нет сведущего врача, который смог бы меня исцелить». Человек, сойдя с лошади, принялся внимательно осматривать больное колено. Затем сказал: «Надо сделать лепешку из муки и горячего молока и приложить, пока она еще теплая, к больному месту, так и исцелитесь». Сказав это, незнакомец вскочил на лошадь и исчез. Кутберт сделал так, как посоветовал ему незнакомец, и через несколько дней уже был совсем здоров. Тогда он понял, что это был ангел, посланный Господом, Который некогда послал архангела Рафаила вернуть зрение Товиту. Если кто-нибудь думает, что не может ангел явиться скачущим верхом на лошади, дайте ему прочитать историю о Маккавеях, где об ангелах сказано, что они прискакали на лошадях на помощь Иуде Маккавею, защищавшему храм Божий.
О том, как Кутберт изменил молитвой направление ветра и возвратил плоты, которые уносило в море
С того времени отрок посвятил себя Богу. И, как он сам впоследствии рассказывал друзьям своим, он всегда обращался к Богу с молитвой, когда ему что-нибудь угрожало, и часто с ангельской помощью избегал опасности. И за других людей, попавших в беду, ревностно верующий юноша возносил молитвы Богу, Господь слышал его — и люди спасались. Ибо Он слышит молитвы нищего и спасает его от всех бед его.
Есть один монастырь к югу от устья реки Тайн, в котором раньше подвизались монахи, но так как все со временем меняется, то сейчас его населяет благородная община дев, служащих Христу.
Однажды монахи, преподобные рабы Божии, издалека сплавляли по реке связанные в плоты бревна, в которых монастырь имел надобность. Когда они уже были почти у самого монастыря и готовились пристать к берегу, внезапно с запада подул сильнейший ветер. Он погнал плоты вниз по реке — все дальше и дальше к морю. Братия в монастыре, увидев это, хотела помочь попавшим в беду, но сила течения и свирепость ветра были таковы, что ничего нельзя было поделать. Поняв слабость сил человеческих, они прибегли к помощи Божией. И вот они вышли из монастыря, собрались все на скале, опустились на колени и стали смиренно молить Господа о тех, кто погибал у них на глазах. Но помощь Божия пришла не сразу, а только тогда, когда все ясно смогли видеть, какую силу имеют молитвы Кутберта.
На берегу, противоположном от обители, собрались крестьяне; среди них был и Кутберт. Скорбными взглядами провожали монахи все дальше уносимые стихией плоты — они были словно пять морских птиц, кувыркающихся в волнах. И вот толпа принялась издеваться над монахами, крича, что они заслужили это бедствие, потому что придумали для себя какие-то особые правила жизни, не как у всех обычных людей. Кутберт решил прекратить оскорбления. «Да что это вы! — сказал он. — Не ведаете, что творите. Разве пристало поносить тех, кто попал в беду и вот-вот погибнет? Не будет ли лучше и человечнее молить о них Господа?!» Но люди эти, со скверной не только на языке, но и в мыслях своих, оборвали его: «Нечего молиться за них! И да не сохранит никого из них Господь! Они изменили старинные обряды и обычаи. И теперь никто не знает, что и как делать». Услышав это, Кутберт пал на колени и стал молиться, склонив голову до самой земли. И вот направление ветра изменилось, а плоты, к несказанной радости монахов, были прибиты к берегу как раз возле монастыря. Видя это, нечестивцы устыдились своих слов; они воздали должное Кутберту за его веру и с тех пор относились к нему с восхищенным почтением. Об этой истории поведал мне один из уважаемых братиев нашего монастыря, он же сам слышал ее от некоего человека, простого и бесхитростного, которому не под силу было бы все это выдумать.
О том, как Кутберт, находясь с пастухами, увидел душу святого Айдана, возносимую ангелами на небеса
Святитель Айдан Линдисфарнский