В комнате я зажгла свечу на подоконнике, стянула мантию и взялась за шнуровку платья. Северин помог мне ее ослабить и вышел за дверь. Можно подумать, в нижней рубашке меня не видел! Пока я гадала, чем вызван его острый приступ соблюдения приличий, и снимала платье, он вернулся – с внушительным тазом воды, который едва поместился на тумбу. Вода бодрила прохладой, но плескаться в ней было без надобности. Извалялась я не сильно, оказалось достаточно смыть кровь и пыль. Поскольку такой роскоши, как зеркало, не водилось, Северин пригодился – подсказать, не осталось ли грязи на волосах. После я завернулась в покрывало и на правах пострадавшей завалилась на кровать. Все же приятно, когда за спиной подушка, а не ледяная стена!
– Артефакты зафиксировали всплеск потусторонних чар. – Северин присел на край кровати, больше некуда было. – В склепе следы магии, подчиняющей духов, к которым и взывать-то опасно. Как ты смогла победить?
– Переключала свет и тьму, – не покривила я душой. – Юстин не знал, кто я. Поначалу… Да и он все-таки заклинатель, одними духами и силен. Я его узоры высматривала и обрывала, потом атаковала светом. Только как это объяснить остальным?..
– Никак, – произнес Северин так спокойно, словно повода для беспокойства не имелось. – Буду отрабатывать версию, что тебе не устраивали ловушку, ты просто ему подвернулась. Юстин понял, что в нем скоро раскроют осведомителя Культа. В склепе изначально планировал себя заколоть, призвав то, что в итоге призвал. Даже если на самом деле он сделал это, чтобы тебя добить, сие недоказуемо. Его жертвенно-суицидальный настрой сыграл на твоей стороне. Запомнила?
Я кивнула. Хорошая версия, правдоподобная. В конце Юстин и сотворил нечто, вызвавшее тот самый всплеск. Видимо, выжила я благодаря Дарине. Она все еще со мной… Пусть это отчасти обратилось против меня, разрывать нашу связь я не собиралась. Любой дух можно окончательно упокоить, но Дарина почему-то хочет быть здесь. Ее решение и право – выбирать, когда уходить.
– Есть и другая проблема, – подобралась я к тому, что могло меня погубить. – Я била Юстина и темными заклинаниями, их могли поглотить защитные артефакты… Вдруг в тайной службе поймут, что я не та, кем притворяюсь?
– Его артефакты в труху, исследовать нечего, – уверил Северин, и от сердца отлегло, – а концентрация аномальной темной магии там запредельная, сложно что-либо разобрать.
Слава Высшим Силам! Доказательств насланного проклятия не найдут. Я расслабленно откинулась на подушку, не скрывая вздоха облегчения. Спасена, обошлось… А Северин меня будто выгораживает. Нет, не будто. Именно выгораживает, целенаправленно.
– Спасибо, – выдавила я, отводя взгляд. Как если бы вдруг вспомнила, что сижу в непотребном виде с ним на одной кровати, и решила смутиться. – Не знаю, что еще сказать…
– Что-нибудь да скажи, – в его голосе сквозила незлая усмешка. – Например, выяснила ли от Юстина что полезное? Насчет себя.
Интересный вопрос. Самой хотелось бы знать. Догадки про реликвию определенно подтвердились: тот ошейник с раскопок, который неудачно потрогали императорские дети, находится в руках Культа. Анелию они намеревались избавить от проклятия, а Германа теперь пытаются им наградить. Эти двое как-то сломали древнюю игрушку, и ей нужна вот такая починка. Но связаны ли реликвии со мной, как я поначалу предполагала? Юстин готов был без сожалений пустить меня в расход прямо в склепе. При этом упомянул, что я «один из пунктов». Не вижу логики… То ли плохо соображаю, то ли опыта сопоставления фактов не хватает!
Тот, у кого подобного опыта было предостаточно, на моем ответе не настаивал. Сидел рядом и молча ждал. Учитывая, что ему нужно возвращаться к начальству, еще пара минут тишины – и он уйдет. Я уставилась на свечу. Она чадила и потрескивала, загибался, чернея, обугленный фитиль. Пламя пожирало его неумолимо, не щадя, приближая предрешенный исход. Смогу ли я изменить свой? Ясно лишь одно: когда время сочтено, нельзя терять его напрасно. Выложить сейчас в разговоре все я не могу, но это и необязательно.
– Про мой дар Юстин ничего толком не сказал, – я выпрямилась и перевела взгляд обратно на Северина, – в принципе не слишком разговорчивым был. Но…
Кроме слов есть еще и действия.
– «Но» – это всегда самое интересное, – в синих глазах мелькнуло понимание, – там обычно кроются подсказки.
– Он собирался меня убить. Даже после того, как я раскрылась. Не вырубить и тайно вывезти из дворца, а именно убить – любым доступным способом. Я-то считала, что моя смерть имеет некий… смысл.
Может, Юстин и не тайный адепт вовсе? Недаром сто лет во дворце провел вместо того, чтобы рассекать по окраинам Империи и ломиться к границам. Вдруг он поддерживал идеи Культа и снабжал их лидеров сведениями, а до конца осведомлен о целях Велизара не был? Характеристику ему выдал сомнительную – не похоже, что они ладили.
– Я тоже не считаю, что Велизар убивает девушек с твоим даром для собственного садистского удовольствия, – вроде как обнадежил меня Северин. – Ты наверняка сопоставила по архивным материалам тайной службы, что две последние смерти твоих предшественниц случились в те же годы, что и всплески на границах.
– Мы оба сопоставили, – усмехнулась я. – Тебе не кажется, что Велизар хочет их открыть? Границы… С юности был помешан на экспедициях туда. В его исследовательских записях говорится об аномальной природе катаклизмов, мешающих людям покинуть Империю. Он подробнее изложил мысли об этом в приложениях, которые запретил Надзор.
– Теория об открытии границ существует, но и других полно. С тем же успехом Культ может тренировать там древние заклинания массового поражения. А что кажется мне – неважно. Я не прорицатель, да и от них не дождешься четких ответов. Фактов нет. – Северин вопросительно поднял бровь. – Или есть?
– Нет, – вполне честно ответила я. Какие уж тут факты, лишь кусочки мозаики, которую пока не собрать. – К чему бы ни стремился Культ, я думала, что моя смерть – своего рода сакральная. Но будь я необходимой жертвой на пути к их великой цели, меня бы берегли.
– Тебя никогда не берегли, – покачал головой Северин. – Не вычислили с детства, не присматривали за тобой. Необходимую жертву боялись бы потерять из вида, и уж тем более лишиться ее раньше срока. А тут что? Сцапали случайно в четырнадцать лет, спутав с рядовой магичкой, и чуть не убили.
Верно, сначала чуть жрец Анелии не убил, затем – Велизар. Несмотря на затеянную со мной игру в поединок, его конец не напоминал финальный акт спектакля. Как наяву вспомнился сырой подвал, душащая до потери сознания тьма, брошенное им напоследок: «Нет, так не пойдет». В последний момент передумал и отпустил. Да и не совсем отпустил, а дал шанс улизнуть. Я легко могла его провалить, погибнув от рук любого адепта при попытке побега. Зачем Велизару было рисковать? Впрочем, Юстин упоминал странные понятия о чести… Я фыркнула. Северин, видимо, принял это на свой счет.
– Твоя смерть вообще не тянет на сакральную, – добавил он, – иначе Культ скрывал бы свой интерес. А вас убивают открыто, не таясь. Позволить заклинателям допросить духи всех трех девушек – все равно что расписаться на трупах. Убитые сообщили, что их лично Велизар прикончил, хоть и не помнили подробностей. Даже ты с легкостью нашла эти сведения. А если бы серийные случаи привлекли внимание Надзора? Они избавились бы от тебя еще в детстве или, того хуже, поместили бы под стражу в каком-нибудь Высшими Силами забытом месте, чтобы Культ не добрался. Был бы полный провал великой цели.
Логично… Весьма. Почему я сама так не рассуждала? Я не ключ от границ. Скорее помеха, которую раз за разом устраняют накануне аномального магического всплеска.
– Вы мешаете Культу, – пришел к тому же выводу Северин, – и у Велизара к вам особые чувства, раз он избавляется от каждой собственноручно.
Это, возможно, из-за Ивы… Но чему именно мешают переходящие? Реликвии-то заточены под использование обеих магий, на что способны только мы! Хотя их контур и узор для меня загадка. Не понимаю я упорно истинного назначения древних артефактов, хоть ты тресни. Не сумела и в более простом амулете Ивы разобраться, в отличие от Северина…
– Посмотри кое-что, – решилась я и выпалила, пока не передумала: – В сундуке, на самом дне.
Он заинтригованно выгнул бровь и, не вставая, потянулся к сундуку позади кровати. Размеры комнатушки и не такие маневры позволяли… Со скрипом отворилась деревянная крышка, пламя свечи дрогнуло.
– Сверток, – уточнила я, хотя внутри все вопило: пусть закроет! Но если не рискну, то не получу новых подсказок. – Осторожнее…
Северин положил сверток на кровать, развернул. На покрывало выскользнул амулет Ивы, я подвинула свечу ближе, чтобы свет упал на листы, обнажив зарисованные на них магические узоры. Бровь господина высшего магистра уползла на лоб, мое сердце екнуло. Поймет?.. Было страшно, если нет, и еще страшнее, если да. Что я творю? Еще бы краденое ожерелье Северину показала! Его пальцы разровняли оба листа со схемами, въедливый взгляд прошелся по ним несколько раз.
– Кхм, – изрек он и взял в руку амулет, сравнивая его спиральную загогулину с зарисованными, – идентичный символ, но в узорах он соединен с другими и втиснут в блоки. Заданный ими энергетический контур рассчитан на то же самое – на одновременное использование светлой и темной магии, только структура в разы сложнее, чем в амулете. Тут схемы двух артефактов, причем древних и неслабых.
– Ради мощности из символов и создали целый узор?
– Нет. Точнее, дело не в одной лишь мощности, многовато вспомогательных элементов. Принцип работы этих артефактов и найденного тобой в Пустошах амулета должен отличаться.
– Ты разбираешься в древних символах? – удивилась я. – Откуда?
– Во-первых, наша артефакторика пошла из древней, можно провести параллели, – справедливо отметил Северин. – Во-вторых, насмотрелся всякого за последние пять лет у колдунов и ведьм из диких племен. Точно тебе говорю: блоки вспомогательные, а активный символ в них такой же, как на куске метеорита. Предназначение амулета мы знаем, поскольку видим воочию его магический контур.