После этого он заставил брата сесть, завёл руки за ножку стола и скрутил изолентой. Стол, как и вся прочая серьёзная мебель, был железный и привинчен к полу.
Зерг подчинился, хотя и попытался сделать обиженную физиономию.
Наконец Володя поднялся и окинул взглядом дело рук своих.
— Не можешь подушку положить? — с претензией в голосе сказал зерг.
— Не могу. У тебя задница потная, — сказал Меренков.
— Ну хоть тряпку постели! На голом полу сижу! Я тебе брат всё-таки. Не чужие люди.
— Ты вообще-то зерг, — напомнил Володя.
— Да какая разница! Зерг, не зерг… Мы же братья! Ты маму нашу помнишь?
— Помню. У мамы фамилия была Меренкова, — напомнил Владимир. — А у тебя, кстати?
— Ныкло Мыренко, — Николай пожал плечами. — Ну и чего? Зергам так удобнее. В ихнем языке все слова на «о» кончаются. А мне там жить.
— Это ты очень торопишься, — Меренков посмотрел на брата скептически. — Ты уверен, что жить будешь?
— Ну а как? Даже если ты… ну сдашь меня… — это было сказано с претензией, — всё равно за живого тебе нормально дадут, а за труп ничего. Я расценочки знаю.
— Расценочки ты знаешь, а меня — нет, — ответил Меренков. — Может, мне невыгодно иметь брата-зерга. На меня косо смотреть будут. Возьму и решу проблемку.
— Да тебе-то чего! Вот мне… Ладно, это всё наши внутренние дела. Воха, ну ты бы мне хоть еды какой предложил. Нас в бой голодными гоняют.
— Зачем? — не понял Володя.
— Да как сказать… Официально — полостные операции проще делать. Ну если ранение или ещё чего…
— Ты же зерг? — не понял Меренков. — У тебя же регенерация?
— Регенерация только у офицерского состава, — уныло сказал Николай. — Воха, ну будь человеком, дай пожрать-то! Хоть хлебца с салом в рот мне кинь, жалко, что ли…
Володя отошёл к плите. Сделал бутерброд с сухой колбасой, порубил на четыре куска. Присел рядом с братом и дал кусочек.
— Соточку бы, — сказал тот, прожевав.
— Налью, — пообещал Владимир. — Если скажешь, почему ты зергом стал.
— Сперва налей.
— Много-то не пей, — посоветовал брату Меренков. — Я слыхал, у вас метаболизм слабый. Насчёт алкоголя.
— Да всё у нас пучком… — брат Коля икнул. — Разберусь, короче. Налей, а?
— На вопрос ответь сначала.
— Какой вопрос-то? Записался я в ихнюю гвардию. Там и обратили. Обкололи какой-то хренью, у меня чешуя расти стала. Делов-то.
— А записался зачем? — уточнил Меренков.
— Налей. Ну налей!
Владимир достал бутылку, налил сто граммов.
В этот момент мобильник в кармане трижды дёрнулся. Дом подавал сигнал — целостность объёма нарушена.
Меренков сунул руку в карман и дважды нажал ноль, переводя систему в режим пассивного отслеживания.
— На, — он поднёс к губам брата стакан.
Николай выпил. Чешуя вокруг шеи мгновенно порозовела.
— Фффух, хорошо!
— Так зачем ты в гвардию записался? Тебя что, обижали как-то?
— Меня? Я сам кого хошь обижу, — заявил зерг неожиданно нахальным пьяноватым голосом.
— Тогда зачем?
— То есть как зачем? Жить хочу по-человечески!
— По-человечески? — прищурился Владимир. — Ты же зерг.
— Вот только этого не надо, — зелёное лицо недовольно перекосилось. — Зерг, не зерг… Чтобы жить по-человечески, нужно быть зергом. Не я такой, жизнь такая. Надо соответствовать.
— Я вот не понимаю, чему тут соответствовать, — сказал Меренков.
— Вот поэтому и живёшь на Земле, что не понимаешь, — заявил зерг тем же наглым тоном.
— Чё? — Меренков посмотрел на брата с недоумением. — А ты где живёшь? Не на Земле?
— В Галактике, — сообщил тот. — Наша страна в Галактическое Содружество вступает! Так что мы уже в Космосе! Ну почти.
— В каком космосе? Вы вроде там же, где и были, не улетели никуда? — не понял Меренков.
— Да неважно! Мы теперь часть Галактики! А Галактика, чтобы ты знал, — это сила. У них такие штуки есть, каких у земляшек не будет никогда. Там у них такое… такое… — он задёргал плечами, видимо, пытаясь выразить чувства. — У них звездолёты! Дома по триста этажей! А ты знаешь, какой у них там, в Галактике, уровень жизни? Да мы по сравнению с ними вообще не живём! Так, ползаем! А начальники ихние по тысяче лет живут, — с гордостью закончил он.
— То начальники. А ты-то кто? — посмотрел на брата Меренков.
— А это мы ещё посмотрим, кто я, — чешуя на шее самодовольно встопорщилась. — Я себя ещё покажу. Мне главное — вписаться. А не на Земле корячиться этой сра… — тут он с видимым усилием закрыл рот. — Ладно, я вообще-то не об этом. Тут такое дело… В общем, у меня проблемы.
— Догадываюсь, — сказал Владимир.
— Не догадываешься, — уверенно сказал зерг. — Это надо нашу местную кухню знать… — на слове «кухня» у него дёрнулся глаз. — Давай так. Я тут с тобой посижу немножко. Потом решим, что дальше делать. Только ты меня развяжи всё-таки. Я же сам пришёл.
— Вот это-то меня и напрягает, — Владимир посмотрел на собеседника скептически. — Что ты сам пришёл.
— Не доверяешь брату Коле? Я же тебе доверяю! А ты…
— Ныкло или как тебя там. Мне от тебя ничего не надо. Это тебе от меня чего-то надо, — сказал Меренков.
— Да ничего мне от тебя особо не надо. Перекантоваться вот только. Ещё налей.
На этот раз Владимир предупреждать не стал — просто влил в пасть зерга ещё сто грамм.
Чешуя на шее налилась уже не розовым, а красным.
— Ык! Це дило, — брат Коля облизнулся. Язык у него оказался тонким, раздвоенным.
— А ты зергский знаешь? — поинтересовался Меренков.
— Ну… что-то знаю. Команды там всякие. Ахтунго, арбайтно… ауфо… яволо… цу миро… командо цурюко… ну вот что-то такое. А так — чтобы учить язык, стимул нужен. А у нас стимула нет. Низшие чины всё на земных говорят. На русском там или на крайнском, кто выучить успел… Ык! Закусить дай.
Владимир оттяпал ножом от колбасы толстый кружок и поднёс ко рту зерга. Тот внезапно сделал быстрое движение шеей и вцепился в руку Меренкова.
Тот не закричал — только нож оказался возле ноздри брата Коли.
Тот разжал челюсти.
— Ты чё, дурак? Рукой-то не подноси, — сказал он недовольно. — У меня ж теперь рефлексы! Я ж теперь хищник! Ещё и напоил меня… Налей, кстати.
— Хватит с тебя, — сказал Меренков, протирая водкой ранки от зубов. — Да, я смотрю, изменился ты, братец.
— Это я э… того… эволюционировал! — заявил тот.
— Заметно. Кстати, скажи мне одну вещь. Почему, когда мы ваших мочим, дроны потом не всех подбирают?
В глазах зерга что-то блеснуло.
— А ты того… догадливый, — оценил он. — В том-то вся моя проблема. Видишь ли… эти высадки… тут такой коленкор. К нам инструкторов прислали. С Фомальгаута. Ну осьминоги такие. Да ты их по телику, небось, видел.
— Это которые у вас в правительстве сидят? — уточнил Володя. — Кстати, а почему в вашем правительстве людей нет? И даже зергов? Осьминоги, гусеницы, ещё какие-то черти из других галактик?
— Так в этом-то и смысл! — Николай посмотрел на брата как на дурака. — Мы теперь держава галактическая, и правят нами настоящие галактические существа. А не дрянь земляшная, как у вас.
— Так что с этими вашими инструкторами? — спросил Меренков.
— А, ну да… В общем, есть там один осьминог, генерал… ну это по-вашему генерал, но смысл тот же, большая шишка… И вот ему нравится обращённых зергов кушать. Ну которые уже не люди и ещё не зерги, вот как я сейчас. Говорят, ему это прямо вот как яблочко кисленькое. Но просто хавать новобранцев нельзя, настучат, проблемы будут. Так он что придумал. Делать вот эти атаки на аэропорт.
Ребят наших вы прямо в воздухе сбиваете, остальных на улицах. Ну а потом он дроны высылает и самых аппетитных уносит. Себе на обед.
— Гм… — Меренков почесал затылок. — И зерги такое терпят?
— Ну так он же не настоящих ест, — стал объяснять брат, — а нас, переделанных. Это как бы не считается за что-то плохое. Да и вообще, он генерал.
— Так, значит, сегодня на убой отправили тебя, — догадался Меренков. — И тебе это не понравилось.
— А тебе бы понравилось? — огрызнулся брат Коля.
— И что ты теперь делать будешь? В Республику перебежишь? Вот с такой зелёной рожей? — Меренкову стало смешно.
— К вам-то? Не-а. Вот насчёт Америки я бы подумал. Там народ нормальный, толерантный. Демократы американские — за мир с зергами. Я мог бы туда в партию ихнюю войти, возглавить что-нибудь… В общем, думал я над этим. Но английский учить неохота. И к тому же это всё равно дыра. Это тебе не Фомальгаут. И даже не Альфа Центавра.
— Ты на Фомальгауте был? — Меренкову стало интересно.
— Я нет. А у наших кое-кто на Центавру ездил. Деньги там можно заработать хорошие. Условия труда, правда, так себе. Хотя… надо же с чего-то начинать. Мы в Галактике пока новенькие, к нам отношение не очень. Вот когда вас тут передавим, нас зауважают.
— Нас — это про Республику? — уточнил Владимир.
— Республика, тоже мне. Это наша земля, зергская. А вы вообще никто. Незаконные формирования.
— Мы те, кто не пустил сюда зергов, — напомнил Меренков, сдерживаясь. — Здесь они не высадились. Хотя очень хотели.
— Да кому вы нужны… — сморщился зерг.
— Вот именно. Почему вы нас не оставите в покое? Мы — маленький кусочек земли. Мы не хотим жить под зергами. Мы не хотим становиться зергами. Мы хотим быть людьми. Что непонятно?
— Вот поэтому вас и нужно давить, чтобы пример не подавали, — пробормотал зерг, явно к чему-то прислушиваясь.
Меренков усмехнулся. Он и сам слышал тихие шаги людей, подбирающихся всё ближе к кухне.
Опустив руку в карман, он нажал на крайнюю кнопку. Защитная система дома перешла в активный режим. Лазеры в коридорах активизировались.
Через пару секунд в коридорчике раздался шум падения. Кто-то коротко выругался, после чего тоже упал.
Владимир посмотрел на озадаченную морду зерга и рассмеялся.
— Что, не сработало?
Зерг тем временем взял себя в руки.