— А-а-а, Страхов… Это я вам расскажу. На вторую неделю, как меня прислали к нему в батальон, выбили нас из деревни. Комбат приказал отбить. Я не оспаривал приказа, нет. Но на штабном совещании сказал, что потери будут велики. Он меня оставил после совещания, стал песочить: дескать, война и т. д. А я сгоряча возьми да и перечисли ему тех, кто завтра погибнет — из офицеров, что были на совещании. Он посмотрел на меня, как на идиота. Я по фамилиям знал немногих, так, по должностям ему назвал.
— Как это?
— А так. В общем, погибли как раз те, кого я назвал. С тех пор он осторожничает.
— Позвольте… Но это же мистика.
— Мистика, — согласился Василий. — А что делать? Если сходится?
— И раненых угадываете?
— Нет, раненых нет.
— А что ещё можете предсказать?
— А вам этого мало?..
В блиндаж попросился старший сержант Сыров:
— Товарищ взводный! Похоже, в Яхроме немцы.
Они вышли на мороз. В темнотище, кроме вспышек, ничего не было видно, но, судя по гулу танковых моторов, крикам и стрельбе, события и впрямь разворачивались в самой Яхроме.
Василий давно понял, что «высшее зрение», иногда позволяющее ему как бы подниматься над полями, лесами и деяниями человеческими, открывая невообразимое по объёму знание о происходящем едва ли не во всём вещном мире, на самом деле — не его «зрение». Он, если пытался вникнуть, пропадал в этом знании, душевные силы иссякали мгновенно. Нет, его удел мельче: забота об уходящих в мир иной. Но что начался крутой поворот военных событий — он чувствовал. И не зря сегодня сказал об этом Загребскому…
Рядом с командирами дышали невидимые бойцы. Сыров прикрикнул на кого-то, запретив курить.
— Если возьмут ещё и Дмитров, откроется им прямая дорога к нашей русской святыне, дорога на Сергиев Посад, — прошелестел боец Петров.
— Загорск, — поправил Василий.
— Нельзя их туда пустить. Нельзя… Я, товарищ лейтенант, умру, а не пущу.
Вася вздохнул в темноте, наклонился к нему, похлопал по рукавице:
— Да, Петров… Да… Вы — их не пустите…
«Враг не так силён, как изображают его некоторые перепуганные интеллигентики. Не так страшен чёрт, как его малюют. Кто может отрицать, что наша Красная Армия не раз обращала в паническое бегство хвалёные немецкие войска?»
…Части командира Клыкова получили задачу овладеть городом и прилегающими к нему с северо-востока и юго-востока деревнями и в дальнейшем выйти к реке. Воины тов. Лиленкова должны были прикрыть фланг и содействовать бойцам тт. Лапшова и Рогинского в захвате города. Бойцы тов. Асеичева вели наступательные действия на левом фланге.
Утром 12 ноября после внушительной артиллерийской подготовки и действий нашей авиации бойцы командира Клыкова перешли в наступление. В частях царил необычайный под’ем, вызванный докладом товарища Сталина в дни XXIV годовщины Октябрьской революции.
Немцы встретили советских бойцов ураганным огнём артиллерии, миномётов и пулемётов. Преодолевая плотную стену огня, наши воины постепенно продвигались вперёд. Бойцы тов. Лапшова мощным ударом выбили противника из районов, прикрывающих подступы к городу с северо-востока. Неприятель, неся большие потери, начал панически отступать, бросая оружие…
ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ. 24 ноября. (По телефону от наш. спец. корр.). По густому лесу двигались стальные громады. Большие многолетние сосны как бы склоняли свои кроны перед этими грозными танками.
Старший сержант Кулаков вёл по лесу одну из этих гигантских машин. Сержант направлял танк на многочисленные препятствия, и тот, послушный умелой руке водителя, быстро их преодолевал.
Механик-водитель Кулаков уже изучил несколько систем советских машин. На одном из танков он беспощадно громил фашистов. Сейчас сержант управляет тяжёлым английским танком, поступившим на вооружение части.
Новый танк был освоен сержантом буквально за несколько дней. То же можно сказать и о других механиках-водителях, например, старших сержантах Никулачкине и Гиле. Они поведут английские танки ночью, в туман, по снегу на любые препятствия.
Тяжёлый английский танк, вышедший из производства несколько месяцев назад, весит десятки тонн. Однако он очень подвижен и легко управляем. Этот танк считается одним из лучших в английском танковом парке. На нём два мощных дизельных мотора. С советским горючим его двигатели работают безотказно.
Мощные огневые средства, установленные на тяжёлом английском танке, позволяют экипажу одновременно вести огонь по танкам, пехоте, зенитным и другим целям. Советские танкисты уже на практике убедились в высоком качестве этого оружия. Во время учебных стрельб по трофейным фашистским танкам лейтенант Демченко, старшие сержанты Шалутов и Лысов с первого выстрела пробили толстую бронь вражеской машины.
Английский танк снабжён хорошей, удобной радиостанцией. Кроме того, имеется специальная телефонная установка для переговоров внутри экипажа. Шум мотора и гусениц нисколько не отражается на слышимости при телефонных переговорах.
Подразделение старшего лейтенанта Суворова одним из первых освоило тяжёлый английский танк. Сейчас это подразделение вступает в бой с ненавистными фашистскими завоевателями.
…По улице идёт немецкий солдат. Он только что ограбил чей-то дом. Из его карманов торчат серебряные ложечки и дамская кофта. От него разит шнапсом. Этот мерзавец убил раненого русского. Он весело насвистывает «Ах, майн Пупхен». И вот перед ним ломать шапку? Перед его начальником обер-лейтенантом, двуногим зверем, который пытает арестованных? Перед всей окаянной немчурой?
Они наводят револьверы: «Снимай шапку, не то застрелю!» Потом они умилённо пишут в своих газетах: «Русские приветствуют немцев, обнажая головы». Им мало убить — они хотят ещё унизить.
Они не знают русской души. Мы всё им припомним. Мы им припомним не только разрушенные города, мы им припомним и нашу смертельную обиду. Шапками они не отделаются — придётся им расплачиваться головой.
ЛОНДОН, 24 ноября. (ТАСС). Как передаёт агентство Рейтер, Гитлер, несомненно, оказывает сильное давление на Петэна и пред’явил ему требования о том, чтобы французские морские базы в Африке и французский флот были предоставлены в распоряжение стран оси, а также чтобы был отстранён Вейган… Основная угроза Гитлера но отношению к Петэну состоит в том, что, если он не уступит, он не получит обратно столицы, — где он так хочет снова обосноваться, а вся Франция будет оккупирована германскими войсками. Корреспондент в заключение пишет, что нет никаких оснований полагать, что в Северную Африку прибыло сколько-нибудь крупное количество германских войск.
…Вечером 29 ноября, воспользовавшись слабой обороной моста через канал «Москва — Волга», танковая часть противника захватила мост в районе Яхрома и прорвалась за канал. Здесь она была остановлена подошедшими передовыми частями 1-й Ударной армии и после напряжённого боя отброшена обратно за канал…
Глава девятнадцатая
Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе Боже наш, помилуй нас. Пресвятая Троице, помилуй нас. Господи, очисти грехи наша. Владыко, прости беззакония наша; Святый, посети и исцели немощи наша, имене Твоего ради.
Господи, помилуй. Господи, помилуй. Господи, помилуй. Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу и ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.
Василий, обнажив голову, стоял на площадке перед небольшой каменной церковью, окружённой изящной каменной оградкой с железными воротами. Сейчас ворота были распахнуты, церковный дворик и площадь заполнены людьми. Здесь же рядами лежали погибшие за последние дни воины и мирные жители села. Священник с дьяком вели поминовение усопших.
— Всю ночь служба шла, — беспрестанно крестясь и кланяясь, рассказывала ему закутанная в шаль поверх кацавейки сухая старушка. — Все жители наши сюда собралися. Куды ж ещё-то денешься, на горушке нашей, ежели палят со всех сторон.
— И на второй день, и ночь тоже, — подтвердила молодка с ребёнком на руках.
— А я и войти не мог в церкву. Дверь открыта, а войти некуда! Старые сидят, остальные стоят, — закидывая голову, чтоб не текли слёзы, говорил крепкий ещё старик с кустистыми бровями, небритый с неделю. Он хотел воевать. Но оружия не дали ему…
— Дети малые там, в церкве, и спали…
— Молилися, чтоб вы немцев из села выгнали…
— Спасение наше… Прибежище…
Тремя днями раньше немцы практически беспрепятственно заняли Яхрому. Стоявшая в городе рота, не имея даже ручных гранат, в беспорядке отошла на восточный берег канала. Утром немцы переехали по мосту через канал. Одна их колонна покатила вдоль канала на Дмитров как раз по тому шоссе, где накануне нёс охранение взвод Одинокова. Вторая колонна пошла на Перемилово. С того берега по селу били полевые гаубицы.
Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должникам нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго.
1-я Ударная армия по-прежнему не имела приказа участвовать в боевых действиях. Наоборот, все получили приказ отойти на новые позиции во избежание окружения. Осталась одна артбатарея — перед Перемилово, прямо на линии наступления немцев — батарея лейтенанта Лермонтова, потомка поэта. По каким-то причинам ему приказ не передали. И он, со своими двумя пушками, принял бой.