— В этом общении вы чувствовали масштаб Высоцкого?
— Да, конечно. Володя читал мне свои стихи, в них, как мне кажется, его масштаб проявляется больше, чем в песнях. А ещё, я уже говорил об этом, его гениальность проявлялась в том, что он сразу схватывал самое тонкое, самое основное. Иногда Володя приходил ко мне в Бюро — мы хотели куда-то поехать, а я был занят. Я извинялся, у меня ещё шли переговоры в соседней комнате… И Володя прислушивался к нашим деловым беседам, а потом говорил мне: «Ну, так было интересно!» И очень точно говорил о наших коммерческих тонкостях.
— Существует легенда, что одна из гитар Высоцкого хранится у вас?
— Да, когда я въезжал в свою квартиру на Речном вокзале, то Володя к новоселью подарил мне гитару. Потом оказалось, что она очень ценная…
— Володя, ну зачем мне гитара?
— Я же буду к тебе приезжать… Чтобы было на чём играть.
Бабек Серуш. Сочи, пляж «Спутник», май 1978 года.
Фото из архива Ан. Бальчева
Эта гитара была у меня, а потом её надо было отремонтировать… У меня есть один знакомый композитор Леня Гарин — он и отнес её в ремонт. Потом пришёл и говорит: «Ты знаешь, это очень ценная гитара… Известного мастера…» Климова или Климкина — точно уже не помню. К сожалению, меня четыре года не было в Москве, и кто-то из моих друзей снова отдал эту гитару в ремонт. И до сих пор она где-то ремонтируется…
— У вас сохранились письма, записки, автографы Высоцкого?
— К сожалению, нет. Было несколько пластинок с автографами… Но когда Володя был жив, к таким вещам относились легко… Было очень много фотографий — я снимал его и здесь, и за границей. А сохранилась единственная фотография, сделанная в Париже. Я прилетел вечером, а утром мне позвонил Володя… Потом он зашёл ко мне в номер — и как раз принёс пластинку «Натянутый канат», которая только вышла… Потом мы пошли обедать в «Распутин», там я познакомил Володю с Алёшей Дмитрие́вичем. Втроём мы сидели в каком-то кафе — прямо на улице… Я говорю: «Давайте я вас сфотографирую на память…» А в это время проходил официант — и он испортил нам фотографию. Официант извинился: «Садитесь и вы тоже — я вас сниму втроём». И вот эта фотография, где мы втроём: Володя, Алёша и я, только она одна и сохранилась.
Хотя было очень много фотографий… Но ко мне приходили друзья, а Володя был очень популярен, ну и брали… на память. Сейчас пытаюсь найти негативы. Я очень много снимал Володю в Канаде, в тот день, когда он записывал пластинку… Утром он за мной заехал в гостиницу и говорит: «Поехали!» Володя работал на студии, которая была на берегу озера — очень красивая студия, а потом на этом озере мы катались на лодке…
Это было в 1976 году, во время Олимпийских игр, Володя был в Монреале вместе с Мариной… И вот мы втроём, уже вечером, возвращаемся в гостиницу. И видим, у входа стоит Чарльз Бронсон. Володя Марине: «Познакомь меня с ним…» А к Бронсону всё время подходили люди и пытались заговорить, но он от всех отмахивался… Марина: «Вот русский актёр, очень известный, — хотел бы с вами познакомиться». Он даже слушать её не стал! А Володя говорит:
«Ну, ладно… Вот приедешь в Москву, я тоже не захочу с тобой познакомиться».
— Но давайте вернёмся в Москву. Вы общались с Высоцким довольно часто, а о чём вы говорили?
— Мне было интересно с Володей, потому что он был совершенно из другого мира. Он мне охотно рассказывал про работу, про театр, про роли… Я же не мог его учить, как пытались другие, — как играть или как стихи писать… И я для Володи был человеком из другого мира — ему было интересно узнавать про мои дела. И мы всегда общались с удовольствием.
— Многим известны «записи у Бабека». Когда и как это было?
— Володя сделал несколько записей у меня на квартире, на Речном вокзале. Причём, эти записи оказались самыми лучшими… Тогда с ним приехали двое актёров из театра с гитарами, и они втроём записали несколько песен.
А у себя на даче — специально, чтобы записывать Володю, — я собирался сделать студию. Купил микрофоны, микшеры, многоканальный магнитофон… Там Володя тоже записывался — чаще всего писал новые песни. Там, недалеко от дачи, проходит железная дорога, и на одной из записей слышно, как мимо проезжает электричка.
А после смерти Володи друзья стали собирать все его записи. Я давал все свои плёнки в театр, там сделали копии. И тогда возникла идея сделать альбом песен Высоцкого, — мы хотели, чтобы там были представлены все его жанры, разные периоды его работы. Я попросил Беллу Ахмадулину и Булата Окуджаву — они написали о Володе и дали мне свои рукописи. Эти тексты опубликованы в этом альбоме «Избранные песни».
— Вот теперь время поговорить о ваших встречах за границей. — Где вы встретились впервые?
— Володя с Мариной ехали во Францию на машине и заехали ко мне домой — я живу в ФРГ, недалеко от Ганновера. Тогда у меня гостила младшая сестра, которая очень любила Марину Влади за её первый фильм «Колдунья». Сестре было тогда лет четырнадцать… Я ей говорю: «Давай, готовься принимать гостей — приедет твоя «колдунья» и Володя, её муж». Марина и Володя были у нас дня два-три и, когда они уехали, — моя сестрёнка говорит: «А Володя мне больше понравился. У него такой глубокий голос…» А ведь Володя тогда не пел, он просто разговаривал…
Алёша Димитриевич, Владимир Высоцкий и Бабек Серуш.
Париж, май 1976 г.
А как он разговаривал! Я так жалею, что не записал некоторые его рассказы… Когда он заходил ко мне в Бюро и начинал рассказывать — все бросали работу! Стоял такой хохот! Как я жалею, что ни разу не записал его на видео, ведь у меня дома всегда была видеокамера.
— Ваша встреча в ФРГ — это была первая поездка Высоцкого за границу?
— Нет, не первая… Я помню, что у него уже был синий «Мерседес». Мой друг Роман Фрумзон — ещё раньше, в Мюнхене, помог Володе выбрать и купить машину. А от меня они с Мариной поехали в Кёльн, потом — в Париж.
— Отношение Высоцкого к машинам?
— Это, конечно, была самая большая его слабость… Я помню, что когда он в следующий раз приехал ко мне в ФРГ, то сказал: «Ты должен продать мне свою машину! Я хочу такую, как у тебя… Я вот такую же хочу!» А у меня был спортивный «Мерседес» — его не так легко купить, надо ждать некоторое время. Но Володя «долбил-долбил» меня и всё-таки уговорил… Этот второй — маленький «Мерседес» коричневого цвета — он купил у меня. У Володи было тогда разрешение на ввоз машины без пошлины, это разрешение было подписано заместителем министра внешней торговли Журавлёвым. Существует такое правило: или вы платите очень большую пошлину и тогда имеете право продать машину кому угодно и когда угодно, или без пошлины, но и без права продажи…
А когда Володя скончался, друзья привезли этот «Мерседес» ко мне; он здесь долго стоял, пока его не забрала Марина.
— Финансовое положение Высоцкого за границей? Например, как он мог купить автомобиль, который стоит довольно дорого?
— Он получал деньги за пластинки, которые выходили там, за концерты… Были друзья, которые помогали, если надо было.
— А на концертах Высоцкого в США вы были?
Я был в США вместе с Володей, но на его концертах не был… Концерты были, например, в Нью-Йорке, — я тогда встречал Володю в аэропорту. Марины не было, Володя жил у Миши Барышникова, которого тоже не было тогда в Нью-Йорке. Так что мы были вдвоём — помню, как мы ходили в фотостудию, Володю снимали для пластинки…
А потом мы встретились в Калифорнии, где тогда у меня были дела. Они с Мариной летели на Гавайи и остановились на несколько дней… Один из голливудских продюсеров устроил у себя дома приём — знаменитые актёры, режиссёры… И всегда на такие приёмы приглашают особого гостя — по-английски: «специальный гость». И вот таким специальным гостем был тогда Володя. Обычно присутствующие не очень обращают внимание на этого особого гостя — потому что почти каждый из приглашённых мог бы быть таким гостем. И вот, когда Володя запел, — запел своим магнетическим голосом, — все замолчали и слушали его, хотя и не понимали, о чём он там поёт. Такого никогда не было! Обычно слушают плохо или вообще не слушают, а Высоцкого слушали. Слушали не особого гостя, а его особый голос.
— А с кем вы познакомили Высоцкого на Западе?
— У меня был такой друг — Дик Фин. Это мой партнёр по бизнесу, и я познакомил Володю с ним. Дик — американец польского происхождения, но родился он в России, в Архангельске, хорошо знал русский язык. Он тогда жил в Калифорнии, — там у него был дом, — и Володя с Мариной некоторое время жили у него.
Однажды Дик был в Москве, и мы втроём ужинали в «Национале». И вдруг кто-то прибегает и говорит: «Горит гостиница «Россия»!» А там жили наши рабочие — монтажники. Мы сразу же поехали туда, но уже было всё оцеплено, и нас не пустили.
Посвящение Дику Финну (Фрагмент рукописи)
— Ваша жена Наталия — русская актриса. Я знаю, что она снялась в одном из эпизодов фильма «Место встречи изменить нельзя», — а как она туда попала?
— Это был такой смешной случай… Наталья в молодости была хорошо знакома со Славой Говорухиным. И позже, когда Слава приезжал в Москву, мы виделись. А в этот день у моего двоюродного брата было новоселье в Москве… И вдруг туда звонит Володя Высоцкий: «Слушай, у нас тут ЧП! Сняли на одну ночь ресторан, взяли официантов из «Националя» — должны снимать, а одна актриса заболела. А Слава говорит, что Наталья может хорошо сыграть эту роль…» Наталия была дома, на Речном вокзале, — стали её уговаривать… А это было уже поздно ночью, часов в двенадцать… Она, конечно, не хотела — поздно, надо собираться, мыть голову… Она отказывалась. Но неудобно, — она и Славу, и Володю знала, — поэтому она сказала: «Мне Бабек запретил сниматься…» Володя звонит мне:
— Так это ты запретил Наталии сниматься?!