Северин и ушел – в свою комнату, чтобы не нервировать подопечную еще больше. Ночью следящая метка на ней просигналила, что Анелия не в здании резиденции. Он подумал: отправилась куда-нибудь в сад любоваться луной, верная своей привычке. Хочет побыть одна, нечего трогать. Когда она пересекла защитный барьер, забил тревогу, но подняться с кровати не получилось: накатила дикая слабость, а затем попросту вырубило.
Рано утром Северин, едва продрав глаза, выяснил, что ни Анелии, ни ее жреца в резиденции нет. Артефакт с меткой на принцессе не отслеживался. Стража из караула их не видела или считала, что не видела. Он быстро вычислил, что беглецы выбрались через вторые ворота, ментально повлияв на караульных и взломав охранный барьер, а самого его срубило энергетической отдачей от уничтоженной на Анелии метки. Стало ясно: стряслось очень плохое. А ближе к обеду тела обоих нашли в беседке у озер близ резиденции.
– Ты их видел?
– Нет, и не увидел. Меня не допустили… Вообрази, какие эманации они источали. У целителей главной задачей было не допустить разговоров. Упаковали тела, запечатав магией, и отправили в столицу. Там выдали вердикт: Анелия погибла от приступа, а ее жрец от попыток откачать подопечную – влил столько силы, что они закончились. В процессе нахватался у нее губительной энергии, поэтому призвать его дух и допросить не получится. Мол, «болезнь» принцессы пришла к ожидаемому финалу, а в момент ее смерти метка уничтожилась, и мне напоследок прилетело.
– Стройная версия, – оценила я, – почему не поверил?
– По времени не сходится. Не могла она покинуть здание, мигом переместиться к озерам и спустя пару минут умереть. Мне сказали, что я посреди ночи напутал или проснулся не сразу. Как же… И придворный жрец не идиот потакать ее ночным капризам и организовывать побег на двоих, без целителей и охраны, используя свой второй ментальный дар на караульных. Да и не столь она ранимая натура была, чтобы сбегать без веских причин. Но… – Северин спрятал руки в карманы. – Я обязан был находиться рядом, а меня не было. Она с собой не взяла из-за того, что допустил эту ситуацию, и все вышло из-под контроля.
Допустил ситуацию?.. Ну да, негодяй какой, влюбил в себя бедную деву. Небось, думает, что смотрел как-то не так или улыбался.
– Знал наверняка одно: Анелия умерла не из-за приступа. Либо у нее имелся некий план и что-то не заладилось, либо ее выманили, похитили и убили. Я должен был разобраться, что случилось, раз уж допустил это. Ошибся в чем-то и не справился. Можешь считать, что долг.
– Ну, разобрался со своим долгом? – усмехнулась я. – Искал убийцу и нашел.
– Я это иначе представлял. – Северин изогнул губы в ответной усмешке. Шумно выдохнул и, отлепившись от стены, вышел из тени. – Сейчас многое ясно. Тот скандал в ее покоях был лишь способом отвязаться от меня на вечер. Не буду отрицать: я хотел, чтобы Анелия выиграла эту битву за саму себя и исцелилась… Но не таким образом. – Мне достался осторожный, но прямой взгляд. – Да и она все равно проиграла. Сделала неверный выбор.
Я закусила губу. Да уж… Ему Анелия больше крови попортила, чем мне. У меня было пять минут несостоявшегося ритуала, а у Северина – целый год вот этого всего. Может, теперь я его обниму, а он поплачет?
Вслух спросила другое:
– Как уничтожение метки вырубает ее создателя?
– Ты бы никак не смогла, – Северин прищурился, – с тех пор я их ставлю гораздо лучше, и откат мне прилетает минимальный.
Но ощутимый и наверняка болезненный. Вот что значило его «сонастройка оборвалась», когда я переключила свет на тьму…
– Да тебя попробуй выруби! – Я снова ощутила укол совести за недавние попытки. Нехорошо вышло, и чужому имуществу ущерб. – Кстати, насчет амбара, который мы развалили…
– Мы? – Его бровь насмешливо изогнулась. – Завтра утром распоряжусь, к владельцам заедут с компенсацией. Отстроят новый, крепче прежнего. Того гляди им понравится, и будут регулярно приглашать устроить погром.
– Разоришься, – фыркнула я. – Повторять погром не собираюсь.
– Я понял, почему ты воспринимала меня в штыки с самого начала, – растерял он ехидные нотки и бросил укоризненно: – Поверила в слухи.
– Всегда верю, – вздернула я подбородок, – в худшее. Потому до сих пор жива.
– Мое предложение по твоей защите по-прежнему в силе.
Я дернула плечом, не зная, как реагировать и уж тем более что отвечать. Северин испытующе склонил голову набок, будто ждал моего решения. Но вместо этого сказал:
– Иди отдыхай. У тебя был тяжелый день. Можешь остаться у меня, я переночую в гостиной.
– А чего так скромно? – цокнула я языком.
– Если тебя не устраивает кровать, – протянул он с нескромной усмешкой, – могу предложить замечательный стол.
Хм… Письменный, не иначе. Пока я придумывала достойный ответ, его томный взгляд сменился откровенно лукавым, в глазах заплясали отблески пламени. Я хмыкнула и, попрощавшись, пошла к себе. В конце концов, у Северина тоже был тяжелый день.
Глава 11
В окно лился утренний свет, падал на кровать, разрезая косыми лучами разложенные передо мной листы. Две схемы хитрых узоров из спиралевидных загогулин. Первую зарисовал Герман с раздающего проклятия ошейника, вторую – я, помня, как выглядело краденое ожерелье Смилы. Сходство в них прослеживалось, многие линии-изгибы повторялись и там, и там, сочетаясь чуть иначе или располагаясь в другом порядке. Возникало ощущение, что до тебя пытаются донести одно и то же в двух разных письмах, просто разными словами. Но о чем все-таки идет речь – загадка.
Обе реликвии должны иметь отношение к переходящим и в прошлом быть артефактами, заточенными под наш дар. Вложенный в ожерелье контур похож на тот, что в амулете Ивы. Ошейника я не видела, но наверняка его магический контур тоже предназначен для одновременного использования светлой и темной магии. Чем я пока не овладела… Последние попытки по внутреннему поиску «общего начала» моей дуальной силы закончились тем, что я выбилась из сил и никуда не продвинулась. Все еще не представляла, как это – не выбирать сторону. Ладно, не страшно, у меня было мало времени и куча отвлекающих факторов. Научусь. Ива умела, а я что – хуже? Вот уж нет!
Я положила ее амулет на ладонь, стараясь отыскать выцарапанные в куске метеорита спирали на схемах с бумаги. По сравнению с ними узор был миниатюрным и загогулины «покучерявее». Что они вообще такое? Тоже древние символы? Неизвестные в Империи и давно утерянные, у нас нынче используются другие – гораздо проще. Эти же обманчиво казались затейливым орнаментом, а не магическими знаками. И у Моры не спросишь! Если аномальные всплески на границах устраивают с помощью такого артефакта и убийства переходящей, то мне безопаснее уничтожить реликвию Смилы от греха подальше. Но у Культа есть запасная, что было понятно из нашего разговора с адепткой. Да и Велизар обязательно найдет, чем воспользоваться, как находил все предыдущие разы. Моя сила сейчас – в знаниях… Ответы могут спасти мне жизнь.
Понять бы, что за магический контур вплетен в ожерелье! Увы, не выходило, и не потому, что он плохо сохранился. Опыта не хватало. Северин, вероятно, справился бы… Предназначение амулета Ивы определил с первого взгляда, что тот и объединяет противоположную магию, и уравновешивает, не позволяя гасить друг друга. Он жил близ Пустошей пять лет, часто видел магов из диких племен и их символику. Вот только чтобы получить его оценку, придется показать краденое ожерелье. В довесок пойдут красиво округленные синие глаза, но и градус откровений опять зашкалит. Готова ли я столько рассказать Северину? А принять его предложение?..
Я перевела подло сбившееся дыхание. Думать не хотелось – ни о вчерашних разоблачениях, ни о предложенной помощи, ни о нем. Слишком много Северина! Потом все решу. Главное, что варианты есть, в том числе изначальный – бежать из дворца. Поставленных целей-то достигла… Исследования Юстина и материалы тайной службы изучены, долги по службе закрыты. Я сгребла с кровати листы, скрутила в тугой сверток и, перевязав веревкой, засунула вместе с амулетом на дно сундука, под одежду. Достаточно гипнотизировать схемы и изводить себя. Лучше навещу Раду и выясню, как у нее дела.
Едва я вышла на воздух, сразу наткнулась на сплетников у питьевого фонтана. Младшие маги притулились на бортике и обсуждали то же самое, что и вся трапезная за завтраком, – назначенное на вечер собрание. Император собирался объявить о чем-то очень важном, и народ неустанно гадал, что стряслось, предвкушая прибытие всевозможных высокопоставленных персон столицы и ее окрестностей. Из-за срочности созыва наместники и лорды из других королевств просто не успеют приехать, но им должны будут отправить официальные послания. Мероприятие ожидалось в меру торжественным и совсем не пышным, ведь во дворце соблюдался траур по несостоявшейся невесте Германа.
Императорское крыло встретило меня шумом, усиленной охраной и снующей всюду прислугой. Полным ходом велись приготовления, интерьер разбавили черно-белыми храмовыми лентами и удушливо пахнущими лилиями. Несмотря на суету, в отделанных мрамором и золотом помещениях множилась пустота. Гулкое эхо отражало каждый шаг, звук, дробило их и возвращало в причудливо искаженном виде. Я с трудом пробралась сквозь толпу надраивающих полы уборщиц до покоев Германа и узнала от стражей, что внутри никого нет. Куда и на сколько отлучился принц, мне не доложили, ибо статусом не вышла, зато сообщили, что его «гостья» где-то прогуливается. Где?.. Напасть и подстава! Что с Радой, что с устроенным здесь собранием. Нагрянут люди, примутся везде шастать и совать нос по углам. А в одном из таких углов у меня реликвия припрятана. Надо убедиться, на месте ли она…
Я пересекла громадную оранжерею, утопающую в буйной растительности, вышла на веранду к саду. И застыла. У нужной мне стены, на той самой плюшевой кушетке сидела Рада. В престранной позе – копчиком на спинке, ухватившись за нее обеими руками и изящно поставив босые ноги на подушки внизу. На полу валялись кремовые туф