После они чуть отстранились друг от друга, чтобы не было так жарко, Уильям пошарил рукой в ворохе своей одежды, нашел портсигар и спички, закурил. Вивиан тоже взяла сигарету, но не спешила затягиваться.
— ЧуднО, я будто знаю тебя всю жизнь, — улыбнулся он, устраивая голову у нее на коленях. Девушка негромко засмеялась.
— Так и есть.
Зоя села на постели, чувствуя, что почти не может дышать, объятая воспоминаниями. Она хотела их отогнать, но не смогла, сдалась на милость выплывших из подсознания видений — они обрушились на нее лавиной, перечеркнувшей зрение, смявшей, пронзившей сердце. Зоя обессиленно повалилась на подушки, шевеля губами, беззвучно рыдая.
Вернулись к ней воспоминания о следующей их встрече — с обладателем той души, что сейчас была рядом с ней под именем Айкена. А это значило, что третьего шанса у них не будет. Та жизнь, что есть — последняя. Лгала ли Кларисса, говоря, что Зоя умрет, если ее сломать на этот раз, или любовь со смертным это изменила, но душе Купера, однажды уже познавшего вкус магии, однозначно не повезло. Даже с магической точки зрения, нынешняя жизнь была наименее благоприятной, чем предыдущие.
Зоя вдохнула воздух ртом и ей показалось, что он горек на вкус. Она снова села на постели, обернулась, чтобы посмотреть за окно. За неплотно сдвинутыми шторами виднелось серое небо: смеркалось или рассветало.
— О, ты проснулась, — в комнату вошел Айкен. — Ты проспала весь день, сейчас уже вечер. Ты не больна?
— Нет, — Зоя потерла лоб. — Я чувствую себя здоровой и бодрой, как никогда прежде.
На самом деле, тело действительно блаженствовало: тянущая боль в ногах и плечах, следы хорошей тренировки, гудящая от слишком яростных поцелуев шея, еще помнящие бурный секс соски, теперь среагировавшие на движение ткани сорочки по ним… Это все были признаки жизни, такие яркие, такие приятные, что, находись Зоя в более благодатном настроении, наслаждалась бы ими, пока они не притупились до почти полного исчезновения.
Молодой человек сел на кровать рядом с возлюбленной, поправил плед у нее на коленях, провел рукой по ее щеке.
— Ты лукавишь. Холодная кожа, бледное лицо.
Зоя помотала головой, одновременно ласкаясь к ладони Айкена.
— Нет, ты же можешь судить по себе, физически со мной все настолько в порядке, насколько вообще может быть. Дело в другом.
И она начала рассказывать свой сон. Айкен слушал, не перебивая, только его широкие брови все быстрее приближались к переносице.
— Знаешь, что? — сказал он наконец, не дослушав до конца и прервав Зою на первом же глубоком вдохе, который она сделала, чтобы продолжить рассказ, — тебе нужно развеяться. Проветрить голову. Иначе ты совсем тут раскиснешь.
Зоя знала, что в первую очередь Айкен полагался на целительную силу собственного общества и освежающее действие нежных объятий, а никак не на неухоженную атмосферу канадского парка. Но, как оказалось, дело было в другом.
Хэвен сидел в гостиной, прикусив ручку, как сигару. В руках у него были выписки из банка.
— Не знаю, как я умудрился потратить все деньги… впрочем, я не приык к этим человеческим делам. Ничего не понимаю в экономике. Кажется, я дал маху, друзья. Счет почти пуст. Я не знаю, как можно жить дальше, не имея средств к существованию. Видимо, придется нам тут осесть.
— Или рвануть в Вегас, — Айкен улыбнулся, но коротко, его зубы блеснули за губами, словно упавшая за горизонт комета. Хэвен непонимающе взглянул на экс-детектива, но Зоя уже кивала с полной знания ухмылкой.
— Твоя магия… точнее, моя. Она снова с тобой.
— Да. Я снова везунчик, — Айкен подмигнул. — Пойдем. Будешь целовать и дуть на мои фишки.
— Это крайность, — Хэвен сжал пальцами переносицу. — Если уж вводить военное положение, которое мешает вам, ребятки, найти нормальные работы, то я предлагаю способ попроще. Лепреконское золото. Конечно, Габриэль сразу нас выследит по остаточной магии, но светиться в сомнительных местах едва ли безопаснее.
Зоя потерла виски.
— Только не волшебные монеты. Ненавижу, когда приходится так делать. Во-первых, я всегда краснею, расплачиваясь, а во-вторых, нам могут надрать задницу, если поймают.
Хэвен пожал плечами и лихо улыбнулся — настолько беспечно, что Айкен даже изумился. Зоя фыркнула, очевидно зная об иных гранях личности своего учителя.
— Так или иначе, никакого соглашения о том, что «сидам нельзя демонстрировать магию», как об этом пишут в сказках, на самом деле нет. Просто у нас у всех это немного в крови, так сказать. Мы просто скрытные от природы. Но теперь, когда обстоятельства вынуждают нас быть немного нечестными, я думаю, мы вполне вправе пользоваться магией направо и налево.
— Немного? — скривилась Зоя.
— То есть, — сказал Айкен, так как Хэвен не удостоил ученицу даже взглядом и явно не собирался ей отвечать. — Если все газеты будут трубить о загадочных событиях, то сидскому сообществу на это наплевать?
— Да, — просто ответил Хэвен и вновь пожал плечами. — раньше рассказы о таком становились мифами, а теперь каждого, кто сообщит какую-нибудь такую историю, упекут в психушку или в наркологическую клинику. Да он и сам туда пойдет, если не решит, что просто заснул или получил солнечный удар. Вот поэтому мне нравится, что я путешествую именно в этом веке.
Айкен непонимающе покачал головой.
— Трудно себе вообразить… Я с трудом верю…
— А помнишь, как у нас на глазах сожрали двух пареньков? — подняла голову Зоя. — Ты тогда тоже переживал, что дело предадут огласке. И что? Хоть одно упоминание в самой заштатной газетенке?
— Вообще-то, одно было.
Девушка фыркнула.
— Одно. О да, как много. На предпоследней полосе?
Айкен возвел очи горе, и вдруг поцеловал Зою в висок, протянул ей пачку сигарет и игриво хлопнул пониже спины.
— Милая, ты не хочешь покурить на кухне? Или приготовить своим бравым мужчинам пару бутербродов?
— Нет, — Зоя смяла пачку, так что сигареты внутри заскрипели. — но я уйду, чтобы вы завели тут вроде как «чисто мужской разговор».
Она подняла руки, капитулируя, и вышла из гостиной. Сама Зоя думала, что просто, возможно, она действительно слишком сильно давит на Айкена, так что он уже начал сомневаться в своей мужественности рядом с ней. Ему нужно немного пространства, а Хэвен страдает без того о ком бы мог заботиться — Симонетты, — и подсознательно ищет объект ей на замену, рассуждала девушка. Но она в большей степени ошибалась, чем была права.
— Ты не очень-то изящно ее выпроводил, — хмыкнул Хэвен.
Айкен пожал — почти дернул — плечами, как в судороге. «По крайней мере, я не ударил ее по месту одной из травм, как Вы!» — раздраженно подумал он, а сказал иное:
— Для ее же блага. И, отчасти, Вашего. Вы оба тоскуете по Симонетте, я вижу. И вам обоим это внове, — молодой человек облизал губы нервно, смущенно, словно просил, а не предлагал. — Казино поможет нам всем троим немного развеяться. Если, как вы говорите, с первого ноября сиды рыщут по земле беспрепятственно, нам уже ничего не повредит. Если этот ваш — как его? — Кронос на стороне Габриэля, то отчего бы не повеселиться? Если он действительно такой монстр, как Вы расписывали Зое. Наша песенка спета, я всего лишь хочу перед смертью еще разок развлечься со своей девушкой.
Айкен сунул руки в карманы и направился на кухню.
Зоя думала о том, чтобы надеть то же самое красное платье, в котором она была в их первый раз на «работе» Айкена, но передумала. Его место было в шкафу. И тогда девушка достала другое платье, которое принесла ей Кларисса: вычурное роскошество, расшитое пайетками, так что смотреть порой больно. Может быть, немного слишком для мира смертных, но в Аннувне такой вызывающий шик ценили. Глаз она прикрыла отросшей челкой, а остальные волосы забрала заколкой и разделила на три части: две богатые пряди падали на плечи из-под ушей, остальные прикрывали шею и лопатки до середины.
Хэвен и Айкен оделись в одинаковые пиджаки и белые рубашки, так что, идя позади Зои, напоминали ее телохранителей. Отличались они только наличием галстука: Хэвен надел его, застегнув воротничок до последней пуговицы, Айкен же щеголял голыми ключицами.
— Ну что ж, встречай блудного сына, вечная обитель, — ухмыльнулся Купер, толкнув дверь черного хода клуба. — вольемся в толпу игроков, как будто были тут вечно.
В первые минуты внутри Зоя чувствовала себя скованно. Ее настроение все никак не могло прийти в норму, глазница болела, нога и бок ныли.
— Я чувствую, как на нас все смотрят, — недовольно шепнула девушка Хэвену. Он ухмыльнулся.
— Конечно. Мы же выглядим отлично, а потому — вызывающе. Пойдем, выпьем за предстоящие несомненные победы.
Айкен хотел было сказать, что это плохая примета — пить за то, что только собираешься сделать, но они действительно смотрелись отлично — все втроем. Как уже ухватившие свой куш. Да, на сей раз нам сойдет и иллюзия, подумал экс-полицейский. А после нескольких бокалов шампанского все сомнения начали отступать на задний план.
Зоя раскраснелась, заулыбалась и яркие огни казино показались ей не менее манящими, чем волшебное сияние Аннувна. Она выпила бокал до дна и разбила о пол: осколки взмыли вверх, так что Айкен увидел ее в этом сиянии мерцающих брызг, как в колдовском ореоле. Он тоже выпил — в достаточной мере, чтобы немного потерять чувство реальности, хотя надеялся, что не так много, чтобы не разглядеть карт. К тому же, если использовать наркотики он больше не мог, приходилось заменять их чем-нибудь хотя бы отдаленно похожим — пусть сегодня это были ром и его девушка. Ее губы припали к его горячей шее, руки их сплелись, и где-то в сминающейся сутолоке излишне жарких объятий Айкен ощутил холодные ладони Хэвена, разнимающего их, словно заигравшихся котят.
— Не здесь, сумасшедшие!
Огни плыли перед глазами экс-полицейского, словно утекающие мимо окна автомобиля фонари. Измененное состояние сознания — кажется, как-то так это называется, подумал Айкен, направляясь к игральным столам. В спину молодому человеку, как последние жаркие лучи заходящего солнца, била сила Хэвена и Зои, тоже высвободившаяся, сорвавшая покровы.