источник энергии жизни. Каждый принимал партнера со всеми недостатками, за которые, напротив, любишь, а не осуждаешь. Здоровые такие отношения, ничуть не романтизированные. Сроднились полностью, отчего и достигли поразительного единения.
Все это было занятно, однако на себя не примеришь. Их двое, я одна. В раздвоении личности не замечена, свою темную и светлую суть всегда разделяла. Это два противоположных берега! Юстин же настаивал: «Разделять тьму и свет неверно, магия едина и имеет общее начало, даже если после идет разными путями». Исследуемая пара, сама того не осознавая, вернулась к истокам. Они видели в любимом человеке продолжение своего я, а не отдельный инструмент. И эти инструменты слаженно играли сообща, наплевав на законы отторжения противоположной магии. «Состояние равновесия есть полное принятие». Те жрец и целительница предпочли чувства, а не рассудок. Они не делали сознательный выбор и действовали по наитию, не считая дар партнера чужим. Вот он у них и откликался обоюдно, темная и светлая магии соединялись.
Несделанный выбор, слияние… Выходит, мне не надо выбирать сторону? Но это нереально! Мне требовалось переплыть к тьме или свету, иначе магия просто не переключалась. Толку барахтаться посередине реки никакого, напрасная трата времени и сил. Голова потом болит, слабость в теле, и чувствуешь себя старой разбитой тумбочкой. Плавала, знаю! Впрочем, не так уж много плавала. Если суть в истоке, значит, к нему мне и надо. Моя река тоже берет где-то начало. Плыть туда против течения я не пробовала. Честно говоря, она казалась бесконечной или закольцованной. Что, если это не так?..
Я закусила губу и поудобнее пристроила кипу листов на коленях, над ними нависла тень. Привставший из кресла Северин беззастенчиво уставился в подшивку, пробегаясь глазами по строкам. Наскучила ему тетрадь, видимо! Раз оставил ее на столе раскрытой на той странице, которую последние минуты напряженно перечитывал.
– Дай-ка угадаю, – изрек он ехидно, – ищешь темного мага своей мечты, чтобы никакой Культ не был страшен?
– Не твое дело, – огрызнулась я.
– Зачем тебе эти записи? – с напором спросил Северин, указав на подшивку. – На романтичную дуру ты не похожа.
А жаль. Многовато ему уже обо мне известно. Благо и я не отстаю, что в теории может помочь прижать его в ответ.
– Я же не спрашиваю, зачем ты про заклинание духов зачитываешься.
Потому что прекрасно знаю. А откровенничать с ним не собираюсь, чем бы ни угрожал. Теперь-то уверена: сдать меня не сможет, пойдет ко дну следом. По личному делу сюда забрался, причем по тому самому, из-за которого его уже однажды сослали.
– Да мне просто обидно, – нахально сказал Северин. – Тебя отныне исключительно темные маги привлекать будут?
Вот уж никогда у меня прежде проблем не было с тем, чтобы верно расценить подобные слова. А сейчас затруднялась понять, приставание это или изощренное издевательство.
– Ну что ты, – вызывающе проворковала я. – Главное, чтобы человек был хороший.
– Как хороший человек, скажу, что проникновение со взломом – не лучшее начало карьеры во дворце. Здесь дерзких и непослушных не любят.
– На себе проверил пять лет назад?
– Было такое, – не стал отрицать он. – Впредь буду умнее.
Раньше лез на рожон, а теперь в покои архимага. Действительно, поумнел.
Озвучила бы это с удовольствием, но перепалки совсем не вписывались в план свести наше общение к минимуму. И Северин искомую тетрадь уже изучил целиком, а мне до конца подшивки оставалось несколько листов.
– Дочитывай, и уходим, – скомандовал он. – Скоро светать начнет.
Встал с кресла и отправился возвращать тетрадь на место, а заодно подчищать рассеивающими чарами кабинет от следов своей энергии. Предусмотрительный… Если рылся по всем шкафам и полкам, то необходимо все подчистить, чтобы Юстин по возвращении не заметил чего. Я придвинула лампу поближе и сфокусировалась на заключительной части исследований.
Целительницу и жреца Юстин называл образцовым объектом исследований, однако отмечал, что слияние двух отдельных личностей в единое целое немыслимо. В одном человеке свет и тьма ужились бы гораздо интереснее. Сердце подскочило к горлу, глаза жадно впились в следующие строки. Там говорилось обо мне… Не конкретно обо мне, само собой, а о переходящих. «Множественный дар Камены был очень редким случаем, жаль, что в то время я не обратил на него должного внимания». Что еще за Камена?! Подшивка содержала ответ: светлая магичка разума Камена, умевшая обращаться во тьму, сгинула в экспедиции по западному заливу, в шторме, из которого немногим удалось спастись. Смельчаки тогда заплыли слишком далеко, корабль в щепки разнесло, лишь пара человек спаслась на шлюпках. Дата экспедиции прилагалась… Именно в ней сотню лет назад участвовал Велизар. Выходит, плавал с Каменой и знал ее? Ива не первая его переходящая?.. Вот же…
Материалы обрывались комментарием, что тут поле непаханое и требуются более детальные исследования. Которым не суждено было продолжиться, поскольку Надзор счел их потенциально опасными. Поэтому Юстин и не разыскивал других переходящих? Запретили ведь, а он сильно ратовал за соблюдение законов, ну или просто боялся потерять все, что имеет. Дослужиться до архимага и поставить на кон собственное благополучие не каждый способен.
– Ну что там, они жили долго и счастливо и умерли в один день? – вырвал из размышлений голос Северина. – Клади обратно, нам пора.
Я поспешно вернула подшивку на место, убедившись, что именно так она в шкафу и лежала. Сплела рассеивающее мою энергию заклинание, прошлась им по всей полке. Отлично, никаких следов. Северин забрал лампу, мастерски развеяв магией то, что она начадила, и направился в коридор. Видимо, с собой ее принес. Я вот не догадалась… А искать и жечь хозяйскую было бы, пожалуй, рискованно. Есть польза от того, что мы здесь столкнулись. Не пришлось ни блуждать в потемках, ни рыться долгие часы в кабинете. Но это единственные плюсы, а в остальном – одни минусы! Теперь он точно с меня не слезет. Я ему и прежде покоя не давала, а сегодня убедился, что чутье его не подводит.
Дом мы покинули через дверь под заклинанием отвода глаз. У Северина была копия ключа. То ли в тайной службе хранятся все дубликаты, то ли заранее подсуетился. В любом случае это было приятнее, чем вылезать в окно.
На мощеной дороге я попыталась распрощаться, но он вызвался меня проводить.
– Хочешь убедиться, что не заплутаю? – язвительно поинтересовалась я.
– Что больше никуда не проникнешь, – в тон отозвался Северин, – по крайней мере, этой ночью.
Ну да, во дворце еще столько не посещенных покоев.
– Завтра не раньше обеда на службу приду, – предупредила я, не сдержав сонного зевка.
Усталость наваливалась многопудовым грузом в наказание за две бессонные ночи.
– Я сам не планирую раньше обеда просыпаться, – уведомил Северин. – С тебя завтра отчет по Богдану.
– Пока не о чем отчитываться. Я работаю над этим, на днях он мне обещал экскурсию по столице.
– Промежуточные успехи меня тоже интересуют. Так что жду тебя в своем кабинете вечером.
Сдается мне, разговор не столько пойдет о Богдане, сколько обо мне и проигнорированных предупреждениях…
К счастью, за поворотом показалось крыло, в которое меня поселили. У входа на лавке резались в карты стражи-полуночники, Северин выразительно покосился на них, потом на меня, будто подбивал присоединиться к ним и выиграть все, поставленное на кон. Я отвернулась и быстро прошла внутрь, он – за мной. Довел до самой двери в безлюдном коридоре, встал перед ней, перегородив путь, и поставил лампу на пол.
– Так не хочется прощаться? – хмыкнула я, пытаясь взяться за дверную ручку, но дотянуться до нее за его широкой спиной не получилось.
– Прощаться рано, – произнес Северин, не сводя с меня пронзительного взгляда.
Наклонился ко мне, я вздернула подбородок. И без того скудное расстояние между нами сократилось, бросило в жар. Резко набранный в легкие воздух заставил грудь заметно подняться, моей шеи коснулась теплая ладонь. Щелкнула застежка цепочки, медальон соскользнул. Северин тут же его сцапал и отстранился.
– Это тебе больше ни к чему, – сообщил он, отступая от двери вместе с поднятой лампой. – Спокойной ночи.
От возмущения я растеряла все слова, а когда нашла, сплошь нецензурные, его и след простыл.
Глава 14
По одну сторону переливался свет, по другую – клубилась тьма. Река меж двух берегов бурлила неистово, возмущаясь моим попыткам плыть против течения и относя им назад. Из сил я выбилась, а не продвинулась к заветному истоку нисколько. Да и существует ли он? Если да, то доплыть до него так без шансов! Чем больше я старалась, тем сильнее волны били в лицо, отбрасывая прочь. Пакость… Видимо, подобное полагается делать в том самом состоянии внутреннего равновесия, которого во мне не было ни капли. А вот злости сколько угодно! Чувствовала, что скоро пар из ушей повалит. Очередной заплыв бесславно кончился тем, что запал иссяк, одолела дикая слабость. Сдавшись, я выругалась на зависть многим бандитам из подворотни и вынырнула в реальность.
По потолку моей комнатушки неспешно ползла полуденная тень, воздуха не хватало, словно его весь отсюда выкачали. Я потрогала амулет Ивы на шее. Его контур молчал, никак не реагируя на мою возню с поисками истока. Думала, ее заговоренный кусочек метеорита поможет, но он явно не способствовал концентрации. Браслет же, предназначенный для этого, толком не работал. Красиво смотрелся на запястье, и все! Впрочем, он довольно слабый, ни разу не артефакт…
Я еле-еле отдышалась, яростно стукнула подушку. С тех пор как проснулась, воюю с собственным подсознанием, а толку ноль. Где взять то трижды клятое умиротворение, нечестивые духи его на клочки раздери?! Хоть в восточный храм беги, за медитациями и просветлением. За ними Велизар меня и застукает, очень посмеется, если он вообще это умеет, и прибьет, пока я буду в позе лотоса тужиться освоить свой дар. Нет, сбегать рано: я не успела ознакомиться с наработками тайной службы по Культу. А пока не достигну успеха с выданным заданием, Северин меня к ним не подпустит.