В одной из серий была подробно показана казнь, бывшая в ходу у древних скандинавов. Называлась она «Крылья орла». Человеку перерубали ребра на спине, вытаскивали легкие наружу и навешивали на плечи. Он становился похожим на орла со сложенными крыльями, и выглядело это комично. Амос даже попытался воссоздать казнь, однако либо топоры стали делать не те, либо народ пошел слабый. Жертвы умирали после пары ударов по спине, так что забава не удалась. Что толку смотреть на вывернутые легкие мертвеца?
Зато Амос взял на вооружение другой трюк, позаимствованный у древних. Правда, эта казнь применялась не викингами, а по отношению к ним, но тут главное заключалось в идее. Нигерийцы купили в зоопарке старую клетку и приспособили ее для того, чтобы подвешивать вместе с пленником, а потом тыкать его снизу ножами, заостренными палками и раскаленными прутьями, заставляя скакать на манер обезьяны. После таких процедур почти все соглашались выплатить требуемую сумму или выдать сообщников. Ну а упрямцы так и подыхали в клетке, что тоже было полезно, поскольку служило наглядным примером для остальных.
В ту пору «Викинги» обитали в итальянском Турине. Они плотно сотрудничали с «Коза ностра», воевали с «Черными топорами», торговали наркотиками и женщинами и видели свое будущее в самых радужных красках. Амос, знавший толк в вуду, держал подчиненных в страхе и покорности. Новички проходили обряд инициации, в ходе которого им внушалось, что они не способны утаить ни одной зловредной мысли, а в случае предательства будут немедленно уличены и подвергнуты публичной казни. При этом Амос использовал не только кнут, но и пряник. Своих людей он оберегал, не обижал при дележе выручки, окружал отеческой заботой. Почти все бойцы занимались культуризмом и боксом в специально арендованных спортивных залах. В случае ареста или гибели их семьи получали материальную помощь. Их родственникам помогали перебраться в Италию и обосноваться там.
Так продолжалось, пока «Коза ностра» не усмотрела в Амосе опасного конкурента. На него было совершено два покушения, в результате взрыва автомобиля он остался без руки. Итальянская полиция арестовала его главного помощника, верного Эммануэля Окенву, носившего кличку Буги. Чтобы выгородить босса, Эммануэль назвался лидером «Викингов». Это дало Амосу возможность вывести остатки банды из-под удара.
Тайники с оружием, наркотиками и деньгами перешли в распоряжение коварных итальянцев. Более семидесяти «викингов» попали в тюрьмы Турина, Вероны и Феррары. Дилеры и проститутки разбежались, а ведь это был особо ценный товар, на восемьдесят процентов состоявший из выносливых, безропотных, неприхотливых нигериек. Каждая могла пропустить через себя несколько десятков мужчин, без особого ущерба для здоровья, а довольствовалась двадцатью евро в сутки. Из-за этой невосполнимой потери империя Амоса расползалась по швам и могла вот-вот рухнуть.
Сначала он намеревался перебраться к Бимпе в Азовск, но потом решил попытать счастья в другой европейской стране, где денег водилось больше и было безопаснее. Осел он в Германии. Члены группировки просочились через кордон вместе с десятками тысяч беженцев, прибывающих из Нигерии. Первым делом «Викинги» взяли под контроль всех более-менее привлекательных соотечественниц и опутали их сетями сексуального рабства.
Но праздник длился недолго. В начале весны немецкий еженедельник «Шпигель» опубликовал большой репортаж о нигерийской мафии. «Германская разведка предупреждает о нигерийской мафии!» — кричал заголовок на обложке. Журналист прямо не упомянул банду Амоса, однако довольно правдиво раскрыл подноготную партнеров и конкурентов. Описывались методы воздействия на черных и белых женщин, включая психологическое и физическое насилие и ритуалы вуду. Общественность всполошилась. Осведомители помогли ликвидировать банды «Черные топоры» и «Львы», а «Викингам» пришлось уйти в такое глубокое подполье, что доходы стали просто смехотворными. Вот когда Амос затеял новый бизнес. Поставка европейских женщин в Африку. На этом поприще у него пока что не было конкурентов, так что можно было рассчитывать на быстрый успех.
Это доказала первая же партия девушек, отправленных в Нигерию: на необъятном рынке сбыта они пользовались огромным спросом. Амос привлек к делу Бимпу. Он не посвящал его в свои трудности, а просто предложил стать полноправным партнером. Бимпа согласился. Работенка оказалась непростая и кропотливая, но он справился. Его вклад в общее дело состоял из двух десятков славянок. В Средиземном море на судно должны были посадить еще восемьдесят беляночек. Продав всех оптом, братья поставят дело на широкую ногу. Глупо орудовать в одном Азовске, когда таких городов по стране множество.
Бимпа застонал, придерживая голову увлекшейся Роксаны.
— Хватит, — сказал он. — Молодец.
— Теперь ты меня, — потребовала она, глядя на него снизу вверх.
— В другой раз, — пообещал Бимпа.
Он знал, что женщинам не стоит давать много и сразу, иначе разбалуются. Этому, как и многому другому, его научил Амос.
Сегодня или завтра брат должен был приехать в Азовск с отборными боевиками. Амос пояснил, что хочет помочь ему на самом ответственном этапе операции, однако это была не вся правда. На самом деле в Германии запахло жареным, и Амос вынужден был спасаться бегством. Без оружия и без основного воинства. Он хотел осмотреться в Азовске и принять окончательное решение. Студенческие билеты для гостей были подготовлены, знакомые из полиции пообещали обеспечить прикрытие.
Оставался только один гвоздь в заднице. Назывался он Никонов. Его следовало нейтрализовать. Сделать это Бимпа намеревался с помощью Роксаны. Способ подсказал ему знающий и опытный человек.
— Займемся делом, — сказал Бимпа. — Повтори, что от тебя требуется, детка.
— Вы меня свяжете, — неохотно заговорила Роксана. — Никонов обязательно вернется в кафе и найдет меня. Нужно втереться к нему в доверие и…
Она без запинки перечислила свои дальнейшие действия.
— Правильно, — кивнул Бимпа. — Ты хорошая девушка. Я рад, что выбрал тебя.
— У тебя других хватает, — напомнила Роксана с обидой в голосе.
— Теперь останешься только ты. Хочешь?
— Что-то не верится.
— Сама увидишь. Для этого нужно закрепить нашу связь.
Лоб девушки подернулся рябью морщин.
— Ты меня замуж зовешь, что ли?
Бимпа махнул рукой:
— Женитьба никого еще не привязала навсегда. Ты станешь моей кровной сестрой. Частью меня. Мы будем одним неразрывным целым. Приступим?
— Сначала скажи, что ты собираешься делать? — потребовала Роксана, вспомнив про зомби и прочие штучки из репертуара вуду.
Бимпа посмотрел на нее долгим испытующим взглядом.
— Ты колеблешься? — спросил он.
Роксана нервно пожала плечами. Это было то состояние, которое в народе получило определение «хочется и колется».
— Закрой глаза, — велел Бимпа.
Роксана набрала полную грудь воздуха и подчинилась.
Глава двадцать вторая
Когда зажмуриваешься, сидя лицом к дневному свету, полный мрак не наступает. Перед глазами плавают цветные пятна, мельтешат смутные фигуры, появляются и пропадают образы. Роксана, делая глотательные движения, ждала. Ей было страшно и любопытно. Что все-таки собирается делать Бимпа?
— Возьми это в руки, — прозвучал его голос. — Обеими.
Роксана осторожно сжала пальцы. Ее ладони ощутили два продолговатых мягких предмета. Не дожидаясь команды, она открыла глаза. В одной руке она держала тряпичную куклу, грубо сшитую из белой материи. Вторая кукла была большая и черная. Рты и глаза на головах отсутствовали.
— Это я и ты? — догадалась она.
— Умница, — кивнул Бимпа. — Так и есть, детка. Ты и я. Два любящих сердца. Держи…
Он протянул ей большую иголку с заранее вдетой ниткой. Нитка была черная.
— Зачем? — испугалась Роксана.
Она вспомнила, что колдуны втыкают иголки в кукол, изображающих настоящих людей, чтобы заставлять их мучиться. Проткнул сердце — приступ может случиться. Живот — колики. Голова — головная боль. И так далее.
— А ты как думаешь? — спросил Бимпа, усмехнувшись.
Роксана поделилась с ним своими познаниями.
— Не совсем так, — сказал он. — Точно таким же образом можно лечить людей. Все зависит от желания того, кто держит иголку.
— И что должна делать я?
— Сшить их. Очень крепко. Вплотную.
Роксана задумалась. Это звучало обнадеживающе.
— А потом? — спросила она.
— Мы спрячем их. Надежно спрячем. Это будет наша тайна. Наша связь. Но сшивать нужно так, чтобы фигурки были развернуты особым образом. Голова к ногам.
— Почему?
— Потому что так полагается. Хватит вопросов, детка.
Роксана сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее взялась за дело. Стежки были грубые, но плотные. Закончив, она придирчиво осмотрела получившуюся композицию. В ней было что-то неправильное, даже непристойное.
— Теперь коли себе палец, — распорядился Бимпа, наблюдающий за действиями девушки. — Нарисуешь себе рот.
— А ты?
— Потом я.
— Глаза не нужны? — деловито осведомилась Роксана, когда дело было сделано.
— Без глаз нельзя, — сказал Бимпа.
Он закурил сигару и осторожно нанес тлеющим кончиком четыре черные точки на кукольных физиономиях. Затем дымящаяся сигара отправилась в оскаленные челюсти черепа. Роксана до сих пор не была до конца уверена, что он принадлежит обезьяне, а не человеку.
— Все? — спросила она с напускной бодростью. — Обряд закончен? Теперь ты мой?
«Ты моя, — мысленно поправил ее Бимпа. — Теперь никуда не денешься».
Он не мог позволить себе отпустить Роксану к Никонову, не приняв все необходимые меры безопасности. Что, если она проболтается? Бывший полицейский запросто может применить к ней методы устрашения. Она должна быть до конца преданной и неустрашимой.
Бимпа протянул Роксане маленький флакончик, в каких продают дорогие духи. Только содержимое не имело никакого отношения к парфюмерии. Это был яд. Роксане предстояло умереть и родиться заново. Бимпа собирался убить ее и воскресить заново. Но уже другой.