Интересный кульбит совершила жизнь другой героини – Эллы Новиковой. После второго удачного замужества (отец нашёл для неё достойную партию в лице своего южноафриканского партнёра) она стала… вечно молодой. Нет, не подумайте, это не фигура речи! Госпожа Новикова заболела неизвестной науке болезнью и перестала стариться. Совсем. Шли годы, а Элла оставалась такой же молодой и красивой, не прилагая к этому ровным счётом никаких усилий. Побочным эффектом вечной молодости было неизлечимое бесплодие, но для Эллы это не было трагедией. Её исследовала известнейшая швейцарская клиника – безрезультатно. Сначала Новикова чувствовала себя абсолютно счастливой: кто из женщин не мечтает о вечной молодости?! Но через несколько десятков лет, похоронив родителей, мужа, подруг и всех близких людей, не обзаведясь не детьми, не новыми родственниками, она осталась в полном одиночестве – вечно молодой и очень богатой красавицей, бессмертной мёртвой душой, находящей краткое забвение в драгоценностях и терпком южноафриканском вине.
Но где Южная Африка – и где Верхнедонск! Читателю наверняка было бы любопытно узнать о том, как сложились жизни других верхнедончан, прошедших в разное время по страницам романа. Отчего же не удовлетворить законное читательское любопытство? Итак, влюбчивый телерепортёр Никита Мано, так и не сумев отыскать следы волоокого чернокудрого красавца Лавра, горевал недолго. После серии горячих репортажей о Чернавском провале, став ещё более знаменитым, он нашёл новую пассию: им оказался сын влиятельного городского чиновника. Симпатия была яркой и взаимной, но, увы, недолговечной: невезучесть Мано в любовных делах так и осталась при нём. Разразился громкий скандал, вынудивший Никиту покинуть не только телеканал «ЖЖЖ», но и Верхнедонск. Мано перебрался в Москву и, пройдя сложный кастинг, стал участником откровенного реалити-шоу «Аквариум». Его и по сей день можно видеть в ночном эфире телеканала XXXL и закрытых столичных клубах. Зато теперь Никиту Мано узнают в лицо не только верхнедончане!
Его прагматичная подруга, редакторша журнала «Штучка» Нина Боброва уехала ещё дальше – в Париж. Отъезд «королевы глянца» – так назвал её Мано в своём последнем интервью на «ЖЖЖ» – сопровождался пышной программой с фанфарами, фуршетами и фейерверками. В Париже Нина, как и планировала, вышла замуж за режиссёра театра «Луна» графа Бернара де ля Вантье, оказавшимся на поверку никаким не графом, а обыкновенным брачным аферистом. Камень на его пальце был фальшивкой, как и он сам. Французская любовь длилась совсем недолго, и несостоявшаяся графиня Боброва-Вантье с кучей долгов и дочкой на руках вернулась в Верхнедонск. Слава Богу, в своё время ей хватило ума не бросить бизнес, так что куском хлеба с маслом и икрой она обеспечена – в этом можете не сомневаться!
Другая сильная женщина, землячка Бобровой Виктория Ветлицкая, выпустила целую серию книг о взаимоотношениях мужчин и женщин, в короткое время ставших мировыми бестселлерами, но сама так и осталась одна. Впрочем, можно ли назвать одинокой звезду, окружённую многотысячной армией поклонников, готовых в любой момент вдеть голову в её поводок? (К слову сказать, выпускавшее её издательство ИМХО поглотила ещё более крупная акула бизнеса – транснациональная корпорация «Пуазон», что не помешало и даже помогло остаться Ветлицкой ещё более продаваемой писательницей).
И уж совсем загадочно сложилась судьба пионера телепортации, неутомимого исследователя сверхвозможностей человека Виталия Смирных. Директор Центра эволюции бесследно исчез. Вначале коллеги не проявили особого беспокойства – все привыкли к его внезапным исчезновениям, связанным с экспериментами и испытаниями. Три дня терпеливо ждали возвращения шефа из очередной спонтанной телепортации, но так и не дождались. Подали в розыск, полгода безуспешно искали. В конце концов объявили пропавшим без вести. Поговаривают, что его видели в окрестностях Чернавска в компании зеленоглазой красавицы, другие утверждают, что это была самая настоящая болотная кикимора, но всё это не более чем досужие вымыслы. По мнению наиболее приближённых к нему людей, отважный испытатель был тайно приглашён на работу в Европу знаменитым футурологом Дарьей Степановной Кремер. Как бы то ни было, эволюционировать жители Верхнедонска с исчезновением Смирных не перестали.
К большому огорчению верхнедонских женщин пропала и больше не появлялась в их городе и консультант по красоте Лариса Болотова, а вместе с ней канули в прошлое и клубные чаепития, и чудодейственные крема, и редкие наноснадобья, наделавшие в своё время так много шума. Может, это и к лучшему? Трагедия Трепаковых забудется нескоро, а на кошельки богатых верхнедончанок всегда найдут новые охотники, предлагающие эксклюзивные товары и услуги, не столь опасные и рискованные, как Ларисины зелья. Но что мы, в самом деле, прицепились к кошелькам богатых верхнедончанок? Какое нам дело до их вкусов и потребительских предпочтений? Не лучше ли поговорить о культуре? Что ж, можно и о ней.
Верхнедонск по-прежнему носит титул культурной столицы России – недавно этот факт был закреплен массивными щитами на въездах в город и специальной клумбой в центре Гоголевского сквера. Гоголевский фестиваль перешагнул свой первый юбилей. За привилегию участия в открытых чтениях, а также за право финансирования этого события теперь борются лучшие представители отечественного бизнеса. Региональное отделение Союза писателей не остаётся в стороне. Фестивальный альманах выходит теперь в двух томах, на мелованной бумаге и с иллюстрациями лучших верхнедонских художников. Полуконь принимает в Союз новых членов и ловко управляется с бюджетными средствами. Парников давно на пенсии и скорбит о кончине русской словесности теперь исключительно на форуме Лит.ру и только после утреннего чая. «Русская литература» выходит без его участия и в основном на французском языке.
Всеволод Чалый до сих пор занимает кресло главного редактора журнала «Родные просторы», расположенного в особняке купца Агапова, который по привычке так и называют Домом Гоголя. Время от времени он публикует свои рассказы во вверенном ему журнале, ежегодно – в фестивальном альманахе и раз в пять лет выпускает книжку скромным тиражом, оплаченным из бюджетных фондов. Чалый по-прежнему не любит новых авторов и не угадывает настроений чиновников. Всеволод Ильич остаётся верен единственному преданному ему существу с плаксивым голосом и острыми коготками, поселившемуся в нём много лет тому назад.
«Непотопляемый» чиновник Туманов дал течь. Во время очередных перевыборов его вежливо сместили с занимаемого поста, осыпав всевозможными почестями и оставив в качестве советника нового главы департамента. С Олесей Дрозд они расстались, как только молодая звезда снялась в первом телесериале. В отличие от бывшей жены, непрактичной, витающей в облаках Веры, Олеся позаботилась о том, чтобы все документы о совершении важных покупок были оформлены на неё. Туманов остался жить в своей старой квартире окнами в Гоголевский сквер: так ему привычнее. Рубашки ему гладит приходящая домработница. Она же готовит диетические супы: у Алексея Юрьевича вновь разыгралась язва. Туманов заезжал как-то к Вере в Пчельники, но, увидев происшедшие там перемены, начисто забыл о цели своего визита да так и уехал, даже не попив чаю с говорливыми, немного чокнутыми стариками. Неужели он и сам когда-нибудь превратится в такого же?
Давний приятель Туманова, директор Гоголевского театра Николай Георгиевич Невинный, после очередного видения ожившего классика попал в клинику доктора Глюкина, в соседнюю с Трепаковым палату. К административной работе он больше не вернулся. Оба пациента размещены в комнатах повышенной комфортности, по уровню удобств соответствующие номерам приличного отеля (по уровню цен тоже). Оба представляют для профессора психиатрии предмет живого интереса – как научного, так и коммерческого. И Невинный, и Трепаков так долго пребывают в клинике, так тесно вплелись в одинокую жизнь Геннадия Яковлевича, что давно стали ему близкими друзьями. Частенько по вечерам они втроём играют в нарды, обсуждают странности этого мира и загадки человеческой природы. После игры, проводив гостей по палатам, Глюкин несколько минут прогуливается по коридору, разговаривая с невидимыми собеседниками, после чего подходит к посту дежурной медсестры. «Голоса в голове – так ли уж это плохо? – спрашивает он у верной своей Алевтины Степановны, утомлённый спорами с давно выписанными, но так и не покинувшими его ангелами. – А вдруг среди этих голосов ты услышишь тихий шёпот собственной совести? Или гениальную мысль, достойную Эйнштейна? А может через эти голоса с тобою говорит вечность?». После таких слов верная помощница твёрдой рукой накапывает профессору мягкое снотворное и отправляет его спать в тайную комнату за стенкой кабинета. Вернувшись на пост, сокрушённо вздыхает и задёргивает шторы, выпроваживая вон непрошеную гостью с круглым, в оспинах кратеров бледно-жёлтым лицом…
А что же наша главная героиня – Вера Туманова? Что сталось с ней? Нашла ли она в Пчельниках то, что искала? Обрела ли желанный покой? Ощутила ли долгожданное вдохновение? Когда прошлым летом автор этих строк гостил в знаменитом соляном санатории на Чернавке, что в десятке километров от Пчельников, то не смог удержаться от искушения заехать в гости к своей героине. Нужно же своими глазами убедиться, что с ней всё в порядке и придуманная для неё судьба принесла ей счастье. Вы не представляете себе, какое это облегчение – понять, что так оно и есть!
Вера Сергеевна написала роман, в основу которого легли причудливые изгибы её судьбы, известные чернавские события, записанные в пухлом блокноте сны и рассказы старожил, а также опыт общения с миром по ту сторону старого зеркала. В книге отражена история их встречи с Антоном, а также субъективные хроники её родного города, затерянного в верхней излучине Дона. Она не понесла свою рукопись ни Чалому, ни Ведерниковой, не обратилась за помощью ни к литературному агенту Брылю, ни к председателю писательской Лиги Мохову. Вера не стала показывать роман ни журналистам, ни опытным литераторам из Союза писателей. Единственным её читателем стал Антон, но читателем пылким, благодарным, ждущим от неё новых историй – этого для Веры оказалось более чем достаточно.