[297]. Мраморный рельеф дворца Синаххериба в Ниневии как раз показывает вывоз добычи из иудейского города Лахиш на повозках и на вьючном верблюде [298].
Рис. 70. Бактриан с наездником. Сирийская цилиндрическая печать (XV–XIV вв. до н. э.). Лувр. Воспроизведено по: Brentjrs В. Das Kamel im Alten Orient // Klio. Bd. 38.1960. S. 30, Abb. 3.
В самой Месопотамии, судя по терракотам из Урука, верблюд был известен уже во второй половине IV тыс. до н. э., однако он в ту эпоху, скорее всего, просто являлся представителем местной флоры, а не домашним животным[299]. Причем бактриан (*udru/*uduru) в аккадских текстах встречается ранее дромадера (*gammalu/*gamallu), что, по мнению финского ассириолога А. Салонена, свидетельствует о более раннем знакомстве с двугорбым верблюдом в Двуречье[300].
Город Хиндану на Среднем Евфрате поставлял в качестве дани ассирийскому царю Тукультининурте II (890–884 гг. до н. э.) 30 верблюдов, столько же ослов и 50 голов рогатого скота, 200 ягнят и 14 больших птиц[301]. В 858 г. до н. э. Салманасар III угнал в качестве добычи ослов и дромадеров из Дабигу – столицы Бит-Адини – арамейского государства в Северной Сирии[302]. Об использовании дромадеров в качестве верховых животных в регионе свидетельствует известняковый ортостат из западного дворца в Тель-Халафе, датированный первой половиной IX в. до н. э., который представляет невооруженного наездника, сидящего на жесткой «подушке» и управляющего животным с помощью палки[303]. Ортостат из расположенного неподалеку, на юго-востоке современной Турции, Кархемыша, датированный VIII в. до н. э., показывает наездника, сидящего на попоне, вооруженного луком, который, судя по положению руки, был или будет натянут[304]. Вооружение мегариста луком ясно говорит о военном использовании верблюда в регионе. Вероятно, под арабским влиянием арамеи царства Гузана и поздние хетты из Кархемыша стали использовать верблюдов в военном деле.
Рис. 71. Жители Лахиша угоняются в плен ассирийцами (701 г. до н. э.). Рельеф из дворца царя Синаххериба в Ниневии. Британский музей. Воспроизведено по: Bulliet R. W. The Camel and the Wheel. Cambridge (Mass.), 1975. P. 81, fig. 32.
При Саргоне II (721–705 гг. до н. э.) верблюды входят в состав обоза ассирийской армии, и позднее ассирийцы использовали верблюдов лишь в обозе наряду с лошадьми, мулами и ослами[305]. В 671 г. Асархад-дон (680–669 гг. до н. э.) для похода на Египет через Синай специально набрал массу верблюдов у арабских шейхов[306]. Согласно греческому историку Ктесию Книдскому, полулегендарная ассирийская царица Семирамида вела караван верблюдов, переносящих разобранные суда, во время похода в Индию (Diod., II, 17, 2; Suid., s.v. Σεμι¡ραμις)[307].
Рис. 72. Всадник на верблюде. Ортостат из известняка из Кархемыша (VIII в. до н. э.). Археологический музей в Анкаре, 76. Воспроизведено по: Orthmann W. Untersuchungen zur späthethitischen Kunst. Bonn, 1971. Taf. 28c.
Синаххериб при строительстве нового дворца в Ниневии планировал место для коней, мулов и верблюдов[308].
В Западном Иране, как показал австралийский археолог Д. Поттс, в конце II тыс. до н. э. разводили дромадеров, но в I тыс. до н. э. появились и бактрианы, заимствованные с Востока. Именно последних брали ассирийские цари для скрещивания с местными одногорбыми с целью улучшения качества животных [309]. Пехлевийская книга о сотворении мира «Бундахишн» (14, 16) упоминает два вида верблюдов, с одним и двумя горбами, различая при этом горных и равнинных. Это ясно свидетельствует о сосуществовании дромадера и бактриана на территории древнего Ирана.
Рис. 73. Черный обелиск ассирийского царя Салманасара III (859–824 гг. до н. э.) из Нимруда (Кальху) с изображением принесения ему дани покоренными народами. Народы идентифицируются по надписям. В верхнем регистре представлена дань из Гильзану в Северо-Западном Иране, во втором сверху – из Израиля, в третьем – из Мушри, четвертом – из Шухи на среднем Евфрате, в пятом – из познехеттского Хаттина ⁄ Паттия в современной Южной Турции около Антакьи. Воспроизведено по: Walser G. Die Völkerschaften auf den Reliefs von Persepolis: Historische Studien über den sogenannten Tributzug an der Apadanatreppe. Berlin, 1966. S. 17, Abb. 3.
В анналах Ашшурнасирпала I (1047–1029 гг. до н. э.) упоминается посылка купцов для приобретения самок бактриана, что ясно свидетельствует о редкости двугорбых верблюдов в Месопотамии в эту эпоху[310]. В 857 г. до н. э. Салманасар III получил в качестве дани бактрианов из Гильзану в Северо-Западном Иране к югу от озера Урмия[311], а также из точно не атрибутируемой страны Мушри (Musri), вероятно, в Иракском Курдистане[312]. Из страны Баршуа, локализируемой к югу от озера Урмия, в последней четверти IX в. до н. э. урартские цари Ишпуини и Менуа вывели 1120 лошадей, 12000 голов крупного рогатого скота, верблюдов, а также более 15000 голов мелкого рогатого скота[313]. Вид верблюдов по надписи не может быть установлен, так как слово написано шумерограммой. Численность захваченных верблюдов не сохранилась, но она реконструируется М. Сальвини как 365, что свидетельствует о развитии верблюдоводства в Северо-Западном Иране к этому времени. Преемник Менуа Аргишти I (ок. 786–764 гг. до н. э.) на восьмом году царствования совершил поход на страну Манна, к югу от Урмии, где захватил «606 коней, 184 верблюда, 6257 голов крупного рогатого скота, 33203 головы мелкого рогатого скота»[314]. В следующем году царь вывел из Бушту, части страны маннеев, неизвестное количество коней, 100 верблюдов, 22 529 голов крупного рогатого скота, 36830 голов мелкого рогатого скота[315]. В одиннадцатый год правления урартский монарх захватил в Алатеие, области страны Манна, «290 (?) коней…, 101 верблюда, 4909 голов крупного (и) 19 550 голов мелкого рогатого скота»[316], а в следующем году Аргишти в пограничном конфликте добыл 170 лошадей, 62 верблюда, 2411 голов крупного рогатого скота, 6140 голов мелкого рогатого скота[317]. Как видим, у маннеев верблюды к этому времени стали обычными животными, которых наряду с лошадьми и рогатым скотом захватывали урарты.
После второй мидийской кампании 737 г. до н. э. Тиглатпаласар III наложил на Манну, Эллипи, Мидию и «всех горцев востока», т. е. на территорию современного Северо-Западного Ирана, ежегодную дань, состоящую из «коней, мулов, пригодных для ярма, бактрийских верблюдов, рогатого скота и овец»[318]. В 740-х гг. до н. э. урартский царь Сардури II совершил поход на Эриахи, локализируемое на севере современной Армении, откуда он вывел в качестве добычи 1613 лошадей, 115 верблюдов, 16529 голов крупного рогатого скота и 37685 мелкого[319], что свидетельствует о незначительном распространении верблюда на территории Армении. В 702 г. до н. э. около северомесопотамского города Киш Асархаддон нанес поражение вавилонскому царю Мардук-апла-иддину и его эламским, халдейским и арамейским союзникам. После битвы в лагере противника ассирийцы захватили «колесницы, повозки, мулов, ослов, верблюдов и двугорбых верблюдов». Следовательно, верблюды использовались как транспорные животные обоза армии. Из первого похода в Вавилонию Синаххериб привел в Ассирию «208000 пленных, 7200 лошадей и мулов, 11780 ослов, 5230 верблюдов, 80050 быков, 800100 овец»[320]. В 673 г. до н. э. царь Асархаддон вторгся в Мидию, в область Патушарра (Patusharra) на границе Соляной пустыни, где захватил двух вождей и вывел их в Ассирию вместе с «их людьми, верховыми лошадьми, рогатым скотом и (бактрийскими) верблюдами» [321].
Согласно рассказу Ктесия, передаваемому Элианом, у каспиев «верблюдов насчитывается множество, самые большие – соразмерны самым большим коням, с очень хорошей шерстью» (Ael. Nat. anim., XVII, 34). В данном случае каспии – неиндоевропейский народ, живший на юго-западном берегу Каспийского моря (Hdt., Ill, 92–93; Strab., XI, 2, 15; 8, 8)[322], о котором Элиан рассказывает и в других соседних пассажах (Ael. Nat. anim., XVII, 17; 33–34, 38). И.В. Пьянков отождествляет этих каспиев с кадусиями[323].
В общем, в Месопотамии и Западном Иране держали и дромадеров, и бактрианов, которых, впрочем, использовали для перенесения обоза в ходе боевых действий, а не для ведения боя с них.
В Ахеменидскую эпоху[324] и после завоеваний Александра Македонского, в период эллинизма, ситуация с использованием верблюда в Передней Азии не изменилась. Если обратиться к классической Греции, то увидим, что верблюды восточных соседей были тут хорошо известны. Любитель рассказывать Геродот даже отказывается описывать верблюда, отмечая его вид как хорошо известный грекам (Hdt., Ill, 103). В эпоху развитого эллинизма и в период ранней империи (III в. до н. э. – II в. н. э.) мегаристы даже не считались регулярным родом войск в эллинистических монархиях – их не упоминают в своих «Тактиках» ни Асклепиодот, ни Элиан, ни Арриан, описавшие даже такие экзотические рода войск, как колесницы и элефантерия. Эллинистические правители по сложившейся уже традиции использовали верблюдов для обоза и/или привлекали в армию арабских мегаристов. Нам, в частности, известно, что понтийский царь Митридат VI даже закупил в Средней Азии более сильных бакт