– Северин меня за это уже отчитал, – пожаловалась я уязвленно, – никакой похвалы за смелость, сплошь вопросы о том, где были мои мозги.
– Не ему об этом спрашивать, – ожидаемо поморщился Герман и попытался уйти от темы, заодно продемонстрировав неосведомленность: – Огорчу, до настоящего расследования тебя не допустят, для начала завалят бумагами и заставят сотню-другую магических печатей на них проставить.
– Меня пока огорчает только чувство юмора непосредственного начальника, – проявила я упорство. – Вас, как я успела заметить, оно тоже не радует. Ваш разговор при мне был весьма… напряженным. Вы отчего-то не ладите?
– Прелесть, ну и вопросы… – Мне досталась недоверчивая ухмылка. – Неужели твои славные ушки не собрали дворцовые слухи?
– Полностью верить слухам – неимоверная глупость.
– Все, что говорят обо мне, чистая правда, – поведал он кичливо. – А Северин… Мою сестру охранял, пять лет назад. Доохранялся.
Герман считает, что тот за ней не уследил?.. Тогда принц может знать про странную смерть Анелии. А если не знает, то почему обвиняет ее охранника? Проклятие принцессы на последней фазе было, ей от силы месяц оставался. Но нет, Северин для него в чем-то виноват. Надо прояснить этот момент…
– Разве ее высочество не от болезни умерла?.. – спросила я осторожно.
– Вдали от целителей, семьи и охраны, – тон стал жестким, но вместе с тем ранимым. – А он где при этом был? Не с ней, и даже не знал, что она ушла из западной резиденции! Оказалась во время приступа наедине со своим жрецом. Тот пытался ей сил передать… Столько влил, что тоже погиб. Не должна принцесса так умирать.
Ну-ну. По мне, она заслужила. Однако я изобразила участие:
– Мне жаль. Вы, наверное, были с ней близки.
– С Анелькой? – переспросил он, изменившись в лице. Посмотрел куда-то перед собой и выдохнул: – В детстве – да. А потом… Все было непросто.
Представляю. Выходит, она улизнула от Северина. Он не одобрил бы жертвоприношение, вот и остался в счастливом неведении. Однако не думаю, что недосмотрел. С его стороны было бы странно ожидать, что подопечная рванет куда-то на последнем издыхании. По идее, Северин и не был обязан ходить за ней по пятам, в отличие от того жреца-урода. Он лично проводил для принцессы запретный ритуал, мало кому известный! На сей счет у меня было две теории. Либо Анелия не доверяла Культу и потребовала обучить своего человека, либо он уже являлся тайным адептом, который и навел ее на Велизара. Тогда императорская семья могла изначально не быть в курсе, а всю эту историю замять от греха подальше.
Но меня мучил еще и другой вопрос: отчего Культ подвязался исцелять принцессу? Какая им была выгода?..
– Ссылкой Северин легко отделался, – зло выплюнул Герман. – Мало того, что за подопечной не уследил, так после требовал расследовать ее смерть, как убийство и целый заговор! Признать, что опозорился, – это не по-геройски.
Я закусила губу. Убийство… Можно ли считать им то, что я с ней сделала? Вот уж вряд ли! Это была самозащита. Да и кто об этом узнает, чтобы судить? Никто, никогда.
– Вы правы, я хочу участвовать в расследованиях тайной службы, касающихся Культа, – поделилась я. Захотелось немедленно сменить тему, которую сама же затронула. – Мечтаю стереть их с лица земли, всех адептов без исключения.
– Кровожадно, – оценил Герман, – сразу видно, опасная ты женщина.
– Сразу? – Стало обидно, притворяюсь-то я неплохо.
– Тем, кто умеет присматриваться, – пояснили мне доверительно. – Поэтому тебя из стражи на второй день перевели, и правильно сделали. Так что я не против, что ты ко мне в охрану не идешь, просто не согласен.
Губы невольно растянулись в улыбке. Все же он забавный, если не считать пристрастия к пьянкам и погромам кабаков. И замечательно, что удалось обойтись без обид из-за того, что я отказалась его охранять.
– Что-то у нас больно серьезные разговоры, – цокнул принц языком, отстраняясь от перил. – Надо это срочно исправлять. За мной, покажу тебе лучшее место во дворце!
Неужели погреб со спиртным?
Герман быстрым шагом направился к выходу с веранды – на садовую дорожку, уходящую за дальние кусты. Я пошла следом, стараясь не отставать. Девы у фонтана проследили за нами с неприкрытым любопытством и зашептались, одна так отвлеклась, что уронила пирожное на пышную юбку. Невозмутимо засвистела и, прикрыв кремовое пятно, принялась украдкой его вытирать. Краем глаза я заметила девушку, что сидела обособленно, на бортике фонтана. Очевидно, Ясмина – средняя принцесса. Слухи не врали: копия Анелии, по крайней мере внешне. Тонкая талия, роскошная грива пепельных волос, утонченно красивые черты лица. Холод в глазах, способный заморозить любого, прилагался. Но безучастным равнодушием от нее не веяло, скорее раздражением. Будто приехавшие девицы ее изрядно утомили. Гостеприимная!
А ведь ей сейчас именно столько, сколько было Анелии в нашу первую и единственную встречу. Восемнадцать лет, полагалось уже замужем быть. Говорили, к Ясмине постоянно кто-то сватается, но она нос воротит и ищет достойного. Ну да, беда, никаких тебе принцев, ведь оба имеющихся – твои кровные братья. Мне от нее прилетел взгляд, который не расшифруешь иначе как «ходят тут всякие», я сделала вид, что не заметила. Шли мы от фонтана достаточно далеко, здороваться и кланяться без надобности.
Дорожка свернула за живую изгородь, обогнула сад сбоку и вывела к псарне. За решеткой резвились впечатляющих размеров волкодавы, весело рыча и катаясь в траве. Грозные твари… Зубищи в раззявленных пастях ого-го. Герман прошел мимо вольера и невысокой деревянной постройки, что стояла по соседству. В предвкушении потер ладони и подозвал меня к плетеному забору, отворяя нехитрую калитку. Несмотря на наведенную слугами чистоту, запах живности витал отчетливо. Кроме рыка псов неподалеку, других звуков не слышалось, и я терялась в догадках. Одна мелькнула, стоило вспомнить, какую книгу принц недавно читал, после я юркнула за калитку и увидела десяток пушистых ушастых созданий, копошащихся в траве. Кролики! Куча маленьких славных кроликов! Беленьких, сереньких, рыженьких, черненьких… Знатный выводок. В шкафах с клетками сидело еще столько же, они забавно водили носами по воздуху, топорща усы. О Высшие Силы, это слишком мило!..
– Нравится? – осведомился Герман, плюхаясь на траву рядом с пушистиками.
– Я ошеломлена, – призналась честно. – Меньше всего ожидала, что лучшее место во дворце окажется загоном с кроликами.
– Ты меня просто плохо знаешь! Ну, скажи же, они симпатяги.
– Бесспорно. Только впервые таких мелких вижу, на один зуб…
– Но-но, оставь вилку, всяк сюда входящий, – заявило его высочество. – Эти – для любви, специальная порода. Хотя они не совсем бесполезны, из их пуха можно всему дворцу вещей навязать.
– Вы еще и вяжете? – окончательно опешила я.
– Нет, прелесть… Теперь, может, и научусь, нужно как-то вечера коротать. Тебе шарфик, носочки или шапочку?
Я прыснула, села рядом с ним на траву. Он потрепал между ушей самого белого и мохнатого кроля, доверительно сообщив:
– Это Снежинка, крайне капризная дама. Как и все дамы, собственно. А возле нее Проглот, – Герман погладил рыжего, жующего салатные листья, и указал на насупленного черныша поодаль, – а там Кусь, не трогай его: цапнет, аки волкодав.
С ума сойти, у них и имена есть… Признаю, была неправа. Принц умеет впечатлять девушек!
Поскольку не трогать советовали лишь одного, я осторожно коснулась спинки серого крохи. Шерстка у него была мягкая, действительно пух. Вот он – истинный уголок для расслабления. Никакому восточному храму не снилось. Обложиться, что ли, кроликами и попробовать достичь состояния умиротворенного равновесия, чтобы наконец свой дар обуздать?
– А этого как зовут? – спросила я, решив, что раз распустила руки, то стоит познакомиться.
– Лапочка, – без тени смущения ответил принц и подхватил упитанного пятнистого кроля. – Вот мой любимый, Жопастик.
Жестоко, но справедливо! Попец у того был выдающийся, перевешивал, креня поднятого зверька к земле. Мне перечислили по именам других: Пусю, Бусинку, Пыхтюша, Одуванчика и Медведика. Я умилилась до невозможности, простив Герману и кабак, и крышу, и отпущенные ранее нескромные намеки. Ох, запрещенные приемы использует. И ведь работают…
– Всего дворца я не видела, но уверена, что лучше места не найти.
– Во дворце его и нет. А в городе, увы, не скоро покажу.
– Где такое? – поинтересовалась я скептически.
Любимый кабак назовет? Наверное, его уже нет давно, разгромил по особой любви в первую очередь.
– Башня столичной гимназии, – вновь удивил Герман и мечтательно прикрыл глаза, – там такой шпиль, м-м-м… Забраться бы на самый верх, да маги из охраны не дают. Ловят на нижнем ярусе и пытаются вытрезвляющим зельем напоить, чтоб им его на завтрак, обед и ужин наливали.
– Невкусное? – посочувствовала я.
– Редкостная гадость.
Помню, пробовала однажды. Оно у меня напрочь отбило желание перебарщивать со спиртным. Но принц явно стойкий, его таким не возьмешь. Зачем он пьянствует, провоцирует драки и мается прочей ерундой? Сейчас с виду нормальный человек… вроде.
Я принялась тискать Лапочку, ощущая нежнейший мех под пальцами, она засучила лапами. Раздался злой утробный рык, пробирающий до дрожи. Далекий, но страшный, он заставил обернуться. От псарни доносился, а такой громкий, словно над ухом… Рык повторился, и ему вторило множество разъяренных собачьих голосов. Герман встрепенулся и вскочил, я тоже. Что за?.. Псы просто так яриться не могут!
– Тут стойте, – велела я и высунулась за калитку проверить.
Псарню отсюда было видно хорошо, а слышно еще лучше. Решетка с грохотом сотрясалась, атакуемая взбешенными волкодавами. Они толкали ее лбами и мощными лапами, сверкали глазами, из оскаленных пастей капала слюна. Снующие поблизости немногочисленные слуги испуганно закричали и бросились врассыпную, я сосредоточилась на разлитой вокруг вольера энергии. Чувствовались насланные магические эманации, невероятно мощные по заряду. Какой-то заклинатель духов постарался! Новое покушение на Германа?!