Житие святой великомученицы Варвары в пересказе для детей
Допущено к распространению Издательским советом Русской Православной Церкви
ИС Р14-415-1435
Художник Варвара Соседова
Кто такие мученики? Любой скажет — это те, кто мучается. Мукой может стать трудное домашнее задание, спортивные рекорды достигаются долгими мучительными тренировками. Но есть и другое — святое мученичество. За свою веру и любовь ко Христу мученики приняли жестокие страдания и даже смерть. Святые мученики переносили страдания с большой твёрдостью, и это укрепляло христиан в вере и воодушевляло новых исповедников христианства. По словам раннехристианского писателя Тертуллиана, кровь христиан была тем семенем, из которого произрастала вера.
Православные христиане помнят святых мучеников, вдохновляются примером их горячей веры и называют их именами своих детей.
Об одной из мучениц — Варваре — будет наш рассказ.
Если вы когда-нибудь окажетесь на Ближнем Востоке, в Ливане, вы сможете увидеть руины древнего богатого города Баальбека. В конце III века нашей эры городом владели римляне, и назывался он Илиополь (или по-другому Гелиополь), что в переводе значит «город солнца». До наших дней здесь сохранились лишь величественные руины — резные мраморные колоннады языческих храмов, обветренные камни дворцов, прямые линии древних мощёных улиц. Но даже сейчас видно, что в те далёкие годы Илиополь, оправдывая своё название, был богат.
В семье Диоскора, знатного гражданина этого города, родилась девочка. Щедрые жертвы перед статуями богов принёс счастливый отец. Мог ли он тогда представить, что малышке Варваре на его руках суждено просиять как великомученице за Христа? Конечно нет, тем более, что сам Диоскор христиан люто ненавидел. Ведь о них он слышал лишь одно — будто они опасные смутьяны, презирающие отеческих богов и властителей, и заслуживают они только казни.
Варвара росла в богатой языческой семье и едва ли знала обо всём этом. Она была ещё ребёнком, когда умерла её мать. Долго горевал Диоскор, а потом решил, что единственную дочь он станет беречь как зеницу ока. Тяжкой оказалась такая любовь: чтобы оградить Варвару от опасностей внешнего мира и недоброго чужого глаза, он — прямо как принцессу из сказки — на долгие годы запер дочь в высокой башне, которую специально выстроили по его заказу.
Конечно, башня эта не была темницей — к услугам Варвары были и покорные рабыни, и домашние учителя, и изысканные яства, и уютный сад, но тюрьма всегда остаётся тюрьмой — даже если сделана из золота. Может быть, именно долгие дни взаперти развили в Варваре чуткий ум, наблюдательность и задумчивость. И хотя о мире она могла судить только по той картине, что каждый день видела из окна своей башни, в какой-то момент Варвара задалась вопросом: «Откуда же на свете появилась такая красота — луна, солнце, небо, деревья, что расцветают весной?»
Учителя раз за разом пересказывали ей древние мифы о римских и финикийских богах. Но боги в этих рассказах были слишком похожи на людей. В тех историях, что Варвара слышала с детства, боги были обуреваемы теми же страстями, что и люди, и страдали теми же пороками. Ссорились, как люди, и, как люди, завидовали друг другу. Похоже было, что их и придумали люди по собственной земной мерке.
— Боги отца моего сделаны из камня, золота и слоновой кости. Так могли ли они, сами рукотворные, создать мир? — удивлённо спрашивала она учителей и ответа на этот вопрос не получала.
Варвара чувствовала подспудно: в ми ре присутствует тайна, которую никакие мифы объяснить не могут. А значит, в мире есть кто-то другой — только она ещё не понимала, кто Он.
А годы шли. И со временем заточённая в башне девочка выросла в настоящую красавицу, равных которой в Илиополе было немного — а может, и не было вовсе. И Диоскор понял: самое время похлопотать о замужестве единственной дочери. Конечно же, после того, как он объявил о своём намерении, от завидных женихов не стало отбоя — немало юношей хотело породниться со столь знатной семьей. Только вот незадача — кто ни сватался к дочери Диоскора, всех отвергала Варвара. Она чувствовала, что во имя Того, Кого она ещё не знала, она сохранит свою чистоту.
Как ни сердился Диоскор на упрямство дочери, но ничего не мог с ним поделать. И, поразмыслив, решил поступить по-другому.
Диоскору как раз предстояла поездка по делам — а в те далёкие годы даже небольшие по нашим сегодняшним меркам поездки занимали гораздо больше времени, чем теперь. Расстояния, которые мы сейчас можем за полтора-два часа проехать на машине или электричке, требовали нескольких дней пути. Что уж говорить про более далёкие путешествия — они могли длиться месяцами и годами.
И Диоскор подумал: пускай, пока он будет в отъезде, Варвару выпустят из башни. Может быть, так она найдёт себе подруг, которые расскажут ей, как хороша замужняя жизнь? Может, упрямство её от незнания, и, пообщавшись со сверстницами, она переменит своё мнение? Сказано — сделано: девушка впервые за долгие годы вышла из башни на Божий свет, красоте которого она так удивлялась, сидя взаперти.
Богу было угодно совсем другое, нежели то, о чём помышлял Диоскор. У доброй и отзывчивой Варвары подруги действительно появились быстро — ими оказались христианки из немногочисленной илиопольской общины. С ними Варвара и поделилась своими сокровенными мыслями — и как же обрадовалась, когда наконец получила ответы на свои вопросы, которыми задавалась долгими днями заточения в башне! Новые подруги рассказали Варваре о Святой Троице и, конечно, о жизни, жертве и воскресении Христа, о Божественной любви.
Новое знание, явленное Варваре, переполнило её счастьем. Тотчас же она захотела присоединиться к Церкви и креститься. На беду, во всём Илиополе не было ни единого священника, который был бы вправе совершить таинство Крещения. Однако вскоре в городе случайно оказался священник, который путешествовал под видом купца — иначе его тотчас схватили бы солдаты или растерзала толпа.
Когда в городе появился священник, Варвара очень обрадовалась и пригласила его к себе. Долго говорили они, и священник подробно рассказал об основах веры. Варвара укрепилась в мысли, что именно служению Христу она хочет посвятить свою жизнь, и приняла таинство Крещения.
И, конечно, она с нетерпением ждала возвращения отца, чтобы поделиться с ним своей радостью, новыми знаниями и обретённой верой. Могла ли она, выросшая в башне, знать, как относятся к христианам в её городе, могла ли догадываться, как воспримет её обращение родной отец-язычник?!
Незадолго до отъезда Диоскор дал приказ построить при доме новую баню. В стене купальни, по его желанию, строители должны были сделать два окна. Но Варваре захотелось, чтобы три светлых окна в стене напоминали о Святой Троице — Отце, Сыне и Святом Духе.
Строители поначалу смутились:
— Но отец твой Диоскор приедет и увидит, что мы его ослушались. Он разгневается!
Варвара же успокоила мастеров:
— Я заступлюсь за вас, а уж мой отец мне не откажет.
Просьбу Варвары строители выполнили — скоро купальня была готова, и три больших окна освещали её. Кроме того, на стене купальни девушка начертала изображение креста.
Строители были правы: когда Диоскор вернулся домой и увидел, что работники ослушались его приказа и отступили от плана, он был взбешён и потребовал их к ответу за своеволие.
— Дочь твоя попросила нас об этом, могли ли мы отказать ей? — отвечали они.
Когда же Диоскор сурово спросил дочь о том, зачем ей потребовалось просить у строителей сделать третье окно, Варвара радостно и доверчиво стала рассказывать отцу о вере, которую она познала, и о Святой Троице — ведь ей так хотелось, чтобы и он познал радость обретения веры во Христа.
— Я объясню тебе, папа, почему я так поступила. Два окна в этой важной зале говорят о двух светилах — Солнце и Луне. А три окна — о Святой Троице. О Боге Отце, Боге Сыне и о Боге Духе Святом.
— Ты в своём уме?! Ты что говоришь?! Ты как посмела?! — Глаза Диоскора наливались кровью, и Варвара вдруг поняла, на кого становится похож её отец — на статую бога Зевса-громовержца. — Ты что?! Ты осквернила моих богов! Я убью тебя!
Диоскор, который, как мы помним, христиан ненавидел, был вне себя от ярости. Ослеплённый гневом и совсем забыв об отцовских чувствах, он выхватил меч. Варвара же бросилась бежать.
Варваре удалось, минуя стражу, выбежать за городские стены, и она бросилась прочь из Илиополя. Но отец вместе со стражниками преследовал её по пятам. Наконец на пути беглянки оказалась крутая гора, преодолеть которую девушка не могла. Не зная, как скрыться от ослеплённого яростью отца, она обратилась к Богу в жаркой молитве о спасении. И произошло чудо. Гора скрыла Варвару от преследователей — после говорили, что сами скалы расступились и пропустили девушку. Варвара давно знала об этой пещере, её было видно из окна высокой башни. Испуг прошёл, и Варвара обратилась к Господу с молитвой:
— Отец мой Небесный! Спаситель Иисус Христос! И горы повинуются Тебе! Я сердцем чувствую Твою, Господи, любовь! Но, умоляю, прости отца моего, он не ведает, какое зло творит…
Диоскор после первой вспышки гнева не остыл и не одумался — злоба испепеляла в его сердце отцовскую любовь. Вместе со слугами он продолжил прочёсывать окрестности Илиополя, расспрашивая о Варваре пастухов, стороживших стада в холмах у города. Один из пастухов, хотя и видел, что Варвара спряталась в одной из пещер неподалёку, смолчал. Однако другой пастух выдал преследователям её убежище, и Диоскор со слугами нашёл Варвару. Её силой привели обратно в город — прямо на суд к правителю Илиополя, игемону Маркиану.
— Моя дочь, о игемон, отреклась от отеческой веры — и отныне я сам от неё отрекаюсь. Делай что хочешь, только верни её в нашу веру, чтобы у меня снова была любимая дочь.